Неизбежное

Легко с тобой справляясь, он отвлекает тебя настойчивым поцелуем... Выбор • попытаться укусить его и выбраться • попросить не делать этого Ваш выбор: попытаться выбраться И единственное, что приходит тебе в голову - впиться зубами в его нижнюю губу с максимальной силой, на которую ты была способна в данном состоянии. Вкус теплой крови тут же расплывается по твоим губам, и пока вы находились на близком расстоянии, ты резким движением, наугад, выталкиваешь голову вперед и попадаешь точно ему в нос. Мельком ты успеваешь заметить, как его вид становится еще более устрашающим, когда у него изо рта по подбородку стекают капельки темной крови. Руки успевают выскользнуть из ремня и ты в одну спасительную секунду, пока мужчина замешкался, волшебным образом скидываешь его с себя, оказываясь сверху, и, почувствовав желание отомстить, ты вдавливаешь его шею локтем в кровать. Осознание того, что если ты не сбежишь сейчас, тебя не спасет ничего, давило на голову и сжимало ее. Боль во всех частях тела сокрушает тебя и в глазах становится до невозможности темно. Конечности содрогаются, а рана нарывает с двойной силой, а под тобой закашливается от недостатка воздуха твой насильник. Не видя, оправился ли нападающий, ты быстро переходишь от одного конца кровати, на котором вы находились, до другого, ближе к выходу. Успев встать, но не сделать последний рывок к свободе, тебя хватают за больную ногу и верхняя часть твоего тела оказывается между постелью и холодной стеной. Бесчеловечно и кровожадно он сжимает порез с каждой секундой все сильнее. От боли ты хватаешься за упавшее вместе с тобой одеяло, чтобы, сжав руки в кулаки, не прорезать ладони ногтями. Ты не слышишь ни своего душераздирающего вопля, ни скрипа кровати, ни шелеста простыни, ничего. В голове абсолютная тишина, которая просто разъедает твою голову. Ты зажмуриваешь глаза, пытаясь хотя бы на секунду исчезнуть отсюда. Слезы идут неостановимым потоком. И вдруг, слово сирена, ты начала слышать его голос. Он будет долго напоминать о произошедшем в кошмарах, если ты вообще когда-нибудь сможешь уснуть. "Ты думала блять сбежать от меня?" - голос был настолько расслаблен и чёток, будто его вовсе не душили. Вибрирующий, ужасающе твердый и грубый голос. Эхо речи разносилось по всей голове и попадало по болезненным точкам. "Любишь более грубое обращение? Хорошо" - отвечал он сам себе. Он холодно смотрит на тебя, пока холодными ладонями накручивает волосы между пальцев. Тянет их на себя с безумной силой, затаскивает на кровать. Ты ударяешься и царапаешься позвоночником о бортик кровати, и чтобы предотвратить дальнейшие повреждения, тебе приходится как-то выкручиваться. Не выходит, ведь одна из ног вовсе не поддается никаким командам, лишь лихорадочно подергивается, отчего становится лишь больнее. Руками ты пытаешься схватиться за его запястье, но ты не учла того, что одна его свободная ладонь может удерживать две твои, с трудом, но все же. Свободной ногой ты наравилась ударить его в живот, но даже развернуться лицом к лицу не удавалось. Через полминуты сопротивления возле горла оказывается нож, ручка которого полностью пропиталась свежей кровью, в которой было испачкано и его запястье. Ты тут же замираешь, ну а он продолжает мучительные действия, не обращая внимания на то, что лезвие иногда чуть касается твоей хрупкой шеи. Запах крови, смерти никак не сочетался с бодрящим ароматом кофе, который исходил от его футболки. Ты уткнулась в нее носом, отворачиваясь от блестящего лезвия, опленявшее своим безумством и кровожадностью. Ты сама не заметила, что задержала дыхание и настолько размеренно, насколько выходило, старалась его восстановить. В итоге ты оказалась прям поверх него, вжавшись спиной в его торс, избегая заигрывающего ножа. "Ты настолько близко ко мне" -проговорил он, растягивая каждое слово, будто пытаясь удостовериться, что это и вправду происходит. Соленые слезы, лившиеся из зажмуренных глаз по щекам и чуть раненой шее заставляли щипать царапины, обволакивали остриё. Ты почувствовала снятие напряжения с волос, освобождающее голову от громкой и тягучей боли. Наступила тишина, но через небольшой промежуток времени звуки начали просыпаться. Стук в висках сопровождался ритмичным пульсированием кровоточащей раны, взбешенное дыхаение насильника, стук ветвей о стекла окон, которые удерживают порывы разыгравшегося ветра на улице, и трепетно дрожащее тело, создающее шуршание одежды. После недолгого отсутствия телодвижений легкое скольжение длинной руки под футболку оказалось очень чувствительным. Кончики пальцев подрагивали, но обхватывали твою талию уверенно. "Как же мне хочется тебя поцеловать, но твое блять упрямство просто молит меня использовать нож" - слова эти были произнесены с сожалением, будто он лишь сторонний наблюдатель, и он описывает, насколько ему жаль их. Но тело говорило о других эмоциях. Левая рука его начала до боли сдавливать живот, а нож, который он в миг перевернул тупой стороной, начал вдавливать в шею. Ты боялась шевельнуться. Хотя эти слова в какой-то степени потешили твое самолюбие, но сейчас ты как никогда хотела жить. И понимание того, что если у него выйдет поцеловать тебя снова, путь к спасению будет разрушен. Он чуть приподнял тебя вверх и теперь его обрывистое дыхание согревало обледеневшую от ужаса шею. Желание ткнуть его локтем в живот и (возможно) выбраться снова, слабо светилось среди затуманенного от страха разума. Но инстинкт самосохранения отговаривал тебя делать это с каждой секундой всё настойчивее. Всхлипывая, ты с хрипом пыталась вдохнуть, не хватая и не царапая мужчину за напряженные ноги, судорожно сжимающие тебя, ведь это действие может спровоцировать поворот лезвия в твою сторону. Хотя мысли о возможности умереть быстро были, желание жить кричало и часть разума не давала встрепенуться и развернуть его кисть. Твои слезы умиляли его и он аккуратно стирал их с твоей шеи, зацеловывая ее. Он прижимался горячими и липкими от крови губами, пытаясь овладеть как можно большей территорией на твоей коже, присваивая, опленяя. Иногда он останавливался чтобы, с невидимой улыбкой для тебя, выдохнуть воздух, распирающий изнутри его грудную клетку, поднятие которой заставляло покрываться мурашками твои позвоночник. Он был ужасно медлительным и та смертоносная мысль начинала прогрессировать. Ты осторожно извивалась, пытаясь максимально увеличить расстояние между твоим и его телом. Но он тут же притягивал тебя обратно, царапая и вжимая в себя, будто пытался слиться с тобой. Ноги затекали, а рана успокаивалась, покоясь между его ногой и мягким, но влажным от крови одеялом. Когда он приспустил горло твоей ночной длинной футболки на плече, растягивая ее, и любуясь на каждый миллиметр оголенной кожи, будто голодный, разъяренный пес, у которого попытались отобрать желанный кусочек мяса, он впился зубами в кость, закрытую тонкой, бледной, но еще живой плотью, которая поддалась давлению острых зубов и покраснела. Не успев начать изливаться кровью, ты вскрикнула и машинально дернула плечом, ударяя его в уже раненую губу, которая запачкала твою лопатку проклятой кровью. От испуга ты приподнялась на руки, и только когда нож тихонько прошелся по твоей ключице, ты, распахнув глаза, осознала, какую ошибку совершила. Только он смог унять свою ярость и недовольство от твоих попыток сбежать или оттолкнуть его, сосредоточившись на страсти изучения и наслаждении от такой близости, которую он так давно хотел заполучить. Овладеть ею, такой маленькой и хрупкой, но такой упрямой и противоречащей реальности и тому, что ее уже настигло. Ведь могло пройти всё совершенно иначе. Хотя, он всё равно бы не сдержался. Низ его живота ноет с самого первого касания, когда ему пришлось сковать железной хваткой ее запястье, чтобы она позволила ему войти к ней. И он старался для нее, старался не перебарщивать, но она всё время оступалась. И вдруг она снова это делает. Она явно напрашивается. Он слизывает кровь с губ быстрым движением языка, после чего быстро меняет положение рук и левой сдавливает твое лицо по щекам, заставляя открыть рот, чтобы хоть немного ослабить боль, а правую шустро распологает между твоих бедер, не убирая нож, а с помощью него заставляя раздвинуть ноги, ведь иначе на теле появятся новые раны. Ты слышала, как он пытался сказать вам что-то, но вместо это у него получился хриплый сдержанный стон, когда его руки медленно прошлись по промежности, ещё закрытой бельем. Твои руки стремились остановить его и потянулись, но когда давление на лицо стало еще более сильным, ты сменила направление рук и тихонько расположила руки чуть выше и чуть ниже локтя, начиная чувствовать напряжение его мышц в полной мере. От добровольного (по мнению мужчины) прикосновения мелкая дрожь прошлась по нему и его бёдра непроизвольно толкнулись в твою сторону и ты сполна смогла прочувствовать его эрекцию вновь. "Умница" -похвалил он тебя и ты поспешила убрать руки обратно. "Верни на место" -более грубо, чем обычно, произнес он. Ты же, ошелемленная такой потребностью в себе и такой реакцией, не могла пошевелиться. Челюсть начала уставать и тебе хотелось закрыть ее, но с каждой попыткой сделать это и изменить положение твоего рта, он надавливал лишь сильнее. Ты простонала от боли, (и эти звуки не остались без внимания,) выдыхая и пытаясь хотя бы немного расслабиться, ведь тело ныло и молило о передышке. С рывком он выбрался из-под тебя, придавливая всем телом, и коленом лишая тебя возможности сдвинуть ноги и им же создавая небольшое мягкое трение в промежности, что даже в такой ситуации потупляло твой контроль над ситуацией. И пусть он присутствовал лишь в твоей голове. Пальцами руки, занятой холодным оружием, он проникал под футболку, передавая свой жар и свое желание через неаккуратные прикосновения. А также, холодом стали напоминая о возможности печального исхода сегодняшней ночи. Переводя свой взгляд с твоей вздымающейся груди на твое запыхавшееся лицо и приоткрытый рот, он тут же прильнул к нему. Его мокрые, мягкие губы пытались слиться с твоими неподатливыми и нерасторопными, но всё же участвовавшими в процессе. Поцелуй был агрессивным и размазанным, и ты периодически проглатывала его стоны, содрогающие горло. Его рука незаметно пробралась к волосам и резко потянула за них, заставляя тебя разомкнуть зубы, и, зажмурившись, пытаться сделать стон боли как можно тише. Он, на секунду отодвинувшись и с опасным оскалом полюбовавшись тобой, вернулся в прежнее положение, в этот раз используя язык. После нескольких предупреждающих рывков за волосы ты позволила ему исследовать свой рот, все еще не отвечая ему. Ты буквально играла на его нервах, до последнего показывая свою неприступность, но для него ты была похожа на пойманную мышку, делающая вид, будто в мышеловку и не попадалась. Это разыгрывало его еще больше. В какой-то момент, своим языком он заполнил слишком много пространства, перекрывая воздух, и ты попыталась вытолкнуть незваного гостя. Как только твой язык проскользил по его, он вжался в тебя с двойной силой и, хватая тебя за шею, придушивая, он простонал настолько грязно и столь жалобно, что твой подступающий протяжный выдох получился в том же духе. Он отстранился, но лишь для того, чтобы, от наслаждения прикрыв глаза, вернуться снова. Волосы снова были освобождены и теперь свободной рукой от взял твое обмякшее запястье и направил в сторону паха. Твои глаза расширились, а пальцы вздрогнули при соприкосновении с давно отвердевшим половым органом. Ты сжав губы терпела, когда он искусывал твою грудь, плечи, шею, толкаясь тебе в руку. Нож был отброшен в сторону, ведь он видел, что ты сдалась, не полностью, но всё же. Твое тело слабело и становилось более податливым с каждом секундой. Бороться не было смысла, ведь это сделает только хуже и увеличит время пытки. Сейчас тебя пробило на жалость к самой себе. Тебе было настолько противно от самой себя. Настолько нужно быть глупой, чтобы, живя на первом этаже, в не очень благоприятном районе оставлять открытым настежь окно. Настолько нужно быть жалкой, чтобы позволять совершать такое с собой. Гордость твердила о том, что лучше уж умереть, чем жить после такого. Пара слез скатились по щекам и тут же были слизаны этим победно улыбавшимся монстром. Когда его колено было заменено горячими пальцами, ты пришла в себя. Но расслабленный мозг отказывался предпринимать хоть что-то. Ты просто давала ему делать то, что он хочет, и поэтому его переставал забавлять весь процесс, хоть животное желание и осталось. Оперевшись рукой на спинку кровати, нависая на тобой, он, давя на твои израненые плечи приспустил тебя вниз, на уровень его живота. Ты прошипела сквозь зубы, почувствовав колкость в задетых укусах. Перед твоим лицом он другой рукой расстегнул ремень, но оставил его на поясе. Ужасаясь его идее, глаза расширились, а во рту пересохло. -Дальше сама -сладко протянул он. Ты повернула голову в сторону, где должен был находится нож, но он в миг оказался перед твои лицом. -Это ищешь? -издевательски произнес он. Всё, последний шанс упущен, нельзя было расслабляться. Мужчина дрожал от нетерпения и, потеряв самообладание из-за твоей медлительности, сделал поверхностный порез на твоем плече. -Быстрее, блять. Ты тут же приступила к заданию. Пояс легко выскользнул из штанов, а вот с пуговицой дрожащим рукам и ослепленным слезами глазам пришлось повозиться. Ты постоянно касалась его члена, отчего его бедра подталкивало к тебе. Он нуждался в ласке, нуждался в тебе. От перенапряжения ты начала терять сознание. Точнее, тебе так показалось и в какой-то степени, ты уже надеялась на это. В глазах темно, тебя начинает трясти, конечности поджимаются к груди. Ты не задумываешься о том, что произойдет дальше. Возможно он сжалиться над тобой и просто убьет, оправиться на поиски новой жертвы. А может он просто психопат, каким скорее всего и является, которому приносят наслаждение твои мучения. Он хватает тебя за горло, параллельно громко отчитывает тебя, будто провинившуюся, его низкий голос сотрясает стены и вдалбливает тебя в измученную постель. Слова не удается разобрать и ты не можешь ничего ответить, что делает его еще более взбешенным. Ты стараешься сосредоточиться на темноте, образовавшейся под тяжелыми веками, на пустоте, и ни на что не надеясь, пытаешься выпасть из реальности. Но его грубая хватка не позволяет этого сделать. Через минуту ты чувствуешь безумную боль между ног и раскрываешь рот, но из горла выходит лишь жалкий скулёж. Он входит резко, будто пытается пронзить тебя насквозь. Стонет и между тем рычит. Рука его сковала твое горло, будто петлей, неконтролируемо затягивавшейся с каждой секундой. Шикоро распахнутые глаза видят перед собой лишь напряженное лицо мужчины, раскрасневшееся от действий и крови. Ты чувствуешь подступающее удушье и из последних сил бьешь кулачками по его груди, хватаешься за убивающее запястье. Но по взгляду можно было понять, что им сейчас управляет лишь его возбуждение и он ничего не чувствует. Только долгожданную разрядку. Бешеный пёс, набросившийся на самку, которую в последствии разорвет на куски. Тело обмякает, а взгляд становится стеклянным. Он, закончив, обращает внимание на побледневшее лицо любимой, а после на свои побелевшие от усилий костяшки. Он тут же одергивает руку, а лицо мгновенно сменяет эмоции на испуг и непонимание. Его разум не может осознать происходящего, полное сожаление накрывает его и сковывает. Он не верит в это. Как же так? Почему так вышло? Он ложится рядом с безжизненной любимой и обнимает, ощущая сохранившиеся остатки тепла ее тела.