Сказание о Свитке Бессмертного Неба

      Город свободы встретил путников ярким и согревающим солнцем. Сотни ветров игриво, вихрями закручивали опавшую листву, и приятно ласкали щеки. Мондштадт с достоинством носил звание города, где возможно всё. Каждый мог быть тем, кем хотел, не скрываться за фальшивыми масками, не лгать себе и другим. Это именно то, чего так сильно не хватало предвестнику и Люмин — свободы. Чайльд ни за что не хотел признавать, что уже давно потерял контроль над ситуацией. Так или иначе, его регулярно посещали мысли о том, что он и вовсе никогда не был свободен. С той самой зимней ночи, когда он впервые пролил кровь человека, его руки сковали кандалы ответственности за безопасность родных. Жизнь поделилась надвое. Спустя недолгое время, часть, подконтрольная Аяксу была ещё раз разделена пополам и отдана Снежной. А с приходом Люмин, от неё остались лишь крохи, которые он бы хотел потратить на что-то действительно стоящее. Предвестник был готов пожертвовать собой ради спасения Тейвата, потому что не видел иного выхода. Аякс и раньше понимал, что делал отвратительные вещи, бесстыдно лгал и убивал невиновных. Любой бы сошёл с ума, но юноша утешал себя тем, что виноват Чайльд, шпион Фатуи, но за маской предвестника скрывался Аякс, причастный ко всем злодеяниям. Юноша осознавал, что Люмин знает его только как доброго и справедливого Аякса, отчего все его оправдания рушились, рядом с ней лгать было тяжелее всего. После того, что он намеревался сделать, девушка возненавидела бы его настолько, что смерть казалась спасением. Выбор был очевиден: жизнь Люмин и родных против его собственной.       Но не только на его плечах покоилось тяжёлое бремя. Люмин также как и Аякс уже несколько лет находилась в плену самообмана. Волевой, но крайне мягкий характер заставлял девушку искать спасение в чужой жизни. Словно предвестник она избегала встречи с внутренним «я». Проникаясь чужой болью, блондинка на время забывала о собственной. Но теперь, и ей было некуда бежать. Чувство безопасности возникало лишь тогда, когда напарник был рядом, однако, после недавнего заявления, даже оно исчезло.       С момента открытия шкатулки прошло около недели, но Люмин так и не удалось поговорить с парнем. Она использовала каждую возможность для разговора, но Аякс не оставлял ей и шанса, ссылаясь на плохое настроение, раздраженность и нежелание говорить с ней. Поведение напарника всё больше усиливало её беспокойство, а холодный и грубый тон его голоса вызывал вспышки агрессии. В её светлой голове скопился не один десяток вопросов, которые так и остались без ответа. Она искренне не понимала была ли её вина в том, что после Фестиваля всё пошло наперекосяк. Весёлого, игрового и до боли знакомого Аякса словно подменили, вместо глупых шуточек и подколов, появились язвительные и грубые замечания. Но больше всего злиться заставляло желание парня открыться.       И прямо сейчас, когда они проходили сквозь главные ворота города, Чайльд даже не взглянул на идущую позади него Люмин, что изрядно огорчило девушку. Шаги юноши были твёрдыми и уверенными, словно ему не впервые приходилось идти по брусчатке Мондштадта, и он чётко знал куда идёт.       — «Ты бывал в Мондштадте?», — блондинка перешла на лёгкий бег и догнала напарника, а затем в очередной раз попыталась завязать разговор.       — «Нет», — уже привычно сухо ответил предвестник.       — «В таком случае куда же ты так спешишь?».       — «В Собор Фавония, разумеется».       — «Зачем?».       Аякс резко остановился, отчего снова отстающая Люмин, прямиком врезалась лбом в железную спину парня. Она потеряла кончиками пальцев место удара и нахмурила брови, в то время, как её спутник развернулся на сто восемьдесят градусов. Блондинка подняла взгляд вверх, заглянув в знакомые голубые глаза.       — «Надеюсь, ты не забыла, что мы здесь не для отдыха?».       — «Аякс, я прекрасно помню, что мы здесь по делу, но мы не можем посреди белого дня проникнуть в хранилище Собора и украсть оттуда что-либо, не вижу поводов для иронии». — она знала о чем говорит. Днём весь Собор заполнен прихожанами и святыми сестрами, к тому же, учитывая давнюю историю с Небесной Лирой, Барбара и на шаг не допустит Люмин к хранилищу.       — «Тебе нужен отдых, Чайльд. Мы несколько дней толком не спали и не ели. От нас воняет так, будто мы валялись в свинарнике. Позволь мне позаботиться о тебе», — в её глазах мелькнуло искреннее желание помочь. Предвестник снова хотел выплеснуть порцию яда, но не мог. Притворяться негодяем, глядя в честные янтарные глаза, было неправильно, поэтому парень молча кивнул головой и позволил подруге повести его за собой.

****

      Таверна «Доля ангелов» по популярности уступала только «Кошкиному Хвосту». Однако, хозяин таверны ни чуть не был расстроен, поскольку знал, что вино, изготовленное на его фамильной винокурне — лучшее во всём Тейвате. Заведение с красивым и звучным названием имело два этажа: на первом располагались столы, где посетители каждый вечер собирались в шумные компании, злоупотребляя алкоголем. Этажом выше располагались три спальни, которые Дилюк, хозяин таверны, сдавал путешественникам и торговцам.       Солнце не так давно перевалило за полдень, поэтому внутри было пусто, не было никого за исключением красноволосого мужчины в элегантном охотничьем костюме, составляющего какой-то список за барной стойкой. Дилюк не сразу заметил гостей, поэтому у Аякса было достаточно времени осмотреться.       — «К сожалению, сейчас мы закрыты. Мы будем готовы принять посетителей через четыре часа. Всего доброго», — мужчина, не отрываясь от письма, прогонял путников.       — «Даже для меня?», — Дилюк поднял голову и сразу же узнал, стоящую на пороге девушку.       — «Люмин, какой приятный сюрприз. Рад тебя видеть в целостности и сохранности. Чем обязан тебе и твоему спутнику?», — как всегда он был вежлив и учтив.       — «Мы бы хотели поселиться на пару дней в твоей таверне. Мы здесь проездом. Мы направляемся в... », — она прикусила язык. Чайльд незаметно задел плечо девушки, заставляя замолчать. После истории с Кэ Цин доверять кому-либо было опасно, но она продолжила:       — «В Ли Юэ», — естественно это была ложь.       — «Чтож, вам повезло, сегодня утром как раз освободились два номера», — он сделал вид, что не заметил обмана, — «Вы пришли вовремя, комнаты уже готовы к встречи новых гостей. Прошу, отдыхайте. — он вручил им две пары ключей, а затем снова взялся за ручку.       Поднимаясь по витой лестнице, предвестник приблизился к уху девушки и укоризненно прошептал:       — «Лишнее болтаешь», — затем он взял свои ключи, и, перешагивая через две ступени поднялся на второй этаж.       — «Постой, нам нужно поговорить.»       Но предвестник, не желая слушать, захлопнул за собой дверь номера.       Люмин закатила глаза и скрылась в собственной комнате. Она мигом сбросила с себя одежду, а затем встала под тонкие струи горячей воды, которые, казалось бы, подливали масла в огонь горькой злости. Она устала стараться, устала устраивать танцы с бубнами вокруг напарника, лишь бы снова услышать от него хоть слово.       Отныне, пусть будет так, как хочет он.