(un)fairness of existence | (не)справедливость существования

Нил скучающе оглядывает клуб. Это, наверное, его третий визит сюда — и второй с тех пор, как стало известно о его статусе — вместе с кузенами и Кевином, и в Райских Сумерках полно народу. Ему совсем не весело, толпа его раздражает, но Ники и Аарону нравится, так что они здесь. Эндрю куда-то исчез не так давно, и теперь за столом только он и Кевин. Последний хлещет водку так, будто от этого зависит его жизнь. Нил слегка морщится, понаблюдав за старшим парнем несколько минут, и встаёт, отталкиваясь от стола. — Ку'та ты-и идьшь? — невнятно бормочет Кевин, глядя на него слегка расфокусированным взглядом и пьяно краснея. — Чёрт возьми. — бормочет Нил себе под нос, прежде чем ответить. — В туалет, Кевин, слышал о таком? Кевин кивает с серьёзным видом, как будто Нил только что сказал ему, что идёт на встречу с президентом. Нил вздыхает. — Не упивайся. — предупреждает он и ныряет в толпу. Его сразу же атакует шквал различных запахов. Пот, выделяющийся на танцполе в таком закрытом, переполненном помещении, делает испускаемые феромоны ещё сильнее, и Нил борется с желанием прикрыть нос. В такие моменты он жалеет, что у него такой чувствительный нос, а отказ от подавителей ещё больше усиливает воздействие запахов других людей. Но когда он почти доходит до двери, что-то привлекает его внимание. Странно знакомый и успокаивающий горько-сладкий аромат. Шоколадный торт? С привкусом табака под химической глазурью. Нил принюхивается и почти неосознанно меняет направление. Там есть дверь с табличкой «Только для персонала». Нил качает головой и отворачивается, когда из-за двери доносится сдавленное, — Я же сказал НЕТ, — произнесённое очень знакомым голосом. Он больше не думает, просто толкает дверь изо всех сил и видит, как бармен — Роланд, подсказывает ему память, — прижимает Эндрю к стене. Поза Эндрю напряжённая, правая рука касается края повязки на левой, но его взгляд, когда он резко поворачивается к Нилу, остекленел. Нил отмахивается от этого наблюдения, оставляя его на потом. — Что за— — начинает Роланд, но Нил просто врезается в него, отбрасывая от Эндрю, и рычит. — Он сказал нет! — Господи блядь! — бормочет Роланд, потирая плечо. — Я ухожу! Я ухожу! Не нужно насилия. Нил по-прежнему наблюдает за ним, как ястреб, оскалив зубы в дикой ухмылке, пока бармен не исчезает за дверью, на секунду впустив в комнату тяжёлые ритмы музыки. И тут Нил внезапно осознаёт, насколько звукоизолирована комната. Никто бы ничего не услышал, если бы он не подошёл так близко, если бы он не— — Эндрю, — Нил поворачивается к нему, как только за Роландом закрывается дверь. — Ты в порядке? Он хмурится, заметив, что Эндрю тяжело опирается на стену, и делает шаг вперёд. — Эндрю? Посмотри на меня, эй. — тихо зовёт Нил. Эндрю поднимает голову, и Нил хмурится ещё сильнее из-за того, что взгляд Эндрю расфокусирован. Как будто он слишком много выпил, но это не так. — Что случилось? — снова пытается спросить Нил, подходя ещё ближе, и тут его осеняет. Дурманящий аромат шоколадного торта и табака, такой сладкий и притягательный, хоть и слегка приглушённый медицинским привкусом, хоть и сам Нил не любит сладкое, все это время принадлежал Эндрю. Нил отшатывается назад, ударяясь спиной о дверь и чувствуя, как расширяются его зрачки. — У тебя течка. — недоверчиво говорит он. — Ты... омега? Эндрю? Брови Эндрю дергаются. Он выпрямляется, прислонившись к стене, и смотрит в глаза Нилу с пустым выражением лица. Он не принял лекарство перед тем, как отправиться в Сумерки, внезапно вспоминает Нил. — Динь-дон, — говорит Эндрю ровным голосом. — И приз достается Нилу Джостену, какое остроумие сочетается с этим умным ртом. — Это не смешно, Эндрю. — Нет, это на самом деле весело. — Почему ты пошел сюда во время течки? — Нил огрызается. — Почему ты пошел вообще куда-то? Эндрю уклончиво пожимает плечами. — Ты хотя бы принял свои подавляющие препараты? Вот почему ты не принимал нейролептики, верно? Верно, Эндрю? — настаивает он, когда Миньярд не отвечает. Словно выдавливая из себя слова, Эндрю наконец признаётся — Я бы принял их. Позже. — Позже это когда? Одна светлая бровь медленно изгибается, когда Эндрю наклоняет голову и демонстративно оглядывает комнату для персонала. — После Роланда. — догадывается Нил, и что-то в нём собственнически рычит при этой мысли. — Полагаю, все прошло не так, как планировалось. Эндрю опасно прищуривает глаза от дерзкого ответа, но не возражает. — Очевидно. — бормочет он. — Тебе нужно принять подавители. — Нил меняет тему. — Просто дай мне позвать Аарона и— — Нет. — тут же говорит Эндрю. Нил делает паузу. — Он знает? Эндрю молчит, и Нил продолжает — Ники знает? Кевин? Рене? Кто-нибудь? — Считай, что тебе повезло, Джостен, — шипит блондин. — Что тебя посвятили в такую тайну. Не обмочись от волнения. — Хорошо. — говорит себе Нил, игнорируя язвительное замечание. — Ладно, мы всё ещё можем это сделать. У тебя с собой есть подавители? Эндрю смотрит на него несколько секунд, прежде чем отвернуться. — Машина. — только и говорит он. — Блядь. — бормочет Нил. — Ладно. Нам нужно поскорее добраться до машины. Я бы сам их принёс, но не хочу оставлять тебя здесь, твой запах— — он неопределённо машет рукой и прикусывает губу. — Что? — спрашивает Эндрю. — Слишком много. Сейчас твоего запаха слишком много. Кажется, это заставило Миньярда замолчать и дало Нилу ещё минуту, чтобы просто подумать. Если бы это был кто-то другой, он бы просто предложил понюхать его, чтобы никто не заметил феромоны течки, скрытые под его запахом альфы. Но это Эндрю. И Эндрю никогда бы не позволил ему прикоснуться к себе. Особенно в таком уязвимом состоянии. — Ты не мог бы быть рядом со мной? Я выпущу столько феромонов, сколько нужно, чтобы немного перебить твой запах, если ты не против? Нил смотрит, как Эндрю задумчиво прикусывает нижнюю губу — настолько неуверенный жест, что Нил никогда бы не принял его за Эндрю. Возможно, омеге в течке слишком тяжело противостоять всем этим сильным альфа-феромонам? — Как далеко находится задняя дверь? Может быть, мы могли бы воспользоваться ею, чтобы не привлекать лишнего внимания? — В конце коридора. — отвечает Эндрю, и напряжение в его плечах немного спадает. Нил мысленно выдыхает, гордясь тем, что смог помочь омеге расслабиться. Он тут же приходит в себя и хмурится, ругая себя за странную мысль. — Ладно. — снова повторяет он. — Это мы можем. В любом случае, держись поближе ко мне, хорошо? Эндрю напряжённо кивает и неуверенно делает шаг вперёд. — Пойдем. — бормочет Нил себе под нос и толкает дверь. Они быстро добираются до задней двери, и Нил то и дело оглядывается, чтобы проверить, идёт ли Эндрю за ним, а Эндрю каждый раз хмуро смотрит на него. Когда они наконец добираются до Мазерати, Эндрю с тяжёлым вздохом плюхается на водительское сиденье. Нил остаётся снаружи, стараясь не приближаться к восхитительному запаху омеги. — Подавители? — напоминает он. Эндрю бросает на него угрюмый взгляд, прежде чем сердито открыть бардачок и достать пузырёк с таблетками без опознавательных знаков. Нил пытается открыть заднюю дверь и достать воду — предположительно Кевина — чтобы передать её Миньярду. — Зачем? — повторяет он, когда блондин опустошает бутылку и откидывается на подголовник, закрыв глаза. — Тебе нужно быть немного более конкретным, Джостен. — бормочет он. — Зачем тебе идти сюда во время течки? Когда никто даже не знает, что ты омега? Они могут учуять это. — Беты ничего не учуют, даже если от этого будет зависеть их жизнь. — сухо усмехается Эндрю. — Я могу. — многозначительно говорит Нил, глаза блонда открываются и устремляются на него. — Я альфа, и ты это знал. — Я бы справился. — Позволяя Роланду трахать тебя, когда ты даже прикосновений не переносишь? А потом ускользая, чтобы принять свои подавители и, как всегда, позаботиться обо всех нас? Я не понимаю! — Не навреди себе, пытаясь это сделать. — советует Эндрю и снова закрывает глаза. — Иди присмотри за детьми. — Они могут немного побыть без присмотра. Я останусь, пока не подействует лекарство, а потом заберу их, и мы уедем. — говорит Нил. Эндрю хмурится, но не открывает глаза и не спорит, поэтому Нил засовывает руки в карманы и прислоняется к стене, собираясь подождать. Примерно через десять минут Эндрю ерзает на месте и тихо произносит. — Вали. Нил вдыхает прохладный ночной воздух и, не почувствовав никаких феромонов, отталкивается от стены. — Я скоро вернусь. — обещает он. Когда он, спотыкаясь, выходит на улицу с Кевином, который почти висит у него на шее, и с Аароном, который тащит за собой Ники в таком же состоянии, Эндрю свернулся калачиком на пассажирском сиденье с ключами в замке зажигания. Кевин пытается отстоять своё право сесть на переднее сиденье, но Нил слегка подталкивает его, открывая дверь на заднее сиденье. — Тащи свою задницу внутрь, Дэй. Когда они втроём устраиваются поудобнее в машине, Нил садится за руль и бросает на Эндрю внимательный взгляд. Блондин не отвечает ему, поэтому он просто отъезжает и смотрит на дорогу.

✧

Сегодня понедельник, и он всё ещё чувствует себя немного не в своей тарелке. Не говоря уже о том, что нейролептики портят ему настроение, а на теле до сих пор ощущаются остатки течки. Эндрю чувствует себя отвратительно. С тех пор, как Джостен набросился на Роланда в комнате для персонала Райских Сумерек, он наблюдал за Эндрю, как будто пытался свести маньяка-бету и нуждающуюся омегу вместе. Морщинка между его бровями говорит о том, что это слишком сложная задача для кролика. Эндрю почти находит это забавным. Хотя постоянный взгляд голубых глаз начинает его раздражать. Чего Эндрю не говорит, так это того, что он тоже наблюдает за Джостеном, когда кролик не смотрит. Он наблюдает за своей семьёй и старшекурсниками. Присматривается к Ваймаку и Эбби. Должны же быть какие-то признаки, верно? Если они все знают. Ники ни за что не смог бы держать рот на замке. К концу тренировки его терпение иссякает. Он ждёт, пока в душевых не останется только Джостен, и садится на скамейку в раздевалке. Вскоре после этого заходит Нил, но замирает, заметив его, как будто увидеть Эндрю в раздевалке — это последнее, что он мог себе представить. Однако после небольшой паузы он открывает свой шкафчик и складывает вещи в сумку. — Я вижу, что ты никому не сказал. Как неожиданно. — протягивает Эндрю, наблюдая за его движениями. — Ты тоже никому не сказал обо мне. — хмурится Нил. — Зачем мне это делать? — Не знаю, Нил. Почему бы тебе не сделать этого? Услышав это, Нил останавливается и поворачивается к нему всем телом, хмурясь ещё сильнее. — Я знаю, чего стоят такие секреты, Эндрю. Это твоё решение, кому рассказывать, и несправедливо, что у тебя это отняли, когда я тебя увидел. Эндрю продолжает смотреть на него с недоверием. Нил вздыхает. — Считай, что это ответное одолжение. Эндрю медленно кивает. Сделки, одолжения — вот на каком языке он говорит. Не о справедливости бытия. Если Эндрю и научился чему-то в этом плане, так это тому, что жизнь редко бывает справедливой, ты не получаешь того, чего заслуживаешь, тебя просто бьют по голове. Поначалу это легко принять за расплату. — Итак, — Нил в нерешительности прикусывает губу, — как ты?.. — Я не собираюсь говорить с тобой о моей течке, Джостен. — усмехается Эндрю и встаёт. — Если ты не сядешь в машину через три минуты, я уеду без тебя.

✧

Позже той же ночью он лежит на спине на диване в квартире тренера, действие таблеток уже начинает проходить. Эндрю считает трещины на потолке: одна, две, три — почему Нил? — четыре… Почему он ничего не сделал? Почему он не предложил помочь? Почему он не…? Почему? Голубые глаза, успокаивающий запах, беспокойные пальцы. Слишком много проклятых секретов. Кролика было так легко принять за бету, если бы не недавнее раскрытие второго пола. Эндрю подносит бутылку к губам и пьёт, пока не приходится сделать вдох. Капля виски стекает по подбородку, и он вытирает рот тыльной стороной ладони, возможно, слишком сильно. Снова начинает считать трещины : четыре, пять — почему блядь он? — Когда я возвращаюсь домой, я хочу, наконец отдохнуть от вас всех. — хрипло вздыхает Ваймак, входя в свою квартиру с позвякивающими ключами и сумкой с продуктами, свисающей с локтя, и сразу же замечает Эндрю, лежащего на диване. — Как жаль, — щебечет Эндрю, — Что мы обычно не получаем того, чего желаем. Ваймак снова вздыхает и откладывает сумку в сторону. — Тебе правда нужно перестать опустошать мой бар. — жалуется мужчина. — Ты хоть поел сегодня? — Не могу. — признаётся Эндрю и усмехается на грани безумия, позволяя остаткам лекарства в последний раз в этот день взять над ним верх. — Я болен. Ему на самом деле плохо, и он едва сдерживается, чтобы не вырвать или не заплакать, или вообще перестать чувствовать— не то что бы он этого уже не делал. Пора либо принять следующую дозу нейролептиков, либо пойти, чёрт возьми, спать, но также пора, чтобы действие подавителей ослабло настолько, чтобы жар начал разливаться внизу живота, вызывая острые боли и неистовое желание. Это ужасно. Это унизительно. Эндрю сворачивается калачиком на диване. Ваймак хмурится. — Болен? — спрашивает он. — Что случилось, малыш? Дело в том, что, несмотря на боль, тошноту и усталость, он всё равно чувствует, как по швам его штанов стекает что-то липкое, а его испорченный запах становится сильнее, так что вскоре Ваймак заметит. Он вспоминает, как Нил набросился на Роланда, злобную ухмылку на его красивом лице, резкий запах, обычно не ощущаемый, низкое рычание, удивительную силу в его напряжённых бицепсах — кролик действительно нарастил мышцы с тех пор, как начал тренироваться с Лисами, — и хочет. — Эндрю? — Ваймак пытается снова, на этот раз на его грубоватом лице написано беспокойство. — Может, мне кому-нибудь позвонить? Эбби? Бетси? Нил — думает он. Нил не прикоснулся к нему, почувствовав его течку, даже пальцем не тронул его, не стал настаивать на том, чтобы пометить его, заявить на него права, покрыть его своими феромонами. Нил остался. Нил присматривал за ним. Нил—Нил—Нил—Нил— — Нил, — хрипло бормочет Эндрю. — Позвони… Нилу. Он не смотрит на тренера, не может открыть глаза, но ему кажется, что он чувствует его хмурый взгляд по одному только голосу. — Ты уверен? — неуверенно спрашивает он. — Он, должно быть, уже спит. — Не спит. — выдавливает из себя Эндрю, слишком хорошо зная о том, что у этого идиота сбитый режим сна — как и у него самого. Ваймак, кажется, не убеждён, но он идёт на кухню и набирает номер их маленького нападающего. Нил отвечает после второго гудка. Эндрю слышит их разговор как будто из-под воды, его желудок снова сжимается, а разум с каждой минутой становится всё туманнее. — Он будет здесь через несколько минут. — наконец говорит ему тренер, выходя из кухни. — Тебе точно больше ничего не нужно? Я могу дать тебе обезболивающее или— Он подходит ближе к дивану, и по тому, как он замолкает, Эндрю понимает, что наконец-то уловил запах омеги в течке. — Эндрю… ты… малыш… это не— Эндрю впервые слышит, как Ваймак запинается, и он бы рассмеялся, если бы в этот момент ему не было так больно. — Понятно, я говорю Нилу, чтобы он не приходил. — говорит Дэвид, немного подумав, и Эндрю чуть не падает с дивана от неожиданности. — Нет! — Нил ёбанный альфа, я не подпущу его к тебе в ближайшее время. — Нет. — повторяет Эндрю с мольбой и рычанием. — Послушай, малыш— Звонок в дверь прерывает его, и Ваймак тихо ругается. — Какого черта он такой быстрый — бормочет он, прежде чем сказать Эндрю. — Я говорю ему, чтобы он уходил. — Нет. — снова подчеркивает Эндрю, заставляя тренера выругаться еще сильнее. — Просто... боже трахни меня! Будь осторожен, малыш. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. — покорно говорит Дэвид, прежде чем открыть дверь. Трах, Эндрю тоже на это надеется. В коридоре слышится шум голосов, а затем в дверях появляется наркоман, вспотевший и слегка запыхавшийся, как будто он бежал всю дорогу до квартиры тренера. — Эндрю, — говорит идиот, не приближаясь, и Эндрю смотрит на него затуманенным взглядом. — Хочешь, я отвезу тебя в общежитие? — Я ничего не хочу. — напоминает ему Эндрю, хотя изо всех сил старается не хотеть. — Ладно. — фыркает Нил. — Тогда тренер хочет, чтобы ты не путался у него под ногами? Когда Эндрю молчит, он предлагает.— Мы можем прогуляться? — Я не оставлю здесь свою машину. — Эндрю хмуро смотрит на него. — Ну, ты явно не за рулём, раз пил. — идиот закатывает глаза. — Я поведу, да или нет? Эндрю не торопится с ответом, сначала пытаясь сесть прямо. Нил наблюдает за ним, словно готовясь броситься на помощь, но заставляет себя оставаться на месте, не нарушая границ дозволенного. Когда Эндрю наконец встает, возможно, немного пошатываясь, он морщится, почувствовав, как что-то стекает по его ноге под штанами. Нил замечает выражение его лица и хмурится, придвигаясь ближе и протягивая руку — Эндрю предполагает, что за ключами от машины, потому что, если он протянет руку, чтобы поддержать его, Эндрю откусит этому придурку руку. Не говоря ни слова, Эндрю бросает ему ключи. Он размышляет, не мерещатся ли ему расширенные зрачки Нила. — Мы уходим, тренер. — не дожидаясь ответа, Нил закрывает за ними дверь и выходит в ночь. Прохладный ночной воздух немного освежает Эндрю, приятно обдувая его липкую от пота кожу. Он почти снова может дышать. Но как только они подходят к машине, он останавливается и смотрит на пассажирское сиденье так, словно оно его оскорбило. — Что не так? — спрашивает Нил. — Не хочу испачкать. — бормочет Эндрю, и Нил хмурит брови. — Испачкать? Как? — спрашивает он, но затем, кажется, до него доходит. — О. О. Идиот на мгновение закусывает губу, прежде чем стянуть с себя толстовку, под которой оказывается мешковатая серая футболка. — Вот, можешь накинуть на себя… эм… или просто положить на сиденье. — его щёки слегка покраснели, а непослушные волосы разметались, когда он протягивал Эндрю свою толстовку. Что-то внутри Эндрю сжимается в тугой узел. Он резко говорит. — Ты не получишь её обратно, Джостен. — Что— Почему? — Нил, кажется, совершенно растерян. — Потому что альфы отдают свои вещи омегам в течке только в том случае, если они либо никогда не получат их обратно, либо собираются использовать их позже, чтобы получить удовольствие. — Эндрю говорит с насмешливой интонацией. — Так что скажи мне, Нил, кто из них ты? — Я— ты… можешь оставить её себе! — запинается Нил, краснея и отступая, как будто его ударили. — Она мне не нужна. Эндрю смотрит на него ещё немного, замечает бегающие глаза, румянец на лице, ушах и даже шее, из-за которого веснушки выделяются ещё сильнее, скользит взглядом по извивающемуся телу и наконец забирает у идиота толстовку. С трудом сдерживается, чтобы не понюхать её, и просто бросает на сиденье, чтобы сесть на неё и не испачкать дорогую кожаную обивку салона своей смазкой. Нил с трудом сглатывает, прежде чем отвести взгляд и сесть на водительское сиденье. Как только он оказывается в замкнутом пространстве машины, всё становится — хуже. Теперь нет успокаивающего прохладного ветерка, который развеивал бы запахи, нет лёгкого аромата цветов или свежескошенной травы. Есть только — Нил. Пока они мчатся по городским улицам, Эндрю чувствует, как из него вытекает ещё больше смазки, как его разум затуманивается, а течка охватывает его. Он невольно сжимает бёдра и краем глаза замечает, как у Нила белеют костяшки пальцев на рулевом колесе. Резкая боль заставляет Эндрю согнуться пополам, когда они поворачивают за угол, и он прикусывает губу так сильно, что идёт кровь, чтобы не застонать. Нил заезжает на парковку Лисьей Башни и ставит машину на ручник. Они остаются внутри, не двигаясь, Нил держится за руль, а Эндрю — за свой живот. — Что тебе нужно, Эндрю? — тихо спрашивает Нил, в отчаянии глядя на него. — Что я могу сделать? Скажи, чем я могу помочь. Кажется, в салоне воняет Нилом, его запах стал намного сильнее. Эндрю, возможно, не сможет избавиться от него ещё несколько недель, если не больше. Подумать только, что он когда—либо считал его слишком слабым и незамысловатым— Это так горячо и так больно, и он хочет и хочет и хочет и хочет. — Да или нет? — Эндрю рычит, не в силах думать, не в силах сопротивляться. — Да. — кивает Нил — глупый кролик, даже не понимающий, чему он говорит да. — Держи свои руки при себе. — предупреждает его Эндрю, используя последние крупицы своего рассудка. — Если ты прикоснешься ко мне, я убью тебя. И Нил снова кивает и прячет руки за спину, так что теперь они зажаты между его спиной и спинкой сиденья, и Эндрю просто не может —не может—не может—не может— Он забирается на колени к Нилу, и этот идиот откидывает голову на подголовник, слегка приоткрыв рот, а его голубые глаза становятся угольно-чёрными. Эндрю упирается ладонями рядом с головой кролика и слегка наклоняется вперёд, ощущая на своих губах дыхание идиота. — Не… трогай. — напоминает он в последний раз, прежде чем их губы сливаются в поцелуе. И сразу же становится слишком горячо и слишком хорошо и слишком много. Он задыхается, или, может быть, это Нил задыхается, но затем их рты раскрываются, и он углубляет поцелуй, отчаянно желая быть как можно ближе к этому альфе. Эндрю всегда ненавидел альф. Боялся их когтей, клыков и первобытной потребности заявлять права и доминировать. Так устал бояться. Но его предательское тело решило за него его судьбу, и он ненавидел это. Он так сильно это ненавидел. И всё же в этот момент, в его машине, извиваясь на коленях этого альфы, он целует и его целуют с таким пылом, такой потребностью и таким жгучим желанием, что он, как ни странно, чувствует себя в безопасности, чтобы прижаться ближе, убрать руки с кожаной спинки сиденья и вцепиться в плечи Нила, сжимая его футболку на бицепсах и чувствуя, как напрягаются мышцы под его ладонями, изо всех сил стараясь держать руки за спиной. Прижаться грудью к груди, прижаться бёдрами к выпуклости и захлебнуться стоном, заглушая его губами этого идиота. Когда он отстраняется, чтобы перевести дыхание, Нил тоже пытается дышать, закрыв глаза и нахмурив брови. Эндрю опускает его руки к запястьям, слегка потянув за них, словно проверяя, что они всё ещё у него за спиной, и Нил напрягается, сжимая мышцы, чтобы не двигаться. Эндрю вознаграждает его движением бёдер и ещё одним поцелуем. Это не может длиться долго. Эндрю слишком возбуждён, а альфа слишком хорошо следует приказам, и Эндрю чувствует, как сильно он смазывает альфу своей собственной смазкой, которая уже давно пропитала его спортивные штаны, а затем Нил стонет ему в рот, и наконец— Эндрю кончает со сдавленным стоном, впиваясь зубами в рот альфы. А потом внезапно становится слишком много. Ему не тесно, и руки Нила по-прежнему крепко прижаты к спине кролика, но горячего дыхания на его губах, медленно твердеющего члена под его задницей и сильных феромонов альфы— достаточно, чтобы он начал сходить с ума, его разум наполнился кошмарами, воспоминаниями и тем, что происходит не прямо сейчас, но кажется, что происходит прямо сейчас. Секунда— И он пытается дышать, и он толкает дверь, и падает с коленей альфы, и выпрыгивает из машины, и спотыкается, пытаясь устоять на ногах. — Эндр— — начинает Нил, всё ещё немного ошеломлённый, но Эндрю уже спешит в общежитие.

✧

Когда приходит время идти на утреннюю тренировку, у Нила всё ещё остаются ключи Эндрю. Он переворачивает их в руке, ощупывая выпуклости ладонью и ловкими пальцами. Решает подождать у машины и — по крайней мере — спрятать чёртову толстовку от остальных Монстров. — Беты не могут учуять ничего, что могло бы спасти им жизнь. — сказал Эндрю в клубе, но они, чёрт возьми, точно могут заметить… пятна. Он кладёт её в багажник и расхаживает вокруг Мазерати, ожидая, когда появится семья Эндрю. Неудивительно, что Эндрю приходит первым и даже не смотрит на Нила, а устраивается поудобнее на заднем сиденье, прямо за водителем. — Э-э, Эндрю, ты сегодня не за рулём? — спрашивает Ники, когда остальные подходят. Он выглядит немного растерянным, ожидая, пока двоюродный брат отдаст ему ключи. У Кевина нет такой проблемы, поэтому он молча садится на переднее пассажирское сиденье. — Ух... это значит... — Ники пытается снова. — Мне вести? — Водит тот, у кого ключи. — щебечет Эндрю с натянутой улыбкой на лице, но смотрит в окно, не обращая ни на кого внимания. Нил вздыхает и садится за руль, поворачивая ключ в замке зажигания. Он чувствует на себе взгляды всех присутствующих. — Какого чёрта? — как и следовало ожидать, огрызается Аарон. — Какого чёрта, Эндрю? Ты никогда не позволял мне водить и едва ли терпишь Ники за рулём, но—только посмотри на это—у какого-то новичка уже есть ключи? — Аарон, — умоляюще шепчет Ники. — Отпусти. Эндрю решает проигнорировать своего близнеца, и они все наконец садятся в машину, а Нил медленно отъезжает от обочины. Аарон не отпускает это. — Ты не можешь блядь игнорировать меня так! — спорит он. — Нет, но правда, Эндрю— — Кевин тоже хмурится, и внезапно Нила охватывает желание защитить. Он ничего не может с собой поделать — он рычит на них, и отголосок его альфа-команды заставляет бет замереть и закрыть рты в замешательстве и страхе. Нил встречает пристальный взгляд Эндрю в зеркале заднего вида и почти стыдится того, что не может побороть инстинкт. Он опускает голову, чувствуя, как горят щёки, и слышит, как Эндрю ёрзает на заднем сиденье, двигаясь так, что его ноги в тяжёлых ботинках ударяются о спинку сиденья, словно случайно. Послание звучит громко и ясно — Я прекрасно могу защитить себя сам. Или, может быть — Кто тебя просил лезть в мои дела? Возможно, даже — Ты не мой ёбанный альфа, Джостен. Они выходят на корт в гробовой тишине.

✧

Ваймак отводит его в сторону, как только он ступает на корт. — Джостен, — говорит он. — На пару слов. Ники игриво хлопает его по плечу, одними губами произнося—у кого-то проблемы—прежде чем присоединиться к остальным членам команды. — Послушай, — начинает Ваймак, и выглядит он так, будто не спал всю ночь. — Я знаю, что ты хороший парень, и я не люблю делать поспешные выводы, но я должен спросить. Просто… альфе трудно контролировать себя рядом с омегой в течке. Я слышал истории о том, как альфы сходили с ума, какими бы сдержанными они себя ни считали. И тут Нила осеняет. — Вы думаете, что я изнасиловал Эндрю. — говорит он, и от этого молчаливого предположения у него внутри все сжимается от ужаса. Нила тошнит, он чувствует себя плохо, его тело напряжено, мышцы натянуты и кричат, чтобы он убегал или… нападал. — Не приписывай мне то, чего я не говорил. Я ничего не говорил об изнасиловании— — Вы сказали, что альфам слишком трудно контролировать себя рядом с омегой в течке. Значит ли это, что вы тоже не смогли бы контролировать себя рядом с Эндрю? — Нил, — подчёркивает Ваймак, и в его голосе слышится незнакомая напряжённость. — Я не об этом говорю. Вы для меня просто кучка грёбаных детей, чёрт возьми! Нил крепче сжимает кулаки. — Но вы всё ещё альфа, и вы сказали— —То, что я сказал — это— — продолжает тренер, но его прерывает певучий голос, доносящийся из-за спины Нила. — Разве это не выше твоей зарплаты, тренер? Мгновение спустя Эндрю появляется слева от Нила, блондин успокаивающе проводит пальцем по его спине, и тот мгновенно расслабляется и слегка вздрагивает от прикосновения. Нил поворачивает голову, чтобы посмотреть на него, но омега весело улыбается Ваймаку, и вызванная наркотиками мания снова в полной силе. — Эндрю, — вздыхает Ваймак. — Я просто беспокоюсь о тебе, малыш. — Ты сомневаешься в моей способности защитить себя? — протягивает Эндрю, просовывая кончики пальцев под повязку, и его улыбка становится более резкой. И Ваймак, и Нил быстро понимают, что он имеет в виду. И оба они отчаянно желают, чтобы Эндрю действительно смог осуществить свою угрозу перед лицом реальной опасности в своём самом уязвимом состоянии — на пике течки. Нил до сих пор помнит его ненасытность, тихие стоны, нежные покачивания бёдрами, прижимающимися к его промежности. Он также помнит железную хватку пальцев и яростное рычание — Если ты прикоснёшься ко мне, я тебя убью. Ваймак снова вздыхает. — Прекрасно. Делайте, что хотите, сопляки. — Сначала попросите прибавку к зарплате, Дэвид! — весело лепечет Эндрю, дикая ухмылка растягивает его тонкие губы. Он не удостаивает Нила взглядом, отворачиваясь, чтобы направиться к трибунам, как только разговор заканчивается. — Эндрю. — останавливает его Нил, когда Ваймак оказывается вне пределов слышимости. — Нет. — радостно щебечет Эндрю, прерывая его. — Эндрю. — настаивает Нил, упрямо следуя за омегой. — Твои ключи. Кажется, это привлекает внимание Миньярда, и он оборачивается как раз вовремя, чтобы поймать брошенные ему ключи от Мазерати. — Неужели я— — Нил колеблется. — Я сделал что-то, чего ты не хотел? Уголки губ Эндрю приподнимаются в улыбке. — Я ничего не хочу. — говорит он резко и почти сердито. — Эндрю. — повторяет Нил. — Крыша. — единственное, что бросает ему в ответ блондин, но это почти сразу же заставляет Нила расслабиться. Эндрю не позвал бы его на крышу, если бы он всё испортил. Верно?

✧

Жизнь редко бывает справедливой, в чём Эндрю снова убеждается, когда в День благодарения его швыряют лицом в подушку, в то время как под ним его семья наслаждается праздничным ужином. Но иногда это так, и после стольких лет страха Дрейк погибает от рук его брата. (Эндрю не верит в сожаления, но он хотел бы, чтобы это он убил его) Они отнимают у него таблетки. Ему приходится много бороться, сопротивляться и рвать. Много холодных душей, холодных взглядов, которые он бросает на своих психиатров, и просто холода. Много повторений шепотом —Я ничего не чувствую, я ничего не чувствую, я ничего не чувствую—я не чувствую—я не чувствую—я не чувствую—я не— умирающий в стерильной белизне своей комнаты. Он думал, что давным-давно утратил эту способность, но ему еще раз напомнили, что всегда есть новое дно, на которое можно упасть. — Некоторое время у вас будут нерегулярные течки. — предупреждает его врач во время их последнего сеанса. —Последствия длительного приёма таких сильных нейролептиков в сочетании с подавителями. Также возможно, что они будут намного сильнее и болезненнее. По крайней мере, пока цикл не нормализуется. Он уклончиво пожимает плечами, и док вздыхает. — Вот, — она протягивает ему листок бумаги. — Я записала названия обезболивающих, которые вы можете принять в первый раз, если боль будет слишком сильной. Это самые безопасные варианты, учитывая вашу ситуацию. Но не стесняйтесь обращаться ко мне, если у вас возникнут вопросы. Эндрю продолжает тупо смотреть на неё, и она снова вздыхает и отпускает его. Он выбрасывает листок бумаги в ближайший мусорный бак. Ни за что на свете он больше не станет добровольно глотать таблетки. Боль — это пустяки. С болью он справится. По крайней мере, она позволяет ему чувствовать. Он почти забывает, что теперь все знают о его истинном статусе. Люди, которые раньше опасались его, теперь думают, что могут рычать на него и заставлять его подчиняться. Эндрю это ненавидит. Он ненавидит это, он ненавидит это, он ненавидит это. Они ничего не говорят. Он не борется с ними. С семьёй всё в порядке, но Нил — полный придурок. Он говорит — Если это значит потерять тебя, тогда нет — и Эндрю тоже его ненавидит. Он врывается в квартиру Ваймака каждый раз, когда чувствует себя не так. Подумывает о том, чтобы порезать себе руки. Вместо этого наливает виски. Он постоянно чувствует на себе взгляд Нила, как тяжёлое одеяло, но просто игнорирует его. Игнорирует его. Не говорит ни слова Аарону. Не говорит ни слова Ники. Не говорит Кевину ни слова, пока тот не начинает хныкать от обиды, и Эндрю наконец бормочет. — Тихо — и он думает, что семья празднует этот момент нарушенной тишины как чёртов День благодарения. Его тошнит от праздников.

✧

— Это уже устарело. — вздыхает Ваймак, замечая, что он растянулся на диване, а из его расслабленных пальцев свисает только что открытая бутылка. — У тебя что, нет своей чёртовой комнаты или чего-то в этом роде? — Ах, тренер. — говорит Эндрю скучно и опустошенно. — Звучит так, будто ты не рад меня видеть. Дэвид снова вздыхает и молча идет на кухню, чтобы приготовить ему сэндвич. — Ешь. — Испытываешь первобытное желание позаботиться о несчастном омеге? — Ты расстроен? — Ваймак выгибает бровь, подталкивая тарелку к Эндрю. — Я рад и безумно счастлив, Дэвид. — отвечает Эндрю, но через минуту или около того тянется за сэндвичем и тут же начинает разрывать его на части. — В «безумие» я могу поверить. — бормочет тренер, потирая переносицу. — Мне позвонить Нилу? — спрашивает он. Эндрю, не отрываясь от сэндвича, который он разбирал, бросает на Ваймака уничтожающий взгляд. — Нил, — подчеркивает он. — это ничто. Дэвид, похоже, ему не верит. — Конечно. Но он прибежит сюда через секунду, как только услышит, что это ты. Если бы Эндрю всё ещё принимал лекарства, он бы катался по полу от смеха — кролик спешит ему на помощь. — Помни о своей зарплате, Дэвид. — вместо этого напоминает он. — Мне не нужна нянька, и уж точно мне не нужен Нил. Кроме того, он— Нет. Нил ничто. И он альфа. И он уйдёт, как и все остальные. Эндрю должен знать, что не стоит этого хотеть.

✧

Они сидят на крыше. Эндрю курит, а Нил наблюдает за ним. — Пялишься. — говорит он. — Да. — признается Нил. — Прекрати. — Я же не подталкивал тебя, правда? — Ты этого не делал. — Хорошо. — выдыхает Нил. — Ты бы сказал мне, если бы я это сделал? — Я бы отрубил тебе руки. — напоминает ему Эндрю. — Я бы позволил. — упрямо возражает кролик. — На самом деле, я прошу тебя об этом. Если я когда-нибудь буду давить на тебя, отрежь их. Не оставляй меня в покое. — Мазохист. — равнодушно замечает Эндрю, хотя внутри у него что-то шевелится и горит. — Ты несбыточная мечта. Глупый кролик, уходи, пока я не столкнул тебя с края. В кои-то веки Нил не спорит, оставляя Эндрю наедине с его мыслями, желаниями и тошнотворным чувством, которое с каждой секундой между приёмами таблеток становится всё сильнее.

✧

Это воспоминание — то, что Эндрю хотел сохранить и забыть одновременно, но когда его накачали наркотиками до потери сознания, а затем заперли в белой комнате, чтобы он пришёл в себя, он ухватился за него изо всех сил. Даже если это был сон. Даже если это была несбыточная мечта. Но потом Нил пришёл за ним в больницу, и Нил сказал, — Если это значит потерять тебя, то нет. — и он сказал, — Я не галлюцинация. — Тебе принести одеяло, зануда? — спрашивает Ваймак. — Ты здесь ночуешь? — Я передумал. — беспечно отвечает Эндрю. — Позвони Нилу. Дэвид несколько секунд смотрит на него. Эндрю невозмутимо встречает его взгляд и медленно приподнимает бровь. Дэвид вздыхает. — Напомни мне ещё раз, почему я тебя терплю? — жалуется он, но идёт за телефоном и набирает номер. Они ждут, когда придёт Нил, и кролик бежит к ним, как будто за ним кто-то гонится. — Эндрю, — он улыбается, что для него нехарактерно. — Давай отведем тебя в общежитие, хорошо? Эндрю молча встаёт и показывает тренеру средний палец, прежде чем пройти мимо Джостена на улицу. Судя по тихим шагам позади, Нил следует за ним. Эндрю отдаёт ему ключи, пальцы скользят по грубой ладони, и у Нила перехватывает дыхание. Они едут к общежитию, поднимаются на крышу и садятся на самый край. Эндрю достаёт две сигареты и протягивает одну кролику, сразу же закуривая свою. Однако кролик колеблется, вертя сигараету в руках. — Могу я... — Нил с трудом сглатывает. — Могу я понюхать тебя? Эндрю замирает с сигаретой, прижатой ко рту. Наконец он опускает руку, позволяя дыму рассеяться в воздухе, и поворачивается, чтобы молча посмотреть на альфу. Нил нервно ёрзает, но смотрит ему в глаза с упрямой решимостью. — Могу я? — спрашивает Эндрю спустя, кажется, целую вечность. Нил хмурит брови. — Ты можешь понюхать меня. — говорит он, не понимая, о чём спрашивает Эндрю. Эндрю тушит сигарету, продолжая рассматривать Джостена. — Не прикасайся ко мне. — наконец говорит он, и глаза Нила вспыхивают. Он кивает и заводит руки за спину, бросив незажжённую сигарету на крышу, а затем медленно наклоняется, переводя взгляд с лица Эндрю на его шею. Эндрю неподвижен, его плечи напряжены, а пальцы сжаты в кулаки. — Не оставляй меня в покое, помнишь? — шепчет Нил, замечая его напряжённость, но он так близко, что слова, которые он выдыхает, попадают Эндрю на шею, и омега вздрагивает. — Я не делаю ничего, чего не хочу. — говорит он ему и подходит ближе, не давая идиоту сказать что-то ещё более глупое. Когда холодный нос проходится по его пахучей железе, Эндрю не может сдержать резкий вдох. Нил замирает, заметив его реакцию, и внезапно это приводит Эндрю в такую ярость, что он наклоняет голову ещё сильнее, одновременно предоставляя альфе больше доступа и, в свою очередь, утыкаясь носом ему в шею. Нил горячо выдыхает на дрожащую кожу и придвигается ближе, зарываясь лицом в шею Эндрю и проводя по ней носом. Его успокаивающий травяной аромат окутывает Эндрю, как одеяло. Чувствуется запах мускуса и пота, но ему это нравится, и он сильнее прижимается к шее Нила, вдыхая его запах, чтобы глупый кролик тоже пах им. Нил мурлычет, и сердце Эндрю замирает. Он медленно отстраняется, взъерошенный, раскрасневшийся и довольный. Нил смотрит на него блестящими глазами с тяжелыми веками, все еще наклонившись вперед. Эндрю тычет его пальцем в щеку и отворачивается. — Перестань пялиться. — бормочет он. Нил усмехается в ответ. Он знает, что сейчас они оба пахнут друг другом, и их смешанный запах тяжело витает в воздухе. Каким-то образом запах Нила расслабляет его. Он достаёт новую сигарету и закуривает её, протягивая Нилу зажигалку и отворачиваясь от него, чтобы посмотреть на горизонт. — Когда у меня начнётся течка. — говорит Эндрю, выдавливая слова после бесконечной паузы. — Я хочу, чтобы ты был рядом. Без… ничего. Просто… просто рядом. Он чувствует, как взгляд Нила буравит его лицо, и поворачивается к нему, заставляя свой взгляд оставаться как можно более спокойным и бесстрастным. Но Нил смотрит на него. Смотрит так, словно он повесил луну и зажег звезды, словно мир начинается и заканчивается им, и Эндрю чертовски сильно его ненавидит. — Я буду здесь. — обещает он. Он не выполняет своего обещания.