No limit

С самого детства я обожал посещать Токийский океанариум. Завораживающие скаты так похожие на ковры-самолеты, стаи мелких тропических рыбок, голографические медузы и множество другой морской живности. Мне казалось, чем дольше я смотрю на них, тем ближе становлюсь к загадочному океану. В толщах солёной воды, где ведётся ожесточённая борьба за жизнь. Сколько всего неизведанного было в глубине. Я мечтал, что буду погружаться на самое дно морских ущелий и делать невероятные открытия. Тогда я решил заниматься подводным плаванием и изучать теорию морской среды. Моей целью стало стать океанологом-биологом. Моё упорство и усидчивость помогло получать не только знания в этой сфере, но и развиваться в физическом плане. Ныряние с аквалангом всегда было невероятным занятием для меня. Помимо ныряния с оборудованием, в подростковом возрасте я также уделял время фридайвингу. Именно этот вид подводного плавания считается самым древним и приближенным к естественному без использования специальных средств для поддержания уровня кислорода и совершается на одном вдохе. Я всегда знал, чего хочу, от всего сердца, но как оказалось у жизни свои планы, и какие цели ты не ставь, она может пошутить так, что отдышаться ты не сможешь очень долго. Но, оборачиваясь назад, я ни о чем не жалею.

***

Плавучая лаборатория проводила свой 58 день в средиземном море недалеко от Кипра. Целью основного состава учёных океанологов было детальное изучение растительности и в частности посидонии океанической, которая имеет свойство нейтрализации загрязнения воды от пластика. — Казума, когда закончится экспедиция, может, рванем отдохнуть куда-нибудь? — Ято потягивается и подмигивает, — я бы хоть сейчас вышел на берегу Кипра. Там кстати отличные пляжи, тусовки и, конечно … — Я подумаю. А сейчас ты бы не хотел заняться работой? — Ято, как ты, абсолютно не собранный, стал биологом? — Хиери говорила не отрываясь от диаграммы по изменению температуры воды. — Вы вдвоем слишком привязаны к своей работе. Как будто в мире больше ничего интересного нет! Я всё никак не могу вытянуть вас двоих потусоваться в клубе! — Лучше бы следил за своим племянником, — Хиёри поворачивается к нему с серьезным видом, — а то Юкине и так без присмотра, когда ты в длительных поездках. Смотри, как бы не проглядел его. — Он довольно умный и собирается поступать на математический факультет. Сейчас вовсю к экзаменам готовится. Так что я спокоен за него! — Ято вернулся к своему компьютеру и, наконец, замолчал. — Что ж, — я, наконец, закончил свой отчет, — когда вернемся домой, то пойдем втроем куда-нибудь. — Да?! — Хиери и Ято в один голос произнесли с неверием в голосе. — Почему бы и нет? До окончания экспедиции оставалась буквально неделя. По возвращению было необходимо обратиться в исследовательский институт с результатами проведенных исследований и провести конференцию по итогам работы над посидонией океанической из-за, которой мы уже набили оскомину на языке. В оставшееся время требуется разработать примерную программу по возможности безопасной очистки моря от пластика с использованием новых знаний. Все эти открытия показывали, что вложенные силы и денежные средства оправдают себя буквально через несколько лет, а людям, наконец, удастся бороться с мусором и загрязнениями, которые они сами и устроили. Жизнь во время таких вылазок была не очень то и комфортной, но в целом нормальной. Если переключиться на дело, то время пролетает незаметно, но так было не для всех членов экипажа. Так, например, Ято страдал от долгой невозможности сойти на землю, хотя и был профессионалом и отлично справлялся со своими обязанностями. Хиери была самой младшей из всей исследовательской группы и только недавно закончила университет на биолога. Фамильярность их общения исходила из того, что они знакомы очень давно и разница почти в 10 лет, а также статус новичка против профи иногда стирались. В основном все протекало ровно, но под конец, как и всегда нервы уже у всех были на пределе и такое нытье уже всё чаще проскакивало. Так что согласиться на гулянку было одним из лучших решений, чем продолжать упираться рогом. Да и смысла в этом нет. — Отлично, Казума! — Ято просиял и, видимо, выполнил свой внутренний план по моему расшевелению, и, наконец-то, вернулся к работе.

***

Я хочу поменять свою жизнь. Странно, но таких мыслей не было уже давно, наверное, последний раз лет восемь назад, когда мы с друзьями праздновали моё совершеннолетие. В 20 лет у меня было так много близких людей, а сейчас все в корне поменялось. Ну, конечно, кто долго будет общаться с тем, кто постоянно отсутствует и никак не может ни просто побыть с тобой физически, но и с перерывами в связи. Уже прошла неделя после возвращения с экспедиции в средиземное море. Все отчеты сданы и зарплата получена. Именно мысль об изменениях посещает меня в 4:58. До будильника остаётся всего ничего. Для сохранения физического и ментального здоровья я следую распорядку дня и даже в краткосрочном отпуске встаю в 5:30 утра. Сегодня вечером, мы с Ято и Хиёри все-таки отправляемся на закрытое мероприятие. Собираются люди, задействованные в нашей сфере. Океанологи, биологи, географы и дайверы. Практически каждый океанолог совершает погружение в дайверской экипировке, но есть те, кто не занимается научной стороной исследований, а просто добывает материалы. После моего возвращения с пробежки, на телефоне высвечивается сообщение от Ято. На часах 7 утра, и он также живет по режиму. Забота прямо плещет в каждом слове. «Не забудь про сегодня! И оденься поприличнее, а то, наверное, отвык от делового стиля во время плавания!» Напоминаю, что официально он мой начальник. Иногда, очень навязчивый начальник. Вечер приходит быстро. Естественно, я последовал совету Ято и оделся в строгом стиле, черные брюки и рубашка. Кто бы надел на закрытое мероприятие ученых футболку и джинсы? Возможно, Ято, но я надеюсь на него. Вечер проходил довольно уныло, и я уже подумал уходить. Вообще, мы собирались пойти не на официальный прием, а на тусовку, но, конечно, от возможности посетить закрытое мероприятие тоже нельзя отказываться. Большинство человек были мне не знакомы, но стояли или сидели они все в своих кругах, и вторгнуться в их пространство никак не получалось. Да не очень этого и хотелось, так как все они были академиками и известными людьми, а следовательно и их вид был пренебрежительный и немного отталкивающий. Ладно, сильно отталкивающий. Я продвигался к выходу и винил себя, что ехал сюда очень самоуверенным. И кто сказал, что я должен всё поменять за один вечер? Ну, стоило хотя бы попытаться. Но никто не мог предположить, что мои утренние мысли всё же окажутся явью и моя жизнь начнет меняться, как только я почти дойду до выхода из здания. А я снова стану, словно подростком. И вот самая большая неожиданность этого вечера. Я впервые за 10 лет встретил Бишамон. Это было странно, так как она была профессиональным фридайвером и не занималась никакой исследовательской деятельностью. Что она здесь делала, среди всех ученых и исследователей? Когда мне было 15, я занимался с ней. Она учила меня погружаться и быстро плавать под водой, также дыхательным упражнениям, которыми я пользуюсь до сих пор. Можно сказать, что я встретил свою первую любовь. Мои сверстники вовсю встречались с девчонками, а я после школы бежал в бассейн, в котором мы плавали вместе с Бишамон. На тот момент ей было уже 30 лет, но её красота была не хуже чем у совсем молодых девушек. А иногда и лучше. — Бишамон, добрый вечер, — я смело подошел к ней, чтобы поздороваться. — Добрый! Извините, но кто вы? — она слегка улыбнулась, и вокруг глаз сложились лукавые морщинки. — Вы не помните меня? Вы когда-то учили меня плавать, помните? Меня зовут Казума, — по спине прошла дрожь, а уверенность поутихла. — Ах, точно! Раньше у тебя было не такое серьезное лицо. А ты все-таки стал ученым? — в её глазах появилась искра осознания и заинтересованности. — Ну, я стал океанологом, как и мечтал. А вы всё также плаваете? — Да. Хотя, последнее время меня пытаются заставить завершить карьеру. Считают, что с погружениями в таком возрасте стоит завязывать, — Бишамон задумчиво отвела глаза. — Но, если вы хорошо себя чувствуете, то, почему бы и нет? — Спасибо тебе, Казума, — она тепло улыбнулась, — если честно, то я не хотела сюда приходить. Да и завтра с утра у меня интервью, так что не смогу задержаться. Но я встретила тебя и вспоминаю, каким мечтательным и упорным ты был в юношестве. Я очень рада, что ты идешь по лучшему для себя пути. А сейчас мне уже пора ехать, может, ещё встретимся. — Серьёзно? — дыхание перехватило, — тогда могу я взять вашу почту для связи? — Да, конечно. До свидания. — До встречи, сенсей, — я сам не ожидая от себя, произнес это. Бишамон искренне посмеялась и ушла. Кажется, кто-то попал. Может стоит ещё немного побыть здесь? — Все чаще о фридайвинге можно услышать, как о ненужном виде спорта. Люди не понимают его важность, как вы можете это прокомментировать? — Когда вы занимаетесь фридайвингом, нужно понимать, что смысл заключается в расширении возможностей человеческого организма. Мы ещё не знаем, на что способны наши тела, — Бишамон ровно сидит в кресле, одетая в строгое синее платье. — Сталкивались ли вы лично с недопониманием? — судя по тону, журналист продолжает гнуть свою линию. — Да, конечно. Независимо от достигнутых успехов, всегда будут те, кто осуждают ваши мотивы, а достигнутое не ставят в грош. Естественно, мне сложно даётся переубедить консерваторов, которые привыкли к видимому и мгновенному результату от какой-либо деятельности. Вечером следующего дня я уже всматривался в интервью с Бишамон. Она всегда имела хороший словарный запас и железные аргументы в сторону посягательств на свою карьеру и жизненный путь в целом. Хотя однажды, ещё во время наших заплывов я довольно неосторожно завел разговор про жизненный выбор. — Как вы думаете, мне стоит связывать жизнь с морем? Мы сидели на краю бассейна, блики воды отражались на стенах и потолке. Это было просто завораживающе, но когда они отражаются в глазах смотрящего, то сам млеешь. — Решать, конечно, тебе. Я сама долго искала свой путь. Самое главное это испытывать удовольствие от жизни. — Нашли? — наверное, это глупый вопрос. Удушающая волна стыда последнее время всё чаще накрывает меня. — Кто знает. Может мне взбредет в голову выучить немецкий и уехать отсюда. — Кем бы вы работали в Германии? Тоже бы ныряли? — Конечно. А вообще, если не фридайвинг, то пошла бы, работать в зоопарке. Иногда животные лучше, чем люди. Всем подросткам сложно общаться с взрослыми, потому что они действительно живут в своем мире. Слишком много слова «должен». Ты должен хорошо учиться, должен найти призвание, должен выделиться среди остальных. Но я понял, что каждому подростку нужно найти того взрослого наставника, который будет ему близок по духу. Я уверен, что Бишамон отличный наставник именно для подростков, она такая же максималистка и железно следует своему кредо. В итоге, мы списались и решили, что встретимся на выходных и сходим в ресторан. На удивление, она легко согласилась и предложила посетить место с европейской кухней. Уже на месте, после ужина, зашла речь о том интервью. — Знаете, мне оно не понравилось. Вопросы были направлены на негативное отношение среди людей не только к фридайвингу, но и к вам, — передо мной поставили чашку с кофе. — Да, я сама была как на иголках тогда. Все получилось как-то скованно. А какие бы ты задал вопросы? Проведи мне интервью прямо сейчас, — она посмотрела на меня с прищуром, в её глазах отразилась смешинка. — Ладно, тогда начнем. Почему вы так любите свою работу? — Знаешь, когда я взаимодействую с водой, я живу. Это не только про погружение. Когда идут дожди и барабанят по стёклам, я словно слышу аплодисменты вселенной. Я каждый год с нетерпением жду, когда начнется сезон дождей. Только в этом году, наверное, его не застану. — Всё-таки посетите соревнования на красном море? — Пожалуй, Дахаб это действительно отличное место. Все сетуют на то, что скоро я уйду из фридайвинга. Даже если так, то заканчивать карьеру нужно красиво. — Я до сих пор помню наши с вами занятия. Вы отличный тренер и, может, будете работать с молодежью? Многие захотят побывать на ваших уроках. — Все может быть. Пока что об этом рано говорить. Я знаю, что подростки часто влюбляются в своих учителей и наставников. Я сама такой была, и не хочу, чтобы мой лучший ученик повторял мои ошибки, так что перестань на меня смотреть блестящими щенячьими глазами. — А если это так, то, что вы сделаете? — Я? Я ничего не буду делать. За меня всё сделает время и уже лет через 5, ты увидишь меня с другой стороны. — Возраст для меня ничего не значит. Вы всегда будете для меня выше, чем всё эти рамки. — Я не только про рамки и стереотипы. Ты же знаешь, что травмы не проходят бесследно, и я не смогу видеть тебя прикованным к моей ноге. — Этого не будет. Всё будет хорошо и я готов взять на себя эту ответственность! — Зато я не готова её брать, — она встает и отворачивается, — Пожалуй, стоит закончить эту игру. Мне уже пора, до свидания, Казума. После ухода Бишамон, я начал задумываться об этом. Что если действительно даже не через 5 лет, а 10 всё кардинально изменится? Почему во мне такая уверенность, что быть возле нее и разделять все последствия этой блистательной карьеры это моя обязанность? Готовы ли мы с ней быть вместе? И самый главный вопрос, которой пока для меня остаётся безответным, это бросим ли мы весь наш мир, друзей, работу, чтобы больше никогда не возвращаться к своей страсти, и создать новую в глазах друг друга? Бишамон действительно отправилась в Дахаб. Только вот в этот раз, я понял, что в ресторане она говорила о уже существующей проблеме. В новостях пестрели видео и фото, как профи чуть не пошел ко дну. Её вытащили на берег, чтобы откачивать. Кадры вселили в меня ужас и осознание, что рано или поздно действительно нам всем придется расплачиваться не только за ошибки, но и активную молодость. Ещё неделю после этих новостей мне снился один и тот же кошмар. Я был в нём тем самым мальчиком, который мечтал о жизни под водой. Я опять был в том самом океанариуме, в секции с самыми большими аквариумами до самого потолка. Я снова был счастлив, таких эмоций не было уже много лет. Все те же скаты, морские коньки и… водоросли. Именно в них я заметил что-то светлое и знакомое. Это была Бишамон, которую утянула морская трава. Дать бы ей хоть один вдох! Просыпаться после кошмара всегда муторно. Ты как будто и не помнишь, что же было во сне. Сознание из-за всех сил цепляется за кусочки яркой и ужасающей картинки. Мне показалось, что воздуха во всем мире почти не осталось. Есть лишь один вдох, и я знаю, кому его подарить. Мне самому понадобилось посетить врача. Вообще, океанологи часто проходят медицинское обследование, так как из-за очень высоких нагрузок здоровье может с лёгкостью пошатнуться. При выявлении отклонений и тяжёлых заболеваний можно помахать ручкой своей работе, и поэтому каждый раз проходя плановый осмотр, надеешься на хорошие результаты. Только выходя из больницы, я заметил Бишамон на парковке. Её вид был мягко говоря не очень. Обычно прямая спина ссутулилась, блеск волос словно потускнел, лицо было мрачнее тучи. — Бишамон! — мой крик прозвучал так резко, что смущение затопило пространство между нами. — Здравствуй, Казума, — она поджала губы и повернулась ко мне боком. — У вас всё хорошо? Как вы сейчас себя чувствуете? — Хм… — она задумчиво подняла взгляд к небу. Как ни странно, сегодня ни одно облачко не затмило яркого солнца, как тогда на море, — пожалуй, что нормально. Но я действительно больна. Это было ожидаемо. Ничего в этом мире не проходит без следа. С нашего последнего разговора прошло около двух месяцев. Лишать мозг кислорода и создавать немыслимое давление на лёгкие ужасно опрометчиво. При погружении на большую глубину, лёгкие человека сужаются до размера апельсина. — Насколько это серьезно? Вам нужна помощь? — Я думаю, что обойдусь без тебя. — Хотя бы скажите, что происходит! Почему вам не запретили нырять?! Сегодня я очень громко кричу и как хорошо, что людей вокруг сейчас нет. Боль разрастается в груди, как от сильного удара. — Я больна глубиной. Это всё что тебе нужно знать. Я улетаю, чтобы участвовать в заплыве, так что не знаю, когда мы встретимся в следующий раз. В голове стоит картинка, как медики откачивают её после прошлого заплыва. Кровь течёт из ушей и носа, а на приведение в чувство понадобились бесконечные 15 секунд. В тот момент, я сам словно умер и воскрес заново. Прямо сейчас кровь из носа пойдет у меня. — Ненавижу, когда вы так себя ведете… — руки сжимаются в кулаки, а ногти до боли впиваются в ладони, — иногда я просто терпеть вас не могу! — Ты уже давно не ребенок, так что прекращай истерить. — Тогда до встречи, — слова даются с большим трудом из-за саднящего горла. — Давай… давай. Дверь машины черно-бордового цвета захлопывается и выезжает со стоянки. На улице так жарко и влажно, а стрекот цикад оглушает. Я силой заставляю оторвать ноги от асфальта, вдалеке мой автобус уезжает. Сегодня придется идти домой пешком.

***

— Казума, что ты делаешь? — Хиери появилась из-за двери с документами по последним исследованиям. Сегодня в институте исследования моря кипела работа. Лаборанты готовились к конференции по новым открытиям в средиземном море. — Собираю вещи. — Ты собрался уволиться?! — Хиери положила стопки бумаг на стол и подошла ближе, — это из-за неё? — В общем-то, да, — говорить не хотелось даже с ней. — Я знаю, с каким упорством ты учился. Несмотря ни на что, ты хотел быть специалистом в этой области. Если ты сейчас собираешь вещи, значит, произошло что-то совершенно экстраординарное. Не хочешь рассказывать — не надо. Только… Ты всё так легко бросишь? Свою заветную мечту? — Если потребуется, то я готов отбросить всё и пойти по новой стезе. — А если она не примет тебя? Ты подумал, а если она продолжит так себя вести? На что ты готов? — Я мало что могу предложить для Бишамон. Одно я знаю точно, что сделаю всё, на что способен. Я был рад иметь дело с тобой, но надеюсь, что больше не увижусь с вами. Пока я иду пешком по своему району, то вспоминаю свою юность. Сейчас, впервые за столько лет я забыл о своей работе. Я помню, как мы с родителями переезжали сюда, и как я злился на них тогда, в свои 13 лет. Всплывают картинки, как мы с друзьями гуляли здесь сначала после школы, а потом и ностальгировали после окончания университета здесь же. Ситуация повторяется, и я опять разрываю близкие связи, но похоже, что без этого никак не обойтись. Иногда, стоит отказываться от меньшего, чтобы получить большее. Наконец начался сезон дождей в Токио. Мне оставалось доделать совсем немного, я уже вез свои вещи домой, а там меня ждал собранный чемодан. Не знаю, что будет со мной завтра, но лишь хочу быть уверен, что спасу её сегодня.