Бумага и краска

Люциус смотрит на часы, раздражённо покручивая в руках трость… Да где этот придурок?! Его призвали минуты три назад, а он… — Прости, Люци, задержался. Эти свинки чуть не сделали бекон из меня. — У меня для тебя задание. Всё по нашей договорённости. — Ну давай, давай.  — Проследи за этим смертным и скажи мне, когда он пойдёт сюда. А я пока буду тут. Никаких розыгрышей, даже на глаза ему не попадайся. Понял? — Ах, а как я хотел поджечь его волосы… Хорошо, сделаю всё как надо. Воланд исчез в облаке чёрного дыма, после чего внезапно возник рядом вновь. — В чём дело? — А я уже тут. — Уже? — Он идёт в сторону твоего замка. Ну как, я свободен? -. . .да. Да, ты можешь идти. И не следи за мной, а то знаю тебя. Воланд хитро улыбнулся и пропал, оставив Люциуса наедине со своими мыслями. . . . Закат окрашивает окна замка в ярко-красный цвет. Лололошка смотрит на это, слегка нервничая. Он подходит к замку, но пока не решается вступить за порог. Ему столько всего предстоит сказать… — Люциус? Полубог сидит за столом, разложив все свои работы и смотря на них. Как он медленно перешёл от держания за руки… к такому. Может вообще не надо было начинать? Или это то, что он должен был сделать ещё давно? Это всё просто-… что? Голос… Он снова тут?! Люциус встал из-за стола и подошёл к окну, смотря на вход замка. Да, вот он… стоит… — Люциус? Ты дома? Люциус вздохнул и телепортировался ко входу, но не так близко к своему посетителю. — Да, я дома. Чего тебе? — Я хотел бы поговорить с тобой. Ты не прочь прогуляться? -. . . Люциус прищурился, облокотившись на свою трость и смотря куда-то в сторону. Слышно как поют лесные птицы, пока садится солнце… Похоже на тающее масло. — Так и быть. Надеюсь это что-то по делу. . . . Лололошка и Люциус идут по опушке леса, не говоря ничего. Под ногами хрустит листва, которую Люциус, брезгливо откидывает концом трости. Путешественник решил начать разговор, прерывая это затянувшееся молчание. — Так… — Что? — По поводу нашей последней встречи… Ты и правда рисуешь всё лучше… — Ты не за этим позвал меня. Говори прямо. -. . . -. . . — Так и быть. Я позвал тебя потому, что хочу понять тебя. — Что…? — Я хочу понять, что ты чувствуешь. И в целом и ко мне… — Боги ничего не чувствуют. — Ты бог на половину. Эола например умела любить. — И поплатилась за это. — Но ты — не Эола. Ты боишься не наказания. Верно? -. . . — Я не хочу давить на тебя. Ты можешь ничего не говорить, но разве тебе не станет от того больнее? — Мне не больно. Я запутался. — …я тоже. Они вышли к реке, где Лололошка сел, смотря на быстрый, звонкий поток, несущийся вниз по склону. — Почему мы остановились? — Мне нужно передохнуть. Люциус хмыкнул и сел неподалёку, так же смотря на воду. Лололошка взглянул на уже сиреневые облака, тянущиеся по небосводу. — Иногда я тоже закрываюсь в себе. — Не верю. — Я до сих пор не признался Бастиану в том, что Картер мёртв. Хотя стоило бы, да? — Хочешь сказать, что ты меня покрываешь? Я не боюсь твоего старого колдуна, хоть в красках ему опиши как это случилось. — Дело не в страхе, Люциус. Это моральная дилемма. -. . . — Бастиан, возможно, простил бы тебя. Всё таки, ты сделал это случайно. Дело скорее в том, что я трус, который не может сказать ему об этом. Я пытаюсь сделать как лучше, но знаю, что ничего хорошего в этом нет. — Его вообще убил я, так что это не твоя проблема. Лололошка поднялся и пошёл дальше, а Люциус за ним, повертев трость в руке. — Даже если этот старик меня возненавидит — мне без разницы. — Я не думаю, что Бастиан тебя возненавидит. Скорее он расстроится. — А ты? -. . . — Ты тоже злишься. Ты же кормил эту маленькую птичку, пока я вероломно не превратил её в-… — Нет. Я не злюсь, я скорее в замешательстве. — …Почему? — Ты чужд мне. Твои взгляды и поведение. Ты жесток ко всем, даже казалось бы, твоим друзьям. Но я вижу, что внутри ты добрый. — Да-да, увидел пару каракуль и-… — Я не про рисунки, Люциус. — А про что? — Ты ведь и правда научился любить. Разве нет? Лололошка перебрался через небольшой холмик, пока Люциус лишь телепортировался за ним, продолжая шаг по тайге. Уже ночь и земля освещается лишь луной и сотнями звёзд, которые сопровождают их. Люциус молчит, не отвечая на последний вопрос. Остальная часть прогулки выдалась молчаливой. Они добрались до высокой горы, на склоне которой и остановились. Лололошка сел, упёршись в каменную скалу и смотрит на луну. Люциус сел рядом, поближе, смотря на неё и опустив шляпу на глаза. — Как ты себя чувствуешь? -. . .странно. — Тебе нравится это чувство? — Наверное да… Люциус приподнял глаза и увидел, что его спутник смотрит на него, слегка улыбнувшись. Полубог тут же залился краской и отвернулся. — Не делай так больше… — Как скажешь. Люциус взглянул на небо. Этого в Незере нет. Он и не замечал, какое оно бывает красивое… Он почувствовал слегка холодное прикосновение. Его... взяли за руку! Как на это реагировать, что сказать?! Это, ну… Он просто повернулся к Лололошке, который в ответ посмотрел на него. Он крайне спокойный! Почему? В тот же момент, сам Люциус сидел красный как рак, не в состоянии выдавить из себя слово. — Скажи, ты никогда не хотел… ну… -. . . Лололошка посмотрел на него, но понял, что тот ничего ему не скажет. Он спокойно выдохнул и взглянул на луну, пока ломающийся Люциус всё же подал голос. — Что? -. . .ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя, да? -!.. — Нет, не подумай ничего лишнего. Я не сделаю этого, если ты не хочешь. Я могу лишь-… Люций не дал ему договорить и схватив за плечи, повернул к себе. Он закрыл глаза и приблизился, после чего… . . . Это так странно. Никогда раньше он такого не испытывал. Даже всё это время, то что он чувствовал было совсем иным, относительно… этого. Как это описать? Как что-то очень, очень личное. То, что больше никто не должен был видеть и знать. И не просто личное, а ещё и крайне сокровенное… Единственным свидетелем этого поцелуя была луна. Люциус медленно открыл глаза и лёг на спину, смотря в небо. Губы будто всё ещё что-то обжигает. Он даже не заметил, что они всё ещё держатся за руки. Лололошка лёг рядом, прикрыв глаза. Теперь, его мысли свободны и он больше не думает ни о чём, что могло бы тревожить его. Сознание Люциуса переполнено мыслями о произошедшем. Но в них больше нет противоречия и давления. Ему понравилось. Ему просто понравилось. Люциус будет вторым полубогом, который посмел любить.