Призраки на первом месте

      — Брейн, ты же так и не ответил… — напомнил другу Пинки, его любопытство только усиливалось. А у Брейна не было времени с ним общаться, его мозг тщательно перерабатывал новые идеи, он мыслил быстро и внимательно, не упустить бы какую-нибудь значимую деталь, чтоб еще один из его гениальных планов не накрылся. Но в то же время оставлять Пинки без обещанного ответа ему было в тягость, и потому он, одной половиной думая о призраках, другой — сосредоточившись на объяснении, сказал:       — Пинки, эта Муссия только думает, что так хорошо всё предусмотрела, на самом же деле — мы обхитрим её во всём…       — Бряк! — вырвалось у Пинки от слова «мы». — Брейн, ты должно быть хотел сказать, что ты.       — Ой, да, спасибо что поправил. На самом деле о её планах я знал уже давно, она подвергала опасности друзей, вызывая духов и отправившись вместе с ними в потусторонний мир, она хочет покинуть его и выпустить своих подопечных в тайгу… В тайгу… — повторил он уже для самого себя. — Она глупа, раз хочет ограничиться ей.       — Брейн, а ты уверен, что она хочет захватить тайгу?.. И о какой тайге идёт речь? — до Пинки эти моменты долго доходили, но и не должны были, ведь Брейн ему так мало что рассказывал, да и делал это лишь загадками, а Пинки-то и разборчивое объяснение никогда не понимал. Брейн знал о Муссии давно, однако решить пойти по той же дороге, что и белая кошка, решил спустя продолжительное время.       А ответ на вопрос о тайге Пинки получил сразу же. Брейн хотел было показать ему их оружение, пожелтевшие и покрасневшие деревья здесь, хвойные, разнообразные, залитые солнцем, растрачивающим на них своё последнее тепло, до Приморского края было далеко добираться, особенно с лаборатории, плюс немного по тем местам, куда транспорт не проезжал, пришлось пройтись пешком. Но они добрались и, кроме того, судя по прекрасной здесь атмосфере, Муссия о себе и призраках знать не дала. Но Брейн не успел показать другу тайгу, вместо этого он резко схватил его и вместе с собой затащил в кусты, потому как какой-то непонятный зверь, спрыгнувший наземь недалеко от них, испугал. Пинки от неожиданности выкрикнул: «Бряк!», из-за чего Брейну пришлось зажать ему рот, а самому навострить уши.       — Вух… И что? — заговорил тот зверь, с темно-синей шерстью, белыми полосами на талии и лапах и светло-карими глазами. Из укрытия Брейн его не видел, но слышал его нахальный немного голос, его тон отчётливо показывал, что зверь чего-то не понимал. Он растянул лапы и огляделся по сторонам. — Да нет здесь никаких призраков. — Он махнул вниз, с дерева спрыгнули две куницы-самца, один — взрослый, другой совсем маленький. Они тоже осмотрелись, им было куда страшнее, чем с виду бесстрашному тасманийскому дьяволу. — Ох, я так и знал, что это всё ерундой окажется, — синий зверь упёрся лапами в бока. Сзади подошли харзы, и высокий начал:       — Но, Тасман… Мы видели…       — Да у вас тут полно всяких духов, может вы обычного духа тайги с призраком спутали? — прервал его Тасман. Он прижал ладошку ко лбу и покачал головой, — Эх, зря я вам поверил, я ж только ради этого сюда с неведомо каких краев прилетел…       Спайк и Мелкий, так звали по тайге братьев, переглянулись.       — Ну, Тасманчик, может и не зря, — заговорил с ним Мелкий, в целях подбодрить его и раздобрить, без чего не обойтись — этот тасманийский дьявол был грозным и наглым. — Мы же можем тебя к нам в гости сводить, с Филей увидишься, мы тебя со своими братиками познакомим, мы им про тебя та-ак много рассказывали!       — О, да-да, пойдём, конечно, пошли с нами, Тасман, — закивал ему Спайк и начал толкать Тасмана в спину, а Мелкий в то время взял его за лапу и потянул в ту же сторону. Не долго же Тасман продолжал сопротивляться, ему вскоре и самому стали интересны развития событий. А Спайк с Мелким на самом деле не желали ему чего-то дружеского и собирались устроить тёплый приём тоже не по дружбе, а в надежде, что при повторном появлении тех призраков, что напугали их до бешеного стука ещё полностью не успокоившихся сердец, Тасман встанет вперёд и победит всех. Они хотели в это верить.       Сразу же после их ухода у Брейна так и выпучились светло-розовые глаза:       — Пинки, ты слышал? — повернулся он к другу и наконец снял руку с его рта.       — Брейн, как я мог что-то слышать, если ты зажимал мне рот? — помотал головой тот.       — Эм… А как тебе это мешало слушать? Хотя ладно. Так значит, Муссия уже выпускала призраков, и они все где-то в тайге. Так, надо идти.       — Ты куда, Брейн? — поинтересовался Пинки у вылезшего из-за густых кустов Брейна.       — Я отправляюсь на поиски Муссии.       — Бряк. А мы разве с тобой не с помощью призраков собрались захватить мир?       — Пинки, чтобы захватить всех призраков, нам нужно получить её магический трезубец, без него она самая обычная кошка.       — Брейн, ты что, отберёшь оружие у кошки? — ужаснулся Пинки. Всё-таки кошек он боялся.       — Да, но не так, как ты думаешь. Мне нужно её найти, — Брейн снова рванул вперёд и позвал Пинки, но высокий мышонок вдруг притормозил, закатив голубые глаза на солнечное, абсолютно безоблачное небо. — Пинки? — вопросил его друг.       — О, Брейн, это место просто сказочное, — жизнерадостно промолвил счастливый Пинки, широко растянув руки и медленно сузив их, обхватя ими себя. Брейн, впрочем, сразу поняв, что решил его сообщник, приподнял бровь. — Скажи, Брейн, я же могу погулять немного и насладиться этими прекрасными, осенними пейзажами? Пожалуйста…       — Пинки, кончай с этим, у нас миссия.       — Ну Брейн, пожалуйста…       — Ладно, — быстро сдался Брейн. С одной стороны, без Пинки все пойдет куда быстрее, от процесса захвачивания мира получит удовольствие и его сообщник, но с другой, сумеет ли Брейн отыскать его в огромной тайге потом? Ведь его друг был глупеньким, мог и заблудиться. — Гуляй, Пинки, сколько тебе угодно. А я пойду на поиски Муссии. И да, я хоть и знаю, что зря тебе это говорю, всё же, попытайся запомнить свою дорогу, отслеживай собственное местонахождение.       — Брейн, спаси-и…       — Пинки, не надо, — Брейн сумел избежать его объятий и продолжил путь. А обрадованный Пинки развернулся в другую сторону и, возбуждённый этой тёплой погодой и приветливой с виду тайгой, побежал догонять слабый, но ощутимый ветер. Ему всё равно от того, что здесь уже обитали призраки. Он их не боялся. А природа золотого Приморского края реально пришлась ему по душе. Здесь хотелось задержаться. Пинки ещё никогда не хотел прямо так сильно, чтобы Брейну удалось захватить мир. Ведь тогда он сможет остаться тут навечно. И это впервые, когда во время их очередной попытки завоевать мир, Пинки чувствовал себя таким напринуждённым и свободным.       Через некоторое время он остановился. Он услышал вначале шелест, а за ним — хруст веток. Рядом значит кто-то был. Мышонок прошёл еще вперёд, глядя в ту сторону, откуда слышался звук, и без труда разыскал светло-коричневую рысь с большими чёрными ушками, по понятным причинам во много раз больше его, но Пинки привык к тому, что в этом мире почти все гораздо крупнее его, и он не боялся заводить новые знакомства.       — Ох, хоть бы меня тут никто не заметил, — донесся до его ушей испуганный шёпот. — Хоть бы я осталась незаметной. Эх, как жаль, что у меня нету шапки-невидимки!       Редьяра прямо до такой степени хотела, чтобы её никто не видел. Но от кого она скрывалась? Или от чего? А главное, зачем?       Таких мыслей Пинки к удивлению в голову не пришло вообще. Он даже не понял сперва, какой именно зверь перед ним, но потом все-таки вспомнил какие-то кадры из телевизора и цветные фотографии из журналов. Он подошел к ней почти вплотную, Яра не замечала его, она обхватила лапками ствол дерева, упёрлась в него лбом и плотно-плотно закрыла глаза и сжала зубки. Из глаз стекали слезы, рысь дрожала, но Пинки этого не заметил. Только лишь после того, как он забрался на ветку и обнаружил капельки на щеках Яры, он предположил, что что-то могло с ней нехорошее произойти.       — Эй, привет! — поприветствовал он рысь, у Яры дёрнулось одно ушко, она тут же открыла глаза и обратила на него внимание. Уши из-за страха и грусти потом низко опустились, слезы рысь так и оставила на мордочке. — Ты кто? — был вопрос от Пинки. — Что-то случилось?       — Случилось… — пробормотала к ответ Редьяра, пересаживая мышонка к себе на ладошку, ей бы хотелось поделиться с кем-нибудь всем тем, что терзало её и внутри, и снаружи. А Пинки не напрягался, а слушал, проявляя сочувствие по отношению к рыси. — Я Яра, и сегодня произошло нечто ужасное. Моя подруга… Она… В общем, призраки… — слезы мешали ей договорить, Редьяра сложила свободную лапку в кулачок и зажала им один из фиолетовых глаз. Но Пинки, хоть это был тот, до которого верное доходило всегда только в последнюю очередь, сразу понял, о чем она говорила. И после этих слов он сумел разделить с ней её страх. — Я боюсь свою подругу, — продолжила Яра. — Я смогла убежать. Но я боюсь не только за себя. Мои друзья, я не знаю где они.       Редьяра опустила Пинки обратно на ветку, потому как лапки потребовались для того, чтобы зажать ими глаза и продолжить плакать, сопровождая слезы дрожью. Пинки в неуверенности оглянулся, нет ли где той Муссии или призраков? Его напрягало то, что рысь до такой степени боиться, особенно когда кошка Муссия — это её подруга, пусть и бывшая. И Пинки стало жаль Яру, от этого он уйти не могу. Не стал он больше ничего ей говорить, он скатился с ветки обратно на траву и побежал искать Брейна, без него ему уже становилось боязно находиться в этой тайге. Редьяре страшно, а ведь она больше его и несомненно сильнее.       — Брейн, привет. Ну как, ты нашёл трезубец? — поинтересовался у друга Пинки, сразу после того, как увидел его. Он подошёл сзади.       — Ай, Пинки, ты меня напугал! — недовольно выкрикнул Брейн.       — Извини.       — Призраков ещё больше чем мы думали, так ещё и их предводительница хочет запугать ими всех и оставить этот мир своим подчинённым, — хмуро оповестил его Брейн. Он заметил перемены в настроении вернувшегося мышонка, он был уже менее задорным и вроде чего-то боялся. — Кстати, Пинки, как ты меня отыскал?       Пинки развел руками, он снова услышал шум, но на этот раз это была не рысь, и не кто-то из других зверей, а один из голубых призраков. Призраки, но летали они не бесшумно. Тут небо и вся природа были чем-то иным, не таким, как в том золотом раю, откуда Пинки убежал. Здесь было зябко, туманно и некомфортно. Муссия хотела превратить тайгу в место жительства её, якобы, друзей, но где же она сама? Брейн её, походу, ещё не нашёл…       — Пинки! — Брейн схватил его за руку и несильно дёрнул, после чего Пинки прямо так и опомнился. — Ты что в облаках витаешь? Там случилось что-то?       — Нет, — покачал головой мышонок. Он почесал голову, — но я случайно прослушал, что ты там говорил о призраках? * * *       Муссия собиралась совершить неожиданный и страшный поступок. Все друзья Яры это чувствовали и предложили рыси сбежать, дабы не попасться бывшей подруге и призракам, которым Муссия приказала найти Редьяру, не сообщив об этом посторонним, естественно, но к счастью интуиция включилась у зверят в нужный момент, и потому они ко всему были готовы. Призраков боялись многие, и боятся по сей день. Почти все жители тайги, за исключением тех, кто слышал историю о грозной белой кошке, покинули тайгу сразу же после появления призраков, самим призракам было от пустоты в окружающем пространстве ни горячо ни холодно, а вот Муссия ликовала, ей было очень хорошо, но всё же мало страха от других она чувствовала, этого чувства ей не хватало.       — Муся, привет, — обратилась к ней Мила, но несмотря на уменьшительно-ласкательную форму её имени, о которой кошка уже и позабыла, ласка говорила строго. — Ты… Ты что себе позволяешь? Ты что, хочешь запугать всех и оставить тайгу призракам?       — Мила, знаешь, призраки тоже имеют право жить в открытую. Они не виноваты, что такие глупые создания, вроде вас, их боятся. Почему из-за ваших личных страхов, с которыми вы не можете справиться, им приходится скрываться в каких-то параллельных, тёмных мирах? — ответила уставшим голосом Муссия, порядком раздражённая злобой всегда такой доброй ласки. Кошка не смогла справиться с эмоциями и попросила призраков что-то с нею сделать, но на помощь к подруге успели прибежать Лео с Тигом и заслонить испуганную Милу. Муссия не стала ничего добиваться, махнула призраком «отбой» и раслабленная, присела на пенёк. О чём-то переговаривалась с самым храбрым призраком, и Лео услышал, что говорила о Яре…       — Муссия! Зачем тебе Яра? — выкрикнул он. Призрак уже улетел, а Муссия, у которой под нахмуренными бровями расплылась полу-искренняя, полу-злобная улыбка, промолчала, чем заставила друзей Редьяры ещё сильнее взволноваться за подругу. Явно Муссия добра ей не желала.