Christmas wish

      Под ногами хрустел снег, когда они вышли из такси. Лютик широко улыбался, оглядывая заснеженные улицы. В этом году зима была еще более холодной, зато было так много снега!       Он посмотрел с нежностью на дом, который вызывал в нем столько тепла и уюта. Столько нежности к этому месту, где он позволил себе… просто быть. Быть честным и откровенным не только перед собой, но и перед другими.       Пару раз они пропустили Рождество из-за одного обстоятельства… Но теперь этому обстоятельству было уже пять, и он вполне хорошо переносил переезды и не собирался плакать только из-за того, что хочет есть.       Кай выскочил вслед за ним, закутанный по самые уши. Одевал его Ламберт, а если за одевание берется Ламберт, а особенно зимой — можно не бояться, что ребенку будет холодно.       Кай довольно улыбнулся, глядя на шикарно украшенный дом. Да, сейчас, в снегу, он будто вышел из сказки. Ну или из глянцевого новогоднего фильма.       Ламберт забрал чемодан из багажника и направился к Лютику, который странно сморщился и потер поясницу. Ламберт поцеловал его в висок, сказав:       — Мы могли бы не ехать в этом году. Тебе очень тяжело сейчас.       Ламберт погладил его по очень, очень круглому животу.       — Кай очень хотел к дедушке, — улыбнулся Лютик, глядя, как Кай уже отбежал от них и с удовольствием рассматривал оленя. — Тем более, мы и без того не сможем поехать в следующем году. Ну или мне придется остаться одному с ней.       — Чтобы ты с ума сошел?       Лютик широко улыбнулся и поцеловал его в щеку.       — Не делай из наших детей монстров. Лучше идем, хочу поскорее присесть.       — Идем. Эй. Кай, пошли в дом!       — Сейчас!       Кай что-то внимательно рассмотрел на очередном украшении, и довольно побежал к ним, обняв Лютика за руку. Лютик улыбнулся ему, потрепав по голове. Тактильность Кай взял у них. Причем в двойном размере.       Весемир встретил их очень радушно, обняв Лютика. Он относился к нему, как к собственному сыну, и очень любил.       Лютик даже порой думал, что ему любви Весемира перепадало больше Трисс — жене Эскеля, или даже к Йеннифер — они с Геральтом обручились недавно.       Лютик познакомил их спустя полгода своих отношений с Ламбертом, когда Геральт приехал к ним в гости.       — Рад, что вы приехали. И внучка с вами.       Лютик рассмеялся, давая Ламберту снять с себя пальто, а после он помог ему присесть на комод, чтобы снять с него обувь.       — Тяжело? — спросил Весемир сочувственно.       — Очень, — признался Лютик с улыбкой.       Наконец, в прихожую влетел Кай.       — О, вот мой маленький пират.       — Дедушка! — Кай довольно кинулся к нему. Лютик уже не очень понимал: он был рад его видеть или это потому, что Весемир все время давал ему что-то вкусное.       Ламберт подал ему руку, и Лютик снова кое-как встал, смотря, как Кай довольно выхватил конфету, улыбаясь во весь рот.       — А дядя Геральт тут?       — Тут, давай, беги к нему. Он на кухне. И Йеннифер тоже.       Кай бросился к ним, и Весемир выпрямился, едва не светясь счастьем. Он каждый раз был доволен до безобразия, когда они все вместе собрались на праздники.       — Не стойте, там уже и ужин почти готов.       — Все еще не могу привыкнуть к тому, что ты умеешь выглядеть таким довольным, — тихо сказал Ламберт, подавая Лютику руку, чтобы проводить его до гостиной.       Весемир сделал вид, что не услышал, однако, когда они проходили мимо, отвесил Ламберту легкий подзатыльник.       Ламберт сощурился, посмотрел на него и сказал:       — Я расскажу про тебя своему психотерапевту.       Лютик тихо рассмеялся и, когда, наконец присел, с облегчением выдохнул.       — Лютик! — из прохода вынырнула Трисс. Ей-Богу, ей всегда было семнадцать. Лютик знал ее уже девять лет, а она все еще та Трисс — которой было двадцать. — Я думала, ты шутил, когда говорил мне, что ты снова забеременел!       — Вообще-то, мы планировали, — напомнил ей Лютик.       — Вот-вот, поучились бы у них. Вот как быстро все планируют, — прокряхтел Весемир, садясь на свое место.       Он ни на кого не давил с фразами типа «пора рожать», но Эскель сам проболтался год назад, что они тоже планируют ребенка, а Йеннифер и Геральт…       Лютик невольно грустно улыбнулся. Они еще три года назад с гордостью сказали, что тоже собираются, уже чувствуя, что у них все хорошо и есть почва для ребенка.       К сожалению, у них так и не вышло. Йеннифер рассказала правду только Лютику, по секрету — о том, что сейчас есть смысл пытаться только с ЭКО, и то не было никаких гарантий. Для других же они просто очень тщательно готовились к ребенку — копили, планировали и все такое.       Лютик же знал горькую правду о том, как тяжело сейчас приходилось Йеннифер.       — Мы тоже скоро, но ребенок это же не песик какой-то! И вообще, Весемир, хотите — сами рожайте, а мы сами разберемся.       Весемир беззлобно рассмеялся.       В комнату вбежал Кай — Лютик считал, что родил какой-то ураган эмоций.       Он подбежал к ним и гордо продемонстрировал киндер-сюрприз.              — Смотри, что мне Йен дала!       — Ну ты сегодня прям клад нашел, — улыбнулся Ламберт. — Идем, скоро ужинать будем.       — А можно сейчас съесть его?       — Ешь, — кивнул Лютик.       Кай, довольный, сел возле Ламберта, начав активно раскрывать его. Шоколад его интересовал меньше, чем игрушка, которую он продемонстрировал Ламберту, и те с интересом ее рассматривали. Лютик улыбнулся, глядя на живой интерес в глазах Ламберта. Он был благодарен за то, что тот всегда был стопроцентно включен во все эти важные вещи для Кая.       Лютик был уверен: Кай никогда не чувствует, что что-то в нем — неважное и неинтересное.       Ужин прошел хорошо.       С приятным диалогами, смехом и в тепле.       Кай только устал, залез на колени Ламберта и так и сидел, теребя в руках игрушку. Потом что-то прошептал Ламберту, и тот сказал, погладив по голове:       — Тогда идем спать, да?       Кай сонно кивнул, а потом осмотрелся, спросив, когда Ламберт взял его на руки:       — А елка где?       — Завтра привезут, все вместе будем украшать, — напомнил ему Лютик.       Кай довольно улыбнулся и повис на Ламберте.       Лютик мягко улыбнулся. Да, елку они всегда украшали все вместе. Их маленькая традиция.              Кроме того, Кай бы, наверное, не перенес такого предательства, если бы хоть одна елка при нем была украшена без его помощи.       Лютик за столом остался на подольше, даже хотел все убрать, но Йеннифер пригрозила ему, что если он в срочном порядке не пойдет отдыхать, то останется без рождественского подарка.       Лютик сказал, что такие угрозы больше подействуют на Кая, но спорить с ней не стал.       К тому же Ламберт как раз помог помыться Каю, и теперь следовало его уложить — пока Ламберт будет мыться.       Топая рядом с Лютиком, Кай спросил:       — А я один в комнате буду?       — Ну да, — рассеянно сказал Лютик. В своей комнате, один, Кай уже спал три года. И никаких проблем с этим не было, сейчас же Кай спрашивал так, будто его очень волновал этот вопрос. — Что-то не так?       Кай поджал губы.       — Я не хочу тут один спать… Там такая большая комната! И такая скучная!       Лютик удивлённо вскинул брови. Кая хотели уложить в гостевую комнату, но тому, кажется, эта идея не нравилась.       — Ох, ну, можешь спать с нами…       — Да!       — Ну хорошо, — Лютик понимающе улыбнулся. В конце концов, это не очень привычный для Кая дом, и без его игрушек-охранников. С собой Кай взял всего одного зайца, так что, вероятно, без своего полка-защитников он не хотел быть один в плохо-знакомой ему комнате.       Так что Лютик уложил его в их комнате. Бывшей комнате Ламберта. В комнате, которая сейчас служила им ночлегом каждый раз, когда они сюда приезжали.       Кай, утомленный перелетом и бурным вечером, заснул быстро, обнимая крепко игрушку.       Лютик улыбнулся, мягко напевая колыбельную и перебирая темные волосы. От влаги они немного вились — совсем как у Лютика.       В комнату ввалился Ламберт, и Лютик сразу же на него шикнул, чтобы был тише. Ламберт замер, рассеяно посмотрел на спящего Кая и понятливо кивнул.       — У меня были другие планы, но ладно, — тяжело выдохнул Ламберт и присел на кровать. — Иди тогда пока мыться.       — А ты не шуми.       Ламберт закатил глаза.       — За пять лет отцовства я это все еще не выучил, ага. Иди давай.       Лютик улыбнулся и кивнул.       Ламберт улегся на кровать, поцеловал Кая в лоб и достал телефон, выключив оставшийся свет, оставив только мягкий желтый свет ночника в виде пингвина. Тоже Кая.       Лютик помылся быстро по многим причинам. Первая — долго стоять под душем из-за беременности было… проблематично. Вторая — он хотел скорее к Ламберту.       Так что вскоре он вернулся к ним, аккуратно ложась на кровать, чтобы не потревожить Кая. Лютик улыбнулся, снова нежно убрав волосы с его лба, сказав:       — Давно он с нами не спал… Даже после кошмаров отказывался. На тебя, наверное, понасмотрелся.       — Почему это на меня?       — Потому что отцу никогда не бывает больно или плохо.       — Я просто не хочу быть уязвимым перед ребенком.       — Мне кажется, это пойдет впрок, — тихо сказал Лютик, целуя Кая в лоб. Тот тихо сопел. — Но я рад, что он хотя бы сейчас смог сказать, что боится спать один.       Лютик положил голову на подушку, сонно прикрывая глаза. Улыбнувшись, он сказал:       — Я люблю тебя, Ламб.       Ламберт посмотрел на него с нежностью во взгляде и подался к нему ближе, поцеловав его в кончик носа и погладив по животу, он сказал:       — И я люблю тебя. Вас.       Лютик улыбнулся чуть шире.       — Страшно представить, что я бы мог не встретить тебя из-за неудачной фотографии…       — Признаться честно, в тот день пару часов я даже был обижен… Мол, только внешность нужна. Но потом ты все равно выбрал меня, а не Геральта.       — Ох, — Лютик тяжело выдохнул. — Хоть сейчас до твоей башки дошло, что внешность это очень, очень мало? Что не стал бы я строить с тобой семью и тем более рожать детей только из-за смазливой мордашки?       Ламберт лукаво улыбнулся.       — Да. Ты ведь просто без ума от меня.       Лютик хихикнул.       — Ты прав. А теперь ложись спать, нам завтра еще елку ставить и украшать.       — Ага.       Ламберт зевнул и, удобнее устроившись на кровать, положил ладонь на живот Лютика, мягко поглаживая. Кай между ними тихо засопел, перевернулся на бок и крепче обнял зайца.       Ламберт широко улыбнулся и посмотрел на Лютика.              Одним из тех взглядов, которым он умудрялся выражать и любовь, и благодарность, и нежность.       Лютик научился смотреть на него абсолютно так же.       Потому что он любил этого мужчину всем сердцем.       И был любим абсолютно так же.