Багровый горизонт

— Так я еще не поставил точку, — выдавливаю кривую ухмылку, поворачиваюсь к Анне Чен. Она стоит напротив решетки и смотрит на меня со странным выражением: немного отвращения, презрение, неудовольствие… но будь это весь набор, она бы вряд ли пришла сюда. — О, самонадеянность юности, — со смешком отзывается она, продолжая рассматривать меня. На Джима\Джимов Чен не обращает никакого внимания; впрочем, в камерах по соседству тихо. Рядом с ней стоят двое охранников с равнодушными физиономиями. — Впрочем, это мне тоже на руку. Я приказываю себе отлепиться от восхитительно прохладной стены и выпрямляюсь, глядя в лицо Чен и сжав зубы. Тупая боль, пульсирующая в затылке, норовит отвлечь и злит. — Отпусти их. — Кого? — Чен поднимает брови, озирается с напускным удивлением. — Ты про этих «пустышек»? Да пожалуйста, — она делает знак, и охранники идут к дверям камер. Не нравится мне эта покладистость… — Зачем я тебе? У меня нет никаких способностей… — Мне нужны ответы, — обрывает она. Выражение ее лица теперь гораздо жестче. Чен приказывает подвести пленников к ней… и мне становится трудно дышать, когда я вижу трех почти одинаковых мужчин. Разница в мелочах: у кого-то нет кепки, кто-то в деловом костюме, но это все тот же Джим, которого я знал. За которым пришел сюда. Руки сжимаются в кулаки, и мне невероятным усилием воли удается смягчить рык: — Отпусти их. — Как только ты мне расскажешь, как тебе удается избегать действия Зова, — прямо отвечает Чен и забирает у одного из охранников пистолет. Качаю головой и презрительно усмехаюсь: — Понятия не имею. Чен без предупреждения, без колебаний стреляет — и Джим в костюме кричит от боли, падает и хватается за ногу. Остальные два пытаются убраться как можно дальше, но охранники не позволяют. — Да какого хрена?! — обхватываю руками прутья с такой силой, что металлическая стружка вонзается в ладони. Я не чувствую этого, я могу смотреть только на Джима, который плачет от боли и пытается зажать рану на бедре. — Прекрати! Я сделаю, что хочешь, только отпусти их! — Какой податливый, — умиляется Чен. — Все? Тогда расскажи мне свой маленький секрет. — Но я действительно… Снова выстрел — и теперь Джим без кепки падает, зажимая рану в боку. Успеваю поймать его растерянный взгляд, который раскаленным железом пронзает меня. — Прекрати! — рычу, подавшись вперед всем телом. — Можешь провести эксперимент, если хочешь, я согласен, только не надо… — Ты не в том положении, чтобы ставить мне условия, — холодно цедит Чен и делает шаг навстречу. С каким удовольствием я обхватил бы ее шею руками и сдавил… но увы, она стоит слишком далеко. Третий Джим с ужасом смотрит на своих двойников, потом на меня, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не зажмуриться. — Послушайте, доктор, — выдыхаю я, заставляя себя смотреть на Чен, — я всего лишь случайно попавший сюда человек. Я понятия не имею, что здесь происходит… — Ложь, — чеканит она со скучающим видом. — Знать не знаю, чем вы здесь занимаетесь, и что ищете. — Снова ложь. Не заставляй меня терять терпение, — она скупо улыбается, и я скорее поверю улыбке змеи, чем этой женщины. — У меня очень мало времени, Адриан Фавалли. И у твоего друга… ах, прости, друзей — тоже. Так что давай по-быстрому разберемся, как ты научился обходить Зов, и пойдем по своим делам. А, даже так? А двое невинных людей, которых ты ранила, тварь? — Не уверен, что на меня Зов не действует, — решаю говорить как можно ближе к правде, потянуть время… а дальше? — В конце концов, я только что вынырнул из череды весьма красочных иллюзий. — Я говорю не о полном Погружении, — отмахивается Чен, и я недоуменно хмурюсь. — Противостоять этому не в силах никто из людей. Но ты — ты каким-то образом оставался невидим для Кураторов все время, пока был в городе и шел к Центру. И дело не в блокаторе, — она тут же отметает версию, которую я только собирался предложить. — Я в курсе всех твоих передвижений, и ты не всегда был рядом с блокатором. Алисия передавала информацию? Возможно. — А значит, ты обладаешь уникальной способностью оставаться в тени, — задумчиво продолжает она, медленно расхаживая по коридору. — И мне очень нужно узнать, в чем дело. Меня осеняет неожиданная мысль, и я не могу сдержать смешок: — Хочешь узнать, как скрываться от своих хозяев? Тут же прикусываю язык, но поздно. Чен кривит губы в усмешке, поворачивается и в упор стреляет в первого Джима, прямо в сердце, так что его отбрасывает назад, к стене. Я кричу что-то, бью ладонями по решетке, испытывая такое чувство беспомощности, какого никогда прежде не испытывал. — Я вижу, ты никак не уяснишь, что мне некогда шутки с тобой шутить, — выплевывает Чен. Мне нечего ей противопоставить, я только сжимаю зубы и пытаюсь сдержать боль. — Я могла бы провести над тобой эксперимент, как ты предложил, но не уверена, что в таком случае ты успел бы мне все рассказать. — Я не знаю, что рассказывать, — хрипло говорю я, избегая смотреть на тело у дальней стены, на раненого Джима и на пока еще здорового. Внутри стремительно растет пустота, точно как воронка этого чертового портала. — Задавай вопросы. — Ты когда-нибудь видел это место во сне? — задает Чен совершенно неожиданный вопрос. Качаю головой: — Не помню такого. — В скольких реальностях успел побывать? Пустота сменяется тяжестью, пока я стараюсь вспомнить все варианты развития событий, в каких побывал. Сомневаюсь, что могу вспомнить все, но мне с лихвой хватит и того, что врезалось в память. Но удовлетворит ли этот ответ Чен? — Я помню восемь, — честно отвечаю, готовый раскрыть детали, если она захочет. — Может, было больше… я мог запутаться. — И в скольких из них выжил он? — Чен небрежно кивает в сторону Джима. Я не могу посмотреть на него и бормочу: — Насколько я могу вспомнить… ни в одной. — Слова царапают горло, от них перехватывает дыхание. Прости, Джим. Чен молчит какое-то время, рассматривая меня. Не могу даже предположить, зачем ей понадобилось узнавать это, но если такой ход может помочь, то готов отвечать на любые вопросы. — Открой дверь, — неожиданно говорит она, и охранник беспрекословно выполняет ее требование. Ну да, что я могу противопоставить трем вооруженным людям, учитывая, что у них заложники? Выбираюсь из камеры, но сделать шаг к Джиму — к обоим, еще живым — выше моих сил. Поэтому останавливаюсь перед Чен, изо всех сил стараясь казаться более уверенным, чем себя чувствую. Она наклоняет голову набок, смотрит мне в лицо, будто пытаясь отыскать какие-то намеки на то, что ищет. Потом разочарованно вздыхает… и стреляет, почти не целясь, в раненого Джима. — Нет! — Я рвусь к ней, но ствол автомата у груди останавливает. Джим с каким-то неожиданно растерянным видом валится на пол… и в этот момент меня накрывает такое головокружение, что приходится ухватиться за плечо охранника, чтобы не рухнуть. Перед глазами все плывет, накатывает тошнота, и я опускаюсь на четвереньки, жадно хватая ртом воздух. — Любопытно, — замечает Чен, и в ее голосе впервые слышен интерес. Она опускается на корточки, свободной рукой поднимает мой подбородок, вглядывается в лицо. — Что ты почувствовал? — Он… из этой реальности, — выдыхаю я, и мне требуется вся выдержка, чтобы не дать волю эмоциям. Заставляю себя смотреть ей в глаза, делаю глубокий вдох. — Он — тот Джим, которого я встретил вчера вечером. — Замечательно, — ее лицо светлеет, она поднимается на ноги. — Наконец-то мы продвинулись в нашем эксперименте, Адриан. Сдохни, тварь. — Теперь мне нужно, чтобы ты прошел со мной, — она делает приглашающий жест в сторону выхода, и улыбается. Едва удерживаюсь, чтобы не стереть в кровь эту усмешку. — Уверена, мы многого добьемся. Джим за ее спиной издает скулящий звук, привлекая внимание Чен. Я не могу допустить, чтобы погиб и он, и без колебаний делаю шаг к нему и задвигаю себе за спину. Оба охранника тут же поднимают автоматы, но Чен только отмахивается: — О, неужели ты так привязан к нему? До чего сентиментально. — Адриан, — шепчет Джим. Я сжимаю зубы, смотрю только на Чен, игнорируя направленные на меня стволы: — Отпустишь его — тогда и поговорим. — На улицах небезопасно, — Чен смотрит на Джима прищуренными глазами, и Джим дергается. — Как я могу отпустить твоего дорогого друга? — Кончай спектакль! — рычу я. Чен смеется, а я вслушиваюсь в шепот Джима: — Адриан… что-то грядет. — Пусть, — бросаю в пустоту, сам не зная, кому отвечаю. У меня сейчас только одна цель: вытащить Джима отсюда. А дальше — будь что будет. Чен собирается что-то сказать, а возможно, и сделать, но в этот момент по общей связи передают: — Внимание. Всему персоналу. Угроза вторжения. Всем проследовать на свои места. Чен яростно матерится, и уже не обращая на нас внимания, разворачивается и быстрым шагом уходит прочь. Охранники следуют за ней. На пороге она все же уделяет мне пару секунд своего времени, чтобы сообщить язвительным тоном: — Встретимся в главном зале, Адриан. Бросаюсь за ней, не особо надеясь на успех, и конечно, она успевает заблокировать дверь. Чертыхаюсь и возвращаюсь к Джиму… к единственному выжившему из троих. Сообщение повторяется снова и снова. — Нам надо идти, — Джим избегает смотреть на своих погибших двойников и спешит к неприметной двери в противоположном конце коридора. Я с трудом возвращаюсь к телам, ощущая небывалую пустоту внутри. — Простите меня, — голос такой хриплый, что не узнаю его. Осторожно, словно это имеет какое-то значение для погибшего, укладываю его на полу. Пальцы дрожат, когда я закрываю ему глаза. Это тот самый человек, с которым я столкнулся вечность назад в кафе, это точно он. — Адриан, пошли быстрее! Повторяю ту же процедуру с первым застреленным, отстраненно размышляя, не стоит ли поискать что-нибудь, чем можно накрыть тела. Кровь Джима — какого из них? — у меня на руках, в буквальном смысле. Меня накрывает непреодолимое желание сесть на пол и ждать непонятно чего. — Простите… — Адриан! Но есть еще третий Джим. Он не из моей реальности, но разве это имеет какое-то значение? Если я могу спасти хотя бы его, я сделаю все, что в моих силах. Поэтому я встаю, бросаю последний взгляд на тела, и иду к двери. Странно, но этот выход оказывается открыт. Джим уже нетерпеливо вытанцовывает на пороге, готовый делать ноги, и ждет только меня. Я отстраняю его и первым выглядываю наружу. Пустой, на первый взгляд, коридор. — Я пойду первым, — заявляю бескомпромиссным тоном и делаю первый шаг. Джим, кажется, собирается что-то сказать, но издает нечленораздельный звук и толкает меня в спину. Я разворачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть, как посреди оставленного нами тюремного помещения открывается небольшой портал… и из него вылетает нечто, очень похожее на гранату! — Ложись! — Бросаюсь к Джиму, роняю его на пол и прикрываю собой. Сзади почти неслышно бухает взрыв. Джим бормочет что-то отчаянной скороговоркой, и внезапно с силой отталкивает меня, так что я прикладываюсь к стене. А потом вскакивает и оказывается лицом к лицу с едва заметным дымом, который выползает из воронки. — Джим! Он делает пару неуверенных шагов вперед, а затем переходит на бег. Я не успеваю добежать даже до порога. Джим прыгает к порталу, в последний момент разворачивается, и я с потрясением вижу у него на глазах слезы… но и улыбку. А в следующий миг воронка схлопывается, а меня ударной волной снова прикладывает к стене. Становится безумно тихо и пусто. — Да что за хрень?! — Прекрасно осознаю, что это всего лишь жалкая попытка самому себе казаться сильным и уверенным, но внутри ничего нет. Я поднимаюсь, держась за стену, и оглядываю коридор между камерами. Ничего. Никого. Портал забрал свое. А Джим из иной реальности оттолкнул меня, чтобы спасти. Картинка перед глазами плывет, и я моргаю. Не помогает, только хуже становится. Яростным движением вытираю слезы и бью кулаком в стену. — Клянусь, вы пожалеете, — говорю я в пустоту. — Клянусь. А потом я разворачиваюсь и ухожу. Время идти на встречу с Чен и Кураторами. Время спросить с них сполна за содеянное.