Глаза цвета «Слизерин».

***

Следующее утро принесло в Заповедник оживление. После ночного ливня воздух был прохладным и чистым, а драконы, чувствуя свежесть нового дня, издавали низкие, гортанные звуки, заполняя пространство вокруг вольеров. Юджиния, вооружённая толстым журналом для заметок и пергаментами, направлялась к месту своей практики, всё ещё думая о вчерашних воспоминаниях. Хельга, с которой её поставили в пару, шла рядом, тихо перебирая свои записи. Девушка казалась растерянной, но Юджиния заметила, что её синие глаза светились волнением. — Ты волнуешься? — спросила Фоули, стараясь разговорить напарницу. — Немного, — Хельга застенчиво кивнула. — Драконы такие… величественные. — Да, они величественные, — согласилась Юджиния, её губы изогнулись в мягкой улыбке. — Но мы справимся. Мы же пара. Хельга бросила на неё благодарный взгляд, но не успела ничего сказать: их прервал знакомый голос. — Доброе утро, дамы! — воскликнул Чарли Уизли, подходя к ним с бутылкой холодного тыквенного сока в руке. Его глаза загорелись, когда он увидел Юджинию. — Доброе утро, принцесса! — он окинул её каким-то новым взглядом и улыбнулся, отпивая сок из трубочки. — Я уже говорил, что ты стала настоящей красавицей? Еще немного и из принцессы в королеву! Юджиния замерла, почувствовав, как кровь приливает к щекам. — Спасибо, — тихо ответила она, отворачиваясь, чтобы скрыть смущение. Чарли усмехнулся, явно довольный своей шуткой. — Сегодня вы работаете с Венгерской Хвосторогой. Один из её когтей повредился, придётся использовать заклинания лечения. Вам конечно же будут помогать. Готовы? — Конечно, готовы, — твёрдо ответила Юджиния, всем своим видом стараясь не выдать, как её сердце всё ещё колотится от его слов. — Отлично. Тогда за мной, — Чарли махнул рукой, указывая на вольер впереди. Вольер Венгерской Хвостороги был огромным и тщательно укреплённым. Через волшебный барьер Юджиния увидела дракона: огромного, чёрного, с блестящими чешуйками и крыльями, которые слегка подрагивали. Он был грациозен, но в его взгляде читалась нешуточная опасность. — Хельга, ты займёшься подготовкой зелий, — пояснил Чарли, передавая девушке записку с рецептом. — А Фредерика поможет мне. Юджиния едва заметно кивнула, но, заметив хитрую улыбку Чарли, почувствовала, как её щеки снова вспыхивают. Тем не менее она заставила себя сосредоточиться, не обращая внимания на его взгляд. — Драконы чувствуют страх, — произнёс он, глядя на неё с лёгким вызовом. — Но ты же не из тех, кто боится, верно гриффиндорка? — Конечно, нет, — ответила она, выпрямив спину. Чарли рассмеялся, его глаза сверкнули. — Вот это настрой, принцесса! С другой стороны вольера, Вацлав Каркаров стоял с группой студентов и внимательно наблюдал за происходящим. Его взгляд то и дело возвращался к Юджинии, которая, казалось, совсем не замечала его присутствия. Она смеялась над шутками Чарли, её лицо светилось лёгкой улыбкой, и что-то в груди Каркарова болезненно кольнуло. — Вот же… — пробормотал он. — Вы что-то сказали, профессор? — один из студентов посмотрел на Вацлава. — Нет, — отрезал Вацлав, отвернувшись. Его лицо оставалось спокойным, но внутри он кипел. «Чарли Уизли… слишком много болтает», — подумал он, стиснув зубы. Работа с Хвосторогой заняла несколько часов. Чарли, несмотря на свою улыбчивость, показал себя серьёзным и опытным наставником. Юджиния же ловко выполняла его указания, её заклинания срабатывали чётко и быстро. — Отличная работа, Рика, — похвалил её Чарли, когда последний шов на когте дракона был зафиксирован. — Ты была просто великолепна. — Спасибо, — пробормотала она, ощущая, как его слова снова заставляют её сердце учащённо биться. Она хотела ответить еще что-то, но не успела, так как знакомый голос прервал их. — Юджиния, — раздался за её спиной голос Вацлава, ледяной, но вежливый. Она обернулась и встретила его изумрудные глаза. — Да, профессор? — Я хотел бы обсудить с вами ваши записи, — произнёс он, взглядом обводя её и Чарли. — Сейчас. Чарли усмехнулся. — Её работа сегодня была превосходной, профессор Каркаров, уж поверьте. Даже мне не к чему придраться! — Работа может быть превосходной, — ответил Вацлав с лёгким наклоном головы, — но дисциплина должна оставаться на первом месте. Юджиния поспешно шагнула к Вацлаву, чувствуя, как напряжение между беловолосым и рыжим становится почти осязаемым. — Конечно, профессор, — ответила она и протянула ему пергамент. Когда они отошли от вольера, Вацлав остановился и обернулся к ней. — Ты хорошо справилась, — его голос стал мягче. — Спасибо, — ответила она, удивлённая его сменой тона. Он посмотрел на неё пристально, словно хотел что-то сказать, но замолчал. Его руки сжались в кулаки, и он отвернулся. — Ты уверена, что работа с Уизли тебя устраивает? — наконец спросил он. — Почему вас это волнует? — её голос звучал искренне, но с лёгким вызовом. Он посмотрел на неё, его глаза горели чем-то глубоким, почти болезненным. — Потому что я вижу, как он на тебя смотрит, — сказал он тихо. — И как много болтает. Ты моя студентка, я не хочу чтобы какой-то англичанин запудрил тебе мозг. Юджиния замерла, её сердце заколотилось. — У него есть девушка. — буркнула Юджиния. — Я не дура, профессор! Чарли прекрасно знает, что когда я была маленькой он мне нравился. Вот и смотрит так… Как раньше. Вацлав замер, услышав её слова. Его изумрудные глаза внимательно изучали лицо Юджинии, и на мгновение ему показалось, что он увидел в её взгляде скрытую боль. — Нравился? — произнёс он медленно, с чуть заметной насмешкой. — Значит, это в прошлом? — Конечно, в прошлом, — буркнула она, покраснев. — Я была ребёнком. Все дети влюбляются в кого-то из старших. Знаю. Это было глупо. — Не думаю, что это было глупо, — Вацлав сложил руки на груди, чуть склонив голову. — Скорее… наивно. И, возможно, мило. — У него есть девушка, — повторила Юджиния, упрямо поджав губы. — Ему, наверное, просто льстит, что я называла его принцем. Вацлав усмехнулся, но в его взгляде мелькнуло что-то недоброе. — Льстит, говоришь? — произнёс он, подходя ближе. Его голос стал тише, но в нём звучала нотка вызова. — А тебя не смущает, что он всё ещё пытается произвести впечатление? — Меня ничего не смущает, — поспешно ответила Юджиния, делая шаг назад. — Правда? — он наклонился чуть ближе, и её дыхание сбилось. — Тогда почему ты покраснела? — Я не… — она попыталась возразить, но её голос предал её. Он отступил, дав ей пространство, но не убрал своей лёгкой, почти насмешливой улыбки. — Ты меня не убедила, — бросил он, снова сложив руки на груди. — Но знаешь, что я думаю? — Что? — её голос прозвучал чуть громче, чем она хотела. — Что Уизли зря старается. Он, возможно, ловец в квиддиче, но в реальности он упустит самое ценное, если будет продолжать так играть. — А вы, значит, знаете, как не упускать? — огрызнулась Юджиния, не выдержав его тона. — Разумеется, — он посмотрел на неё с вызовом. — Главное — не терять фокус. Она не успела ответить. К ним подошла Хельга, держа в руках список задач на день. — Юджиния, нас вызывают к вольеру Норвежского Гостероспина, — сказала она робко, бросая взгляд на Вацлава. Юджиния быстро кивнула, воспользовавшись этим как предлогом, чтобы закончить разговор. — Хорошо. Профессор, извините, но у меня работа. Вацлав посмотрел ей вслед, его улыбка исчезла. Он заметил, как её спина выпрямилась, а шаги стали чуть быстрее, чем обычно. «Она ещё не понимает», — подумал он, убирая руки в карманы. — «Но я ей объясню.». И он направился в другую сторону, борясь с чувствами, которые начинали брать над ним верх.

***

День в Драконоведческом Заповеднике подходил к концу. Юджиния сидела в столовой, на её столе уже почти остыла чашка с чаем. Напряжение, возникшее после разговора с Вацлавом, увы, никуда не исчезло. Юджиния уже заканчивала свои записи о Норвежском Гостероспине, как её мысли вновь вернулись к утреннему разговору с Вацлавом и странной остроте его слов. Но ей не дали долго размышлять. Рядом послышался мягкий смех и Юджиния увидела, как в комнату вошла Розмари, та самая темноволосая девушка Чарли, в сопровождении своей лучшей подруги Дженны. Розмари бросила взгляд в сторону Юджинии, её глаза вспыхнули интересом, но вместе с ним в них мелькнула скрытая ревность. — Ну что, Дженна, ты знала? — нарочито громко начала Розмари, усаживаясь за стол неподалёку. — О чём ты? — спросила Дженна, наклоняясь ближе, в её голос звучала явная нотка любопытства. Розмари наклонилась вперёд, её губы растянулись в лукавой улыбке. — О нашей «гриффиндорской принцессе Фредерике», — сказала она с таким видом, будто делилась самым большим секретом. Юджиния, услышав своё имя, замерла. Она не подняла головы, но её пальцы сжались на пергаменте. — Принцессе? — Дженна приподняла бровь, её голос наполнился весельем. — Почему? Розмари слегка подалась вперёд, наслаждаясь вниманием подруги и, очевидно, других слушателей вокруг. — Маленькая Фредерика была влюблена в Чарли, — начала она с ехидной усмешкой. — Она писала ему письма, где называла его «моим принцем». Представляешь? Дженна захихикала, прикрывая рот рукой. — Ты шутишь! — Нисколько, — продолжила Розмари, её голос становился всё громче. — Она присылала ему всякие глупые признания, рисовала сердечки на конвертах. Одним словом глупый ребенок! — И Чарли отвечал? — Дженна прищурилась, её интерес казался неподдельным. — Иногда, — Розмари пожала плечами, её глаза сверкнули торжеством. — Но только из жалости. Это же очевидно. Смех Дженны разнёсся по комнате, но он звучал скорее злорадно, чем весело. — Бедняжка. Как же она теперь? Розмари, услышав это, бросила быстрый взгляд в сторону Юджинии, которая продолжала делать вид, что сосредоточена на своих записях. — Ну, сейчас она явно изо всех сил пытается доказать, что уже не ребёнок, — усмехнулась Розмари. — Но знаешь, это забавно. Она пытается, а Чарли всё равно не видит как она выпячивает свою маленькую грудь. — Бедняжка! — хихикнула Дженна. Розмари рассмеялась ещё громче, но её смех неожиданно оборвался, когда позади неё кто-то кашлянул. Она оглянулась. У стены стоял Вацлав Каркаров. Его белоснежные волосы были слегка растрёпаны после рабочего дня, а изумрудные глаза смотрели на девушек с выражением флегматичного пофигизма. Он слышал каждое слово. Розмари замерла, её улыбка на мгновение исчезла, но она тут же снова улыбнулась. — О, профессор Каркаров, — её голос стал мягче, как будто она пыталась очаровать его. — Вы ведь тоже слышали? Забавно, правда? Вацлав медленно подошёл ближе, его взгляд стал холоднее. — Я слышал, — произнёс он, его голос был ровным, но в нём звучал едва уловимый оттенок осуждения. — И думаю, что вам следовало бы выбирать слова более осторожно. Розмари нахмурилась, но быстро сменила выражение лица на милую улыбку. — Мы всего лишь шутим, профессор. Это же просто детские истории. — Детские истории, — повторил он с лёгкой насмешкой, — иногда оставляют следы на всю жизнь. И, к тому же, это не ваши истории. Это чужая история. Дженна, чувствуя напряжение, попыталась сменить тему. — Кстати, профессор, мы тут обсуждали ещё кое что… Вы ведь часто бываете в Заповеднике? Её голос звучал чуть кокетливо и она взглянула на Вацлава с явным восхищением. — Не так часто, как хотелось бы, —со своей обыкновенной вежливостью ответил он. Розмари бросила на Дженну раздражённый взгляд, но затем снова повернулась к Каркарову. — Вы ведь совсем не боитесь работать с драконами? Да? — Боюсь ли я? — его губы изогнулись в слабой улыбке. — Страх приходит только к тем, кто недостаточно уверен в своих силах. — А вы уверены в своих силах? — Дженна подалась вперёд, будто стараясь быть ближе, её синие глаза сверкали интересом. Вацлав встретил её взгляд, но не ответил. Вместо этого он перевёл глаза на Юджинию, которая наконец подняла голову, чувствуя на себе его взгляд. — Юджиния, — произнёс он, мягко, но с уверенностью. — У тебя всё в порядке? Его слова прозвучали как вызов, и комната замерла. Юджиния бросила на него короткий взгляд и кивнула. — Да, профессор. Всё в порядке. Но в её голосе слышалось явное, нескрываемое напряжение. Вацлав, уловив это, слегка прищурился, его губы сжались в тонкую линию. — В таком случае, дамы, — он перевёл взгляд на Розмари и Дженну, его голос стал твёрдым, — Я предупреждаю вас в последний раз: травить байки о моих студентах признак дурного тона. На первый раз я прощу. Розмари покраснела, но ничего не ответила. Дженна поспешила отвернуться, притворяясь увлечённой своими записями. — А теперь, — добавил он, — всем доброго вечера. Он развернулся и вышел из комнаты, его шаги были медленными, но уверенными. Юджиния смотрела ему вслед, чувствуя странное тепло в груди. «Он меня защитил?», — подумала она. «Да. Похоже на то.» Вацлав Каркаров, скрывшийся за дверями, старался сохранить невозмутимое выражение лица, но внутри него бушевала настоящая буря. Его шаги отдавались глухим эхом в коридорах общежитий, где царил приглушённый полумрак. Слова Розмари о «принцессе» Юджинии не выходили у него из головы. Письма с сердечками, признания… Он почти что слышал в своей голове её юный нежный голос, полный детской искренности, когда она писала свои послания. Это было настолько чисто и наивно, что вызывало в нём одновременно нежность и гнев. Гнев. О, да. Гнев. Его сердце сжалось, когда он представил, как Чарли, рыжий и самодовольный, держит в руках те самые письма. Читал ли он их? Отвечал ли ей? Смеялся над ними? «Он не заслужил этого, — думал Вацлав, стискивая кулаки. — Не заслужил её чувств, её искренности. Всё, что он может предложить, — это снисходительная улыбка. Он смотрит на неё как на очередную девочку, очарованную его формой драконолога. Да как он смеет?» Вацлав резко остановился и глубоко вдохнул, стараясь подавить всплеск раздражения. «Что за чёрт со мной происходит?» — подумал он, прикрывая глаза и прижимая пальцы к вискам. Ответ был очевиден, но он боялся его признать. Юджиния уже давно перестала быть просто студенткой. Он видел её смелость, её умение держать себя с достоинством, несмотря на насмешки, её искренность и даже ту уязвимость, которую она пыталась скрыть. И теперь мысль о том, что кто-то другой мог бы заслужить её внимание, а особенно Чарли, который, казалось, даже не замечал её глубины — вызывала в нём странное, болезненное чувство. «Я ревную, — наконец признал он себе, но тут же заставил себя отвергнуть эту мысль. — Нет, это не ревность. Это… раздражение. Да, раздражение. Этот Уизли… он просто не понимает её ценности». Случай, как будто нарочно подстроенный судьбой, не заставил себя ждать:в узком коридоре, ведущем к библиотеке, Вацлав столкнулся с Чарли. Рыжеволосый драконолог выглядел вполне себе расслабленным, его шаги были лёгкими, а лицо озаряла довольная улыбка. — О, профессор Каркаров, — Чарли первым нарушил тишину, останавливаясь перед ним. — День выдался интересным, не правда ли? Вацлав взглянул на него с прищуром, и его губы изогнулись в слабой, почти невидимой усмешке. — Да, весьма, — ответил он, его голос был пропитан сарказмом. — Особенно ваше… кхм… увлечение. Чарли нахмурился, но быстро вернул себе свой привычный добродушный вид. — Вы о чём? — О вашей спутнице, конечно, — продолжил Вацлав, его тон был ледяным, но учтивым. — Розмари. Очаровательная девушка. Такая живая, такая… громкая. Чарли приподнял бровь, чувствуя, что за словами Каркарова скрывается что-то большее. Сарказм Вацлава был слышен за версту. — Розмари хорошая, — осторожно ответил он, пытаясь понять, куда клонит профессор. — О, да. Она замечательная. Думаю, она идеально вам подходит, — продолжил Вацлав, чуть склонив голову. — Я слышал её… разговоры сегодня. Она явно гордится вами. Чарли не ответил сразу, его взгляд стал чуть более напряжённым. — А Юджиния, как думаете, мистер Уизли? — неожиданно для самого себя спросил Вацлав, его голос стал ниже, но в нём прозвучала едва заметная угроза. — Она тоже гордится вами? Имя Юджинии, произнесённое таким тоном, заставило Чарли слегка напрячься. — Юджиния — хорошая девушка, — осторожно сказал он. — Но она ещё ребёнок. И.. Услышав это, Вацлав почувствовал, как внутри него вспыхивает что-то острое, как удар хлыста. Он сделал шаг ближе, не давая Чарли договорить и их взгляды встретились. — Ребёнок? — его голос прозвучал так тихо, что Чарли едва уловил его слова. — Вы настолько слепы, Уизли? Чарли нахмурился, явно не понимая, что вызвало такую реакцию. — Слепы к чему? Вацлав наклонился чуть ближе, его изумрудные глаза блеснули в полумраке. — Юджиния уже давно не влюбленный в вас наивный ребёнок, — произнёс он с явным вызовом. — И если вы этого не видите, то, возможно, вам стоит сосредоточиться на тех, кто более… соответствует вашему уровню. Чарли прищурился, его улыбка исчезла. — Это намёк, профессор? — Это совет, — ответил Вацлав холодно, а затем и вовсе резко развернулся и направился прочь, не давая Уизли возможности ответить. Добравшись до своего импровизированного кабинета, Вацлав вновь почувствовал ту же боль, что и раньше. «Почему я сделал это?» — спросил он себя. Ответ был очевиден. Он не мог позволить кому-то, кто не понимает всей ценности Юджинии, завоевать её сердце. Даже если это означало признать, что его собственное сердце уже давно не свободно.