Багровый горизонт

Меня спасает реакция: все-таки я был готов к чему-то подобному, и успеваю уклониться. Фиолетовая жижа прыгает мне в лицо, цепляется за волосы, и начинает активно поглощать их. Становится жарко у левого виска. Я матерюсь и пытаюсь стряхнуть бесформенного противника, пока он не спалил мне скальп. С трудом удерживаюсь от желания похлопать по горящей шевелюре рукавом куртки — подозреваю, что тогда жижа с радостью перекинется на одежду. Наконец мне удается избавиться от настырного соседа, и лужа шмякается на пол — и тут же начинает быстро ползти к моим ботинкам, видимо, решив зайти с другого конца. Отскакиваю назад, на ступеньку лестницы, ведущей наверх, и открываю огонь. Но луже плевать на картечь, она и ее, кажется, жрет и смачно чавкает. Срываю с пояса гранату, выдергиваю чеку и кидаю на землю, предварительно убедившись, что мне есть куда отступать. А потом со всех ног бросаюсь к коридору. За спиной разочарованно шипит жижа… а потом бахает взрыв, и потолок радостно устремляется на встречу с полом, грозя раздавить меня в объятиях. Хорошо, успеваю влететь в коридор, получив всего лишь небольшим камешком по макушке, прежде чем проход заваливает. — Надеюсь, камни ты прогрызать не умеешь, — бормочу я, поднимаясь на ноги и отряхиваясь. В голове самую чуточку гудит, и воняет паленым, но в остальном жизнь вполне себе удалась. Я и не думал рушить тут все, честно. То ли не рассчитал мощность взрыва… то ли реальность сама по себе готова была порваться? Оттого, что это существо — или сгусток энергии? — прорывалось в нашу реальность из своей? Мысль откровенно неуютная, у меня даже мурашки от одного предположения, что теперь невозможного не существует. Все может поменяться за мгновение, а ты ничего не можешь с этим поделать. Черт возьми. Сверяюсь с картой и иду к конечной точке. Да, вот она, тускло сверкающая серебром переборка метра три в высоту и четыре в ширину. Рядом, как водится, панель для ввода пароля, прикрытая щитком. И Коул, невозмутимо заряжающий автомат. Напарник бросает на меня быстрый взгляд, успевая заметить потрепанный вид: — Развлекался пальбой в потолок? — Ну, на меня напала фиолетовая жижа, — признаюсь я, — и мне пришлось откупиться гранатой. Пули ей нипочем. Чуть ожог не получил, — с долей брезгливости принюхиваюсь. Да, все еще воняет. — Знакомая хрень? Коул задумчиво щурится, склоняет голову к плечу: — Не припомню такого. Тебе везет: открываешь новые виды наших соседей. — К черту бы их, — ворчу я. — Так что, Аномалия отправляет в бой новых тварей? — Скорее, на разведку, — Коул открывает панель, изучает кнопки с цифрами и сканер сетчатки. — Я думаю, они проверяют. Себя или нас. — СОРА часто с таким сталкивается? Ну, что из порталов лезет всякое, и как с ним бороться, неизвестно? Коул не отвечает. Он вводит требуемый пароль, а когда система мелодичным женским голосом просит подтверждения личности, позволяет сканеру изучить сетчатку глаза. Усмехается, когда половинки переборки практически бесшумно расходятся в стороны, и делает приглашающий жест: — Центр, черный ход. Пароль, который позволяет не светиться в общей системе. — А как же камеры? — Вопрос резонный, так как прямо над дверью как раз висит камера, весело подмигивающая красным глазком. Коул не обращает на нее никакого внимания и идет к следующей переборке: — Введенный пароль запустил программу замещения видео. Нас не видно. По крайней мере, какое-то время. — Ты не ответил на вопрос. — Почему мне так важно узнать это, прямо сейчас? — Как часто в Агентстве сталкиваются с новыми формами с той стороны? — Когда как, — Коул пожимает плечами, останавливается и поворачивается ко мне, очень серьезный. — Это сейчас не имеет значения. — Но… — А теперь послушай меня, очень внимательно, — он делает паузу, чтобы убедиться, что я не пропущу его слова мимо ушей. Киваю: я слушаю. — Центр — это не то место, где можно расслабиться хоть на секунду. Внутреннее кольцо Коллайдера в каком-то плане ограничивает — пока что — разгул фантазии дружков Чен. Сейчас они не могут развернуться в полную силу за границами этого кольца. Но стоит им понять, где слабое место в обороне, или если случится что-то, чего мы не можем предсказать… Они вырвутся, и тогда останется только внешнее кольцо. — А если Коллайдер будет выключен? — Я с трудом узнаю собственный голос. Мурашки возвращаются, и я с раздражением трясу головой, словно сгоняя их. — Если кто-то посчитает, что пора выходить в большой мир? Вот такая вот жижа, да на улицах той же Илезии? Жуть! Как с ней бороться-то?! — Мы должны сделать все, чтобы не допустить этого, — мрачно и бескомпромиссно заявляет Коул. Мне становится чуточку легче. — Необходимо найти способ закрыть чертов портал, чтобы ни одна тварь наружу не пробралась. Потом разберемся с остальным. Масштабы миссии начинают становиться поистине фантастическими. Тут даже воображение подключать не требуется, достаточно сложить все факты, которые уже известны, и ужаснуться. Хотя это не единственная эмоция, грозящая захлестнуть с головой. Странно признавать, но в глубине души я ощущаю трепет, похожий на тот, с которым в детстве читал фантастику или смотрел кино. Соприкоснуться с чем-то, настолько выбивающимся из картины привычного мира, и более того, иметь все шансы завязнуть в этом с головой. Не говоря уже о том же детском желании стать супергероем. Вот так же себя, наверно, ощущал Джон Гордон, или Джон Картер… Блин, да о чем я вообще думаю?! Коул, судя по его виду, понимает, что я ощущаю, и терпеливо пережидает момент очередного моего погружения в детство. От меня не укрывается, что на него то и дело нападают тяжелые мысли. Наверняка, думает о сестре. Потом он встряхивается, смотрит на меня чуть насмешливо: — Осознал размах? — Осознал необходимость вызвать группу поддержки, — честно говорю я. — Желательно с самыми крутыми пушками и самыми крутыми спецами. — Это мы с тобой, брат, — с усмешкой сообщает Коул, хлопает меня по плечу. — Но ладно, если встретим таких, примем в команду. — Хороша команда, — хмыкаю я. — Пошли, что ли? Тебе нужно аптечку найти, а то я могу случайно спутать тебя с зомбаком и остаться без напарника. — Не кипишуй, мне не впервой в такой переплет попадать. — По-моему, ты что-то еще хотел сказать. Ну, до того, как свернул на тему вселенского зла, заключенного в тесное кольцо. — Знаешь, что такое тотем? Вопрос неожиданный, так что я теряюсь на секунду. Потом отвечаю: — Что-то культовое, очень значимое. А при чем тут?.. — А еще так называют нечто, способное удержать на краю, — добавляет Коул негромко. — Предмет или воспоминание, которое настолько много значит для человека, что он помнит его, в какой бы ситуации ни оказался. И это помогает ему не сойти с ума, выдержать натиск. — И что это для тебя? — спрашиваю я. — Вещь или?.. — Память. — Коул выглядит уставшим, но в глазах горит неугасимый огонь — и мне становится завидно. Я не могу отыскать в себе настолько мощной мотивации, и закрадывается страх, что если я окажусь на том самом краю, мне не за что будет зацепиться. — Я знаю, зачем я здесь. Это дает мне сил. — А ты уверен, что одной памяти хватит, если Аномалия выкинет новую штуку? — Мой голос звучит уныло, я даже не пытаюсь скрыть это. Коул мрачно усмехается: — Пусть попробует. — Ага… Я пытаюсь понять, что могу назвать своим тотемом, на какое воспоминание или вещь могу рассчитывать в случае чего. Пока ничего в голову не приходит. Все, что я знал до этой бесконечно долгой ночи, настолько не стыкуется с новой реальностью, настолько диссонирует с ней, что сложно найти что-то общее. У меня нет с собой ничего личного, и я внезапно осознаю, что мои воспоминания словно подернулись дымком, приобрели туманные очертания, так что мне не стоит на них опираться. Новая реальность незаметно вытеснила прежнюю, привычную, и стоит мне это понять, как разом наваливается липкий страх, какого я не ощущал за все время, которое провел в Скартуме. Да что за хрень со мной творится?! Я с трудом удерживаюсь, чтобы не выругаться, запускаю пальцы в волосы. Чувствовать себя потерянным — это настолько ошеломляет, сбивает с толку, что сложно собраться с мыслями. Тишина звенит, и безумно хочется ее сломать, сделать хоть что-нибудь… Коул участливо интересуется: — Накрыло? Лучше понять это до того, как мы войдем. А я смотрю под ноги и отчаянно хочу сказать, что не хочу никуда входить, не хочу потерять себя, и пусть он идет один, а я вернусь, в город, а оттуда — в Илезию. Чего он вообще от меня хочет? Коул негромко, внятно говорит: — Это влияние Аномалии. Нас явно ждут, и пытаются отпугнуть. — Что ж, вполне себе удачная попытка, — выдавливаю я, сжимаю челюсти до боли. Страх не уходит, наоборот, собирается угнездиться где-то рядом с сердцем. «Ну и что ты сделаешь с этим?» — словно мурлычет он бархатным голосом. — Кажется, там шухер, — с усмешкой говорит Коул, опустившись на корточки и перешнуровывая ботинки. Он выглядит спокойным, и это бесит. Когда видишь, что кто-то рядом крут, а ты собственной тени боишься, это всегда бесит. — Держу пари, из-за тебя. — Что? — Удивление на какое-то время перекрывает остальные эмоции. Коул поднимается на ноги, выглядя возмутительно уравновешенным: — Твоя способность противостоять Зову, должно быть, настолько их впечатлила, что они решили из штанов выпрыгнуть, но устроить нам знатный прием. — Ага, конечно, противостоять… Что ж я тогда трясусь, как кролик? — ворчу я, избегая встречаться с ним взглядом. Коул кладет руку мне на плечо, отчего я чуть не вздрагиваю: — Испытывать страх нормально. Иметь силы сражаться с ним — вот что важно. Аномалия влияет на разум человека — ты видел это на улицах. Она запросто ломает рассудок, вытягивает энергию и сводит с ума. И то, что ты сейчас не выглядишь поехавшим крышей, говорит о том, что у тебя как раз есть тотем, и ты можешь выстоять. Я ошарашен его словами, и тут меня наконец прорывает: — Тотем? Да я мысли в кучку собрать пытаюсь, какой уж тут тотем?! Я пытаюсь вспомнить хоть что-то настолько значимое, чтобы выставить это перед собой, как щит, но внезапно оказывается, что у меня нет таких воспоминаний. Невозможно, но факт! У меня нет никаких предметов, с которыми была бы связана моя прошлая жизнь. Какой, нахрен, тотем?! И еще… И тут я затыкаюсь, потому что Коул неожиданно щелкает меня по лбу, и перед глазами мелькает что-то черное. Я успокаиваюсь так же быстро, как и вышел из себя, и выдыхаю: — Все, отбой паники. Крыша почти на месте. — Накрыло, так накрыло, — насмешливо заключает Коул, возвращая блокатор в кейс. — Первый раз — он такой. Хочется драпать, куда глаза глядят, из прошлого ни черта не помнишь… тоже так было. Мне неловко встречаться с ним взглядом. Устроил тут истерику… Становится смешно, когда представляю себя со стороны, но быстро приказываю себе сосредоточиться. Смотрю на Коула: — У меня нет тотема. Он размышляет несколько секунд, потом вытаскивает из кармана гаджет Алисии (когда он у него оказался?) и протягивает мне: — Выбирай историю. Что зацепит сильнее, на том и построишь защиту. Я понимающе киваю, включаю гаджет. Долго думать не приходится: в конце концов, из всех, кто засветился в отчете Алисии, мне все-таки ближе человек, которого я встретил в самом начале. — Спасем Джима, — решительно говорю я. Может, это немного странно — строить защиту, отталкиваясь от такого, но внутри растет уверенность в том, что это как раз правильно. Я должен его вытащить. — Хорошо подумал? — Знаешь, я не назову его своим другом, но может, именно он помог мне отнестись ко всему происходящему так, как я отнесся, — немного неуклюже объясняю я. — Он был таким нервным, шумным, постоянно требовал, чтобы я слушал его… а мне нравилось казаться крутым на его фоне. И мне хочется доказать, что я на самом деле могу защитить его. Коул смотрит каким-то странным взглядом, медленно кивает: — Ладно. Ты должен закрепить это для себя, намертво вбить в сознание, чтобы никто и ничто не смогло сбить с курса. Понял? — Понял. Коул кивает, поворачивается к двери и открывает ее. Мы на пороге владений Чен — и Аномалии. Вопреки моим ожиданиям, никакого давления пока не ощущается. Помещение не освещено, но из-за приоткрытой двери впереди пробивается свет. За нами бесшумно закрывается переборка, отрезая от все-таки более привычного, чем этот, мира. Что ж, теперь вперед. И кстати… — Пойдем наверх или вниз? Коул отвечает, не раздумывая: — Наверх. Нам нужна информация. Не будем лезть в пекло. Дай-ка, — он тянет руку. Протягиваю ему гаджет. Он заходит в меню, вводит пароль, потом кладет гаджет на ладонь — и тут же появляется метровой высоты проекция: план здания во всех деталях. — Ого! — выдыхаю я восторженно, рассматривая проекцию. — Крутая штука! Эй, а чего раньше не показал? — Требовалось подключение к системе. — Коул тычет пальцем в точку, с которой мы начинаем свой путь, и точка становится желтой. Потом отмечает еще один пункт, на самом верху здания, и система прокладывает несколько различных маршрутов. Коул медленно поворачивает проекцию, обдумывая маршрут. Наконец, отмечает один зеленым цветом, еще пару — желтым. — Если что-то пойдет не так, меняем путь, — объясняет он. Я завороженно киваю, не в силах оторваться от проекции. На ней только верхние этажи, но… — А подземные? Коул сворачивает окно, вводит команду, и разворачивается проекция нижних этажей. Совсем другая планировка: просторные лаборатории (да, стоит тыкнуть в интересующую точку, как появляется информация), кабинеты, всяческие подсобки… и поражающий воображение Коллайдер, Уроборосом обвивающийся вокруг Центра. — Потрясающе, — у меня даже слов нет, настолько захватила эта технология. Коул хмыкает, сворачивает окно подземелья и возвращает прежнее, потом, к моему сожалению, убирает проекцию, оставив скучный маршрут в плоском виде. Усмехается, видя мое неподдельное разочарование и уныние: — А еще можно ее закачать в очки… — У-у! Он издает смешок. Выглядывает в коридор и выходит первым. Я следую за ним, решив полностью довериться ему. Он знает эти коридоры и лаборатории, знает, что скрыто за дверьми и чего ждать. Так чего я буду строить из себя крутого парня? — А твой проектор не может показать, где охрана? — У меня нет доступа, — говорит он с явным разочарованием. Поэтому мы идем по старинке, надеясь на то, что его трюк с камерами сработает, и наглое вторжение на время останется секретным. Лифты для слабаков, так что поднимаемся по ступенькам, ловя малейший звук, осторожно выглядывая из-за угла. Каждый раз, как проходим мимо дверей, уровень адреналина повышается, как газировка в бутылке, которую хорошенько потрясли. Но удача на нашей стороне. И в какой-то момент это начинает настораживать. — Где вся охрана? — тихо спрашиваю я. Светло-зеленые стены очередного коридора здорово смахивают на больничные, немного нервируя. — Пять этажей — и никого. Или охрана в полном составе гоняет в покер, или… — Не знаю, — тянет Коул задумчиво, хмурясь. Ему это тоже не нравится. Нам остается только корректировать маршрут таким образом, чтобы обходить потенциально опасные места как можно дальше. Это немного удлиняет путь, но так спокойнее. К шестнадцатому этажу я выдыхаюсь, и отчаянно завидую Коулу, который даже в таком состоянии шагает довольно бодро. Но тут он оборачивается, я вижу его бледное лицо с синяками под глазами, и понимаю, что ему совсем не легко. — Где твоя супераптечка? — Еще этаж, — выдыхает он, без сил опускаясь на ступеньку и опуская голову. Я сую ему под нос открытую карту, он тычет в нужное место. Поднимаюсь на ноги: — Никуда не уходи, я быстро. — Издеваешься? — Если к тебе вдруг начнет приставать какая-нибудь настырная Аномалия, скажи, что она будет иметь дело со мной, — я салютую Коулу: — Ну, или ткни ее ножом в печень. Коул отвечает усмешкой и кивает. Я отправляюсь на поиски аптечки. Очень надеюсь, там есть что-то такое, что способно поднять боевой дух (и боевое тело) агента таинственной СОРА. Мысли обо всех новых открытиях снова начинают кружить стервятниками, явно ожидая, что я расслаблюсь и отдамся на волю размышлениям. А вот фиг вам. Некогда мне. На детализированной карте видно даже эту самую аптечку, и я испытываю очередной приступ восхищения технологией. Так и тянет развернуть проекцию и попробовать увеличить какой-нибудь участок, но я сдерживаюсь. Семнадцатый этаж, видимо, отдали на растерзание дизайнеру, помешанному на розовом. Аж подташнивать начинает от одного взгляда на мерзкий тон стен. Это научный Центр, блин, или домик Барби?! Воображение тут же подкидывает образ Чен в розовом платье, и у меня вырывается смешок. Соберись, не на прогулке! Добираюсь до кабинета медсестры без происшествий, забираю аптечку (тяжеленный чемодан без ручки) и возвращаюсь назад, шепотом кляня того, кто забыл приделать к этой бандуре колесики. Дробовик хоть в зубах неси… Коулу, кажется, хуже. Но он встречает мое невнятное бормотание-ругань довольно быстро поднятым автоматом. Потом узнает меня и опускает оружие, едва не уронив его. А вот я свой чемодан не удерживаю, и он грохается под ноги. Вжимаю голову в плечи и зажмуриваюсь на мгновение, как в детстве, когда разбивал вазу и ждал маминого наказания. Коул вводит код, открывает замок (видимо, там какой-то универсальный код для любого агента, попавшего в экстренное положение) и дрожащими пальцами начинает перебирать ровными рядами уложенные пачки и блистеры. — Что мы ищем? — Опускаюсь на корточки, убираю в сторону то, что ему явно не нужно. Коул мотает головой, вытаскивая неприметный вытянутый флакон. Отвинчивает крышку и залпом пьет содержимое. Тут же сгибается пополам, жутко и надрывно кашляя. Я протягиваю ему захваченную в медотсеке бутылку воды и усаживаюсь на невысокий парапет напротив него, держа оружие наготове. Это пожарная лестница, так что вряд ли здесь люди ходят косяками, но расслабляться недопустимо. Однако оказывается, что это еще не все лечение. Обретя способность нормально дышать, Коул вытаскивает откровенно жуткого вида нечто, смахивающее на степлер, стягивает футболку и разматывает бинты, уже пропитавшиеся кровью. — А я надеялся, ты травками лечиться будешь, — чуть дрогнувшим голосом сообщаю я. — Смешал красную, желтую и зеленую — и все лечение. Коул усмехается, включает прибор и подносит его к ране. Я бы на его месте точно орал, как резаный, а он только зубы сжимает до предела, и только под конец позволяет себе глухо рычать. Зато раны затягиваются прямо на глазах: этот «степлер» не только механически скрепляет края, но и буквально сплавляет их лазером. Даже не берусь представить, насколько это больно. — Травками, говоришь? — выдыхает он, выключив прибор и утирая пот со лба. Зрачки расширены до предела, и он выглядит, как вампир, который перепробовал всех жертв в округе, но у него аллергия на их кровь. — И что теперь? — Я с любопытством изучаю внутренности чемодана, но ни одно из названий мне не знакомо. Никакого тебе банального аспирина или хинина. Коул надевает футболку, закидывается напоследок таблетками, допивает воду и отвечает уже почти нормальным голосом: — Пять минут, и идем дальше. — Перекур, — соглашаюсь я, решив использовать это время для изучения карты Центра. Не думаю, что разберусь во всех этих лабораториях, но хотя бы попытаюсь. Сильнее всего взгляд притягивает Коллайдер. Огромная труба, по которой несутся потоки всяких частиц и античастиц, сталкиваясь и смешиваясь между собой, образуя новые частицы… это вообще нечто настолько крутое, срывающее крышу, что у меня дух захватывает. Теоретическая угроза запуска Коллайдера в виде открытия черной дыры или спонтанных путешествий во времени никогда не казалась мне преувеличенной. Как говорил Фокс Малдер: «Если здравый смысл и противоречит идее путешествия во времени, то законы квантовой физики — нет». Каюсь, в физике я профан, так что оценить серьезность угрозы в данном случае не могу. Но внутри ощущаю первобытный восторг и страх перед неизведанным. Считать, что человек всесилен и управляет природой — идиотизм. Не из этой ли категории мое презрение к Чен, решившей, что она сможет быть на равных с хозяевами Аномалии? Нет, кто знает, может, тетка круче Чудо-женщины и гнет стальные листы одним взглядом, так что ей и Аномалия — раз плюнуть… — Опять фигней страдаешь, — замечает Коул, поднимается на ноги и усмехается: — Кажется, это не выбить ничем. — Ну, всего я еще не пробовал, — скромно отзываюсь я, тоже встаю. Выглядит Коул куда лучше, аж сомнения закрадываются, не баловался ли он сейчас магией вне Хогвартса. Что ж, тем лучше для нас. — Пошли? Он только кивает и идет первым. Наконец, двадцать второй этаж. Карта показывает, что на этаже всего одно помещение — кабинет Чен. Не успеваю я подумать, требуется ли пароль, Коул метким выстрелом уничтожает электронный замок, открывает дверь и заходит с дробовиком наготове. Яркий свет отражается от полированных поверхностей, а из огромного панорамного окна во всю стену открывается вид на город. Должно быть, до катастрофы это было впечатляющее зрелище. Теперь же смотреть можно разве что на мертвые улицы. В кабинете никого. Коул подходит к терминалу на столе и набирает запрос, пока я, не сдержавшись, делаю шаг к окну и смотрю вниз, попутно размышляя, стал бы тратиться на подобные эффектные штуки, будь у меня такой кабинет. Ну разве что если бы вид был на море… Коул просматривает видео с камер, установленных в коридорах и лабораториях. Судя по его мрачному виду, он пока не нашел то, что искал. — Давай сюда гаджет, — он протягивает руку. Я передаю гаджет, и Коул весьма уверенно соединяет его с терминалом, набирает какие-то команды и начинает загрузку. При этом он с нетерпением смотрит на изображения с камер. Их слишком много, чтобы можно было наугад выбрать какую-то и проматывать назад. Нужны какие-то зацепки. Загрузка данных на гаджет завершена, и Коул возвращает его мне, но ничего не объясняет, полностью занятый своими поисками. Я уже хочу предложить план просматривать видео за последнее время, выбирая случайные камеры… но тут за спиной у нас раздается знакомый треск рвущейся ткани. Я буквально подскакиваю на месте, вспомнив фиолетовую хрень — и встречаюсь взглядом с Чен, стоящей по ту сторону портала. — О, вот вы где, — негромко говорит она, разглядывая нас с весельем. — Далеко забрались, мальчики. — Где она? — равнодушным голосом спрашивает Коул. Чен отвечает смешком: — Лучший вариант шантажа — с похищением родственников… — Где моя сестра? Чен усмехается, наклоняет голову к плечу: — Верни мне то, что взял без спроса, Коул. Тогда и поговорим о твоей милой сестре. Коул молчит, по его лицу ничего нельзя прочитать. Я стараюсь не упустить ни одной детали происходящего, и понять, что вообще могу сделать. Пока глухо. — Приходи, Коул, — Чен делает шаг назад, протягивает руку и вытаскивает из тени девушку с распущенными длинными волосами, с абсолютно безжизненным взглядом и движениями куклы на веревочках. — Летти!