разбуди меня

Ты никогда не знала, что ждало тебя завтра. С самого детства ты мечтала об одном — стабильность. Чтобы она была всегда и везде: сначала в школе, потом в университете, а потом и на работе. Нет, конечно ты любила перемены, но тебе нравилось контролировать эти нововведения. Быть капитаном собственного корабля Судьбы в огромном океане Жизни, мягко лавируя между волнами. И поэтому когда твой корабль натыкается на первые рифы, тебе требуется время, чтобы оправится от этого столкновения. У него большие глаза, немного злой и потерянный взгляд, и имя у него было Питер. — Питер? Весьма благородное имя, — бормочешь ты, открывая дверь в свою квартиру. Полчаса дороги до нее ты снова и снова спрашивала себя, почему вообще решила помочь парню, который врезался в тебя и окинул весьма презрительным взглядом. Но вид у него был такой потерянный, что твое сердце сжалось и ты, посчитав его за потерянного туриста, предложила пожить некоторое время у тебя. — Не думаю, что это так, — отвечает он и ты снова чувствуешь колкий взгляд на своей спине. — Во мне мало доброты, а благородства тем более. — У тебя есть родственники в Нью-Йорке? — меняешь ты тему, провожая его в зал. Питер пожимает плечами. — Я думаю, мой сын ищет меня. И если постарается, то без труда найдет и в этом мире. Воу. Ты моргаешь и косишь глаза на Питера. Он молод, но у него есть сын. И, судя по тону, взрослый, раз сможет найти его. Немного, совсем немного, ты чувствуешь укол в груди. Остаток вечера ты тратишь на то, чтобы показать Питеру как устроена твоя квартира и уделяешь особое внимание таким базовым вещам, как переключать кран с холодного на горячий, пользоваться сушилкой и другие базовые и необходимые вещи. — Иногда мне кажется, что ты не из этого мира, Питер, — бормочешь ты, вытираясь полотенцем. Только что ты учила его включать душ и переключать его на кран, но Питер от неожиданности направил лейку в твою сторону и тебя обдало напором теплой воды. — А ты веришь в них? В другие миры? — Питер смотрит серьезно и ты даже теряешься. А затем грустно улыбаешься. — Я взрослый человек, Питер. У меня столько забот, что нет времени на веру в другие миры. Мне бы найти хотя бы веру в себя. И ты забываешь об этом диалоге, потому что жить с соседом — это столько событий за день, что вечером ты отключаешься, не чувствуя собственного тела. Приближался конец месяца, начальник раздражался от слова, которое начиналось на «о» и заканчивалось на «тчет». Вместе с ним раздражалась и расстраивалась ты. Питер, видя твое состояние, пытался всячески облегчить и снять с тебя хотя бы часть бытовой нагрузки. Ты видела его неловкие и неумелые попытки приготовить тебе блины на завтрак, ценила его сюрпризы в виде пончиков из кафе напротив твоего дома. Откуда у него деньги ты не спрашивала. Хватало и того, что теперь твоя личная стабильная жизнь была... другая. Тебе это не то чтобы не нравилось, просто ты не привыкла делить квартиру с кем-то. Тем более длилось это уже не один месяц и тебя пугало то, с какой быстротой ты привыкаешь к Питеру. К его потеплевшему взгляду, колким фразам, холодным рукам и темным волосам, которые находились в вечном беспорядке. — А если бы тебя кто-нибудь забрал отсюда? Например в джунгли на острове, где круглый год лето, а рядом такой чистый океан, что дух перехватывает, — однажды спрашивает Питер, когда вы воскресным вечером смотрите мелодраму. Он не смотрит на тебя, но и взгляд в экран у него отсутствующий, словно мыслями он где-то далеко. — Кто? Мой личный Питер Пэн? — с улыбкой спрашиваешь в ответ ты. Питер дергается и смотрит на тебя. — Может и он, — уклончиво отвечает он. — Тебя же это все душит. Город, работа и даже эта квартира. Ты молчишь, не зная стоит ли тебе признать его правоту или замять тему и свести ее к фильму. — Я не могу это все бросить, — тоскливо отвечаешь ты, после долгого молчания. Перебросив волосы через плечо, ты начинаешь нервно крутить кончики на пальце. Подняв глаза, смотришь на Питера. — Душит это меня или нет, это неважно. Я выросла здесь и люблю этот город всей душой. Спроси об этом тринадцатилетнюю меня, я бы сказала да. Ответила бы, что пусть Питер Пэн и его Тень уносят меня подальше от домашнего задания и раздражающих одноклассниц. — Не понимаю этой бессмысленной привязанности к всему этому. Это же просто... вещи. Ты молчишь, оскорбленная его фразой. Питер это улавливает, но не комментирует. Вы смотрите друг на друга с минуту, а затем ты отворачиваешься к экрану. — Но на острове ты могла бы быть, к примеру, вечно молодой. Это тебя не соблазняет? — спрашивает Питер снова, спустя двадцать минут гробовой тишины. — Соблазняет, — соглашаешься ты. — Но тогда я потеряю все, что получила на данный момент. — Но у твоих ног будет целый остров. Потеряшки. Тень. — он молчит, а затем тихо добавляет. — И даже черное сердце Питера Пэна. — Я не понимаю, о чем ты говоришь, Питер. Ты поворачиваешься к нему и Питер дотрагивается до твоих волос, касается шеи и медленно приближает свое лицо к твоему. Ты затаиваешь дыхание, глядя ему в глаза. — Моя фамилия Пэн. Я из города Сторибрук, который не значится на картах. И я не знаю, чувствует ли мое иссиня-черное сердце любовь, но я очень сильно хочу тебя поцеловать. Ошеломленная, ты вскидываешь брови, но киваешь и он приближается к твоему лицу, соединяя ваши губы. Его поцелуй мягкий, губы мягкие и весь сам он словно олицетворение мягкости. Твоя ладонь, взметнувшись, устраивается на его задней части шеи, приближая к себе. Ты жадно отвечаешь и падаешь на диван спиной, утягивая его за собой. Умом ты понимаешь, что это все неправильно, что если ты скажешь да, ты потеряешь эту стабильность и все, чего с таким трудом добивалась. Когда он нависает над тобой, медленно облизывая покрасневшие губы, ты улыбаешься. — Хорошо, Питер Пэн, отвези меня в Сторибрук, который не значится на картах, а позже сделай королевой своего острова.