Необратимое

      Дом его бабки был тёмным и всё ещё крепким. Таким же крепким, как тот старик, что указал им дорогу. В последний раз он тут был ещё совсем пацаном, лет в четырнадцать, счастливое время было, беззаботное, гоняли целыми днями с пацанами на великах и горя не знали… Потом отец умер и приезжать сюда почти перестали. Потом умерла и бабка, дом оказался никому не нужен. — Витька, ты что-ли? — подслеповато вглядываясь ему в лицо проговорил дед, и Виктор кивнул.       Этого старика он помнил очень хорошо. Однажды тот отходил его крапивой. Хорошо так отходил, он после пару дней точно сидеть не мог, задница и ноги горели огнём. Ну и правильно, — улыбнулся воспоминаниям Виктор, — нечего было яблоки с малиной воровать. — Я, дядь Юр, — ответил он и протянул руку. Рука дяди Юры была сухая и шероховатая. Стоящая рядом Полина все ещё дулась и переминалась с ноги на ногу, дорога сюда все же была долгой. В руках она держала бутылку с водой. — Вить, — капризно протянула она, но Виктор отмахнулся. Иногда его Полинка становилась совсем невыносимой. Зажралась, — подумал он и кивнул на машину. — Сядь. — Ви… — Сядь, я сказал. Полина бросила на него такой взгляд, что он усмехнулся, но все же подчинилась, села в машину и разъяренно зыркала теперь оттуда через стекло. Её глаза что называется метали молнии. Дед Юра понимающе усмехнулся. — Строит? — Строит, — вздохнул Виктор. — Это хорошо, что строит, — сказал старик, а Виктор вдруг подумал, что он прав — хорошо, пусть девчонка тешится. Молоденькая же совсем, красивая, что ему ещё надо? А мудрость… Мудрость она придёт. Со временем. Во всяком случае он на это надеялся. — Куда ехать, бать? Давно тут не был, забыл, — спросил Виктор, и дед махнул рукой. На прощание он снова пожал эту руку.       Дом был все ещё крепким, даже окна за ставнями оказались целыми, только забор подвёл, провалился, ну ещё огород травой и вишней зарос. В остальном нормально. А то что электричества нет, не беда, помнится у его бабки всегда запас свечей был, может еще не растащили? Кому тут мародерить? Почти никого не осталось… К тому же у него фонарь есть, пару дней переживут. — Здесь жутко, — снова загундела Полина. — Клещей опять же можно понацеплять. — На жопу? — усмехнулся он, на что Полина фыркнула и нервно стряхнула с поясницы несуществующкю букашку. На ней был белый топ и какие-то супер короткие джинсовые шорты, дома, когда она вышла из спальни, он даже засмотрелся, будто ещё не привык. Моё, — подумал он тогда и ехать куда-то резко перехотелось. Стройное, загорелое тело Полины назойливо маячило перед глазами, она усиленно делала вид, что собирается. Ходила туда-сюда по комнате попутно разбрасывая не нужную ей фигню, а у него натурально текли слюни. Полинка была одной из тех немногих баб, которые обладали какой-то загадочной для его ума манкостью: походка, жесты, манера говорить, одеваться, все в ней буквально кричал, звало. И это она ещё девчонка почти, что будет, когда она станет старше, поймёт себя, поймет свою силу над ним? Или она уже поняла? Скорее всего поняла, вон как смотрит. Что ж, пусть таращится, он тоже не лыком шит. — Не бойся, не заползет, — по хозяйски хватанув её за задницу усмехнулся Виктор, на что Полина раздражённо ударила его по руке. Стало ясно: этой ночью ему ничего не светит. — Идём, — сказал Виктор. Идти за ним Полина не спешила. Оглянувшись, Виктор увидел, как она стоит посреди заросшей вишнёвой порослю дорожке, обнимает себя за плечи и… — Кукушка, кукушка… — будто наяву услышал Ион и наконец понял, что его разбудило: тот самый брат, что когда-то вытащил его едва живого из-под мощного огня неверных тряс его за плечо и орал. — Ион! Ион, мать твою! Ион открыл глаза и моргнул, в голове гудело. Похоже зачистка лаборатории от мутантов пошла не по плану, и сейчас он, без оружия и шлема, валяется в углу засратого до невозможности помещение и непонимающе щурится на фонарь своего брата. А остальные где? Неужто погибли? А брат всё орёт. Орёт и трясёт его за плечо. — Ион! — Да заткнись, чего орёшь, как баба? — поморщился Ион и скривился, в голову будто вбивали штыри. Ещё и во рту солёно, наверное носом течет кровь. Так и есть, течёт. Хорошо так течёт, аж шее мокро. Или рана там? Грыз его псионик что ли? Но раз жив, прокусил не глубоко. Сглотнув соленую слизь, Ион замер и дождавшись, когда в глазах начало чуть проясняться, спросил: — Зацепил он меня, да? Круг света заметавшись по стенам мутаньего логова, высветил пару замотанных в тряпье тел. Бюреры. Да уж, вся ебаная нечесть походу собралась именно здесь. И что их так под землю тянет? Нет с бюрерами-то ясно, контролёры тоже места потише выбирают, но вот снорки? Какого хера здесь забыли эти болотные твари, Ион не знал. — Ещё как зацепил, — ответил брат. — Думал всё, хана… — Хрена тебе… — косо ухмыльнулся Ион и рукавом утерев из-под носа кровь, вновь попытался встать. Не сразу, но ему это удалось. — Ну и вонь. А этот где? — опершись о стену, спросил он. Судя по тому, как ему досталось, тот контролёр был весьма и весьма силен. Вот только это ему не помогло, — вглядываясь в теряющуюся в кромешной тьме кишку туннеля, усмехнулся Ион. Нужно найти шлем. И оружие. — Там, — неопределённо пожал плечами брат, а потом спросил то, отчего сердце сжало лютым холодом. — Кто такая Полина, Ион? — тихо и серьёзно произнёс его брат, и это были его последние слова. В следующее мгновение Ион завыл. Как зверь. Осел на пол и обхватив голову окровавленными руками, заорал. А брат лежал тут же, из разрезанного горла текло. Да, шансов у него не было. Даже, что в магазине оставались патроны не было. Недаром на него в свое время столько артов извели. Один из лучших воинов Великого Монолита. Был. — Проснись, — вдруг услышал Ион голос Полины и тряхнул головой. Он не спал. А ещё он убил брата. Предал Монолит. Ради неё. Он и тогда убил ради неё. Полина. Кто такая Полина? Дар? Проклятие? Его проклятие?! А Монолит молчит. Впрочем, Великий уже никогда не заговорит с ним. Он проклят. Всеми проклят...       И Ион снова закричал, снова запрокинув голову, отчаяно заорал в темноту. А когда, наконец выдохшись, умолк, услышал, как где-то внизу, всего-то уровнем ниже, будто бы ему в ответ бешено воют мутанты… — Проснись, — едва слышно прохрипел он, и вдруг отчётливо понял, что ему сейчас нужно делать. Нужно всего-то найти шлем, найти оружие. А потом идти к ней. Хотя… Зачем искать?       Собравшись с силами Ион поднялся и посмотрел на коммуникатор — вдруг кто выжил? Никто. И тел теперь уж не найти — растащили. Что говорить, такого никто не ожидал, законсервированной эта лаборатория вовсе не была. Ловушка. А ведь это и впрямь выглядит, как ебаная подстава! Рутинное казалось бы задание… Но вот зачем? Зачем Харону избавляться от них, опытнейших бойцов? Стащив шлем с головы убитого им брата, Ион врубил фонарь. Мёртвые глаза внимательно следили за ним. Дар или проклятие? — подумал Ион и усмехнулся.

***

      Когда он, весь перемазанный в своей и чужой крови вошёл в комнату, Полина обернулась, глаза её испуганно расширились. Наверное в тот момент она подумала, что он собирается убить её. Она была права, он думал. Сначала. Пока шёл сюда. На автомате к слову шёл, будто заведенный. Но потом…       Словно во сне Ион подошёл к девушке и резанув стягивающие её руки и ноги стяжки, бросил перед ней нож. — Убей, но прежде скажи, кто ты? — прошептал он и вдруг пошатнулся. Она поняла свою силу, — падая в зелёную бездну её глаз, успел подумать монолитовец.