Take a look at my girlfriend

Судя по всему, Гию был отличным парнем. Он просто души не чаял в своей девушке. Но если понаблюдать за ним повнимательнее, то станет ясно, что Гию вообще не знает как быть парнем. Это была совершенно неизведанная территория. Большую часть их псевдо-отношений Шинобу направляла его и четко говорила, что и когда нужно делать. Чувство неполноценности всё пыталось взять над ним верх, но стоило только взглянуть на ее лицо, как эти мысли почти каждый раз отступали. Он прибыл в Поместье Бабочки очень ранним утром на следующий день после событий в торговом районе. Он был дома в первый раз с тех пор, как они официально стали встречаться. Так что, когда он забрался к ней в постель и нежно поцеловал, она проснулась с широкой улыбкой. — Ты здесь. — сказала она тихим, счастливым голосом, сонно потирая глаза. Он просто кивнул. Затем он нежно погладил ее по волосам, но сразу после этого снова ощутил неловкость. Должно быть, выражение его лица изменилось, потому что она посмотрела на него с беспокойством. — Что такое? — спросила она. Он поколебался несколько секунд. — Я не знаю, что делать. — она моргнула, — Что мне стоит сделать? — Сделать… с чем? — Чего от меня ждут? Шинобу хихикнула. — Ты спрашиваешь меня, как быть моим парнем? — …Да. — Просто будь собой. Делай все что хочешь, Гию. Он, казалось, чувствовал нерешительность. — Все, что хочу? Она кивнула. Шинобу ожидала, что он наклонится и поцелует ее или что-то в этом роде. Но чего она не ожидала, так это того, что он встанет с кровати и покинет комнату. Он вообще ничего не сказал. Она в замешательстве смотрела ему вслед. — Нужно будет поработать над этим. — пробормотала она себе под нос, прежде чем лечь и попытаться снова заснуть. Она мучилась мыслью, что в итоге она просто его отпугнула. . . . Шинобу проснулась от звуков движения. Ее парень вернулся, на этот раз с тарелкой еды. — Завтрак в постель? — спросила она его. — Я хотел приготовить его сам, но Аой-сан… помогла. — сказал он. Она выгнала его с кухни после того, как он дважды сжег яичницу. Шинобу взяла тарелку и начала есть. Он все время наблюдал за ней и держал чашку в руке, пока та была ей не нужна. Он попытался поднести кружку к ее губам, но она взяла ее сама. Затем он отнес посуду обратно на кухню, избегая сурового взгляда Аой, чтобы не ухудшать положение. Когда он вернулся, Шинобу расчесывала волосы. Он нашел ее униформу и положил ее на кровать, специально для Кочо. Она спросила его о ночном патруле, и он ответил только: «Все прошло хорошо». Теперь они вдвоем сидели на кровати. — Ты все еще не очень разговорчив. Даже со своей собственной девушкой. — поддразнила его Шинобу. Гию посмотрел на нее. — О чем… говорят пары? — Обо всем. Ничего, — ответила она, — разговоры у тебя выходят действительно странно, дурачок. — В том, что мы целуемся, ничего странного нет. — рассеянно сказал он. — Да… Тогда давай так и сделаем. Она притянула его к себе для поцелуя, и он с готовностью ответил. Целовать ее — его самое любимое занятие на свете. Он сделал бы это где угодно, не заботясь о том, кто есть рядом и кто смотрит на них. Пара продолжала целоваться, пока Шинобу не прикусила его губу. Он тут же отстранился. — …Ты укусила меня. — сказал он, прикоснувшись к губе. — Ох, прости. — быстро сказала она, — Должно было получится, ну, знаешь, сексуально. Тебе было больно? Гию усмехнулся. — Я расскажу Ренгоку, что ты опять со мной плохо обращаешься. — Я тебя просто ненавижу! — сказала она со смехом. Она попыталась уйти для большего драматического эффекта, но он схватил ее за руку и притянул к себе. Она упала ему на колени. Он поцеловал ее в щеку. — Ты не ненавидишь меня. — Плюс балл за очевидность. — сказала Шинобу. — Ты груба со мной. — Тебе это нравится. — Я знаю.

хххххх

Наконец покинув спальню, пара направилась во внутренний дворик. Они пребывали в оживленном настроении, так как члены организации, — нормальные на вид, — были уже там и болтали друг с другом. Компания, ласково названная «Истребители-пауки», начала аплодировать, заметив Столпа Насекомого. Они затянули ее в огромное групповое объятие. — Спасибо, Шинобу-сама! — Шинобу-сама, мы любим вас! — Шинобу-сама, я могу жить с вами вечно? — Шинобу-сама! — Шинобу-сама-а-а-а! — О боже, — улыбалась Шинобу, — не нужно меня благодарить! Мы еще даже не начали ваши тренировки по восстановлению! Я все равно буду видеться с вами! Некоторые из них даже заплакали, крепче обняв ее. Рядом стояли два какуши. — Похоже, нас никто не поблагодарит. — сказал один из них. — Мы не спали ночами, разбираясь с их нытьем. — Ну, наверное, Кочо-сама особенная. — ответил второй. Буквально никто не замечал их. Аой стояла на веранде, наблюдая, как все обнимаются во дворе. — Не могу поверить, что придется заниматься восстановлением их всех. Знаете, они никогда не станут прежними. Потребуется целая вечность, даже чтобы вернуть их рефлексы в нормальное состояние. Их отправят обратно умирать на поле боя, или, что еще хуже, они вернутся сюда. Она разглагольствовала перед Гию. Гию, слушавший вполуха, улыбался, наблюдая, как его девушка все глубже втягивается в групповые объятия. Она действительно была потрясающей. — Гию-сан! — Танзиро прибежал с другой стороны террасы, — Я буду скучать по вам! — Я тоже буду скучать по тебе, Танзиро. — сказал Гию с улыбкой. Он не боялся показать свое счастье. Танзиро усмехнулся. — Я так волнуюсь! Наконец-то мы вернулись на службу! Учитель Ренгоку сказал, что Зеницу и Иноске тоже смогут с нами пойти! — Он будет очень о тебе заботиться. — сказал Гию, — Ради меня, убей кучу демонов. Танзиро радостно кивнул и снова убежал, теперь — на поиски Канао. Шинобу подошла к веранде и села рядом с Гию. — Ты все еще расстроен, что он не твой цугуко? Гию покачал головой. — Я доверяю Ренгоку: он отлично подготовил Канроджи, так что у него есть опыт в обучении будущего Столпа. Кроме того, Вода, должно быть, не стиль дыхания Танзиро. Ренгоку подходит лучше. — Как скажешь. — произнесла Шинобу с улыбкой, — Возможно, я встречу его во время патрулирования. Гию застыл и медленно повернулся к ней. — Что ты имеешь в виду? — Патрулирование… я возвращаюсь. Я была в отпуске только чтобы следить за лечением этих истребителей. Сейчас они выздоровели, так что я возвращаюсь к обязанностям Столпа. — сказала Шинобу. Увидев его несчастное выражение лица, она спросила, — Все хорошо? Он почувствовал, что его дыхание участилось. — Я… не ожидал, что ты будешь патрулировать. Я думал, ты всегда будешь здесь. — Гию… я тоже Столп. У Столпов есть патрули. А еще я больше не могу держать Канао-чан вне поля зрения. Я всегда делила свое время между патрулированием и сопровождением ее на заданиях. После этих слов ему стало еще хуже, чем он ожидал. Она, видимо, сталкивается с большим количеством демонов, чем он, раз дополнительно выполняет задания более низкого уровня — уровня ее цугуко. — Шинобу, — он сделал паузу, не зная, что сказать, — ты не обязана. — Не обязана? — Заниматься этим… Шинобу взглянула на него и рассмеялась. — Да вообще-то обязана. Я уже говорила с Оякатой-сама. Я понимаю, что ты будешь сильно скучать по мне, но все хорошо. Мы все еще можем договариваться о встречах. Мицури-чан и Игуро-сан так делают. Гию чувствовал себя взволнованным. Тысячи возможных ситуаций пронеслись в его голове. Что, если они больше не увидят друг друга? Что, если она пострадает? Что, если она— Нет, он не может об этом думать. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. Она все еще улыбалась ему, не зная, как страшно ему стало. Он знал, чего хочет, но не был уверен в том, как она это воспримет. — Шинобу, ты можешь подумать об отставке? — спросил он, перейдя к делу. Он наблюдал за тем, как на ее лице отразилось несколько эмоций — начиная шоком и заканчивая негодованием. Она не могла поверить, что он вообще мог спросить ее о таком. — Я была истребительницей демонов и Столпом до того, как стала твоей девушкой, Гию. Я не собираюсь уходить. — Я могу позаботиться о тебе. Ты останешься здесь и сосредоточишься на больничном крыле, расширишь его, как всегда хотела. Если твоя цугуко готова, то она может занять твое место и… — Гию, нет. — оборвала она его, покачав головой. — Я не уйду в отставку, и это не обсуждается. А теперь успокойся, пока твоя тревога не вышла из-под контроля. Аой-чан не обрадуется, если ты начнешь бить наши стены. После этого они сидели тихо. Она знала, что это был удар ниже пояса. Он думал: это считается ссорой? Затем она снова повернулась к нему. — Не забудь навестить Санеми-кун. — напомнила она ему с улыбкой, без тени прежнего недовольства. — Я не забыл. — сказал он, — Мне это все еще кажется странным. Она кивнула. — Просто найди что-нибудь такое, на основе чего вы сможете сблизиться. Это может быть все что угодно. Правда, что угодно. Он — последний, с кем тебе осталось подружиться. Бывшие истребители-пауки снова начали звать ее по имени, поэтому она быстро поцеловала его, прежде чем спрыгнуть с террасы и вернуться к компании. Гию взвесил все «за» и «против» касаемо встречи со Столпом Ветра. Конечно, он «принял» их отношения, но то, сколько раз Санеми угрожал ему смертью, просто так не забудешь. Наверное, ему не стоит появляться с пустыми руками. Шинобу сказала ему, что любимая еда Шинадзугавы — охаги, так что он попросит девочек-бабочек приготовить ему их. Он надеялся, что собеседник будет в хорошем настроении. Сегодня ему действительно не хотелось бороться за свою жизнь.

хХхХхХх

Позже в тот же день Гию подходил ко входу в додзе Санеми с тарелкой охаги в руке. Суми, Киё и Нахо отправили его со множеством советов по тому, как можно с кем-то «подружиться». Он не был уверен в том, как Шинадзугава отнесется к тому, что они будут заплетать друг другу волосы или вплетать в них цветы, так что воспринял их советы с неким скептицизмом. Он решительно кивнул и распахнул ворота. Он продолжал идти, пока не добрался до дверей. Он собрался с мыслями, чтобы не колебаться, прежде чем постучать. Затем он стал ждать. Прошло несколько минут, прежде чем дверь наконец открылась и он оказался лицом к лицу с… Токито? — О, привет, Томиока-сан. — приветствовал его Муичиро с улыбкой. — Привет… Шинадзугава дома? Муичиро осторожно огляделся, прежде чем произнести одними губами: — Помоги мне. — …Что? — Помоги— — Токито, пиздуй в дом. — раздался голос Санеми у него за спиной. Гию заметил, что мальчик застыл и его глаза наполнились… Страхом? Санеми вдруг возник перед ним. — Томиока, спасибо, что пришел. Не обращай внимания на Токито. Ояката-сама заставляет меня проводить с ним время в качестве наставника, поэтому у меня и выходной. Понятия не имею, почему он такой пугливый… Гию кивнул, ничуть не удивленный. Он сам почти весь прошлый месяц помогал Муичиро избегать Столпа Ветра. Дело было, вроде, в похищении, но он, возможно, неправильно понял то письмо. Санеми провел Гию в дом — в тренировочный зал. Гию подал ему тарелку охаги, Санеми с удивлением принял ее. Затем Санеми дал ему тарелку с дайконом. Гию с любопытством уставился на нее, прежде чем Санеми наконец не объяснил: — Тут был лосось с дайконом, но кто-то — он посмотрел на Муичиро, — съел рыбу, даже после того, как я велел ему этого не делать. Муичиро защищался. — Я забыл, что ты так сказал. И я хотел есть. Я не помню, но почти уверен, что ты не кормил меня прошлой ночью. — Почему ты сам не можешь поесть? — Ты не даешь мне уйти. Санеми сложил руки на груди. — Чувак, ну что за драма. Ты можешь уйти в любое время, когда захочешь. — Муичиро начал вставать, — Черт побери, сядь на место! Муичиро снова сел и тут же отключился от реальности, пытаясь забыть, где находится. Гию откусил кусочек дайкона, а Санеми откусил кусочек охаги. Они жевали свою еду, время от времени пересекаясь взглядами. Они сидели в тишине. И что теперь?

хххххх

Шинобу была в своей лаборатории: смешивала новый яд. Она несколько секунд смотрела на маленькую бутылочку, затем закрыла ее. Она потянулась за другими припасами и в этот момент услышала, как кто-то вошел в комнату. — Учитель. — раздался позади нее тихий голос Канао. — Канао-чан. — улыбнулась она и поприветствовала свою цугуко. Канао выглядел немного неуверенной, прежде чем, наконец, не заговорила снова: — Танзиро и остальные готовятся к уходу. — Да, — она повернулась к своему столу, глядя в микроскоп, — вы попрощались? — Я хотела спросить, могу ли пойти с ними. Шинобу ошеломленно обернулась. — Что? — Только на одну миссию. Нам правда понравилось вместе работать, и у Ренгоку-сан появилась идея. Он сказал: «Чем больше, тем веселее». — Похоже на него. — пробормотала она, думая про себя, что Столп Пламени собирает детей как личную коллекцию, — Да, это прекрасно. Найди меня потом в юго-западном регионе. Канао улыбнулась, кивнула головой и вышла. Шинобу вернулась к своим образцам.

хХхХхХх

— Хорошо, давай перейдем к делу, — сказал Санеми, устав сидеть в тишине. Дружба не собиралась строиться сама по себе. Гию посмотрел на него, ожидая, что он что-нибудь скажет. Он так ничего и не сказал. Поэтому он спросил: — У тебя есть какие-нибудь увлечения? — Есть ли у меня увлеч— я не стану отвечать. — Почему? — Потому что это бессмысленный вопрос. — сказал Санеми, борясь с желанием использовать нецензурные выражения. — Хорошо… другой вопрос. — Гию глубоко вздохнул, — Ты когда-нибудь просил Кочо-сан уйти в отставку из организации? Санеми сразу понял, о какой Кочо он говорит. Он пристально посмотрел на него. — Нет, с чего бы? — Ты не боялся, что она может пострадать? — Она все время получает травмы. Я все время получаю травмы. Мы убиваем демонов, такое случается. Гию отвел глаза. Его взгляд скользнул по Муичиро, который теперь, казалось, спал, сидя у стены. Он почти завидовал ему, настолько беззаботным казался юноша: он-то не волновался о смерти возлюбленной. Санеми вздохнул. — Пожалуйста, не говори мне, что ты просил Шинобу уйти в отставку. — Я хочу, чтобы она это сделала. — просто сказал он. — Ты сможешь вырвать ее маленький клинок только из ее холодных мертвых рук. Сестры Кочо всегда боролись. Она не из тех, кто остепенится и родит тебе детей. Так что если у тебя был именно такой план на жизнь — забудь о нем. Столп Воды покраснел. — Я никогда не говорил, что хочу, чтобы она родила мне детей. — В любом случае, ты же не допустишь, чтобы это произошло случайно, я прав? — небрежно спросил Санеми. — … — …я прав? — теперь Санеми смотрел на него, — Ты меня, блядь, слушаешь? Он честно не мог поверить в то, что сидит здесь и, возможно, обсуждает контрацептивы с Гию Томиокой. — Это невозможно. — объяснил Гию. — Черт возьми, и что это значит? Муичиро сел и зевнул, оглядываясь по сторонам, пока его взгляд не остановился на Гию. — Томиока-сан, что ты здесь делаешь? — …даже не знаю. — пробормотал он. Теперь Санеми начал раздражаться. — Не меняй тему! — Мы никогда не делали то, от чего появляются дети, понял? — объяснил Гию. У него появилось ощущение, что его домогаются. — …Черт, тупо выйдет, если она что-то от тебя скрывает. — усмехнулся Санеми. Гию тут же встал, собираясь уйти. Санеми крикнул, что ему жаль, и Гию решил дать ему еще один шанс и снова опустился на пол. Затем мужчины несколько минут не обращали друг на друга внимание. Муичиро решил нарушить молчание взволновавшим его вопросом: — Как появляются дети? Санеми и Гию встревоженно переглянулись.

хххххх

После того, как они совместно приняли решение, что должны… помочь Токито, Санеми ушел на кухню готовить мальчику рис, в то время как Гию объяснял «основы». Муичиро внимательно его слушал, а затем, когда перед ним поставили еду, стал поглощать ее так, что он, казалось, либо подавится, либо задохнется. Санеми выглядел раздраженным. — Боже, ведешь себя так, словно умираешь с голоду. Сколько раз в день надо кормить эти штуки? — спросил он Гию. Под «этими штуками», возможно, имелись в виду дети. — …Наверное, три раза в день, — медленно ответил Гию, не уверенный в том, был это риторический вопрос или нет. Затем он повернулся к Муичиро, — Есть вопросы? Муичиро задумчиво жевал еду. — То есть, если я положу свой, — он посмотрел на свои штаны, — внутрь, — он посмотрел на Гию, — мы сделаем ребенка? Гию медленно покачал головой, в то время как Санеми прикрыл лицо ладонью. Неужели у организации Истребителей Демонов все действительно настолько плохо с молодыми членами? Санеми повернулся к Гию. — Разве ты не начал с «Когда мужчина и женщина любят друг друга»? — недоверчиво спросил он. — …Я думал, это и так понятно. — ответил он. Затем он снова обратился к Муичиро, — Ты можешь, — он повторил тот же жест, что сделал Токито до этого, — с кем захочешь, но только с тем, у кого есть влагалище. Муичиро переводил взгляд с одного мужчину на другого. — Вла-что? Санеми и Гию снова встревоженно переглянулись.

хххххх

Гию был на кухне, — готовил чай, — в то время как Санеми принес некоторые «материалы» из своей спальни. Гию никогда не думал, что каким-то образом окажется в поместье Шинадзугавы и будет заниматься чем-то подобным, но вот они здесь. Может, это мужская связь? Муичиро жадно схватил чай у Гию и выпил его, демонстрируя, что умирает от жажды. Гию спросил Санеми, почему он, хотя бы, не дал ему воды, на что Санеми ответил: «Откуда я должен знать, что ему нужна вода? Он не сраное растение». Санеми сел рядом с Муичиро и раскрыл холст, полный порнографических изображений. Муичиро смотрел с любопытством, прежде чем быстро отвернуть голову. — Что это было? — спросил Муичиро, глядя в другую сторону. — Влагалище, — ответил Санеми, — посмотри на него. — … — Посмотри на него. — Не хочу. — Перестань вести себя как ребенок! — заорал на него Санеми. Гию покачал головой в ответ на такой агрессивный подход. Муичиро медленно повернулся к нему, глядя вниз, посмотрел на изображения и снова отвернулся. — Не знаю что это, но это омерзительно. Мне просто нужно забыть этот образ… — его глаза начали стекленеть. — Хорошо, — Санеми отбросил холст. Гию взял его из любопытства. Теперь и он сдерживал рвотные позывы от изображения женщины с разведенными ногами, раздвигавшей влагалище пальцами. Санеми посмотрел на него. — Какого черта? Ты что, никогда не видел влагалища? — Просто тут, — он снова почувствовал тошноту, — все очень графично. Кто это нарисовал? — …Блядь, ты серьезно? — Санеми вдруг все осознал, — Стой, Томиока, ты девственник? Гию не собирался краснеть. Вместо этого он сложил руки на груди. — Я этого не говорил. — Тебе не нужно врать. — сказал со смешком Санеми. — Что такое девственник? — спросил Мучиро. Санеми дал ему определение, — О… Ну, ты ведь тоже девственник, да? Санеми выглядел оскорбленным. — Ничерта подобного. Гию и Муичиро обменялись взглядами, практически читая мысли друг друга. Гию начал первым: — Тебе не нужно врать, Шинадзугава. — Да, не ври. — вмешался Муичиро. Санеми теперь пристально посмотрел на них. — С хера ли мне быть девственником? Я взрослый мужчина. Гию состроил задумчивое выражение. — Ну, я никогда не видел тебя с женщиной. — Да, ты всегда с Игуро-сан, и ни у одного из вас нет влагалища. — сказал Муичиро, — И у тебя есть эти… картинки. Ты никогда не видел все вживую? — Отвали. — сказал Санеми. — На прошлой неделе у меня была девушка. — Правда? — спросил Гию, — И что произошло? Санеми на мгновение заколебался, прежде чем заговорить: — Если хочешь знать, то я привел ее сюда, мы занимались сексом и она осталась на ночь. Я проснулся на следующее утро, а ее уже не было. Она забрала кое-что из моего снаряжения, так что она, похоже, задержалась тут перед уходом. Гию и Муичиро с беспокойством уставились на него. — Чего? — Санеми был раздражен. — Шинадзугава… Тебя ограбили? — медленно спросил его Гию. — Черт возьми, нет, меня не-, — его глаза расширились, — СУКА!

хххххх

Муичиро с удовольствием съел остатки охаги. Он жевал с широкой улыбкой на лице. Санеми обыскал остальную часть своего дома в поисках пропавших вещей, все время выкрикивая непристойности. Гию нашел время, чтобы ответить на письмо, которое Узуй прислал ему ранее. Столп Звука продолжал посылать ему тексты песен и музыкальные зарисовки. Он, очевидно, не знал, что Гию не знает музыкальной грамоты, но у Томиоки не хватало духу признаться в этом. — Если кто-то из вас расскажет об этом кому-то, я вас угандошу. — сказал Санеми, садясь обратно. Муичиро кивнул, заявив, что все равно забудет, а Гию просто пообещал, что не станет этого делать. К сожалению, Шинобу сказала ему однажды, что секреты не распространяются на лучших друзей, поэтому на самом деле он расскажет Обанаю об этом инциденте. Механизм слухов в организации работал беспрерывно. — Вернемся к тебе, Томиока, — Санеми выхватил тарелку охаги у Муичиро, игнорируя грустные восклицания мальчика, — почему ты девственник? — Я просто никогда не искал этого. — честно ответил Гию. Есть несколько районов красных фонарей, но Гию никогда не посещал их по назначению. — Парень, у тебя неплохая внешность. — признал Санеми, — Так что это своего рода шокирует. — …Спасибо. — Итак, ты знаешь, что делать? Гию потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать вопрос. — Ты спрашиваешь, знаю ли я… как заниматься сексом? — он думал, не был ли это печально известный «разговор по-мужски». — Нет. Просто я не могу допустить, чтобы ты обрюхатил Шинобу, понимаешь? Муичиро запутался. — Если он займется сексом, то у них точно будет ребенок, да? — Ну, не будет, если он вовремя вытащит. — сказал Санеми. — …Вытащит что? Санеми и Гию снова встревоженно переглянулись.

хххххх

Муичиро позеленел. — Значит, женщина с влагалищем беременеет, потому что в нее что-то входит? — Да, мужик. — сказал Санеми. Гию кивнул. Эти двое на самом деле были отличной командой. — А не проще ли, если вы сразу выплеснете все жидкости наружу? Зачем так рисковать? Почему никто об этом не подумал? — …Токито, — начал Санеми, — из тебя никогда ничего не выплескивалось? Гию в смущении закрыл лицо руками. Муичиро уставился на него, и его глаза расширились. — ТАК ДЕЛО В МОЧЕ? Санеми и Гию даже не могли взглянуть друг на друга.

хХхХхХх

— Итак, по сути, мастурбация — это здорóво и нормально. — наконец закончил Санеми. Гию попытался поддержать его. — Абсолютно нормально, я все время ей занимаюсь. Санеми в ужасе посмотрел на него, надеясь, что это преувеличение. Это оно и было. Муичиро качался, держась за колени. Неужели парни просто этим занимаются? Неужели каждый парень на планете знал об этом, кроме него? Он что, единственный истребитель демонов, который не мастурбировал? — Эй, малыш, — Санеми придвинулся к нему ближе, — у тебя есть какие-нибудь вопросы? Он чувствовал себя старшим братом. — Вообще-то, есть. — сказал Мучиро, — Получается, раз из-за девушек я чувствую что-то приятное, то именно поэтому иногда я чувствую покалывание, когда Шинобу-сан ко мне прикасается? — ЛАДНО, — Санеми закрыл рот мальчика ладонью и покраснел, — НАДО БУДЕТ НАУЧИТЬСЯ ИНОГДА ПОМАЛКИВАТЬ. Гию никак не отреагировал. — Да, в этом-то все и дело. Но выбирай девочек своего возраста, хорошо? — Санеми был действительно впечатлен тем, как круто ответил Столп Воды. Муичиро кивнул. — Хорошо, сегодня я многое узнал. Могу я?.. Санеми уставился на него. — Пожалуйста, не мастурбируй в моей комнате. Гию разразился смехом. Муичиро пообещал не делать этого, прежде чем покинуть помещение. Гию все еще смеялся, отчего рассмеялся и Санеми. — Может, нам стоит вести курсы. — Томиока все еще улыбался. — О, черт возьми, нет, это был просто кошмар. — сказал Санеми, тоже улыбаясь. Они посмотрели друг на друга, прежде чем снова замолчать.

хХхХхХх

Санеми и Гию обсуждали свои лучшие убийства демонов. В основном Санеми рассказывал, откуда у него шрамы, а Гию время от времени кивал. Санеми встал, чтобы проверить, как там Муичиро, и увидев, что он спит, вернулся к Гию. Гию выглядел несколько грустным. Он глубоко вздохнул. — Что такое? — спросил Санеми. — …Я скучаю по Шинобу. — признался он. У него было непреодолимое желание быть с ней. — Ты втюрился, чувак. — Санеми слегка усмехнулся, — Итак, когда ты собираешься, ну, знаешь? — Почему разговор все время возвращается к этому? — Потому что ты продолжаешь этого избегать. Гию отвел взгляд. — Когда случится, тогда и случится. — Сделай это сегодня вечером. — Нет. — Давай. — Нет, — Гию повернулся к нему, — я мог бы просто сказать, что все произошло, а ты бы даже не узнал об этом. Санеми закатил глаза. — Все бы я узнал. — Ты собираешься стоять под дверью спальни? — А хули нет-то, мне откуда знать. — Вот именно. Не знаешь. Санеми уставился на него.

хххххх

Гию наконец-то позволил начаться «разговору по-мужски» с Санеми. Он признался, что временами чувствовал себя неловко, но все же хотел удовлетворить свою девушку. Столп Ветра изо всех сил старался убедиться, что его новому другу будет комфортно в первый раз. Так что теперь они снова просматривали коллекцию порнографии. Они действительно нашли что-то, на основе чего можно сблизиться. — Хорошо, итак, — начал Санеми, увидев обеспокоенное выражение лица Гию, — эти картинки явно преувеличены. Ни у одного парня нет такого большого члена. — …Ты в этом уверен? — сказал Гию, чувствуя себя неполноценным. — Я имею в виду, мне говорили, что у меня вроде как большой… — Зачем кому-то говорить такое? Санеми задумался над тем, как лучше выразиться. — Это комплимент. — Как я должен понять, что у меня «большой»? — спросил Гию. — Давай… — Я не покажу тебе свой пенис. — Я НЕ ЭТО ХОТЕЛ СКАЗАТЬ!

хххххх

Санеми и Гию теперь стояли друг напротив друга, положив руки на штаны. Ни один из них не понимал, как оказался в этой ситуации. — Хорошо, считай до трех. — сказал Санеми. — На счет «три» или после трех? — спросил Гию. Это было важно. Другой мужчина подтвердил, что это на счет «три». — Один… дв— хорошо, подожди, — Санеми перестал считать, — очевидно, что он не в полном размере. Гию в замешательстве посмотрел на него. — Хочешь, чтобы я подождал… — НЕТ! — закричал Санеми. — Я просто хочу, чтобы ты знал. — Один… — Гию принялся считать, — Два… три— Дверь внезапно открылась, и вошел Муичиро. Он переводил взгляд с одного мужчины на другого и обратно. Через пару секунд он страшно возмутился. — Вы говорили мне, что парни этого не делают! — сказал он, прежде чем снова закрыть дверь. Санеми и Гию приняли обоюдное решение отказаться от этого эксперимента.

хХхХхХх

Пара мужчин снова смотрела на изображения. — Это хороший пример, — сказал Санеми, указывая на картинку мужчины, лежащего на женщине и целующего ее в шею, — У девушек есть… горячие точки. Гию выглядел заинтересованным. — А где другие горячие точки? — Поясница, внутренняя сторона бедер… некоторым девушкам нравится, когда прикасаешься к их ушам. — объяснил Санеми. — Ушам? — Да, это приятно. Гию коснулся своего уха. — Я этого не понимаю. — Нет, кто-то другой должен к нему прикоснуться. — Санеми был очень терпелив. — …Но это же ухо. — Ну-у блять, ты заставил меня это сделать. — пробормотал Санеми себе под нос. Затем он поднес руку к лицу Гию и погладил его по левому уху, — Видишь? Гию почувствовал, как по спине пробежал холодок. — …Никогда больше так не делай.

хххххх

— Я не хочу причинять ей боль. — сказал Гию. Он был очень встревожен только что полученной информацией. — В первый раз девушке всегда больно. — объяснил Санеми, — Если только она уже не девственница, а я не ебу, какая у нее сексуальная жизнь и знать ничего о ней не хочу. Гию помолчал несколько секунд. — Если честно, мне кажется, что ты очень даже хочешь. — Нет, дело в тебе. — возразил Санеми. — Ты можешь спросить ее, если тебе действительно интересно. — Я не собираюсь спрашивать ее об этом. Не думаю, что это правильно. Санеми пожал плечами. — Я обращаюсь только к опытным женщинам. Жаль, что большинство женщин старше двадцати пяти замужем. — Тебе нравятся женщины постарше? — с любопытством спросил Гию. — Хули тебя не устраивает? — Н-Ничего, — ответил Гию, — я просто пытаюсь узнать тебя получше. Нам еще многому предстоит научиться. — …Да. — согласился Санеми, — Любовь всей моей жизни мертва, мне нравится убивать демонов голыми руками, у меня есть брат… где-то есть. И в живых осталось только три человека, о которых я забочусь. — Понимаю. — Ну, может быть, четыре. Или пять. Каждый день по-разному. — Раньше у меня никого не было. — кивнул Гию, — Все близкие были мертвы. Теперь все изменилось. — Это эффект Кочо, чувак, — сказал Санеми с легкой улыбкой, — Канаэ сделала меня лучше. — Не знаю, что буду делать, если потеряю ее. — промолвил Гию, — Когда-нибудь… боль ослабнет? Санеми печально посмотрел на него. Он хотел сказать ему правду. Сказать, что дыра внутри будет всегда. Можно заполнить её, но полностью — никогда. Одни дни лучше других, но всегда наступают плохие. По-настоящему лучше никогда не становится. Ты никогда не перестанешь страдать. — В конечном итоге, — да. — решил сказать он, — Однако Шинобу все еще здесь. Перестань страдать из-за какой-то возможности. И в ближайшее время она не собирается уходить в отставку, так что киснуть бесполезно. Прежде чем Гию успел ответить, Муичиро вернулся в комнату. Мальчик позеленел. — Шинадзугава-сан, — начал Муичиро, — я плохо себя чувствую. Затем его вырвало. Санеми вскочил. — Ого, ты в порядке? Чувак, че за херня? — Он опустил Муичиро на пол. — Я позову Шинобу. — сказал Гию, прежде чем быстро выйти на улицу к своему ворону. — Ояката-сама будет мной недоволен. — пробормотал Санеми, положив руку на лоб Муичиро.

хххххх

Как только Шинобу получила ворона с новостями о болезни Муичиро, она сразу отправилась на место. Она несла аптечку, по пути в комнату задавая вопросы. Она выглядела раздраженной. Муичиро теперь отдыхал под одеялом в спальне Санеми. Шинобу нашла двух других Столпов и сразу обратилась к Шинадзугаве. — Как ты мог накормить его недоготовленной рыбой? У него пищевое отравление! — Этот лосось был для Томиоки! — объяснил Санеми. Шинобу встала на цыпочки, чтобы приблизиться к его лицу. — Так ты пытался отравить Гию? Санеми наклонился ближе, чтобы тоже заглянуть ей в лицо — теперь они были заняты спором. — Нет! Я имел в виду, что я не виноват! — Это твоя вина! Ты здесь взрослый, и Ояката-сама доверил тебе провести время с Муичиро-кун. Он узнает об этом! — Да мне похуй! — И он сказал, что ты не кормил его прошлой ночью! — Ему четырнадцать с половиной лет! Я ему не мама! — Не говори о его маме! — Да я не о ней говорю! В этом разговоре не было настоящей злобы. Все равно что наблюдать за спором брата и сестры. — Неважно, — наконец сказала Шинобу, прежде чем отвернуться от него, — пойдем, Гию. Гию наблюдал за тем, как она сделала несколько шагов, прежде чем остановиться, выжидающе на него глядя. — Шинобу, если честно, раз все в порядке, то я, наверное, останусь здесь еще ненадолго. Шинобу выглядела искренне пораженной. Затем она посмотрела на Санеми, который стоял, скрестив руки на груди и отвернувшись лицом в другую сторону. Она снова повернулась к Гию и улыбнулась. — Ладно, веселись. — она поцеловала его, — Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю. — сказал он с улыбкой. Шинобу еще раз поцеловала его перед уходом. . . . Санеми и Гию провели остаток ночи в разговорах и спаррингах. Они проверяли, у кого лучше рефлексы, и Санеми настоял на том, чтобы устроить соревнование. После этого они подшутили над Обанаем, отправив ему письмо, в котором говорилось, что Санеми выбил Гию передние зубы. Муичиро чувствовал себя намного лучше, и Санеми позаботился о том, чтобы у мальчика был хорошо сбалансированный ужин вместе с лекарствами, оставленными Шинобу. Гию убедился в том, чтобы лосось был идеально приготовлен, показав Санеми правильную технику. Затем они втроем сыграли в настольную игру. В какой-то момент Гию спросил Санеми, друзья они или нет. Санеми просто ответил: — Естественно.

хххххх

Гию вернулся в Поместье Бабочки поздно вечером того же дня. Он вернется на патрулирование завтра, до того, как заметит начальство. Он переоделся, лег в постель рядом с Шинобу и поцеловал ее, что, конечно же, ее разбудило. — Ты хорошо провел время? — спросила она его, на что он кивнул, — Значит, у тебя появился новый друг? Гию снова кивнул. — Я сначала удивился, насколько он вежливый, но, думаю, он просто готов был положить конец вражде. — Ты официально дружишь со всеми Столпами. Поблагодаришь меня позже. — сказала она, закрывая глаза и готовая снова заснуть. Она удивилась, когда ее парень потряс ее за плечо, снова пытаясь привлечь ее внимание, — Что? Гию поцеловал ее — глубже, чем в прошлый раз, — и провел рукой по ее ноге, вниз по бедру. Шинобу села и посмотрела на него сверху вниз. Он тоже сел. Шинобу улыбнулась. — Ты серьезно? — Да. — сказал он. Затем он потянулся к ее уху и погладил его. Она странно посмотрела на него. — …Что ты делаешь? Щекотно. — сказала она. Гию отдернул руку и небрежно почесал затылок, стараясь выглядеть непринужденно. Он прочистил горло: — Ничего. Пара вернулась к поцелуям. Он расстегнул ее топ и стянул его с плеч, обнажив грудь, а затем покраснел. На самом деле, он не был готов ее увидеть. Шинобу хихикнула. — Хочешь потрогать? Он сделал это, крайне нерешительно. — …совсем не похоже на то, как описывал это Шинадзугава. — сказал он. Она странно посмотрела на него во второй раз, но решила проигнорировать это заявление. Шинобу прошептала ему на ухо: — Позволь мне прикоснуться к тебе. Она положила одну руку ему на плечо, наклонившись к нему всем телом и приблизив лицо к его лицу. Другая ее рука медленно скользнула ему в брюки. Прежде чем Кочо смогла продолжить, Гию схватил ее руку и отдернул ее. Она с любопытством посмотрела на него, заметив, как его щеки залились румянцем. Он обдумывал свои следующие слова. — Я боюсь. — признался он. Он выдохнул и затаил дыхание, с облегчением почувствовав, что правда наконец-то вышла наружу. Шинобу мило улыбнулась. — Конечно, боишься. — …Что это значит? — Ничего. — Ты что, смеешься надо мной? Она перестала улыбаться. — Я бы не стала. — И правда. — его лицо теперь было менее красным, — Мы можем сделать это…однажды. — Ты не хочешь, чтобы я попыталась? — Нет… Ты все еще можешь попробовать. Я хочу, чтобы ты попробовала. — сказал он. Он надеялся, что однажды чудесным образом наберется смелости. Шинобу снова легла, готовая заснуть. — Хорошо, однажды я залезу к тебе в штаны. Она закрыла глаза. Он улыбнулся ей, прежде чем лечь и тоже закрыть глаза. Он не сомневался в том, что так она и сделает.