Spanktober 2023

Плечи Сергея беспрестанно содрогались от неконтролируемых рыданий. Молодой мужчина уткнулся лицом в подушку, его длинные огненно-рыжие волосы были разбросаны по ней. Просторная футболка вся сбилась от движения. Ниже пояса Серёжа был обнажён, и тренированные ягодицы ярко полыхали. Международный террорист, компьютерный гений, в недавнем прошлом – миллиардер и кандидат в президенты, выглядел точь-в-точь как наказанный, обиженный ребёнок. Олег неловко сжимал в руке тяжёлый армейский ремень. Пару недель назад, уже в Венеции, проснувшийся от кошмара Разумовский рассказал, что его мучают видения, что он будто борется за контроль над собственным телом и разумом, и что в ужасе от того, что намерена сделать его вторая половина. Волков, разумеется, предложил найти врача, который не будет болтать о личности разыскиваемого Интерполом пациента, но подберёт препараты от таких симптомов. Но это вызвало у Сергея истерику. Как понял из его сбивчивых слов Олег, в заключении Разумовский получил какой-то ужасающий опыт общения с психиатром и не хотел и думать о врачах и медикаментах. — Птица, он сильнее меня, понимаешь, Олег?.. А эта… эта тварь… она сильнее даже Птицы, – бормотал Серёжа, прижимаясь к наёмнику и – когда-то давно – другу, как испуганный ребёнок к матери. Волков неловко гладил его по волосам, не зная, как ещё на это реагировать. – Но ты-то сильный. Я не могу сам их остановить, не делать всех этих вещей, но… Ты можешь поделиться своей силой? Волков заглянул в широко раскрытые синие глаза и понял, что не сможет ему отказать. — Как? – только и спросил он, сухо, по-армейски. Сергей поёжился, поджимая пальцы на голых ногах. Олег не мог понять, вглядывается ли тот в себя в поисках ответа или собирается с духом, чтоб озвучить уже известный ему ответ. — Я думаю… Я думаю, мне не хватает дисциплины. И вот Олег стал наводить дисциплину – как умел. Когда сам Серёжа просил об этом или когда Волков видел, что его подопечный не может совладать с собой, что его улыбка меняется, что он становится чужим и жутким. А Сергей мог быть по-настоящему жутким, хотя опытный наёмник редко использовал это слово. Но теперь Волков не позволял ему таким стать до конца. Стоило ему заметить тревожные признаки, Олег валил изящного мужчину на кровать или перегибал через колено и задавал ему хорошего ремня. Поначалу Волков не думал, что это сработает, всё это казалось глупым и неловким. Неужели поркой можно отпугнуть того, кто давал ему указания о похищениях, размещении взрывных устройств, убийствах?.. Но оказалось, что та часть Сергея, которая просила его о помощи, часть, которую сам он, к неудовольствию Олега, называл «Тряпкой», выходила наружу вместе со слезами. Вот уже в третий раз протесты и сопротивление Разумовского очень быстро сменились плачем и сожалениями, как будто под ремнём наёмника оказывался не тот человек, зад которого он заголил пару минут назад. Но что делать потом? Конечно, сам Сергей его об этом попросил, и Волков видел, что Птица, чем бы она ни была, была для него вредна и опасна. Но теперь друг детства лежал перед ним и плакал навзрыд, полуголый, беззащитный и очень несчастный. Олег почувствовал, что не может, не должен просто уходить, чтоб дать Разумовскому успокоиться в одиночестве. Но и как вести себя в такой ситуации, он не знал. Волков опустился на кровать рядом с плачущим Разумовским и неловко погладил его по рыжим волосам. У корней они были влажными от пота – порка определённо нелегко далась Сергею. — Ну, ну… Всё закончилось… Всё пройдёт… – Олег чувствовал себя глупо, но продолжал негромко нашёптывать это, гладя своего подопечного по голове, по плечам, по спине. Нежный и успокаивающий тон ему плохо давался, Волков не мог припомнить, когда последний раз говорил таким голосом. Но неловкость компенсировалась искренностью. Сергей поднял с промокшей от слёз подушки лицо и посмотрел на своего телохранителя. Выглядел обычно импозантный Разумовский не очень – лицо покраснело от плача, глаза на мокром месте, ко лбу прилипли пряди волос, а губы кривятся, будто он готов снова зарыдать. Неожиданно для себя Олег испытал острую нежность к этому поломанному под всем его внешним лоском, беззащитному молодому человеку. Он вслепую нашарил на столике у кровати пачку салфеток и начал осторожно вытирать Сергею лицо. Тот не сопротивлялся, только смотрел на Волкова снизу-вверх влажными синими глазами. — Ты в порядке? – мягко спросил Олег. Серёжа нервно кивнул и шмыгнул носом. Он потянулся назад и коснулся кончиками пальцев своих пылающих ягодиц, скривившись. — Давай-ка я смягчающий крем принесу, – Волков не столько предложил, сколько уведомил Сергея о своём намерении. Утерев последние следы слёз с лица подопечного, он ушёл в просторную, до смешного помпезную ванную и после коротких поисков вернулся с искомой баночкой. За это время Разумовский успел слегка поправить волосы и положить подбородок на скрещенные руки, но всё ещё выглядел довольно несчастным и парадоксально трогательным – особенно для человека, знающего его так, как Олег. Наёмник улыбнулся и вновь присел на краешек кровати. Он набрал немного крема на кончики пальцев и начал осторожно втирать его в разгоряченную, припухшую кожу Серёжиных ягодиц. Это должно было быть неловким, но почему-то не было. Сам Разумовский даже не сделал попытки возразить или отстраниться. — Спасибо… За это, и за то, ч-что держишь меня в узде, – неожиданно пробубнил он, когда Олег наполовину закончил растирать одну из напоротых половинок. От крема разрумяненная кожа заблестела, и Волков подавил смешок при мысли, что его наниматель теперь похож на розово-голопопых ренессансных херувимов, которыми были расписаны потолки дворца. — Не за что, – сказал Олег, продолжая нежно растирать ягодицы Разумовского. Он чуть было не добавил «ты же мне платишь», но подавился словами. Нет, дело было не в этом. – Я же всегда за тобой присматривал, верно? — Верно. Поэтому я тебе и позвонил, – с каким-то облегчением проговорил Сергей, и Волков удивлённо увидел на его губах полуулыбку. – Насколько странно, что я чувствую себя безопаснее всего, когда мой телохранитель хорошенько выпорол меня по заднице? — Не так странно, как твои истории про зов древнего бога, – хмыкнул Олег, втирая крем в нежную складочку там, где Сережины ягодицы переходили в стройные бёдра. Заметив набежавшую на лицо Разумовского тень, он поспешил исправиться. – Как насчёт пасты? Как раз успею приготовить, пока твой зад остывает. — Звучит отлично! Только… – Сергей замялся, и его лицо вдруг стало почти таким же пунцовым, как ягодицы. – Можешь посидеть тут ещё пару минут сначала? Волков спокойно кивнул. — Конечно, Серёжа. Конечно. На то я и твой телохранитель.