Тьма не разлучит нас. Тьма сгущается

Сентябрь 1997г. Медея чувствовала себя моральным инвалидом. Ей казалось, что она разучилась испытывать положительные эмоции. Любые. Даже банальное наслаждение вкусной едой или интересной книгой стало недоступно. Иногда измученное унынием сознание шептало, что проблема в отсутствии поводов для радости, а с ней всё в порядке. Эти редкие моменты тонули в неизбежных волнах отчаяния и разбитости, потому жизнелюбия они не добавляли. Когда первого сентября девушку разбудили ласковые лучи утреннего солнца, Медея сочла это насмешкой судьбы. Столько времени, столько длинных дней в природе царил полумрак хмурых туч, придавая антураж упадническим настроениям, а тут… На автомате, совсем не подключая голову к действиям, Меди навела утренний марафет, нацепила тёплое вязанное платье, напоминающее элегантный мешок, и любимые ботинки. Глаза задержались на чемодане, переехавшем от шкафа к двери. Вещи собраны уже давно, ведь по прибытии в этот дом даже не разбирались толком. Только новая школьная мантия уныло висела на чемодане, обещая не самое весёлое возвращение в школу чародейства и волшебства. в очередной раз поддаваясь неврозу, когтевранка залезла в карман мантии, сжимая холодный металлический кругляшок. Монета Отряда Дамблдора. Маленький спасательный круг для рассудка. Меди не была уверенна, что кто-то ещё пользуется этим хитрым средством связи, но ведь Джули говорила… Да не важно, пользуется ли кто-то, просто так легче. Медея не стала дожидаться, когда придёт Грейс и заставит девушку спуститься в столовую, как делала это на протяжении всех этих дней перед завтраком, обедом и ужином. Сегодня Меди самостоятельно выбралась из собственной спальни и дошла до нужного помещения. Она оказалась там не первой. Теодор уже сидел за столом, лениво бегая изумрудными глазами по строчкам книги. - Ого, сама спустилась, - ехидно прыснул парень, заметив, что его уединение нарушили, - можно считать, что ты решила вернуться к жизни? За грудиной больно кольнуло, напоминая о потере деревянного друга с редкой сердцевиной. Медее бы следовало обиженно тявкнуть и гордо уйти, как она бы непременно сделала раньше, но сейчас её характер слегка надломился, и на горделивые выходки сил пока не было. Она просто села напротив кузена. - Тео, - позвала девушка чуть дрогнувшим голосом, чем заставила парня насторожиться и ловить тихие слова, - скажи… как теперь будет в Хогвартсе? Дамблдора больше нет, а может и кого из учителей, соответственно и защищать студентов некому. Теперь все студенты обязаны учиться в Хогвартсе, не имея права выбрать школу в другой стране. Даже маглорождённые. Лишённые палочек. Это наталкивало Медею на мрачные мысли, измучившие её этой длинной ночью. Теодор сразу понял суть вопроса. Может, он услышал её в тихом напряжении голосовых связок, а может увидел в источающих тревогу глазах. - Я не провидец, - выдохнул парень, откладывая книгу на пустой стул, - боишься? - Без палочки в мире, где чистокровные садисты превозносят себя в ранг богов, которым можно всё и даже чуть больше? – язвительность в голосе девушки заставила брови Теодора удивлённо приподняться – просто из-за того, что отвык, - Да, Тео, мне страшно. По лицу парня пробежались тени мрачного ответа, но сорваться на слова они не успели, так как в комнату стремительно ворвалась Грейс. - Доброе утро, - женщина удивлённо застыла на крошечное мгновение, застигнутая врасплох присутствием девушки, но быстро собралась, - дети. Готовы? Всё собрали? Ничего не забыли? – сыпала вопросами Грейс, получая сдержанные кивки двух голов в ответ, - пора завтракать. Не успела Грейс сесть за стол, как появились чашки с ароматным кофе, тарелки с омлетом, тосты, джемы и всё, что нужно для завтрака в приличном доме. Вслед за этим появился и дядя Эфраим, разрешая приёму пищи начаться. Миссис Нотт щебетала, отвлекая семейство разговором, но семейство предпочитало молчать или кивать, вместо ответов, которые иногда требовал этикет общения. Мистер Нотт первым покинул стол, сославшись на какие-то незаконченные дела, требующие немедленного завершения. - Как мы попадём на вокзал? – спросила Меди, опережая новую волну болтовни Грейс. - Порталом, - отозвалась женщина, - способ, может, не самый приятный, но самый быстрый. Удивительно. Министерство, как читала Меди, строго контролирует использование и создание порталов, а Нотты используют их направо и налево… - А машина? – вспышка памяти подсказала более комфортный способ транспортировки, - я помню, у вас была… - Магловская атрибутика до добра не доведёт, - буркнул Тео, не отрываясь от тарелки. - Да, к сожалению, - Грейс улыбнулась, будто была причина, - этот аппарат пришлось уничтожить. Медея сухо кивнула. Грейс продолжила щебетать, но девушка не обращала внимания, цедя уже остывший кофе. После завтрака Медея вернулась в спальню, чтобы снова сжать холодную монету. Это вообще стало постоянным ритуалом. Меди сжимала кругляшок перед тем, как уйти из комнаты, и после того, как возвращалась. Вертела в руках перед сном, будто совершая молитву. Тёрла пальцами чуть выпуклый рисунок. Это дарило спокойствие. Заходя в портретный холл перед отбытием на вокзал, Медея также сжимала в кулаке монету. Все Нотты уже были там, а Меди будто намеренно медлила. Она намеренно и медлила, поддаваясь страху перед неизвестностью. - Пора, - провозгласил Эфраим, едва племянница появилась на пороге. Мужчина приманил поближе два чемодана и протянул пустую бутылку из-под магловской содовой. Медея протянула палец, укладывая его на холодное стекло между ладонями Грейс и Тео, и водоворот окружающего мира поглотил их, выплюнув в укромном уголке оживлённого вокзала. Медея катила громоздкий чемодан, лавируя между суетящимися маглами. Девушка украдкой смотрела по сторонам, замечая на пути к платформе девять и три четверти волшебников. Некоторые совсем не заботились о том, чтобы маглы ничего не заподозрили, вышагивая в мантиях. Да что далеко ходить, Меди и сама была в школьной мантии, как и Тео. Как и Грейс с Эфраимом, хотя их мантии были уже не школьными. Краем глаза Медея заметила, что не она одна вертит головой по сторонам. Дядя Эфраим тоже оглядывался, пытаясь увидеть в лицах окружающих неизвестно что. А может просто надеялся не увидеть знакомых. Преодолев заветную стену, тайный вход в мир волшебников, Медея вздрогнула. Казалось, всё было совершенно обычно: обычный проход, обычный Хогвартс-экспресс, обычная платформа, наполненная толпами людей. Суета, спешащие студенты, обеспокоенные лица родителей. Но что-то было иначе. Атмосфера другая. Настороженные лица, затравленно оглядывающиеся по сторонам люди, плотно сомкнутые губы, подозрительные взгляды. И всё это на фоне редких весело-злорадных смешков, колющих кощунством. Словно салют на похоронах. Скомкано попрощавшись, Тео поспешил к своим слизеринским друзьям. Медея же в сопровождении более старших членов своего непростого семейства стала угрюмо шагать вдоль вагонов, в такт настроениям большинства. Заметив возле входа в один из вагонов Джули, Медея остановилась так резко, что Грейс чуть не налетела на девушку. - Можете дальше не провожать, - Меди развернулась к Грейс, сжимая ручку чемодана, - я буду в этом вагоне. - Хорошо, - проблеяла Грейс, обмениваясь с мужем обеспокоенным взглядом. Эфраим, по безмолвному велению супруги, коротко прочистил горло: - Полагаю, Хогвартс несколько изменится с этого года. Возможно, не все изменения будут к лучшему, - мистер Нотт хмурился, подбирая слова, ведь все его разговоры с племянницей за последний месяц были похожи на путь через минное поле: он никогда не знал, после какого его слова девушка зальётся слезами и сбежит в одиночество, - я надеюсь, ты будешь благоразумна. Будешь слушаться профессоров и соблюдать все правила, даже если они тебе не понравятся. «То есть будешь бесхребетной тряпкой.» Медея закатила глаза, внутренне радуясь, что, похоже, уныние стало слегка отступать, раз она снова способна на что-то, кроме слёз, даже если это всего лишь закатывание глаз. Грейс, уловив неловкость мужа и вдруг появившиеся коготки девушки, поспешила продолжить речь за супруга: - Ты обязательно пиши нам, дорогая, - тёплая ладонь опустилась на худое плечо, спрятанное под чёрной тканью мантии, - что бы не случилось. - Хорошо, - кивнула Меди, заранее зная, что врёт. Желая избежать ненужных объятий, Медея махнула рукой на прощание и резко развернулась, устремляясь ко входу в вагон. Там образовалась маленькая очередь. Увы, оказалось много ребят, которым в этом году приходилось затаскивать тяжёлые чемоданы без помощи взрослых или магии. Спустя каких-то минут десять, когда Медея почти добралась до входа, чья-то мягкая рука снова легла на худое плечо. Меди с удивлением обнаружила Грейс, которая должна была уже уйти, но почему-то была здесь. - Что случилось? – Медея сканировала глазами пространство, пытаясь разглядеть и дядю, но он упорно не находился, - где дядя Эфраим? - Он там, встретил знакомого. Разговаривают. Это не так важно, - Грейс говорила сбивчиво, торопливо, что было ей совсем несвойственно, - я просто хотела… Я сомневалась, долго думала, но решила… Давай отойдём в сторонку. Это всего на две минуты. Медея с сожалением взглянула на очередь, которая почти испарилась, но позволила Грейс отвести себя за широкую кирпичную колонну. Там женщина что-то достала из кармана и вложила в руку девушки какой-то маленький предмет. Меди посмотрела на медный квадрат на тоненькой, почти незаметной цепочки. По периметру квадрата маленькие руны, а в центре спираль, светящаяся магией. - Что это? – Меди с непониманием смотрела на Грейс. - Это Рэдит, - Грейс закрыла ладонь девушки, пряча маленький артефакт от случайных глаз, - мне когда-то его дала бабушка. Она боялась, что кто-то может меня обидеть, но мне артефакт не понадобился. Так что я отдаю его тебе. Всегда держи его при себе. Рэдит – вещь одноразовая, так что не расходуй на ерунду. Его нужно прижать к телу и пустить в него свою магию. К телу обидчика, не своему. Я, к сожалению, не знаю, как именно он действует. Но он поможет хотя бы отвлечь… - Грейс замолчала. Тяжёлое дыхание и дрожащие губы выдавали волнение миссис Нотт. Она вглядывалась в Меди, словно пыталась разглядеть её будущее. Хотела увидеть, что артефакт с непонятным действием ей никогда не понадобиться. Но видела лишь миндальные глаза на бледном лице. Грейс волновалась за Медею. Эта простая мысль согрела печальное сердце. Девушка обняла женщину так крепко, как только могла. -Спасибо, Грейси, - прошептала очень тихо и надела тоненькую цепочку на шею. Медный квадрат полоснул по коже мягким холодом. Хогвартс-экспресс издал протяжный гудок, извещая всех опаздывающих, что стоит поторопиться. - Беги, - слега подтолкнула за плечо Грейс, - а то опоздаешь, и будут проблемы. Меди кивнула и тепло улыбнулась женщине на прощание. Она затащила чемодан в вагон как раз тогда, когда паровоз с толчком тронулся. Девушка без труда нашла нужное купе. Ронни и Джули сидели и тихо перешёптывались. Напротив сидела Полумна Лавгуд, отгородившись «Придирой». - Привет, - Медея изо всех сил старалась выглядеть хотя бы приветливо. Понимая, что ни за что в жизни она не сможет запихнуть тяжеленный чемодан на полку, но не желая просить магической помощи у подруг, Меди просто толкнула его к окну, бросила сверху свою мантию и плюхнулась рядом с Лавгуд. - Ты как? – Джули участливо вглядывалась в лицо подруги, пытаясь разглядеть мысли, спрятанные под чёрной шевелюрой, - а то все эти перемены… и новые законы… - У меня забрали палочку, - отрезала Медея, стирая с лица все попытки притворства, - я больше не могу колдовать, - голос трескался, словно тонкий лёд, пропуская через линии разломов боль и злость, - Не понимаю, зачем вообще теперь ехать в Хогвартс. Лучше бы выгоняли к маглам… - голос предательски сорвался. В повисшей тишине, нарушаемой монотонным постукиванием колёс по рельсам, Медея представила, что осталась жить с Джонсонами. Что друзья мучаются и гибнут, сопротивляясь Пожирателям, а она ругается с Синтией из-за какой-то ерунды. Нет, так лучше не было бы. - Родители развелись, - до слуха Меди дошелестел тихий, почти беззвучный голос. Медея посмотрела на подруг и с удивлением осознала, что это слова Вероники. Девушка сидела с абсолютно пустым лицом, с воспалёнными от долгих слёз глазами, искусанными губами. В голову Меди мельком залетела эгоистичная мысль, что сейчас они с Ронни, должно быть, выглядят одинаково. - Почему? – спросила Джули, ошарашенно уставившись на Веронику. Медея уже понимала причину. - Мама ведь магла. Отец боится, что Пожиратели могут напасть. Он же в министерстве работает, они могут целенаправленно заявиться, чтобы её убить. Папа заставил её уехать в Швецию к родственникам, - Ронни говорила тихо и хрипло, будто сорвала голос от громкого крика. - Твой отец стёр миссис Лериш память? – Медея задала очевидный вопрос, но Джули удивлённо на неё покосилась. - Он стёр память всем родственникам, - лицо пуффендуйки накрыла печальная полуулыбка, - а мамину память он переделал, - в глазах появились блестящие полоски слёз, - Сильно. Папа сказал, что будет сложно вернуть всё обратно, - громкий всхлип, и слёзы побежали бурным потоком по щекам, - но я знаю: он просто не смог мне сказать, что ей нельзя будет вернуть память. Медея не заметила, когда сорвалась с места и заключила подругу в объятия, пытаясь передать поддержку через кожу, через частое дыхание, через тихий шёпот о лучшем будущем, в которое и сама не верила. Джулиана растерянно смотрела на подруг, нервно сжимая ладонь Вероники. Ей тоже хотелось поддержать, помочь, но было как-то неловко, ведь её смена режима почти не коснулась. Она ещё не успели ничего потерять и ничем пожертвовать, в отличие от подруг. - Теперь всё будет иначе, - певучий голос разрушил печальную идиллию момента, - изменится жизнь каждого. Медея вздрогнула и уставилась на Лавгуд, как будто та появилась здесь из ниоткуда. В действительности же Меди просто забыла об однокурснице. По удивлённо-встревоженным взглядам подруг было ясно, что не она одна. Джули уже собралась что-то ответить, глядя, как Полумна деловито захлопнула мягкие страницы «Придиры» и опустила журнал на колени, но дверь в купе резко распахнулась, и в маленькое помещение влетела рыжая копна волос, а затем девичье тело. Джинни Уизли мелко пошатнулась и захлопнула дрожащую дверцу, отступила прямо по ногам девушек, схватилась за плечо Вероники, удерживая равновесие, и почти упала на сидение напротив. Затем гриффиндорка вздрогнула, словно опомнившись, и наставила на дверь палочку, которую сжимала до белых костяшек. Словно повинуясь безмолвному приказу Джинни, девушки уставились на прозрачно-мутную вставку в двери, за которой проскользнул грозовой тучей тёмный силуэт. Ещё несколько секунд все продолжали пялиться по направлению палочки, потом рука Уизли опустилась, и все взгляды приковались к Джинни. - Ты чего? – Джули опомнилась первой. Грудь Джинни тяжело вздымалась от дыхания. В ответ девушка помотала головой, стараясь дать себе ещё чуть-чуть времени на дыхание. - Я просто хотела попасть в туалет, а тут Крэбб, - пересиливая глубокие вдохи, сказала Уизли, - к стене меня прижал, пытался облапать, - Джинни зло стукнула по сидению, - я на него Летучемышиный сглаз наслала и убежала. Только он бросился вдогонку. Думала, мне от него уже не отвертеться. Джинни откинулась на спину. Её грудь всё ещё часто вздымалась, лоб блестел мелкой испариной. Медея представила себя на месте гриффиндорки. Представила, как бугай Крэбб прижал её к стене, навалившись своим огромным телом. Как огромные ладони путешествуют по её телу, вызывая волны омерзения. Только вот Медея не смогла бы наслать на обидчика Летучемышиный сглаз, ведь палочки у неё нет. С Медеей Крэбб бы смог зайти дальше простых касаний… - Теперь в Хогвартсе будет так, - отрезала Полумна, вырывая Медею из недр собственных мыслей. Блондинка смотрела на всех с таким умиротворением на лице, будто говорила о погоде или своих мозгошмыгах. Будто не озвучивала мрачную истину. Пугающую реальность. Что ж, это ведь была Полумна Лавгуд. Девчонка не от мира сего. Хочется верить, что новая реальность не выбьет из неё эту необычность. Тяжёлая тишина повисла в воздухе. Не просто повисла – затопила своей неопровержимой жестокостью последних произнесённых слов. Дыхание вразнобой не нарушало этой тишины, а будто подчёркивало. Не желая захлёбываться этой тишиной, Джинни подскочила к двери и прислушалась. - Я так и не попала в туалет, так что пойду, - сказала Уизли почти шёпотом, приоткрывая вдруг потяжелевшую дверь. - Я с тобой, -выпалила Лавгуд, с проворством подскакивая к гриффиндорке. Девушки скрылись в недрах коридора, оставляя подруг недвижно барахтаться в мрачной атмосфере. - Может, не всё так плохо, - сказала Джули, словно отгоняя от себя навалившуюся безысходность, - в конце концов, мы ведь просто подростки. В школе нет Пожирателей Смерти, творящих невесть что. Рот Джули искривился в подобии улыбки, выдавая её надежду на лучшее. Девушка пыталась убедить себя и подруг. Только в чём? Что всё не так плохо? Не всё потеряно? Есть надежда? Чушь, и Медея знала это. - Ошибаешься, - голос прозвучал мрачно. Как-то даже… замогильно. Медея с трудом узнала в этом голосе свой, - в школе есть Пожиратели Смерти. Теперь есть. Перед глазами когтевранки возник образ уродливой картинки на бледном предплечье, злость в зелёных глазах. «Маленький Пожиратель, который тоже сейчас в этом поезде.» - Что ты хочешь этим сказать? – Ронни растерянно смотрела Медее прямо в глаза, словно старалась прочитать в них её мрачные мысли. Джули тоже смотрела на Медею, только на её лице мелькнули страх и недоверие. Меди пару мгновений размышляла над тем, стоит ли рассказывать подругам. Стоит ли доверять им такую информацию. Но если не доверять подругам, то кому же тогда? - Я видела на предплечье Теодора Чёрную метку. Ну, знаете, череп, змея. Как печатали в газете. Как тогда, на Чемпионате по квиддичу. Мой кузен теперь Пожиратель Смерти, - Медея усмехнулась на последних словах. Кажется, она впервые произнесла это вслух. Подруги смотрели с неверием. С сомнением. Она не могла их винить. Семнадцатилетний парень – Пожиратель Смерти? Слуга Волан-де-Морта? Это ведь звучит, как бред! Вот только это правда. Медея ждала, когда сомнение подруг обретёт какую-то словесную оболочку. Она смотрела в пол, но видела лишь дурацкую Чёрную метку, которая никак не хотела покидать внутреннего взора. - Немыслимо, - выдохнула Джули, привлекая внимание Медеи. Взгляд гриффиндорки был пустой. Она тоже, как и Медея мгновение назад, видела что-то доступное лишь её внутреннему взгляду. Медея кивнула, соглашаясь. Скорее самой себе, ведь Джулиана, скорее всего, этого не видела. Дверь в купе открылась, и в проёме показалась Полумна с глуповатой улыбкой на лице. Только вместо того, чтобы войти, Лавгуд дёрнулась, её улыбка погасла с резкостью выстрела, руки вытянулись вдоль туловища, и девушка повалилась на пол прямо под ноги подруг, толкая головой чемодан Медеи. Джули предприняла нелепую попытку поймать безвольное тело, но она оказалась неудачной. Из коридора послышался мерзкий смешок. Джулиана выскочила за этим отвратительным звуком, Медея и Вероника с секундным опозданием последовали за ней. Источником неуместного смеха оказался худой парнишка-слизеринец с соломенными волосами и блёкло-светлыми глазами. На год младше девушек, кажется. Он мерзко ухмылялся, с лёгким пренебрежением покручивая в пальцах палочку. Всем своим видом он пытался источать превосходство, чем вызывал в девушках только злость. - Ты что творишь, змеёныш? – прошипела Джули. Её рука потянулась к собственной палочке, как и рука Ронни. Медея с каплей сожаления следила за этими до рези в глазах правильными жестами, но ей оставалось лишь беспомощно сжимать кулаки, чтобы ногти впивались в ладони с отрезвляющей болью. - Показываю маглолюбцам их место, - ухмылка парня стала ещё шире. Более мерзкой, что казалось невозможным, - теперь вот и вам покажу. Вальяжно покачивая палочкой, он поднял руку, пытаясь показать своё превосходство. Он будто считал, что девушки будут просто стоять и ждать, когда он соблаговолит сделать всё, что взбредёт в его омерзительную голову. Идиот. Джули проворно вскинула руку с палочкой. С неё сорвалась белая вспышка, ударившая в руку самоуверенного придурка. Его ладонь тут же раздулась, принимая форму почти шара. Мальчишка вскрикнул, его палочка упала на пол. Он, как обиженный ребёнок, надул губы, испуганно подхватил палочку здоровой рукой и убежал. - Вы поплатитесь! – на бегу бросил он. Медея вернулась в купе и опустилась на колени возле Полумны. Та не шевелилась. Глаза остекленело смотрели в потолок, губы побледнели. Лишь тихое дыхание выдавало в ней жизнь. Странное чувство вздрогнуло в недрах грудной клетки, присоединяясь к изнывающей душе Медеи. Девушка с мрачным удивлением распознала страх смерти. На какое-то мгновение Меди решила, что мальчишка младше её самой, способен убить. - Фините, - голос Вероники разрезал неприятное чувство. Полумна закряхтела и зашевелилась. Пару раз моргнув, она села, растерянно озираясь и потирая руки. - Ты как? – Медея коснулась плеча однокурсницы. Та вздрогнула. Её плечи напряглись, словно обращаясь в камень. Она испуганно пялилась на Меди несколько долгих секунд, а потом тряхнула головой, окончательно приходя в себя. - В порядке, - выдохнула Лавгуд, поднимаясь на ноги, - должно быть, его мозги совсем размякли от мозгошмыгов, - проговорила она, кивнув на открытую дверь. Поморщившись, Джули захлопнула её, словно отрезая их маленький мирок от остального поезда. - Нет, просто он сам по себе такой мудак, - зло выплюнула гриффиндорка. Девочки устало расселись по лавкам. Медея не хотела смотреть на Полумну, на лицо которой быстро вернулось привычное беспечное выражение. «Неужели она так легко к этому относится?» На Джули и Ронни смотреть тоже не хотелось. Они с их палочками были немым напоминанием её собственной беспомощности. Медея уставилась в окно. Поля с редкими лесами бежали подобно однообразной киноленте. На скудный пейзаж неотвратимо надвигался вечер. - Женщина с тележкой ни разу не прошла, - сказала Вероника, желая прогнать тяжесть тишины. - Что? – Меди не понимала, зачем озвучивать такую глупость. - Ну тележка со сладостями, - Ронни пожала плечами, будто оправдываясь, - она первый раз проходит по вагонам через два часа после отправления. Прошло уже больше времени. - Да, - согласилась Джули. Она тут же смутилась досады в своей короткой реплике и опустила глаза. Дверь в купе резко распахнулась с громким стуком, привлекая внимание к новым визитёрам. Взгляду Медеи предстала мерзкая ухмылка, которую она имела неудовольствие лицезреть не так давно в коридоре. Только теперь за одной самодовольной фигурой стояли ещё две, не менее самодовольные. На пороге маленькой комнатки стояли три слизеринца. Девушки, словно загипнотизированные, пялились на них. Липкая тревога успела только закрасться в уже уставшее сознание Медеи, когда один из визитёров, худой, сгорбившийся слизеринец с неприятно сальными космами, направил палочку прямо на неё. - Инкарцеро! – провозгласил он, и другие слизеринцы последовали его примеру. Медея почувствовала, как её лодыжки грубо притянуло друг к другу. Обжигая нежную кожу, что-то жёсткое стало обвивать голени, колени, бёдра. Затем грубые путы переключились на живот и грудь, приковывая руки к туловищу. Медея запоздало задёргалась, но двигаться стало невыносимо тяжело. От резких движений стянутые жёсткой верёвкой места саднили. Меди увидела подруг, чьи тела были от лодыжек до плеч опутаны толстыми верёвками, будто они были упакованы, как не самые желанные подарки. С горечью Медея осознала, что выглядит сейчас точно также. - Вы что творите? – взвизгнула Джули, яростно подёргиваясь, пытаясь освободиться, - отпустите нас сейчас же! Слизеринцы переглянулись и с тихим хихиканьем зашли в купе. На их лицах за мерзкими ухмылками проглядывалась похотливая плотоядность. Медее стало жутко от этого. Она почувствовала холодную капельку пота, сбежавшую вдоль позвоночника, со вспыхнувшим стыдом отметив, как высоко задралось вязаное платье. Джули брыкалась, как бык на родео. Её связанные ноги с остервенением лягнули одного слизеринца, и он грудой костей повалился на противоположное сиденье, чуть не придавив Полумну. Она взвизгнула, и парень скатился с девушки. Ему, похоже, понравилось новое положение. Парень стал водить пальцами вдоль сковывающих тело блондинки верёвок. - Не смотри на них, - другой слизеринец – тот, что раньше оглушил Лавгуд – опустился перед Медеей на корточки, - лучше смотри на меня. Парень с плотоядной ухмылкой спускался развязным взглядом от лица по шее, по одной открытой ключице, по обтянутым верёвкой выпуклостям груди, спускаясь ниже, наконец добираясь до почти неприлично задранной юбки. Медея судорожно перебирала в голове слизеринцев, пытаясь вспомнить имя парня, а он уже обхватил ладонью дрожащую коленку девушки. Она дёрнулась в бесполезном порыве скинуть с себя чужую конечность, но рука парня лишь продвинулась чуть выше, преодолевая верёвки. В голову сразу влетела фамилия. - Пожалуйста, Ранкорн, - прохныкала Меди, - не надо. В ответ слизеринец лишь довольно хмыкнул. Его рука проползла ещё выше по бедру девушки. Пальцы поглаживали внутреннюю сторону сомкнутых ног. Мелкая дрожь, разгоняемая животным страхом, пробежалась по телу Медеи. Чужая рука уже добралась до края платья, сгребая вязаную ткань, открывая взору слизеринца кусочек простых белых трусиков. Всё существо Медеи сосредоточилось на этом чужом касании. Оно было омерзительным. Омерзительно жутким. Из-за того, что не было возможности от него избавиться. Отвращение всколыхнулось в груди девушки, продвигаясь вверх по горлу, почти превращаясь в беспомощный крик, который так и не сорвался с приоткрытых губ. Приглушённое мычание в стороне опередило Медею. Она обернулась на звук. Взору предстала отвратительная картина. Слизеринец зажал Веронике рот рукой. По щекам девушки струились слёзы, пока свободной рукой парень поглаживал чашечки тонкого бюстгальтера, которые не скрывали края раскрытой блузки. «Сволочи.» Разъярённым взглядом Медея следила, как чужие пальцы нагло лапают тело пуффендуйки, проникая за мягкую преграду, вырывая из Вероники испуганные стоны. Чужие пальцы пошевелились на её собственном бедре, едва касаясь края белья. Внимание Меди тут же вернулось к Ранкорну. Парень словно приревновал, в наказание укладывая на втором бедре вторую руку. «Шлюха», - непрошено усмехнулся голос Винсента в голове. Медея усилием воли заставила его заткнуться. - Пожалуйста… пожалуйста, хватит. Прошу тебя, не надо, - бормотала Меди, чувствуя, как вторая ладонь парня зеркально повторяет путь первой: скользит по бедру, обходя верёвки, сгребая вязаный край, подбираясь к белью. - Какого чёрта здесь происходит? – резкий голос разорвал гнетущую атмосферу. Что-то живое всколыхнулось в душе девушки и тут же растворилось, не успев даже принять очертания какого-то чувства. На пороге стоял Драко Малфой. В школьной форме он смотрелся нелепо. Будто взрослый, нарядившийся ребёнком. Надменно вздёрнув подбородок, он оглядывал всех неожиданно тёмными глазами. Парни растерянно посмотрели на того, кто их отвлёк от такого увлекательного занятия. Увидев Малфоя, они сразу расслабилась. Руки Ранкорна стали по-хозяйски поглаживать Медею, пробираясь между ног поверх белья. Меди жалобно пискнула, дёрнулась, пытаясь отстраниться. - Мы просто развлекаемся, - ухмыльнулся парень возле Полумны. - Присоединяйся, - парень, что лапал Веронику по-хозяйски махнул на Джули, предлагая её, словно товар на рынке. Малфой шумно выдохнул, делая несколько шагов, схватил двух парней за шкирку, утягивая их в коридор, по пути прихватывая и третьего. Парни возмущённо заголосили, выпихнутые за пределы купе. Они скрылись от взгляда Медеи. Лишь Малфой был виден в проёме, и его суровое выражение лица заставило со-факультетчиков заткнуться за считанные секунды. - Мы же просто развлекались, - пробубнил обиженный голос из коридора, - эти девки ведь не из наших. Чего ты влез? - Я – староста школы, - сказал Малфой, как будто преграждая кому-то путь обратно в купе, - и я должен следить за порядком. Хотите развлекаться – вперёд, только не попадайтесь. А вы попались. Теперь валите отсюда, - отрезал Малфой. Он ещё немного попрожигал взглядом скрытых от взора Медеи собеседников, пока возмущённый бубнёж не сменился удаляющимися шагами. После этого Малфой снова посмотрел в купе. Ртутные глаза пробежались по четырём девушкам. На мгновение Медея и Малфой столкнулись взглядами, но слишком мимолётно, чтобы Аддамс успела что-то разглядеть в серых глазах. Малфой достал откуда-то из складок мантии палочку, и Медея почувствовала, как путы на её теле слабнут, растворяясь. - Вам пора надеть школьную форму, - бросил Малфой, разворачиваясь на каблуках, и ушёл. Девушки остались одни. Джулиана подскочила, захлопывая несчастную дверь. Вероника дрожащими пальцами пыталась застегнуть блузку, попутно стирая с лица дорожки слёз. Полумна беззвучно шевелила губами, раскачиваясь словно сумасшедшая в дурдоме. Медея сидела, не двигаясь. Будто у неё не было сил ни на одно движение. Она мелко дрожала, не осознавая, как натягивает край платья до треска неплотной ткани. Рука судорожно сжалась, желая ощутить холод от монеты, которая сейчас покоилась в кармане мантии. Медея никогда бы не призналась, но она так надеялась, что школьные стены окутают безопасностью. А Хогвартс-экспресс всегда ощущался частичкой школы. И эта частичка не была уже такой безопасной, как прежде. Так имеет ли смысл надеяться на укрытие в стенах замка?