Мальчики не плачут.

      «Мальчики не плачут!» Кажется, именно эти глупые слова из раза в раз повторяли родители Бойфренда и Пико. Но вот только, всегда выходило так, что Бф относился к этим словам, как-то проще, чем Пико. Кажется, этому синеволосому в зачастую было плевать, что там говорили люди на счёт того, что он должен делать. А вот с Пико.. Ха, с этим парнем всё было гораздо сложнее.       Когда рыжему говорили что-то вроде: «Ты же мальчик! Ты должен быть сильным!», то он успокаивался. Да, не сразу, но в какой-то момент, слова действовали как некоторое заклинание, и он послушно затихал. Становился даже неприметным, можно так сказать.       Конопатый даже наедине с собой повторял, как мантру, эти слова! Он искренне не понимал эмоциональность партнёра, но и не смел его за это упрекать.       Одно, единственное, чувство, которое он мог не подавлять — так это гнев. В детстве, когда он плакал, ему сразу говорили эти надоедливые слова. Говоря как бы, ты сильный, ты мужественный. Плакать это лишь удел мягоньких девчонок. Да вот только, когда Пико злился, то никто не обращал на это и малейшего внимания, мол: «Позлится и успокоится.»       Кошмары — это, казалось бы, главный враг Пико. Они настигали его поздней ночью, стоило бы рыжеволосому наконец уснуть. Они хватали своими холодными руками его тело, обжигали, смеялись. Глумились над бедным парнем, что в своих снах не мог сделать ничего, и лишь просыпался каждый раз в холодном поту и с ужасной отдышкой. Часто, ему удавалось успокоиться после таких случаев, но бывало такое, когда, едва подавляя свои всхлипы, парень скулил в подушку. Тихо, едва слышно, и всё для того, чтобы его не услышали. Чтобы не разбудить Бойфренда.

***

      Опять тёмная ночь. Такая, холодная, всегда навевающая ужас на юношу, что ворочался в своей кровати. Сквозь едва заметное пространство в закрытых шторах пробивался лунный свет, освещающий эту отвратительную картину.       Конечно же, ему снились кошмары. Они снились ему едва ли не каждую ночь, и эта не стала исключением. Как ужасно. Кошмары..Ему снилась школа. Та злосчастная школа, что никогда, казалось бы, не отпустит его. Та сумасшедшая сучка, что и играла роль главного злодея в этих отвратительных снах. Именно из-за неё Пико не мог спать по ночам. Из-за того дурдома, что она устроила в школе.       Но все знают, что во снах всё происходит иначе. И даже сейчас, это не было исключением. Кассандра, эта змея, та самая злодейка, застрелила его прямо в коридоре! Безжалостно, ухмыляясь, и это было последним, что увидел конопатый перед своей нелепой «смертью». А после он просыпается в холодном поту. Как всегда, стоило девушке пустить пулю ему в лоб.       Белые глаза распахиваются так же резко, как Пико вскакивает, принимая сидячее положение. Голова словно сама, в остатках паники и пережитого ужаса, начинает кружиться. Он оглядывается в надеждах, что той девчонки больше нет рядом, и надежды оправдываются. Его приветствуют лишь мёртвая тишина, да темнота, сквозь которую едва-едва были видны предметы. Слёзы как-то сами подступают к глазам, а всхлип застывает отвратительным комом в горле. Он не даёт ему вдохнуть, поэтому из губ он вырывается как-то непроизвольно, но так громко, что Пико пугается самого себя. По щекам уж катились солёные капли, оставляя после себя неприятные дорожки. Дрожащими руками, он пытается остановить этот поток, стирает из раза в раз. Старается успокоиться, но, казалось, всё тщетно. Тихо успокоить внезапный приступ полной паники не получилось, и все эти звуки привлекли внимание столь чуткого Бойфренда. Дверь тихо, едва ли заметно приоткрывается, а во тьме выглядывает знакомая синяя головушка. Да взгляду его предстаёт не самая лучшая картина — рыжий сидел на кровати. Конечно, мало ли, что произошло, но вот только, он трясся.       Шмыгал, шептал что-то себе под нос, крепко сжимая ткань одеяла, и выглядел, мягко говоря, не очень. Раз за разом он пытался убрать свои слезы, злился, когда они лишь с новым потоком текли по щекам, и вновь утыкался в свои колени, ничего и никого не замечая. Звучит смешно, а ситуация страшная.       Бойфренд медленными, тихими шажками подходит к Пико. Он боится навредить ему больше, чем помочь, а сейчас этого откровенно нужно не было. Он не испугал последнего, нет, точно нет. И так же тихо Синеволосый садится на кровать, на место рядом с плачущим. Мнётся, видя, что его даже не заметили, а после руки как-то сами заключают в объятия этот дрожащий черт пойми от чего комочек страха.       Кошмар, наверное. Это было первым предположением, что созрело в голове певца. Пико, в свою очередь, вздрагивает.       Непонимающий взгляд сияющих от слёз глаз устремляется на взволнованного Синего, что, казалось, даже испугался шуганий плачущего. Но резко его лицо искривляется в новом приступе плача, и Пико утыкается в этого паренька, обхватывая руками и прижимаясь, что есть сил. Словно искал защиты, поддержки.       Би слышит эти странные, тихие поскуливания, этот едва различимый на слух шепот. Он слишком быстрый, слишком неясный, но перебивать не хотелось. Рука непроизвольно начинает поглаживать парня по спине, как бы успокаивая. Пусть поплачет, пусть. Говорят, это помогает. Авось потом и расскажет, что такого произошло. — Я ненормальный. .? — едва существующую тишину до конца рушит внезапно раздавшийся приглушенный голос Пико. — Что? — Бойфренд даже не понимает, откуда такие предположения, но после одергивает себя. Мало ли, чего случилось. — Почему? — Я-я. .я взрослый парень, а п-парням плакать нельзя. . — Задыхаясь от собственных слёз, стонет парень, вновь утыкаясь в спасительную ночную майку Бойфренда. Кажется, она уже давно пропиталась слезами.       Вдруг наступает тишина. Даже Пико притих в своих слезах, лишь ожидая, чего скажет его ночной слушатель. Да, он дрожал, но притих. А Бойфренд думал, как бы правильно выразить свои мысли на этот счёт.       Слова, как на зло, попрятались именно тогда, когда они были нужны как никогда. Взгляд чёрных глаз метался — то к едва зашторенному окну, то к рыдающему, что исподлобья в надежде смотрел на парня. — Глупые стереотипы. . — всё же раздается уверенный голос голубоволосого. — Ты, в первую очередь, человек, Пико. . У тебя есть чувства и отрицательные, и положительные, понимаешь, да?       Бойфренд нервно хихикает, мычит, пытаясь сейчас собрать свои мысли в кучу. А помедлив, продолжает — Это не означает, что ты ненормальный, ни в коем случае! Если ты плачешь, то это. .даже хорошо, я думаю? Типо, это значит ты не кусок чёрствого хлеба или типо того. .это значит, что ты живой. .       Закончив свой монолог парень утыкается носом в кудрявые волосы, немного мокрые от недавней паники. Он думал о том, что сказал, пытался прокрутить это в своей голове. Правильно ли он говорил? А если сказал что-то не то? Лишь бы это помогло успокоиться. . — Если я что-то сказал глупое. .ты, это, извини, — Он усмехается как-то нервно, а голос его звучит приглушенно.       Но вот только, совершенно никакого ответа он не услышал. Лишь почувствовал, как его сильнее прижали к некогда дрожащему телу. Бойфренд не видел, как улыбнулся Пико, но, казалось, сейчас это можно было почувствовать. Помогло.       Они так и просидели. Обнимаясь, встретили рассвет. Конечно, пока оба сонные, но счастливые, не улеглись спать, не отпуская друг друга из крепких объятий.