Я с тобой

      Мирон не слишком любил клубы, но он любил музыку, ощущение дрожи в теле от басов и ритмы, под которые просто не получалось стоять спокойно. Любил двигаться. Любил то, что делает он и его команда. Пик популярности брейка и хип-хопа остался в двухтысячных, отгремели и уже успели выйти из моды все части «Шага вперёд», но «Фениксы» оставались теми «олдами», которые при всей своей универсальности в танцах (многие уже давно преподавали) по-прежнему были частыми гостями на тематических вечеринках, городских праздниках и чемпионатах среди таких же повёрнутых на брейке.       Парня за стойкой Мирон приметил уже давно, не одно выступление назад. Он почти не видел его лица — только спину и затылок. Спина — не самая мощная, немного даже по-подростковому угловатая. Затылок — светло-русый, самый обычный. Да всё было обычным, пожалуй, кроме самого факта, что обладатель этого затылка появлялся на каждом выступлении, всегда сидел у стойки один и изредка поглядывал на сцену из-за плеча. Желающих поболтать за банкой пива он вежливо отваживал, а сам уходил до того, как танцоры скрывались в подсобке-гримёрке, а в зале клуба начиналась самая жара.       Но в тот вечер всё пошло несколько иначе.       — Это вон от того парня, — объявил для Мирона бородатый, похожий на дровосека, бармен.       — Ага, спасибо.       Горячий и запыхавшийся от бешеного темпа на сцене, Мирон сначала схватил холодную, покрытую капельками влаги банку и, с шипением открыв, тут же присосался к ней, не разбирая, что пьёт — пиво, энергетик или колу. Во всяком случае, это утоляло жажду, а что-то подмешать туда никто не мог, потому что открывал он напиток сам.       Только осушив банку до дна, Мирон взглянул на того, кто угостил его сегодня.       — О… Это ты? — шипучие пузырьки ударили в нос. Мирон потёр его и неловко замер в этой позе.       Видеть того парня не со спины, а, наконец, хотя бы сбоку, было непривычно и даже удивительно, но удивление это было приятным. Оказался он младше, чем виделось издали и со спины — лет двадцати на вид, симпатичный, со спокойной немного застенчивой улыбкой.       — Ожидал увидеть кого-то ещё? — беззлобно усмехнулся он.       — Нет, просто не ожидал. Я давно тебя заметил. Всегда приходишь один.       — Да, как-то так… выходит.       — Я — Мирон. А ты?       Протянутую руку незнакомец пожал после секундного колебания. Его ладонь по сравнению с ладонью Мирона оказалась сухой и прохладной.       — Фил.       Мирон улыбнулся и крепко пожал ему руку. Музыку в клубе сделали ещё громче, так что пришлось подсесть к Филу (Филиппу, наверное, решил Мирон) вплотную, чтобы не орать ему на ухо через пустой барный стул.       — Приятно познакомиться. Обычно ты убегаешь раньше.       — Ты заметил?       — Конечно.       — Я сегодня увлёкся, — коротко пояснил Фил. — Ты здорово танцуешь. Давно занимаешься?       — С шестнадцати лет.       — А сейчас тебе…?       — Двадцать.       Фил кивнул и чему-то улыбнулся, будто бы даже с облегчением. Он немного нервно повертел в руках пустой стакан, а потом, будто решившись, спросил:       — Есть ещё планы на сегодня?       — А есть предложения?       — Хочу выйти на свежий воздух для начала…       Мирон смерил парня взглядом. Показалось, или этот скромник намекает на что-то?       — Для начала?       — Да…       В разговоре назрела неловкая пауза.       — Хм… Ладно, пойдём, выйдем.       Потянув за локоть, Мирон потащил Фила к выходу через толпу танцующих людей. Даже если ему показались далекоидущие планы, на улице хотя бы тише и можно пообщаться спокойно.       — Эй! Тебя не потеряют парни из команды? Ну… вы вместе пришли.       — Пришли вместе, а уходим всегда сами по себе. Мы же взрослые люди, да? Зачем следить друг за другом?       — Да, разумно… — согласился Фил.       После шума толпы и громкой музыки улица буквально оглушила тишиной. Прохладный вечерний воздух быстро взбодрил.       Мирон отпустил руку нового знакомого и ещё раз взглянул на него, теперь уже под светом уличных фонарей. Тени более чётко очертили силуэт лица, а жёлтые лампы высветили выгоревшие на солнце пряди.       Не сразу Мирон понял, что Фил тоже поглядывает на него, но не так явно, а искоса. С этого ракурса он вдруг показался ему смутно знакомым, но когда, где и при каких обстоятельствах было это знакомство, Мирон вспомнить пока не смог.       — Пройдёмся?       Фил кивнул, и они неторопливо пошли по мокрому после дождя, сверкающему от уличных фонарей бульвару без разбора, куда. Помолчали. Говорить о погоде Мирон счёл глупой идеей, а другие темы как-то не лезли на ум, хотя новый знакомый казался интересным и даже загадочным. Застенчивый, но явно не так прост, каким кажется. Интересно, кто он? Учится? Работает? Только Мирон хотел спросить это, но его опередили.       — Может… немного выпьем? — вдруг нарушил тишину загадочный Фил и, снова коротко взглянув на Мирона, уточнил. — Вдвоём.       Это был самый толстый намёк, какой только можно придумать. Мирон удивлённо хмыкнул и уважительно взглянул на Фила. А смелый парнишка, оказывается… Или не боится гомофобов, или его радужная чуйка не давала ни разу осечек.       — К тебе или ко мне?       — Ко мне. Здесь рядом, — явно смутившись, ответил парень. — Если ты не против. Я не слишком напираю? Нет?       Мирон усмехнулся и всего на несколько секунд приобнял нового знакомого за плечи.       — Не против. Веди.       Выпить сегодня так и не получилось. А вот ночь они провели вместе.

***

      Проснулся Мирон рано скорее по привычке, чем из необходимости. Спать совершенно ничего не мешало, даже наоборот — шторы-блэкаут не впускали в спальню солнечный свет. Кровать была удобная и широкая, хотя и в некотором беспорядке после вчерашнего: перекрученное одеяло, складки на шёлковой простыне. Мирон провёл ладонью рядом с собой и подумал, что, наверное, такие вот простыни стоят немало, а значит, хозяин или очень ценит комфорт и качество своего сна, или не нуждается в средствах.       Кстати, о хозяине… Мирон повернул голову и снова увидел светло-русый затылок, мягкий изгиб шеи под ним и голые лопатки. Загадочный незнакомец, назвавшийся вчера Филом, пока спал. Теперь Мирон знал, как он выглядит, слышал его голос и даже запомнил мягкость его кожи, но загадок в этом человеке меньше не стало.       Кто он такой? Почему так часто приходил смотреть на выступления танцоров и так быстро уходил прежде? Почему Фил, с виду застенчивый и не самый компанейский парень, так смело пригласил Мирона к себе домой, чтобы провести вместе ночь? Вчера стало ясно, что парнишка не без опыта в однополых отношениях, но и не тот, кто отдаётся первому встречному. Против пассивной роли не возражал, даже, кажется, принял её с лёгкостью, хотя инициативу проявил первым и пришли они тоже на его территорию. Мог бы и настоять на другом развитии событий, но не стал. Странный…       Мирон потянулся, вздохнул и спустил ноги с кровати. Пальцы утонули в пушистом ковре, который вчера остался незамеченным. Одеться и молча уйти домой не позволяла совесть, да и не хотелось. Фил, в целом — симпатичный парень, отзывчивый и горячий любовник. С ним хотелось побыть ещё, хотя бы утром. Так что Мирон решил дождаться пробуждения хозяина в самой квартире. Он тихонько натянул штаны и покинул спальню.       Лестница вниз стала для него сюрпризом, как и наличие ещё одного этажа квартиры у парня, который выглядел не старше двадцати. Дизайнерский ремонт, выполненный в стиле бетонно-деревянного лофта с сочными зелёными пятнами комнатных растений. Окна от пола до потолка с видом на просыпающийся город. Какая-то хитроумная конструкция с непрерывно перетекающими сверху вниз потоками воды в качестве разделяющего элемента большой комнаты. По одну сторону — гостиная, по другую — кухня. Тоже не простая: большая, с отдельным островом, утыканная встроенной бытовой техникой.       Всё это Мирон мог бы увидеть и вчера, но было темно, а Фил действовал с таким напором, что до дизайна ли было? Они просто переместились в спальню, зацеловывая друг друга по пути до жгучих пятен. Зато теперь под тихое журчание воды в инсталляции, Мирон обходил квартиру загадочного Фила, рассматривал мелкие детали и восхищался выдумкой и красотой всего этого. Он не завидовал, нет. Просто рассматривал, как на выставке.       Особенно его привлекла кухня. По роду профессии Мирон умел уже навскидку определить хорошую кухонную технику. Он любил готовить и сам мечтал о чём-то подобном, но его кухонька была такой, что можно было сидя за обеденным столом, протянуть руку и открыть холодильник. И тарелку в раковину поставить тоже. Да и любой шкафчик открыть. В общем-то, это всё, что можно было сделать там с комфортом, остальное же — слишком тесно. Даже удивительно, как квартиры для семьи как минимум из трёх человек делали когда-то с такими тесными кухнями, где даже вдвоём не сядешь.       Раздумывая об этом и разглядывая всякие приблуды, побродил так Мирон несколько минут. Нашёл санузел, где даже осмелился наскоро принять душ. Хозяин не просыпался. Тогда, чтобы сгладить вину за своё наглое шатание туда-сюда по чужой квартире, Мирон поступил ещё более нагло: залез в холодильники и шкафчики, нашёл что-то из продуктов и кофе и принялся за завтрак на двоих.

***

      Первое, что ощутил Фил по пробуждению — тянущее чувство в пояснице. Горячие моменты ночных событий мелькнули перед внутренним взглядом серией коротких вспышек, после чего Фил рассудил, что оно того стоило. Не даром он целых полгода присматривался к тому танцору. Наблюдал, как он ведёт себя с парнями из своей команды, с публикой в зале, к какому полу более благосклонен. Иногда увлекался и просто засматривался на его улыбку и движения тела. Сильного. Молодого. Красивого.       Фил не знал, почему тогда запал именно на Мирона. В брейк-команде было семь или восемь участников, и все симпатичные, подтянутые, но вот тянуло именно к этому… Тянуло так, что, как маньяк, юноша следил за ним, отслеживал места выступлений и мчался на них даже в другой конец города.       А где взять столько смелости, чтобы подойти к парню, предложить ему знакомство и пригласить в итоге к себе — не знал. Даже сейчас, когда всё уже свершилось, он не понимал, как вчера осмелился, да ещё на трезвую. Что он говорил? Как вообще Мирон не послал его подальше? Ведь могло так получиться, что Фил принял желаемое за действительное. Вдруг, этот красивый парень-танцор просто общительный, но вовсе не гей, и тогда всё могло пойти по-другому. В лучшем случае Фил был бы послан далеко и надолго, в худшем — получил бы в глаз.       И всё же… всё сложилось удачно. Фил был доволен.       «И имя красивое. Миро-о-он. Ему идёт.» — подумал Фил. Он сладко зевнул и окинул спальню ленивым сонным взглядом. Конечно, он остался один. Мирон же не станет ждать его, правильно? Жаль только, что даже телефонами не обменялись.       «Ладно, я просто найду, где они танцуют в следующий раз. Если он захочет, мы могли бы… повторить…»       Фил потянулся в постели и осторожно, чтобы не слишком тревожить задницу, отработавшую в ночную смену, сполз с шёлковых простыней. Не утруждаясь тем, чтобы одеться, направился из спальни вниз, на первый этаж, где была ванная комната. По пути напевал какую-то приставучую мелодию из тех, что звучали вчера в клубе.       Аромат кофе, как и другие звуки, заметил не сразу.       — Д…доброе утро, — немного обескураженно донеслось за спиной у Фила.       Парень аж подскочил.       — Мирон?! — всполошился он.       Тут и сонливость как ветром сдуло, и бодрость в теле появилась моментально. Фил заметался и в итоге не придумал ничего лучше, чем спрятаться за журчащую водой инсталляцию. Это было глупое решение, по-детски наивное. Мирон по-прежнему мог его видеть, пусть и размыто, но выбегать обратно — ещё глупее, тем более, когда они уже видели друг друга голыми ночью.       С минуту или две была тишина. Мирон смотрел на размытую обнажённую фигуру за разводами воды, а Фил, наоборот, почти прилип к водопаду. Видимо, чтобы не сгореть от стыда.       Мирон опомнился первым.       — Я… э… Извини, я не думал, что ты меня испугаешься. Я решил, что некрасиво уходить просто так. Не попрощавшись. Мне пришлось бы оставить квартиру незапертой, мало ли что…       Фил молчал и кусал губы. Чёрт, каким он придурком выставил себя перед Мироном! Парень думал о вежливости, а хозяин в итоге свалился ему на голову вот так. Голышом.       Для него-то это не было чем-то из ряда вон. Когда долгое время живёшь один на верхушке многоэтажки, некоторые странные привычки перестают казаться странными. Что такого в том, чтобы спать без одежды и спуститься до ванной так же? Кто его увидит? Голуби что ли? К тому же он оденется после, так какая разница?       — Нет-нет, ничего! — торопливо забормотал Фил. — Мирон… Ох, мне жутко стыдно. Я думал, ты уже ушёл. Я привык быть один, вот и…       — Эй, не оправдывайся. Я отвернусь, ладно? Ты оденешься и вернёшься. Я приготовил завтрак. Пришлось немного порыться у тебя. Ничего?       — Всё хорошо. И-извини. Ты отвернулся? Да?       И Фил, чуть не спотыкаясь, торопливо юркнул в ванную, где быстро сполоснулся и с красными от стыда щеками вернулся в кухню-гостиную одетым в домашнее. На столе уже стояла стопка ароматных дырчатых блинчиков, ломтики поджаренной ветчины и френч-пресс с кофе.       — Ты это сделал, пока я спал?       — Да, на скорую руку.       — О…       Фил немного растерянно сел за стол и приподнял краешек верхнего исходящего паром блинчика. Мирон домывал в раковине последнюю грязную посудину и вытирал столешницу, а Фил вдруг подумал о том, что видеть парня здесь почему-то очень естественно. Будто так и надо. Жаль, что это, наверное, только на один раз.       — Я не нашёл ничего к блинам, — буднично сообщил Мирон.       — А… вон там есть сгущёнка, — как-то машинально Фил махнул в сторону острова посреди кухни, а Мирон без тени сомнений открыл дверцу, изучил содержимое и выудил банку на стол.       — Открывашка?       — Там, с вилками…       — Угум.       Мирон деловито кивнул, нашёл в ящике консервный нож и быстро вскрыл банку.       — Что? — улыбнулся он, глядя на Фила. Тот сидел будто замерев, удивлённый и какой-то загадочный.       — Ничего, — смущённо улыбнулся в ответ парнишка. — Просто непривычно, что тут есть кто-то… Ладно, неважно. Давай позавтракаем. Выглядит классно.