Loving you forever can't be wrong.

Курапика тяжело вздыхает и смотрит на давно надоевшие обои телефона. В уведомлениях высвечивается несколько пропущенных звонков от Леорио, Киллуа и Гона. Он откидывается на спинку стула и смотрит в потолок. Как бы он не пытался врать сам себе, он уже не может спорить с обыкновенной истинной: он скучает. Скучает по друзьям, озорным Гону и Киллуа, по глупым шуткам Леорио. По тому, как они с удивительным упрямством звонят ему и всегда готовы прийти на помощь. Курута был правда благодарен. Он был рад, что у него были такие друзья, но он никогда не хотел втягивать их в свои собственные проблемы. Но всем им пришлось сражаться с труппой теней из-за него, и он думал, что втягивал их в неприятности, которые те могли бы избежать, если бы не он. Курапика усмехнулся, подумав, что если бы Леорио был сейчас здесь, то отвесил бы ему подзатыльник. Он снова разблокировал телефон, на этот раз заходя в галерею. Фотографии документов, счастливые улыбки, фотографии природы. Всё это мерцало в телефоне Курапики яркими картинками, которые он продолжал рассматривать. Он снова открыл свои любимые фотографии, рассматривая их в очередной раз. На фотографии были четыре счастливые улыбки. Яркие улыбки Гона и Леорио, что Курута мог сравнять с солнцем, и их с Киллуа улыбки. Более скромные, но оттого не менее искренние. Он улыбнулся, смотря на лицо Леорио. Полуприкрытые веки, белоснежные зубы, искренняя широкая улыбка, обрамляющая его яркое лицо. Курапике нравилось, как Леорио выглядит на этой фотографии. У него было много их общих фото, но каждый раз, когда он чувствовал, что начинает скучать по нему, открывал именно эту фотографию. Он открывает следующую фотографию, чувствуя, как вспыхивают краской его щеки. Сколько бы он не смотрел, видимо, никогда не сможет привыкнуть. На фотографии Леорио полу обнимает его за плечо, склоняясь к нему головой, ложа свой подбородок на его макушку. Он беззаботно улыбается, и его чёрные очки спадают ему на нос. Их окружают конспекты Леорио по анатомии и чашка, в которой, как отлично помнит Курапика, было заварено кофе. Он вспоминает их разговор в тот день, и снова погружается в воспоминания. — Тебе нужно перестать пить так много кофе, Леорио! — Говорит Курапика, осматривая пустую чашку и выходя из кухни. Он вздыхает, когда видит ещё одну чашку на столе Паладинайта. Он подходит ближе и заглядывает в неё, после чего тяжело вздыхает, когда видит там черную жидкость, оставшуюся на дне. — Ну, знаешь ли, в сутках только двадцать четыре часа, а этого критически мало для человека, который хочет поступить на доктора. Курута закатывает глаза и устало улыбается. — Я понимаю, Леорио, — говорит он, открывая глаза. — Но тебе всё же нужно спать. Он видит, как Леорио отворачивается к окну, прикрывая ладонями уши и что-то бурчит в ответ, и улыбается, находя эту картину довольно милой. — Леорио! — Кричит Гон, обрывая всю ту атмосферу, которую Курапика успел представить вокруг них двоих, и даже забыл, что в комнате ещё были Гон и Киллуа. — А это правда, что у новорожденного ребенка в скелете более чем триста костей? — Спрашивает он, с удивительной искренностью смотря на друга. Киллуа тоже отрывается от конспектов Леорио и смотрит на него в упор, ожидая ответа. — Конечно! В теле новорожденного ребенка намного больше костей, чем в теле взрослого. Это вызвано тем, что детский скелет содержит большее количество мелких косточек, которые срастаются в крупные кости только к определенному возрасту. Некоторые из костей новорожденных напоминают хрящи по своей структуре, но по мере взросления эти хрящи начинают костенеть и срастаться между собой. Это касается даже черепа младенца! Курапика, пусть всё это и знает, всё равно смотрит на Леорио с восхищением. Он не может не гордиться ним, ведь Паладинайт старается не покладая рук для своей мечты. — Ого! — Говорит Гон и удивлённо хлопает глазками. — Ничего не понял! — Дурак, — отвечает ему Киллуа, отвешивая другу подзатыльник. — Это же элементарно. Мне это ещё в три года рассказывали. А ещё то, что самыми хрупкими костями являются ребра, и их легче всего сломать. И то, что эпифизарные переломы являются наиболее тяжёлыми. — Чего? — Снова удивляется Гон. — Так, всё, — прерывает их Курапика, не в силах это слушать. Он, кончено, знал, что Киллуа был из семьи наемных убийц, но иногда его речи всё же были слишком, как для двенадцатилетнего ребенка. Курапика улыбается, когда слышит искренний смех Гона, вызванный его негодованием. После этот смех подхватывают Киллуа и Леорио, и ему ничего не остаётся, кроме как тоже улыбнуться и прикрыть улыбку рукой. Он всегда думал, что сможет справиться со всем сам, и что ему не нужны друзья. Но когда эти трое были рядом, он готов был поступится своими принципами. — Знаешь что, — говорит Леорио, подходя ближе к Курапике и доставая из кармана свой телефон. — Сфотографируй нас! Он открывает камеру, переключает из фронтальной на заднюю и протягивает телефон Гону, что с осторожностью его принимает. Киллуа тоже тянется заглянуть в экран. — К чему это, Леорио? — Спрашивает Курапика, начиная чувствовать себя немного неуютно. Он никогда особо не любил фотографироваться. — К тому, дорогой мой Курапика, — он на секунду замирает, невольно задумавшись о своём неожиданном обращении к другу, но после резко отмирает и вновь возвращает на лицо прежнюю улыбку. — Что ты слишком уж любишь надолго пропадать. Курапика чувствует, как сжимается что-то внутри, но ничем не может возразить его словам. Леорио был прав, пусть Курута и не хотел это признавать. Но Леорио даже не думает останавливаться, и следующими своими словами неожиданно даже для самого Курапики вгоняет его в краску. — А я хочу оставить хоть какие-то воспоминания о тебе у себя. Чтобы в моём телефоне было что-то кроме твоего номера телефона, хоть ты и так никогда не принимаешь звонки. Мне нужно хоть так понимать, что ты всё ещё рядом. Курапика чувствует, как кровь приливает к его щекам, в то время как Леорио обхватывает его рукой за плечо, вновь цепляя улыбку на лицо. — Фотографируй, Гон! — Говорит он, обнимая Куруту ещё крепче. Курапика видит небольшой щелчок, и в то же время пытается выдавить что-то хотя бы приблизительно похожее на улыбку. Он не уверен, что у него получается. — Вот! — Говорит Гон спустя секунду, протягивая им телефон. На фотографии изображён Леорио с его яркой улыбкой. Курапика чувствует, что он рад, что Паладинайт никогда особо и не скрывает своих эмоций, ведь видеть такую улыбку на его лице и знать, что она наверняка искренняя — лучшее, что он может ощутить за последние несколько дней. Курапика же на фотографии выглядит смущённо, лишь слегка улыбаясь уголками губ. Но казалось, Леорио не замечает его смущения. А даже если и замечает, то просто ничего не говорит. И Курапика действительно благодарен ему за это. — Эй, я тоже посмотреть хочу! — Говорит Киллуа, проталкиваясь к экрану. Курапика снова улыбается одними лишь уголками губ, закрывая галерею. В тот день ему, кажется, пришлось что-то осознать. И это что-то до сих пор отголосками билось в его сердце и в низу живота при воспоминаниях. Может быть, если бы он был более смелым. — У тебя красивое сердцебиение сейчас, — говорит Сенрицу, прерывая поток мыслей Курапики, и блондин невольно вздрагивает, переводя на неё взгляд. — Спокойнее, чем во всё остальное время. — Она мягко улыбается из-под полуприкрытых глаз. — Не слышал, как ты зашла, — отвечает Курапика, стараясь привести мысли в порядок. — Видимо, ты был слишком занят мыслями о чем-то, вот и не услышал, — она коварно улыбается, когда добавляет: — Или о ком-то. Курапика чувствует, как смущение накатывает на него волной, но в это же время на телефон приходит новое сообщение, что даёт Курапике возможность избежать дальнейшего неловкого развития разговора. Он разблокировал телефон и уставился на пришедшее от Леорио уведомление. Курапика позволяет себе забыться когда смотрит на сообщения от него. Леорио: Так как ты игнорируешь мои звонки Леорио: Я буду писать тебе Леорио: И начну с тяжёлой артиллерии Курапика смотрит на прикрепленное ниже видео, которое успело быстро загрузиться за то время, что он читал первые три сообщения, поэтому сейчас он смотрел на улыбающиеся лица Гона и Киллуа, что светились с экрана. Он нажимает на видео и первое, что он видит — это лицо Леорио, и это снова заставляет его улыбнуться. Паладинайт говорит о том, что нашёл свободную минуту и смог оторваться от подготовки к экзаменам, поэтому Киллуа и Гон вытащили его в парк аттракционов. Дальше он переворачивает камеру, и теперь она направлена на двух друзей, что вместе поедают одну сахарную вату на двоих. — Эй, и мне оставьте! — Слышит Курапика голос Леорио за кадром. — Сам себе купишь, старик, — отвечает Киллуа, отрывая ещё кусочек. — Мне нет восемнадцати! — Громко парирует Леорио, и Курапика непроизвольно тихонько посмеивается. — И вообще, сейчас я записываю видео для Курапики, так что передайте ему привет! — Привет, Курапика! — Кричит Гон так же громко, как Леорио считанные секунды назад и подбегает к камере почти вплотную. — Как у тебя дела, как жизнь, чем занят? — Привет, — машет рукой Киллуа, не так бурно проявляя свои эмоции, но Курута всё же видит озорные огоньки в его глазах. Леорио снимает на камеру всё своё окружение, показывая Курапике парк, а после снова переворачивая камеру на себя. — Знаешь, отдохнуть от подготовки к поступлению это замечательно, — начинает Паладинайт, и Курапика внимательно слушает его слова, боясь пропустить что-то. Он знал, что Леорио никогда не говорил серьезные и умные вещи, но всё же внимал его словам как лекции, которую они слушали после окончания сдачи экзамена на Хантера. — И я действительно давно хотел встретится с Гоном и Киллуа. Их улыбки разбавляют мои скучные конспекты по анатомии. Но знаешь, — он замолкает, вдыхая побольше воздуха, и слово решаясь на что-то. — Но мне не хватает и твоей улыбки здесь. И твоей физиономии тоже! Вот лучше ты был бы сейчас в кадре, а не по другую сторону экрана! Я, между прочим, хочу увидеть тебя. — Последнее предложение добавляет он уже тише, после чего видео заканчивается. Курапике кажется, что его сердце пропускает удар. Он смотрит оставшиеся сообщения. Леорио: Поэтому если ты не ответишь и на эти сообщения Леорио: То я Леорио: Вообще-то, я ещё не придумал, что сделаю, но что-то сделаю обязательно Курапика улыбается, и чувствует, что впервые за долгое время он не может убрать улыбку со своего лица. Ему казалось, что в последний раз такое было только при их последней совместной встречи. Курапика: Здравствуй, Леорио! Передавай привет Гону и Киллуа. Прости, что не отвечаю на звонки, занят на работе. Приятно вам отдохнуть, а тебе удачи в поступлении. Уверен, что вскоре мы обязательно встретимся. Он перечитывает своё сообщение прежде чем отправить, и думает, стоит ли ему удалять последнее предложение. Но всё же не делает этого, находясь не в состоянии даже толком прийти в себя после последних слов Леорио, сказанных в том видео. Леорио: Вот и отлично Леорио: Тогда обязательно скоро встретимся</i> Курапика смотрит на экран ещё минуту, но всё же новых сообщений не следует, даже не смотря на то, что возле контакта Паладинайта стоит яркое и многозначительное « в сети ». Курута резко вспоминает о Сенрицу, но когда поднимает взгляд на место, где она стояла ещё несколько минут назад, то обнаруживает там лишь пустоту. Когда он хочет уже отложить телефон чтобы вернуться к работе, на него приходит новое сообщение, и Курута открывает его с некой надеждой. <b>Леорио: Когда мы встретимся в следующий раз Леорио: Ты пойдешь со мной на свидание? Леорио: Конечно, ты не обязан Леорио: Но если бы ты этого хотел, то я бы тоже этого хотел и тогда мы могли бы Леорио: Ну, если ты хочешь, конечно Курапика улыбается, и прерывает несвязный поток сообщения от того, кого ему теперь будет сложно назвать просто хорошим другом одним своим сообщением. Курапика: Конечно, я пойду с тобой на свидание, Леорио И он думает, что возможно, в эту секунду ему действительно хотелось бы забыть обо всём и просто отдаться течению жизни, не заботясь о том, что будет дальше.