Рэй и Лоренцо

Рэй сидел на побережье реки, у самого входа в поселение, и думал о том, как много времени прошло с тех пор, как он попал в Людеон. Попал в таком состоянии, что чудом выжил. Он вспомнил, как познакомился с Лоренцо — полумрак тюремной камеры, прикосновения, только звуки дыхания… Они не сказали тогда друг другу ни единого слова, но именно Лоренцо был причиной того, что Рэй не пытался бежать и не отказался стать частью племени. Рэй вспомнил, как отыскал Лоренцо среди десятков соплеменников, подружился с ним. Именно Лоренцо, несмотря на всю его немногословность и трудности с общением, помогал ему понять обычаи племени. Почему шаманы разделывают врагов, почему нельзя принимать люциферий, почему нельзя просто поменять все части тела на архотек, и многое, многое другое. В племени было много табу, и Рэй сначала даже думал, что нежелание Лоренцо признаваться кроется в том, что он нарушил одно из них. Но оказалось — нет, не нарушил. И Рэй был этому рад, особенно после того, как Лоренцо рассказал об обычаях, царивших в Союзе Итхлер. Они стали жить вместе, потом заключили союз… И любили друг друга всеми способами, которые знал Рэй и до которых они с Лоренцо смогли додуматься сами. Рэй признавал, что у него нездоровое пристрастие к бионике, которое сохранилось даже после того, как он сам обзавелся бионическими органами. Даже сейчас прикосновение бионической руки супруга сводило его с ума. Но его тянуло к Лоренцо не только потому, что у того бионическая рука. Лоренцо вызывал у Рэя странное восхищение и не менее странное желание защищать от всех бед. Была в нем какая-то обманчивая хрупкость — поистине обманчивая, потому что Лоренцо был сильнее многих и вполне мог сам за себя постоять. И единственное, от чего надо было действительно защищать Лоренцо — его бесстрашие, с которым он бросался в бой, порой даже не думая, как из этого боя выйдет — более-менее целым или в виде кровавого месива, которое могут собрать только инъекции меднанитов да организм клон-солдата, генетически подготовленный к такой жизни. Последнее особо беспокоило Рэя. Ведь в ближайшем будущем ожидалось много сражений. Лоренцо подошел к нему и сел рядом. Они вместе смотрели на заходящее солнце. — Завтра Тонсанла запустит реактор. Завтра все начнется. Рэй положил руку на руку Лоренцо. Тот посмотрел на Рэя, прямо в глаза — невиданная редкость для Лоренцо, — а потом свободной рукой провел по щеке супруга. Бионическая ладонь выскользнула из живой ладони Рэя, и вот они уже сидят обнявшись и смотрят, как закат разбрасывает алые отблески по воде. Лоренцо вместе с другими лучшими строителями племени участвовал в сборке корабля и он, как и Рэй, прекрасно знал, что будет завтра. После запуска корабельный реактор пятнадцать дней будет накапливать энергию. Пятнадцать дней излучать вовне особый сигнал, который смогут уловить все, кто хоть мало-мальски умеет улавливать электроимпульсы — и этот сигнал будет распространяться по всей планете и вовне, привлекая множество врагов, как живых, так и механоидов. Все поселение превратится в поле боя, и покинуть планету смогут только немногие счастливчики, которые выживут в этой бойне. Так было всегда: племя развивалось, строило корабль и выжившие покидали планету. И потом, рассеявшись по новым планетам, строило поселения, развивалось и отправлялось в путь. Это был замкнутый цикл, и их вождь, Тонсанла, побывал уже на трех планетах. Возможно, им повезет, и они улетят все. Возможно, в бою поляжет половина племени, и только часть из них устремится в космическую черноту. Будущее никогда не было более неопределенным, чем в этот день. — Мы улетим к звездам, — мечтательно улыбнулся Лоренцо. — Как ты думаешь, какой будет новая планета? — Не знаю, — Рэй крепче прижал к себе Лоренцо. — Но если улететь не получится… Знай, что я был счастлив здесь, с тобой, на этой планете. — Я тоже, — Лоренцо поцеловал Рэя. — Но тебе не кажется, что еще слишком рано прощаться? Последние алые капли заката сгинули в водной черноте. Рэй и Лоренцо отправились обратно в поселение. Завтра они могли погибнуть. Завтра они могли выжить. И у них был шанс улететь к звездам.