Ушедшее солнце

Стояла полуденная жара - лишь ветерок лениво шелестел ветвями деревьев. Она сидела в беседке, склонившись над книгой и беззвучно шевеля губами в такт чернильным письменам, только вид у нее уже был рассеянный, почти дремлющий. Одно неловкое движение - и каштановые косы, перевитые лентами, мягко спадают на плечи. Одна прядка выбилась на лоб, и как же ему, подкрадывающемуся к этой беседке тише, чем разбойник на проселочной дороге к каравану, хотелось коснуться... почувствовать... - Отец? Увидев короля, Шарлотта тут же выпрямила спину с несколько виноватым видом, сложив руки на коленях. В темно-синих, как лучшие кушанские сапфиры, глазах еще виделась тень сна, и ей явно хотелось зевнуть... - Занимаешься? - ответил он вопросом на вопрос, осторожно подсаживаясь рядом. - Могу я поприсутствовать? Ему были безразличны все эти сонеты, которые Шарлотта так старательно тут изучала. Ему хотелось просто побыть здесь вдали от чужих глаз, как когда-то, в редкие минуты досуга, с покойной женой. Хотелось, чтобы Шарлотта придвинулась чуть ближе, чтобы положила свою прелестную маленькую головку ему на плечо, а он приобнял ее за талию и... Она взрослеет. Его дочь, его единственная радость, его голубка, хорошела день ото дня, и все чаще у короля болело сердце от недостойных чувств, разгорающихся все сильнее. Когда братец Юлиус предложил своего сына в мужья Шарлотте, он нашел повод отложить этот разговор, когда приезжали свататься иностранные принцы - он отказывал всем. Разве мог он отдать свое сокровище неизвестно куда, в чужие, далекие земли? Разве мог он отдать ее хоть кому-то?.. Короля тянуло скрежетать зубами от злобы при мысли о том, что Шарлотта достанется другому мужчине. Что кто-то другой сорвет с нее платье в тишине спальни и прильнет к прекрасному юному телу - нет, не бывать этому, пока он жив! Однако, беда пришла, откуда не ждали - Белый Сокол залетел в комнату его девочки. Запустил острые когти прямо в ее сердце и забрал невинность, о, подонок, грязный предатель... Простолюдин, проделавший путь к королевскому двору через множество выигранных битв. Потрясающий красавец, харизматичный лидер, человек, которого он ценил так высоко - будь он проклят, этот Гриффит, и тысячи пыток для него будет мало за те пятна крови на простынях Шарлотты! Это невозможно было вынести, не тронувшись рассудком. Будто сам дьявол привел его в комнату принцессы. Она повела себя, как деревенская шлюха, но король, как и всякий отец, хотел уберечь ее... вот только тогда он последний раз посмотрел на нее отцовским взглядом, окончательно сдавшись похоти внутри себя... - Лорд Гриффит! Она смотрела на него с ужасом и омерзением, будто на какое-то дикое грязное животное, но королю было все равно - он больше не мог сдерживаться. Он видел перед собой только поруганное другим, но ничуть не менее желанное тело, чувствовал вкус ее груди у себя на языке, и еще бы чуть-чуть, и он бы... Но ненавистное имя ударило по его ушам, как плеть по спине раба. Все, что мог правитель Мидланда - так только бежать, будто побитая собака, и кровь, стекая по разбитому дочерью лбу, заливала его глаза. Солнце ушло. Не будет больше ни тепла, ни света. Шарлотта больше не желала видеть его, не считала даже своим отцом, и безумие медленно пожирало короля - всю радость, что только была в его жизни, заслонили огромные темные крылья...