Виниловые пластинки нашей души

Утро Ильи начинается не с кофе, как у их классной руководительницы. Оно начинается с многочисленных громких чихов. Ритмичных и регулярных. Был бы Илья рэпером, написал бы хороший трек, но не сегодня. Сегодня он тяжело, кое-как, встаёт с кровати и отправляется к объекту, издающему вышеуказанные звуки. По дороге чертыхается и громко топает, искренне желая спугнуть виновника происшествия. Однако, у него это не получается и вот, он стоит перед, собственной персоной, Филом. Тот с ногами забрался на унитаз и смотрит вниз с каким-то явным недовольством. Илья проследил за его взглядом и заметил котёнка, трущегося о ножку белого трона. Стоило Филу увидеть Муромова, он сразу соскочил со своего убежища и, сшибая всех и всё на своём пути, добежал до кровати Муромова, улёгся туда и накрылся одеялом. Илья не знал кому отдать своё внимание первому. Рыжему пушистику, который наверняка проголодался, или Черных, который тоже, впрочем, наверняка проголодался. Выбор пал на первый вариант, и вот, Илья берёт на руки котёнка. Приглаживает его мягкую шёрстку, чешет за ушком и несёт в комнату, где на столе разложен Вискас. Да, не самое лучшее, зато дешёвое. Берёт картонную тарелку, которую он стащил из экскурсионного автобуса, и в неё накладывает корм. Сажает рядом котёнка и с умилением смотрит, как он осторожно начинает кушать. — Ничего, скоро я найду тебе новый дом. — Илья жмурится и склоняется над зверушкой. — Не надо мне новый дом! Если это угрозы, я на тебя в полицию заявлю!! — Муромов, не сообразив, повернулся к источнику звука. — Эй! Ты что в моей кровати делаешь?! — Илья бросился к постели и рывком снял с Фила одеяло. — Прячусь от твоего сборника блох! Что мне ещё делать? Мне эта шерсть уже наверное к носу изнутри прилепилась! Я теперь неделю чихать буду ещё! — Фил выхватил одеяло и опять им накрылся. — У тебя аллергия что-ли? — Илья вновь раскрыл Черных, от чего тот нахмурился и съёжился, как морской ёжик. — Иди на следователя со своими дедуктивными способностями. — Фил опять выхватил несчастное одеяло и замотался в него, насколько это возможно. — И хватит забирать моё одеяло! — Это моё одеяло, ну-ка отдай! — Не отдам! — Отдай!! — Не отдам!! — Ну тогда я всем расскажу, что ты делал вчера ночью. — Типа как я спал? — Типа как ты приставал ко мне! — Выпалил Муромов и тут же покраснел. — Что? — Фил уселся на кровати, всё так же находясь в коконе. — Что «что»? А ты думаешь почему ты моими духами пахнешь? — Фил с сомнением осмотрел себя и понюхал рукав майки. — Фу, я то думаю, чем от меня так несёт с утра. Вроде с бомжами не обнимался. — Ты охренел? — Илья резко потянул на себя одеяло с головы Фила, в результате чего последний запутался и покатился с края кровати, прямо в ноги Муромова. — Эти духи больше тебя стоят! — Илья тоже понюхал рукав своей майки. — Нормально пахнут, чем тебе не нравится? — Да ничё ты не понимаешь, Муромов. — Фил неуклюже встал. — Таблетки от головы дай плиз хотя бы. Мало ли, что я ещё тут узнаю. — Нет у меня таблеток. — Ну тогда я прям щас умру, и это будет на твоей совести! — Фил плюхнулся на кровать, уловив желанное движение чужой руки. — Господи, держи. — Муромов вынул из шкафчика кейс и достал последнюю таблетку Нурофена. — Я, конечно, не Господи, но возьму. — А вот если я умру, потому что у меня заболит голова, а таблетки нет, то это будет на твоей совести. Понял? — Понял. Вопросов нет. — Фил направился прямой дорогой в ванную, обойдя стороной завтракающего котёнка. Илья направился за ним, дабы тот ничего не испортил. Фил сделал губы уточкой, провёл по своим блестящим волосам. Редкие завитки выбивались из общей массы шевелюры. Чуть розовые щёчки и нос делали Фила каким-то живым на фоне серых стен ванной. Наверное эти стены редко видят такого красивого парня. А тем более двух красивых парней. Что же эти парни делали вместе? — Думалось стенам. И никто не знает ответ. Это невыполнимый тест, вопрос без ответа, а значит — риторический. Фил быстро выпил таблетку, ощутив на языке неприятную шероховатость, и принялся усиленно чистить зубы. Пальцем. Зубной щётки нет, жвачки тоже. Остаётся палец. Такую картину и застал подошедший Муромов. Фил мельком глянул на него. В белой футболке и растрёпанными волосами он был похож на призрака. Чуть замученный, уставший взгляд и россыпи веснушек на щеках. Илья сложил рук и на груди и тяжело вздохнул. Не каждый день в его ванной Фил Черных чистит зубы. Так ещё и таким неуклюжим, странным способом. — Ну что ты делаешь..? — Илья уже не смог выдавить ничего более угрожающего. Фил быстро сплюнул пасту, прополоскал рот и сделал изящный шаг в сторону Муромова, оказавшись с ним лицом к лицу. Неприлично близко. Фил чувствовал отголоски дыхания Ильи у себя на подбородке, Илья же хотел сморщить носик, чувствуя дыхание Фила. Сбивчивое, такое горячее и, вместе с тем, такое холодное дыхание. Такое близкое и такое далёкое. Ухмылка спала с губ рыжего, и даже глаза Черных перестали содержать в себе искорки самодовольства. Фил неосознанно облизнул и поджал губы. Илья чуть нахмурился на это и зажмурился, но так же быстро вернулся в исходное состояние: продолжил рассматривать пучину голубых глаз напротив. Фил быстро окинул Илью взглядом, убедился, что рыжий всё такой же низкий и беспомощный. Последний же только чуть закатил глаза и отошёл в сторону, наконец пропуская Фила и стараясь забыть то, что сейчас увидел. Фил, ехидно улыбаясь, проскочил мимо. Конечно, он был о-о-очень благодарен Илье за то, что тот не спалил его пьяного классной. А то ему точно была бы крышка, как от родителей, так и от директора. По шапке надавали бы конкретно. Однако прогулы сами себя из дневника не сотрут. Сейчас над Филом должен был летать ангельский нимб, не иначе, ведь он благородно заправил кровать, повесил пальто обратно на вешалку и даже сдержал очередные позывы чихов. И что там позывы чихов, он сдержал позывы выставить котёнка за дверь. И далеко не за то, что он у него вызывает аллергию. Просто одна рыжая жопа проснулась ночью и залезла Филу на голову. Фил же, в край пьяный всё ещё, напугался до чёртиков. Мало того, что животное не хотело с него слезать, так ещё и после того, как Фил уложил его в коробку, тот прибежал обратно. В итоге Черных опрометчиво подложил котёнка Муромову. Вследствие этого он проснулся и пробурчал что-то про то, как же ему надоели морские рыбки. Что за рыбки Фил так и не понял, зато обрадовался, когда осознал, что Муромов благополучно забыл этот инцедент, кажется. Илья, вышедший из душа, с подозрением всё осмотрел. Черных подумалось, что рыжий сейчас начнёт ходить по углам и проводить пальцем по всяким поверхностям, где могла бы скопиться пыль. Однако Муромов только продолжал сканировать всё взглядом лисьих глаз. От кровати и тапок, до самого Фила, который как ни в чём не бывало стоял на месте и чуть покачивался. Слабо улыбался и ждал реакции. — Как мило, ты убрал всё за собой, даже не пришлось заставлять тебя. — Илья легонько дал щелбан Черных. Но не успел он моргнуть, как Фил быстро перехватил его руку, другой рукой придержал рыжую голову, и заехал Муромову его же рукой по лбу. — Эй! — Илья отошёл на, казалось ему, безопасное расстояние и оттуда пнул Черных под зад. Черных ахуел от этого действа во всех смыслах, и вот, два здоровых парня бегают по крошечному номеру друг за другом. Если бы подушки были набиты перьями, эти перья уже летали бы по всей комнате. Пока что последствиями драки были только разбросанные полотенца из шкафа и перевёрнутый чемодан Муромова, откуда повыпадали носочки с бегемотиками. Маленький и худощавый до невозможности Илья бегал быстро, Фил же постоянно что-то сшибал. И если бы не сбитый торшер, который чуть не разбился, то догонялки закончились бы ещё не скоро. Чуть покрасневший и запыхавшийся Муромов сел на корточки перед светильником и стал что-то подкручивать. Фил не знал, что именно, но знал, что лампочки тыбзят не таким способом. О чём поспешил сообщить. — Я не собираюсь красть лампочку, ты что, с ума сошёл? Я всего лишь делаю ему длину, которая была до того, как одна огромная хламидомонада врезалась в него. — Сам ты хлалимонада, э, оборзел. — У тебя пижама зелёная. — И что? — И хламидомонады зелёные. Биологию слушать надо, вот что. — Илья резко встал и подошёл к своему шкафу. — Ты как хочешь, а я в приют пошёл. Из моего номера прошу на выход. — Муромов тыкнул указательным пальцем в сторону двери. — Ой-ой, ну не очень то и хотелось. — Фил подошёл к тумбочке. — А где полупустая бутылка Мартини? Тут же я поставил вчера! — Черных очертил контур предполагаемой бутылки. — Во-первых, ты ничего туда не ставил. Во-вторых, даже если бы она там была, я бы её утилизировал. — Хм, — надменно буркнул Черных, — ну и не очень то и хотелось так-то! — С этими словами он вышел из номера, оставив Илью в небольшом недоумении и, вместе с тем, облегчении. Филу же было совсем не до облегчения. Он зашёл в свой номер, закрыл дверь и тут же приложился лбом ко стене. Почему-то на лбу обнаружилась шишка, которую он незамедлительно почесал. — Я чё, рил приставал к Муромову?! Черных усердно пытался вспомнить недавние события. Помнит, как пришёл к Илье, как упал, как умылся, кажется… Какими бы извилинами он не шевелил, вспомнить подробности не получалось. Невольно появлялась паника. Нарастая с каждой секундой, она мешала Филу здраво оценивать ситуацию. И ведь самая проблема была далеко не в том, было ли это на самом деле или Илья соврал. Сама проблема была в том, что Фил понимал: он вполне мог это сделать. Пристать к Илье, будучи пьяным. Если раньше это казалось не более чем бредом, то теперь в памяти Фила даже начали всплывать картинки, где и как он мог подкатить к Илье. Они вызывали дрожь в плечах и холодок, пробегающий по всему телу и оставляющий табун мурашек. Неприятное чувство в груди сковывало конечности. — Интересно, за это извиняются вообще? Мне типа цветы ему купить? — Фил нервно хихикнул и сгрёб волосы в кулак. — Вот чёрт, такими темпами Илья ещё больше начнёт сомневаться, что та шутка про интимки — шутка. А, быть может, это действительно уже не шутка? На этот вопрос Фил ответить не мог. Или не хотел. Или, как минимум, не мог ответить искренне. Если в его сознание начинали стучать странные мысли об Илье, то он тут же их выгонял пинком под зад. Отдел фантазии не работает для Муромова, простите за доставленные неудобства. При этом при всём Илья бесил до самых кончиков пальцев. Эти ухмылочки, рыжая чёлка. Бесило до такой степени, что превращалось в иное чувство. Оно Филу было неизвестно, а от того до жути любопытно. И он, уже не осознавая, погружался в эту пучину всё больше и больше. Ему казалось это обычными мыслями, но он и представить не мог, куда ввязался. Будто сама жизнь решила сыграть с ним в азартную игру. До умопомрачения коварную и сложную. Эти карты дурака, которые одна за другой превращались в пиковую даму, показывающую Филу фак. Быть может это и не Фил? Как говорится — то, что будет завтра — это проблемы завтрашнего меня. Но ведь в обратную сторону это не работает? Он шёл в тени и тумане. Хотя, в темноте сложно что-либо понять. Нельзя терять связь с реальностью — это Фил понимал и принимал. Но он чувствовал, чувствовал, как теряет её. Как отдаляется от реальности всё больше и больше, как, вместе с этим, вокруг него появляются тысячи осколков. Они складываются в мозаику, в огромный экран, где начинают проявляться воспоминания. И все их объединяет одно — Муромов. Кто он такой? Откуда он взялся? Как зашёл так далеко? Это уже не азартная игра, это уже игра всей жизни. И в ней нет варианта ничьи, от неё нельзя отказаться. Здесь приз один — существование. Чем дольше ты играешь, тем больше мелких кинжалов впиваются в сердце, заставляют его биться быстрее при каждом следующем ходе. И все мы знаем, что за "ходы" надо делать. И Фил начинает осознавать. И это уже не сон.