Роли

      Така вынуждена была пойти дальше, не смотря на дождь, дабы найти более выгодное укрытие. Через десять километров их радушно встретила холодная пещера.       Как только команда удобно устроилась, прозвучал гром.       Джуго облегченно улыбнулся. — Повезло. Мы вовремя успели. Как раз гроза началась. — Ничего себе успели, — Суйгецу раздражённо выжимает из своего длинного тёмного плаща воду. Собственно говоря, Саске и Карин занимались тем же самым, пока Джуго по какой-то причине просто уселся. Наверное комфортно себя чувствовал, ощущая воду везде. Обычно прерогатива Суйгецу, но ладно. — Я мокрый до нитки.       Суйгецу и Саске преспокойно стянули с себя верхнюю одежду, оставляя только штаны. Джуго наконец снял плащ и принялся выжимать. Карин же оставила попытки переодевания, оглядывая команду. Слишком…много…людей…мужского пола. — Карин, ты чего не переодеваешься? — Джуго недоуменно приподнимает бровь, успев уже снять рубашку. — У тебя одежда мокрая.       Девушка возмущённо на него посмотрела, не забыв случайным образом покрыться румянцем. — Может в тюрьме и жили пофигистичные девушки, но я ни в коем разе не собираюсь устраивать вам представление.       Джуго смущённо покраснел. — Но я и не думал…       Суйгецу прыснул со смеху. Карин же приобняла себя руками. От гордости она готова была проторчать в мокрой одежде хоть сутки…минимум.       Саске оценивающе вгляделся в продолжение пещеры. Похоже, она достаточно глубока. И там темно. Наверняка орудуют летучие мыши…и не только. А Карин наверняка боится здесь не мало живых существ.       Девушка молча распечатала из четырёх свитков запасную одежду. Такие же плащи и другие чистые шмотки. Свой свиток Карин крутила в руках с растерянностью в глазах. Ей либо стоит переодеться прямо здесь, либо пойти вглубь пещеры…к тараканам, клещам, сороконожкам, скорпионам, паукам, лягушкам, летучим мышам…       Саске прикрыл глаза и молча поднялся на ноги, так и не притронувшись ни к брюкам, ни к распечатанным шмоткам.       Карин наблюдала как тот на домашних условиях создаёт факел, вынув из своей сумки всё самое важное: асбестовую ткань и пеньковые верёвки. А остальное покоилось в его свитках.       Суйгецу и Джуго тоже пока задержали своё переодевание, наблюдая как Саске использует Катон для эффективного горения факела. Парень повернулся к Карин (всё ещё без плаща и рубашки) и кивнул куда-то в глубь пещеры. — Идём.       Карин быстро вспыхнула. То ли от смущения, то ли от возмущения. — К-к-к-куда эт-т-т-то и-ид-дëм?! — куноичи дрожащими пальцами резко поправила очки, что перевернулись от активного жестикулирования как и руками, так и головой. — Т-т-ты-ты-ты-ты что задумал, и-и-извращ-щенец?       Лицо Саске было раздражающе непрошибаемым. — Я могу сама! — Уверена, что это хорошая идея? Нужен тот, кто факел держать будет. А то без света неудобно. Да и его должно быть в малых количествах. Слишком много насекомых может попасться.       У Карин нервный тик так и не прекращался, а пальцы всё ещё подрагивали, рискуя выронить свиток с сухой одеждой.       Саске тяжело вздохнул. — «Ну и чего я там не видел? *» — Учиха цыкнул. — Я не буду подглядывать. Просто держу факел и сопровождаю.       По сути даже из гордости Карин могла пойти в объятия тьмы сама… Подумаешь, наступит ногой на скорпиона, влетит лицом в паутину, распугает летучих мышей, поработает своей макушкой в качестве подушки для приземления личинок с пещерных стен…       Карин ужасающе покачала головой. — Так уж и быть. Идём. — Хн.       Суйгецу проводил их разочарованным вздохом. А ведь так хотелось снова подпортить им умиротворение. А они вот…переодеваться вместе идут. — Зря стесняется. Чего там у неё Саске не видел.       Джуго растерянно взглянул на Хозуки, совершенно не вникая. Тот отмахнулся и схватился руками за мокрые брюки. — Забей. Ты слишком маленький, чтоб это знать, — вопреки собственным словам, Суйгецу ухмыльнулся. — А хочешь, расскажу?              Саске шёл справа от девушки, освещая некоторую часть местности факелом. Карин же чувствовала себя некомфортно, не смотря на то, что рядом разгуливал Саске с такой родной чакрой, которая более не пугала, как это было чуть раньше войны.       Хрустнул щебень под подошвой, и Карин резко прижалась к левой руке Саске. После тут же покраснела и поправила очки одной рукой, так и не отстраняясь. Да и сам Учиха не делал попыток освобождения. — «Какая же у него ухоженная мягкая кожа,» — думает Карин с восхищением и некоторой завистью.       Девушка громко пискнула, заметив при освещении, что находится очень близко к личинкам на стене. — Тебе бы не кричать. Звуки тоже привлекают внимание. — Я-я и не кричу.       Ни озеро, ни тот дождь не смыли этот запах. Саске до сих пор дышал этим ароматом. — Потом отдам помидоры, успокойся, — говорит Карин, видимо посчитав агрессивные звуки дыхания в нос голодом. Саске отвёл взгляд, чувствуя, что скулы слегка порозовели от смущения. Он ведь и не голодный… Просто Карин вкусно пахла. Но кто это скажет?       Почему они, собственно говоря, продолжают двигаться, хотя голоса Джуго и Суйгецу уже давно стали для них эхом?       Саске остановился. Замерла и Карин. Наверное подумали об одном и том же.       Под освещение факела Карин распечатала себе чёрные шмотки с красными вставками на рукавах, воротнике и плаще. И разумеется, ковточка будет открывать пупок с треугольным вырезом.       Осталось только встать рядом и повернуть голову в другую степь. Сусаноо для поддержки он использовать не будет.       Карин бросила свой мокрый плащ на грязную пещерную землю и опустилась туда, тут же начиная смело снимать с себя одежду. Вообще…они здесь с Саске наедине. Одни. Да и его дух пахнет как-то любопытно. Как всегда она одна при других парнях и совершенно другая рядом с Саске. Сразу чертята в голову лезут. Наверное потому, что в отличие от практически всех людей в округе, Саске никогда не испытывал отвращения к шрамам Карин от укусов, ведь тот считал это отпечатком силы. Хотя было отвращение, но не на её укусы, а на тех, кто их ей оставил и каким образом.       Оставшись в одном нижнем белье, Карин нужна была помощь… — Саске, я не могу бинты развязать. Можешь там потянуть за ленту?       Ох, она искренне старалась сделать так, чтобы голос не дрожал.       Как куноичи, которая практически всегда в боевом амплуа, она вместо лифчиков затягивает одно из достоинств женщины бинтами, чтобы было удобно сражаться. Да, Карин не боец, но временами приходилось пользоваться мышцами, а не мозгами.       Саске уже опустился коленями на мокрый плащ. Взгляд совершенно случайно зацепился за спину и бёдра…тоже покусанные. Саске не помнит, чтобы у неё там были шрамы. С прошлого расставания не видел этого. — Саске, бинты.       У Карин уже руки чесались, серьёзно. Когда этот кретин налюбуется там всем и уже развяжет ей эти бинты, черт возьми?! — Не помню, чтобы на некоторых местах было так много укусов.       Разум Карин тут же охладел. Саске в это время всё же потянул за ленту и продолжил самостоятельно снимать с неё полностью влажные бинты. — Ты не часто в Южном убежище был. Там не только я…но и надо мной опыты ставили. Орочимару, Кабуто… Мне приходилось бесприкасловно подчиняться, чтобы стать тюремщицей. Ну, а потом приперся ты и… Саске своими силами полностью снял чужие бинты. Его левая рука коснулась её бока и потянула грязные повязки вниз под нервное глотание девушки. И всё равно слегка наклонилась назад. — И…потребовал у Суйгецу всех освободить, чтобы лишить меня работы, — Карин завела руки за голову и быстренько перекинула волосы вперёд, на плечи, чтобы они успешно прикрыли грудь.       Она так никогда не делала при их…заманчивом вечере. Значит, прячет новые шрамы. Ибо Карин перед Саске стесняется вовсе не своей наготы, а новых шрамов. Саске ведь смог заметить самые новые.       Он слегка наклонился влево, чтобы заметить шрамы даже на рёбрах и…они были везде. А Саске никогда идиотом не был. Он не стал спрашивать, что с ней делали ради этих экспериментов. Тем не менее, его сильно злила потребность людей в лечении… В подобном лечении, где маленького сломленного ребёнка изо всех сил кусали, чтобы как можно больше её чакры перешло в их раны. — Ты злишься, — понимает Карин, наконец взявшись за новую упаковку чистых бинтов. Ничего не говоря, Саске забирает их. — Убери волосы, мешают. Не смотря на растерянность, Карин послушно собрала волосы и крепко прижала копну к макушке поднятыми руками. Саске же начал сам… Словно любовники, честное слово. По сути можно было легко сделать так, чтобы перевязать грудь, не касаясь её. Но Саске не спеша, разрушая ту небольшую дистанцию между ними, перевязывал так, что его руки почти и не отстранялись, пока сам факел был установлен на держателе. Да, Учиха был абсолютно прав. Вокруг тех же сосков много рубцов… — Прекрати меня лапать, извращенец, — голос Карин сквозил просьбой, а не настоящим возмущением. Шрамы. Слишком много шрамов, которые она предпочитала скрывать.       Да, Саске не испытывал отвращения к её внешнему виду, но это не значит, что Карин находится в своей тарелке, когда любимый человек в курсе о многих укусов… Кажется, их видела только Харуно Сакура, когда лечила её после…       Какой же это стыд… Карин ни в коем случае не хотела, чтобы он их обнаружил. Она о них даже вспоминать не желала. Кто же знал, что Саске сам решит ей перевязать достоинство и исследовать собственные подозрения…       Саске недовольно хмурился, пока крепко затягивал бинтами женскую грудь. Когда узел был готов, девушка тут же поспешила вернуться к переодеванию. Саске вновь взял факел и поднялся на ноги. — Ты сам чего не переодеваешься? — У меня вещи остались там. — О.

***

      Гроза раздалась нешуточная. Пришлось остаться в лагере и затушить костёр. Две палатки были близко расположены друг напротив друга, а вокруг Наруто уже успел обустроить специальные печати, работающие в качестве молниеносной защитой. А если по-честному, это был весьма безопасный барьер. Даже изнутри был слышен этот бешенный ливень. В такую погоду никогда нельзя свободно разгуливать по лесу, учитывая, что там полным полно деревьев. — Гадство, — разочарованно выдохнул Киба, с трудом проглотив сырой кусок свиного шашлыка. Второй кинул Акамару, который вместе с хозяином портил недавно ещё чистую палатку своими грязными сандалиями и лапами. В принципе, и сам Наруто далеко не ушёл, но он сомневается, что помещение Хьюга сейчас хоть на пятнышко чище их. — Как же холодно, — Наруто приобнял себя руками, на что Киба фыркнул. — Я не буду прижиматься к тебе, чтоб согреться, Удзумаки. — Пошёл ты… — Наруто тут же прикусил язык, осознав что совсем рядом аристократичная дама, перед которой ну, как-то стыдно говорить такие слова, — к Акамару под хвост. Киба довольно хохотнул от такого «деликатного» варианта.       Наруто прилёг на длинную бирюзовую подушку, стараясь не укладывать туда же и ноги. Киба остался сидеть на месте и прислушиваться к природе. — Напомни, нам ещё долго двигаться? — спросил Наруто, скрещивая руки на затылке. — Мы два дня двигались, а теперь сидим под дождём. Не знаю, когда мы там уже двинемся. — Маловато, — Наруто недовольно уставился в потолок, если так можно назвать вершину изнутри палатки. — Если будем двигаться в таком темпе, то до Кумогакуре быстро не доберёмся.       Акамару пару раз лениво гавкнул, укладывая голову на передние лапы. Киба кисло кивнул. — Он говорит, что у нас даже срока нет. Поэтому фиг его знает, вовремя или нет. — Да нам бы хотя бы до Саске добраться. — А ты что, не чувствуешь его чакру? — Да как тут почувствуешь, когда он крепко сжимает её у себя внутри. Только на молекулярном уровне могу ощущать местоположение Джуго.       Киба растерянно приподнял бровь. — Как? Наруто усмехнулся и комично пошевелил пальцами, выставив руки изо затылка. — Магия флоры и фауны, которая течёт по моим венам говорит мне. Акамару высунул лапы и прикрыл ими глаза. Киба слегка наклонился назад. — Да не дрейфь ты. Доберёмся мы до Кумогакуре. Туда и обратно. — Вот почему ты такой спокойный? — не мог не поинтересоваться Наруто. — Там переворот намечается, а ты наслаждаешься природным запахом грибов. — Во-первых, грибы, которые тут растут, без запаха. Идеальное место маскировки для ниндзя, что принимает подарки мира, — Киба выставил два пальца из правой руки. — Во-вторых, мы идём помогать им. Там много шиноби, которые будут в состоянии защитить себя сами, пока нас не будет. Они не беспомощные слепые котята. Ну, и в-третьих, — Киба выставил третий палец, затем опуская руку на грязное дно палатки, — я не был спокоен. Голос стал тише, будто опасаясь, что кто-нибудь из Хьюга его услышит. Хотя вряд ли… При таком-то ливне они и крики не расслышат. — Хината осталась без глаз. Если так подумать, то мы легко можем вставить глаза ей обратно. Насколько я знаю, Учихи этим на войне неоднократно баловались. На инфекцию всем похоже насрать. Наруто понимающе хмыкнул, опуская взгляд и хмуря брови. Глаза Хинаты всё ещё были у него, как и аптечка для Неджи. — Жаль, что Сакуры-чан здесь нет. Она могла бы быстро провести операцию из подручных средств. — Не, — Киба нервно хихикнул. — Она какой-то перфекционист. Эти её медицинские замашки иногда даже рану не позволяют перевязать из-за страха того, что бинты могут быть непутёвыми. — Ну, иногда её заносит, но не чтобы прям слишком.       Наруто неловко хихикнул, случайно вспомнив как она ему случайно очень сильно затянула бинты на левом плече, за что то извинялась, то ворчала, мол, «ты дурак, больше не смей влипать в неприятности». Далее опять мысли заволокли чужие вырванные глаза. — Не знаю, что я могу сказать. «Извини, Хината, я лопух. Чуть твои глаза не потеряли.»       Киба растерянно глядит на Удзумаки. — Я не был готов говорить с тобой по душам, но всё же… Если ты так желаешь обвинить кого-то, то тогда вини меня. Это же я рядом был, когда у Хинаты Бьякуган вырвали. Наруто с грустной улыбкой покачал головой. — Ты не виноват. Да и к тому же… С чего ты вообще взял, что я себя виню? Инузука фыркнул, случайно попадая в такт с Девятихвостым. — Не только твоя «природная призма» даёт тебе чувствовать чувства других. Между прочим, Инузука весьма эмпатичные, потому что многое к ним передаётся от собак. — Природная сила. Режим Отшельника, — Наруто слегка привстал с места, хмуря брови. — Ты никакой не эмпат. — Акамару впитывает твою энергетику, а я знаю всё, о чём он думает. — А? — Наруто растерянно моргнул и прикрыл глаза в непонимающем жесте. — У вас одна извилина на двоих что ли? И она и то…у собаки. — Дебил! Киба гневно сжал руку в кулак. Его глаза комично округлились, а зубы затрещали друг об друга. — Мы с Акамару понимаем друг друга, даже когда молчим! А от тебя несёт тухлым помидором! — Значит, всё-таки я прав, — Наруто важно кивнул и скрестил руки на груди. — Одна извилина на двоих.              Неджи осторожно прижимал к своему боку кузину, прикрывая её левое плечо собственным плащом. — Неджи-нии-сан, — тихо подаёт голос Хината. — Всё ещё болит?       Совершенно бледный и потный Неджи, с трудом сдерживающий шипение, отрицательно качнул головой. После понял, что куноичи не увидит жеста. — Боль постепенно прекращается. Вам не следует так тревожиться обо мне, Хината-сама. — Всё равно…извини меня, — Хината наверняка виновато опустила бы взгляд, если бы у неё была такая возможность. — Учитывая то, в каком положении наш клан сейчас, я слишком запаниковала. И в результате ты привязан двигаться вопреки собственной боли. — Хината-сама, я джонин, — сразу поясняет Неджи, давая понять, что для него это ничего. — Я переживу. Тем более я уверен, что клан Хьюга рано или поздно изменит свои принципы. — И я хочу, чтобы это случилось как можно быстрее, — тихо проговаривает Хината, скрепляя руки в замок. — После того, как нас защитил отец, между двумя ветвями сплошной раздор. Поскольку Ханаби является главной наследницей, то обычно по любому поводу обращаются к ней. А я ведь знаю, каково это испытывать давление от возложенных ожиданий.       Неджи промолчал, нахмурив брови. — Ханаби-сама сильная куноичи. Вам не следует так беспокоиться о её силе духа. Вы обе унаследовали его от матушки, поэтому сомневаюсь, что вы сдадитесь. Хината слегка опустила голову, закусывая губу. Как там сестра справляется, пока её нет рядом? — Я никогда не ждал, что даже мысли о изменении порядков в нашем клане станут положительно восприниматься. Отменить печать «Птицы в клетке» — это довольно сложный вопрос, потому что ранее за такое предложение могли казнить. Сейчас подобного права нет. Наверное потому, что Данзо погиб в бою. А он предпочитает вмешиваться в любые обсуждения внутри кланов, когда это касается силы деревни. А запечатывать Бьякуган — это безопасность для секретов Конохи. У Главной Ветви один порядок на всех и обычно он не обсуждается. И это ничего. Я знал, что так легко поменять взгляды людей никогда не получится… Хоть одзи-сан и пожертвовал ради нас своей жизнью…правила от этого не перепишутся.       Традиции, подобные этим, в клане Хьюга передаются по бумаге с пелёнок. Из поколения в поколение. Эти правила давно высвечены…и они не сотрутся из-за одного поступка главы.