Падший Евангелион

Пролог. В моей истории всё началось с огня. До него была, конечно, жизнь, но, как бы это так сказать? Она была равно настолько непримечательной, насколько непримечательной может быть жизнь, окончившаяся в запертом и подожжённом селянами доме деревенской ведьмы-знахарки. Означенная ведьма – бабушка моя, любимая и дорогая. Была, пока, собственно, была. Думаю, на этом моменте уже очевидно, что там и как происходило: приехал в деревню на похороны, залез в бабушкины же книжки, полные мистической чепухи, да не додумался шторки вовремя закрыть. А деревенька маленькая, все друг друга знают, дверей и окон не закрывают – от кого и что тут можно прятать? В любой момент кто угодно появиться может. Выразить соболезнования, например. А деревенька маленькая, суеверные тут все, а городских тут не любят. Подозреваю, после были посиделки, сплетни, о таком странном и чужеродном элементе, как я. Городской, хлыщ, стервятник, колдун и чернокнижник – вон, в старухины-то книги колдовские как вцепился! Стакан-другой, и люди вспоминают, как с нечистой силой бороться надо. Одного понять не могу, как их столько-то понабежало? За окнами чуть ли не вся деревня (хотя что той деревни? Полтора десятка человек наберётся – и то хлеб), дверь заперта, у окон дежурят с топорами и, кажется, видел я там пару ружей. Что делать? Пытаться убежать – смысл? На десятки километров кругом ни души, тайга, километрах в шести есть станция, ну так там ведь тоже местные, да и ходят поезда тут хорошо если раза два в сутки. К местным – не вариант, отпускать меня не собираются, да и, пусть их всего-то полтора десятка, ну, чуть больше, а как мимо пробежать? Да и в тайге схорониться я не сумею. Спрятаться в самом доме, если только, но как и куда? Чердак – плохая мысль, подвал – а надолго ли мне там воздуха хватит? Итого: смерть, смерть, смерть и смерть. Что предпочтительней? Да какая нафиг разница, извините мой французский! Я подошёл к шкафчику, в котором бабушка, как я знал, хранила свои «настойки». Не успел я её помянуть по-человечески, так чего же не теперь? Выпьем и за неё, и за себя – всё равно терять уже нечего. Раньше я её «настоички» как-то пробовать опасался, но теперь это будет даже символично. Немного подумав, я также достал наушники. Минута (становится жарко), и я включаю Сказочную Тайгу Агаты Кристи. Да, вот так. Теперь остаётся только найти место, где я смогу сесть, или лечь, и принять смерть. Впрочем, особо заморачиваться на этот счёт я не стал, а просто улёгся посреди спальни, прямо на пол – какая теперь-то разница? Сожалел ли я о чём-нибудь? О том, что не смогу забрать с собой своих убийц. Но, увы, здесь без шансов – там топоры, пушки, собаки, да и просто человек пятнадцать, а я ни разу не боец. Возможно, было бы лучше выйти и просто позволить себя застрелить, но, честно говоря, я не хочу, чтобы меня убили. Так-то я, конечно, тоже не своей смертью умираю, но конкретно этот вид смерти я выбрал сам, и, смею надеяться, принимаю я её достойно. Это мой выбор. Убийство же – немного не то, как я хотел бы сдохнуть. «Интересно, что там будет дальше?» - дежурно подумал я, глядя в пока ещё не горящий, но уже тлеющий потолок. Подумал просто потому что должен был – в существовании души я не верил. Я собирался умереть окончательно, с концами, ничего не оставив после себя. То есть, так, как рано или поздно, но умер бы в любом случае. Было грустно, но… люди смертны. Бессмертие невозможно. Все умрут. Осознав это в шесть лет, я смирился с этой неизбежностью, что уж говорить о куда более взрослом мне. «И всё-таки?», - хотел бы я всё это сказать, да только оказавшись лицом к лицу со смертью, я внезапно осознал, что ужасный трус, и действительно боюсь, что Там ничего не будет. «Ну, атеистам вроде Ад положен?», - ненавижу эту часть себя. Скептик, сомневающийся не только в очевидной мистической фигне, но и в себе самом, своих взглядах на мир. Пресловутое: «А вдруг?», - никогда не давало мне покоя. А вдруг я не прав? А вдруг душа реально существует? А вдруг Бог есть? А вдруг есть и дьявол? А вдруг не всё так просто устроенно в нашем мире, как я привык думать. Неужели забыл, как в детстве, играя с бабушкой, проводил «колдовские» ритуалы? Неужели забыл, как, вопреки всему разумному и логичному, но после них тебе везло, а соседским мальчишкам – совсем нет. Как после одной такой игры у дяди Петровича сгорел сарай, а у старухи Иоанны ноги отнялись? Как однажды во время «таинства» сгустились тени и стало совсем не по-летнему холодно, как почувствовал ты на себе чей-то очень жуткий взгляд? Совпадения, удача, неудача, игра воображения и ложные, внушённые себе самому воспоминания – возможно. Очень даже возможно, более чем. Но почему-то прямо сейчас я совсем так не думал. Песня пошла на повтор, потолок заволакивал дым. - Да гори оно всё синим пламенем, - говоря это, я закрыл глаза. – Если я и правда колдун, то горите вы все синим пламенем. В самом деле, пусть я умру, но сгорите в синем пламени и вы, мои убийцы. Не знаю, что на меня нашло в этот момент, быть может, бабушкина «настойка» по мозгам ударила. Да только, когда я открыл глаза, в покрывающем потолок плотном ковре из огненных язычков мелькали лепестки странного голубовато-синего цвета. И, кажется, их становилось больше? Что было дальше, я не помню. Скорее всего, на меня обрушился потолок, отчего смерть была мгновенной. Дальнейшие же события заставили меня пересмотреть свою картину мира. Но, как я уже говорил в самом начале, началось всё с огня. Голубого Пламени. … Что ж, души однозначно существуют. И демоны. И магия. И множество параллельных миров. Это были самые основные выводы, что я мог сделать из сложившейся ситуации. Если коротко, моя душа, объятая огнём характерного цвета, каким-то образом воплотилась в теле главного героя одного аниме, известного мне с прошлой жизни. Окумура Рин, так теперь меня зовут. И, судя по тому, что с самого рождения меня окружало означенное пламя, и я чувствовал его как часть себя, теперь я – полудемон, принц Ада (что на практике ничего хорошего мне не даёт), наследник Пламени Сатаны. За это знание мне пришлось заплатить. Моё пламя было запечатано, вместе, собственно, со мной. Видимо, моя личность, пока тело было совсем младенческим, больше держалась за Пламя, вот и получилось, как получилось, отчего теперь я заперт в темноте мира внутри меча. При этом я могу наблюдать за тем, что происходит с моим телом и что оно делает, но только наблюдать. Судя по всему, сидеть мне «здесь», наедине с «кино» о своём теле и своими же мыслями, пока не падёт печать. Чем не личный Ад за колдовство в прошлой жизни? Впрочем, здесь есть ещё и Пламя, а заодно и достаточно времени, чтобы научиться им управлять. Это будет долгие пятнадцать лет. Очень долгие. Мефисто, братец… Обещаю, я тебе это припомню. Обязательно. … Что я могу сказать? Это «Пламя» - вообще не огонь, вот совсем! Во всём, кроме внешнего вида и физических характеристик этого вида плазмы. Пожалуй, при желании Этому можно было бы придать иную форму, но, боюсь, это не в моих силах, пока. Всё же, я эту штуку получил по наследству, она со мной с самого начала этой жизни, а возможно, что и чуть раньше – здесь сменить «заводские настройки» будет не проще, чем отрастить себе третью руку на лбу. То есть, теоретически, генная инженерия с магией и не на такое способны, но на практике в здравом уме никто даже пытаться не будет. О чём я? Синее Пламя – это не огонь и не плазма, это хтоническая сила, что ли? Сложно объяснить. Но, грубо говоря, из этого «огня» мне, с огромным трудом, но удалось выделить семь составляющих: огонь, вода, ветер, земля, гниение, пространство-время и свет. Выделить дух и насекомых не получилось, вместо них вышел ветер. Иными словами, мои братья, которые чистокровные демоны, унаследовали от нашего общего родителя лишь фрагмент силы, причём каждый получил что-то своё, помимо Короля Насекомых и Короля Духа, что разделили воздух (оба), гниение и свет (а вот это каждый своё). Любопытный факт, но кто знает, что за ним кроется? В общем, даже если я перечислил эти атрибуты, с ними всё ни разу не так просто, и это не просто некие виды материи – это «аспекты», фрагменты силы целого мира, Геенны. Особенно следует выделить гниение, или разложение – это одновременно и «жизнь», и искажение, что и делает демонический мир, собственно, демоническим. Без него Геенна могла бы быть совсем другим местом, с четырьмя стандартными земными атрибутами, сложной пространственно-временной системой и, внезапно, Светом. Это мог быть самый настоящий Рай! Но не срослось. В общем, гниение – это слабейший из атрибутов, но в то же время ключевой, тот, который делает меня именно «демоном», а не, скажем, духом, а то и ангелом. Я бы даже сказал, что атрибут гниения вспомогательный, и его основная специализация в том, чтобы влиять на прочие атрибуты, и в этом он и правда раскрывается и расцветает. Свет же – тот элемент, что делает этого скромного падшего ангела (наполовину), собственно, ангелом. Самый сложный и непонятный атрибут, который я, видимо, из-за демонической природы, никак не могу освоить даже на том уровне, на котором освоил прочие стихии. И, тем не менее, кое-какие подвижки здесь всё же есть – столько лет этим занимаюсь, разумеется они будут! Свет – это душа, разум, собственно свет, а также физические параметры мира, если я ничего не путаю. Как говорил Эйнштейн, Вселенная что слоёный пирог, а разница между слоями в скорости света. Вот здесь примерно то же самое. Очень. Сложный. Атрибут! Сильнейший же атрибут – пространство-время. Без комментариев. Хотя, говоря исключительно о боевом применении, свет мог бы потягаться за первенство, да и разложение, способное влиять на другие атрибуты, но это частности. Объективно пространственно-временной атрибут сильнейший и самый мной желанный! Так же он помог мне обустроить свою темницу. Возможно, мог бы помочь и выбраться, но я решил пока оставить всё как есть – тело давно отрастило собственную личность, и что с этой личностью станет после моего освобождения, я понятия не имею. Тем более, лично я ни разу не против смерти нашего приёмного папаши-паладина, а вот новая личность явно к нему привязалась. За что я хочу прибить Сиро Фудзимото? Будто это не очевидно. Спасибо ему, конечно, что сходу не убил, а очень даже позволил вырасти, но! Он знал. Он знал всё с самого начала, знал кто я, и что за мной мгновенно начнётся охота, как только мои силы дадут о себе знать. И, может быть, он хоть немного подготовил меня к тому, что меня ждёт? Нет. Старый пердун решил «подарить мальчику детство», в ущерб его шансам на выживание в перспективе. Молодец, папа года, гениальный ход! Но он не только мне «подарил детство» (за что я его, по идее, благодарить должен, но не буду! Потому что понимаю, ценой чего я это самое детство получил, да и само это детство вышло, ну, таким себе, хотя старик, наверное, даже старался). Нет, он спрятал от меня половину мира, в которой мне, вообще-то, всю оставшуюся жизнь жить! Он воспитывал меня как «обычного» человеческого ребёнка, то есть, даже не на религиозных догматах, чего, вообще-то, стоило бы ожидать, и что облегчило бы мне в будущем принятие новой картины мира, а на обычных. Бытовых. Ёлки с палкой, да другая личность моего тела свято уверена в том, что старик – шарлатан! Он ведь занимается экзорцизмом, деньги с людей за него берёт, а демонов в природе как бы не существует. Выводы ребёнок сделал соответствующие. И весь этот тупой и откровенно вредный для моей выживаемости и психического здоровья маскарад был ради абстрактного «нормального детства». Нормального детства мальчишки, что одной рукой поднимает автомобили, чуть что лезет в драку и вообще имеет весьма специфическую репутацию среди сверстников. И, буквально, Юкио, мой младший брат-близнец, не унаследовавший Пламя, спокойно проходил обучение на экзорциста вместо того самого детства. Если я правильно помню, аргументировалось это необходимостью в будущем меня защищать. Зашибись. Л – логика. И я, в целом, реально верю, что Сиро вполне себе делал всё это из добрых побуждений, запамятовав однако, куда по этим намерениям ему надлежит катиться. Спасать я старого пердуна не буду. Ни. За. Что. Ну, справедливости ради, стоит вспомнить, что в аниме (лично я этого не наблюдал) жизнь мне сохранили на вполне определённых условиях, что растят меня как человека… Ага, счаз! Серьёзно? Да старикашка вместе со своим демоническим дружком пошёл против Всех! Никто(!) не позволил бы ему сохранить мне жизнь! Единственный, кто поставил такое условие, был Мефисто, но к этому клоуну у меня свои счёты. Более того, что старику мешало растить меня как обычного человека, но экзорциста? В каком месте он должен был держать от меня в секрете свою деятельность? Единственное условие – тайна моего происхождения, не больше! Я должен был быть уверен, что являюсь обычным человеком, а не вот это вот всё! Да и, откровенно говоря, какая разница? Я не собираюсь старика прощать. Ещё раз, за спасённую жизнь я благодарен, но благодарность за то, что меня «не убили» просто по факту рождения, не дорого стоит. Скорее, у меня огромные счёты к тем, кто в принципе меня за одно лишь появление на свет убивать собирался. Вообще, если та история, что я помню, хотя бы отчасти правдива, у меня огромные счёты к экзорцистам. Большие, чем к демонам, которые мне, пока, по факту, ничего не сделали, а если уж совсем придираться к мелочам, то и вовсе жизнь подарили. Да, ценой жизни моей матери, но там и экзорцисты замешены были, и ещё неизвестно, как бы всё повернулось без их вмешательства. В общем, вставать на каноничный путь и становиться экзорцистом я не собираюсь. Как и мстить демонам за пока ещё живого старика. Впрочем, особо помогать экзорцистам и присоединяться к фракции папаши меня тоже особо не тянет, особенно с тем учётом, что, по всей вероятности, моё тело может стать для него неплохим сосудом. Из этого следует два вывода: старик должен умереть, а мне следует идти своим путём, не присоединяясь ни к одной, ни к другой фракции и, закономерно, имея врагами обеих. Но, возвращаясь к атрибутам, стоит добавить, что по-настоящему легко мне даётся только огонь. Видимо, из-за внешнего сходства огня и Синего Пламени, и общих элементов в управлении тем и другим. Так что я, можно сказать, овладел пирокинезом. Что любопытно, контролировать пламя я могу и в реальном мире, ориентируясь глазами моего тела, а вот это самое тело контролировать никак не получается! В остальном же, прочие атрибуты даются мне лишь через печать. У Мефисто любые скиллы активируются через его фирменный отсчёт от одного до трёх по-немецки, вот у меня теперь, кажется, такая же фишка. Пока не создам печать – только пирокинез и, собственно, Синее Пламя. Если поднатужиться, можно выдать и разложение, но оно, как правило, того не стоит. Что за печать? Простая пентаграмма из, собственно, Синего Огня. Я использую её как центрифугу для дистилляции Синего Пламени: четыре стихии и скверна гниения расходятся к лучам, атрибут пространства сосредотачивается на кольце, а свет проявляется в середине. Также, пока существует печать, мне куда проще управлять выделенными элементами. Так можно кратко охарактеризовать мои успехи в самообучении за шестнадцать лет. Конечно, это не считая контроля непосредственно Синего Пламени, но я его как своё тело чувствую, или, точнее, прямо сейчас оно и является моим телом, так что тут особо рассказывать нечего. Кроме одной ма-аленькой детали. Гниение влияет на прочие атрибуты… порождая новых демонов. Не уверен, что Король Разложения так умеет, всё же, иных элементов ему не дано, но мой биологический папаша – однозначно может. Очевидно, именно таким образом и были созданы первые демоны. Иными словами, мне сейчас в своём мече совсем не одиноко, да и вообще, устроился я тут на удивление неплохо, со всеми удобствами. А события канона меж тем стремительно приближаются. Сила моего Ядра-сердца стремительно выходит на тот уровень, когда сдерживать его этим барьером уже невозможно. Что ж, посмотрим, что из этого выйдет. … - Тяжело, наверное, быть экзорцистом, - не удержался от остроты. – Вы ведь с демонами сражаетесь? Тяжело сражаться с тем, чего нет. И кто меня за язык тянул? Ну, скорее всего, взгляд той девочки. Она получила некую помощь, быть может, совет, а может и самовнушение, да только эта робкая благодарность за помощь с чем-то, терзающим душу, была предназначена… экзорцисту. Серьёзно! Он – мой отец (даже если у него другая фамилия и мы с братом на него ни разу не похожи, а о маме все разговоры – семейное табу…), я не должен так говорить, но меня не покидает ощущение того, что занимается наша семейка чем-то неправильным. Обманывает людей. То есть, ладно бы старик реально был верующим, но из него монах такой же, как балерина! Вот назовись он психологом или даже ветераном, профессиональным наёмником – я бы поверил, честно. Но настоятель собора, экзорцист – это!.. Я просто не могу на это спокойно смотреть. Даже если вижу, что он реально помогает людям, этот, даже не обман, а… я не знаю, как это назвать. Сюда ведь приходят уже совсем отчаявшиеся, те, кому банально не у кого больше искать помощи. Так что это можно назвать «выбором ниши», но! Я всё равно не могу это терпеть. Да и, если честно, мне самому, тому ещё атеисту, жить в соборе как-то неправильно, что ли? Постоянно гложет чувство, будто я не на своём месте, а «моё» место лучше отдать кому-нибудь, кто реально варится во всей этой теме с религией и прочим. - Демоны живут в наших сердцах, - наставительно сказал, извиняюсь, настоятель. - В наших сердцах, - эхом повторил я, неожиданно даже для себя. Неожиданно, да. Но эти слова и правда упали на плодородную почву. В последнее время со мной происходит слишком много странного. Но, ладно, к этому мне не привыкать. Проблема скорее непосредственно во мне. - Тебя что-то беспокоит? - Нет, ничего, - ещё как беспокоит! Но не могу же я прямо ему сказать, что всей душой желаю ему смерти? Не знаю, почему. Не понимаю. Но иногда, а в последнее время почти постоянно, я ощущаю некую двойственность в своих эмоциях. С одной стороны всё в порядке, а с другой – нет. Совсем не в порядке! Злость. Сомнения. Насмешливый скепсис. Мрачное предвкушение. Такое же мрачное нетерпение, а ещё злое веселье. Веселье от чего-то, чего «я» не понимаю. Но это мои эмоции. Я первое время думал, что научился чувствовать чужие эмоции, но нет – эти эмоции были полностью моими. Словно внутри меня существовал ещё какой-то «тёмный» Рин. Впрочем, не то чтобы совсем «тёмный» - многие его эмоции не были злыми, но по отношению к старику всё было однозначно. А ещё, чем больше я чувствовал его эмоции, тем хуже становилось «мне». Это страшно, это до смешного страшно! Но в месте с тем меня не покидают сомнения, даже наоборот, эти сомнения только крепчают. А вдруг «я» не настоящий? А вдруг настоящий «он»? Что, если «я» - это всего лишь чья-то маска? Или, возможно, намордник. И все «его» эмоции такие яркие, уверенные, убеждённые, что я просто теряюсь. И вместе с этим нарастает чувство потери. Словно у меня чего-то нет, словно у меня что-то отобрали, сделали неполноценным. Но скоро всё исправится, а недостающее вернётся. Когда? Когда Сиро Фудзимото умрёт. - Вот как? Расскажи, когда будешь готов. - Да-а, - нет. Когда я буду готов, тебя уже не будет. – Стой! Последняя мысль прострелила затылок и позвоночник в трёх местах. Не знаю, как, но это было не самое приятное ощущение. - Рин? Ты так быстро передумал? - Нет. Да. – я просто не знал, что тут можно сказать. - Рин?.. – старик внимательно посмотрел на растерянного и ошалелого меня и понимающе улыбнулся. – Вот как. Похоже, тебе нужно что-то мне рассказать, но ты боишься. Не нужно. Кстати, что это за костюм? Я непонимающе уставился на собственное тело. А потом до меня дошло. - Я собирался на собеседование, но это уже не важно! - Не важно?! – нахмурился старый дурак. То есть, да, это, конечно, важно, но сейчас вот вообще не до этого! К тому же, я всё равно скорее всего и с этой работы как пробка вылечу. Опять. Не важно! - Ты скоро умрёшь! – выпалил я и, сам не понимаю, почему, зажмурился. - Я? – отец даже ткнул в себя пальцем, для наглядности. – Почему ты так думаешь? - Я, я не знаю! Я просто знаю, что ты скоро умрёшь! - Вот как? – вот теперь старик задумался. – Пойдём – расскажешь мне поподробнее. - Да нечего рассказывать. Я просто чувствую, что ты скоро умрёшь, а я… - А ты? - Не знаю, это странное чувство, - я посмотрел в сторону выхода с территории. В принципе, на собеседование мне действительно надо. – Словно я должен скоро найти то, что давно потеряно. - Вот как? – а вот этих слов старик испугался. Его глаза расширились лишь на секунду, возможно, мне показалось?.. Нет. Он точно испугался. Уж я-то его хорошо знаю. Хотя, на моей памяти, испугался он впервые. То есть, вообще. - А ещё я… - вот об этом говорить совершенно не хотелось, но, раз уж я начал, глупо останавливаться на середине. – Я за что-то тебя ненавижу. Я знаю, как это звучит, но послушай! Я не знаю, что это значит, но меня не оставляет чувство, что очень скоро ты умрёшь! И когда я думаю об этом, я чувствую… удовлетворение. - Удовлетворение, - эхом повторил настоятель. – Как от выплаченного долга. - Да! – аналогия оказалась очень уместной. – Словно ты всю мою жизнь делал мне что-то плохое, держал в клетке, - последнее показалось по-особому правильным, и от произнесённых слов «тёмный» Рин полыхнул согласием. – Но с твоей смертью клетка откроется. - Скажи, ты сам собираешься меня убивать? – с самым серьёзным видом спросил отец. - Конечно же нет! – на всякий случай, я прислушался к своим, но не совсем, ощущениям. – Да, действительно, я не собираюсь этого делать, ведь я слишком привязался к тебе. А жаль… Я. Только что. Сказал. ЧТО?! Пока я пребывал почти в священном ужасе от своих же слов, Сиро помассировал виски. А потом посмотрел на меня. С какой-то особой грустью. И смирением. - Я услышал тебя, Рин. Я понял. Надуюсь, когда-нибудь ты найдёшь в себе силы простить меня. - Э, чего? – не понял? - Скоро сам всё узнаешь. Боюсь даже, что слишком скоро. А теперь иди. Дай только завяжу тебе галстук. За процессом завязывания галстука я наблюдал так и не выйдя из ступора, раздираемый противоречивыми эмоциями. Отец точно что-то знал! Но вместе с тем, хотел ли я сам открывать эту тайну? Такой-то ценой? За что он может быть передо мной виноват? Впрочем, если верить моим чувствам, очень даже может. И вот эти же чувства тёмной моей стороны сейчас почему-то пребывают в таком же смятении. Правда, это чувство больше похоже на понимание, смешенное с непреклонностью. Что-то вроде: «Я прощу тебя, но не раньше, чем ты сдохнешь», - причём с полной уверенностью, что реально прощу, как только отец заплатит жизнью. И в то же время «я», чувствуя эти же эмоции, совсем теряюсь. «Скорей бы уже избавиться от этой проклятой двойственности», - в этом мы с моей тёмной стороной были абсолютно солидарны. … Что ж, большей частью всё прошло по канону, причём канону манги, а не аниме. Что… на удивление логично. В аниме устроили, конечно, тот ещё эпик, но Сиро – паладин, а Астарот – слабейший из Королей Демонов, которого, кстати, изгнали сразу, первой же молитвой. Что же, в таком случае, началось дальше? Погоня, экшен, орды странных демонов-слабаков, а затем и каким-то чудом сразу вернувшийся в приглянувшееся тело Астарот – Фудзимото реально что ли такой слабак? Человек, что успешно противостоял богу Геенны? Да вся эта напряжённость, если задуматься, гроша ломанного не стоит! Нагнетание ради нагнетания! В общем, не попал я на собеседование, меня в тёмный закоулок отозвали четверо малолетних дебилов, которым накануне досталось за то, что отрывали лапки голубям. Один из них был одержим Королём Гниения. Затем провокация, замаскированная под извинения, внезапная (в этот момент я, запертый в мече, закатил глаза) атака и угроза что-нибудь мне порезать ножиком. Тогда синее пламя впервые вырвалось на волю. Ещё не совсем, моё сердце-ядро осталось запечатанным, но «я» уже был в реальном мире! И я с радостью набросился на, получается, своего брата. И то ли испепелил, то ли поглотил, здесь я и сам не уверен. Воплощённый в демоне аспект разложения ничего не мог противопоставить Голубому Пламени, также содержащему этот аспект. Хотя гореть он решительно не хотел. Вообще, по ощущениям, это выглядело совсем иначе: я добавил к одному уже имеющемуся элементу все недостающие, и, по мере разрастания Пламени, лишь повышал их концентрацию, так, что по итогу то, что некогда было воплощённым аспектом, уже через полминуты стало равномерной смесью всех аспектов, то есть, собственно, самим Синим Пламенем. Внешне же Астарот, как только его настигла первая же синяя искра, взвыл дурным голосом и рухнул на колени. Странного цвета огонь стремительно окутывал, обволакивал, или, возможно, прорастал сквозь него – лично у меня зрелище вызвало ассоциации с Каплей из старого фильма ужасов. Сам же демон в пламени стремительно растворялся. Что любопытно, одержимого это не коснулось. То есть, он вообще не пострадал. Верно, этот Огонь сжигает лишь то, что я сам желаю сжечь – в этом я уже переплюнул своего биологического отца! Впрочем, я сознательно учился этому несколько месяцев, в то время как Рин из известной мне истории делал такое чуть ли не инстинктивно, так что хвастаться здесь особо нечем. Зачем я убил его Астарота? Помимо того, что это была законная самооборона (хм, а ведь с точки зрения демонов всё тоже законно, ибо кто сильнее, тот и прав), это был образец одного из аспектов Пламени отца. Да, я унаследовал его Пламя, но оно «моё», полностью, а потому всё-таки отличается от оригинала, иначе та печать, в которой я до сих пор сижу, и близко преградой для меня не стала бы. Моё Пламя такое же, как у родителя, но молодое, совсем новое, проистекающее не от мощи целого демонического мира, а от одного довольно жалкого меня. Так что это был очень лакомый кусок. После я скрылся обратно в мече, переваривая изначальный аспект разложения Геенны. Думаю, теперь для меня разложение встало вровень с огнём, то есть, я получил возможность развить биокинез и некрокинез, если повезёт. Скорее, вопросы вызывает то, каким образом я изначально получил настолько мощный аспект огня? Хотя, вспоминая об обстоятельствах моей смерти, это не так уж и удивительно – я огонь всей душой прочувствовал! Кстати, также в потенциале, но мне должен быть подвластен криокинез, как обратная сторона пирокинеза, но пока в этом плане у меня всё глухо. Затем на сцене появился Фудзимото, мигом вник в ситуацию и начал пояснять за жизнь, точнее, за мироустройство. Ну, и моё происхождение заодно. Стоит ли говорить, что моей новой личности расклад не понравился? … Дома старик вручил мне меч с запечатанным мной же. Странное чувство, откровенно говоря. Сказал бежать и не вынимать меч из ножен. И вот на этом моменте меня, обоих, переклинило. Это можно назвать синхронизацией, наверно? Или просто мою новую личность слишком задела моя ярость, хотя и сам новый Рин был в том ещё раздрае. - Эй, старик, ты вообще в своём уме? За мной охотятся. Демоны, самые настоящие. Которые могут оказаться в ком угодно, а мы, на секундочку, посреди многолюдного города. И я прямо сейчас должен всё и всех бросить и бежать. А ещё у меня теперь в руках есть сила, которая поможет мне со всем справиться, но не смей её использовать, потому что тогда ты уже не будешь человеком. Я сейчас всё правильно понял? - Да, - твёрдо сказал нахмурившийся Сиро. - При этом я убегаю из собора, где, как бы, есть люди, приученные с демонами сражаться, и с этого момента я сам по себе, и рассчитывать я имею право только на твоего неведомого друга, которого я и близко не знаю. Старик?.. Погоди-ка! А это часом не связано с тем, что ты и твои друзья, по идее, должны не защитить меня, а убить? - Рин! - Я не прав? Фудзимото опустил глаза. - Тебе действительно следует спрятаться. И от демонов, и от экзорцистов. - Шикарно! Здорово! Потрясающе! Просто блеск! А если бы в Юкио тоже внезапно силы проснулись, ты бы и его на мороз выставил?! - Рин! Я получил пощёчину. Но неправым себя не почувствовал. Сейчас я был целостным, каким не был последние пятнадцать лет, и обе мои части желали Фудзимото одной участи – гореть в Аду. Нестерпимо хотелось ударить в ответ. Но я знал, что можно сделать всё гораздо хуже. - У тебя нет права называться моим отцом. Хочешь его получить – отправляйся к моему настоящему папаше, и без официального разрешения не возвращайся, - вокруг нас уже странным образом клубилось моё сине-голубое Пламя, я никуда уходить не собирался. Пока не спалю это место дотла. Мои слова были похожи на удар, по крайней мере, старик согнулся и упал на колени как от удара. Одна за другой начали лопаться лампочки. Возникло искушение добить старика до того, как появится мой настоящий отец. И, как ни странно, никакого сопротивления со стороны новой личности эта эмоция не встретила. Тяжело переносить предательство. Тяжелее переносить предательство близких людей. Но каково это – узнать, что эти самые близкие люди никогда ими не были, всё это время лишь притворялись твоими друзьями и, соответственно, их даже предателями не назовёшь? С врагами следует поступать однозначно. Если, конечно, не хочешь, чтобы они помучились как можно дольше. В любом случае, я слишком углубился в собственные эмоции, так что момент, когда надо было использовать меч по назначению, банально пропустил. поэтому, когда старик крикнул мне бежать от него, я просто достал меч из ножен. На секунду-другую меня ошеломило. Но по окончании этих двух секунд всё пропало. Ошеломление принадлежало другой моей личности, более молодой, в то время как старая и без того знала все мысли, чувства, воспоминания другой личности – если слияние и произошло, я его не заметил. Нечему было сливаться. Зато я получил поведенческую маску. Я получил ясное понимание того, как должен вести себя Рин, которого все знают. Впрочем, прямо сейчас мне прятаться за этой маской не хотелось. - Мой… сын… я так ждал этого момента! *Сеанс бесплатных курсов по зловещему хохоту*! Шутка! *Ещё один аналогичный сеанс, но уже по другому виду зловещего хохота*! Здоров, сын! Как дела? Я пришёл забрать тебя домой, сыночек! Ты не рад? - Да как-то не особо. - Вижу, ты уже выпустил свою демоническую сущность! Но эта печать пока цела. Позволь мне уничтожить её! – довольно непрошибаемый тип, должен заметить. Хотя, учитывая, что он демон, да к тому же самый крутой в своём мире – сложный характер вполне предсказуем. Но, откровенно говоря, я пока, несмотря на общий угрожающий тон, особой целенаправленной агрессии не почувствовал. Очевидно, что меня не воспринимают как что-то, способное дать бой или хотя бы убежать, но всё же, что-то странное в этом есть. И я бы не сказал, что меня так уж старательно запугивают, наслаждаясь эмоциями. Скорее, что-то во всём этом есть щадящее. Даже и не знаю, почему у меня возникает такое чувство? Возможно, я просто ожидал чего-то худшего? - Думаю, эта печать мне ещё пригодится. Глупо избавляться от неё просто так. - Ты удивительно спокоен. Меньшего я от своего сына и не ожидал! Всё-таки Сиро не превратил волчонка в беззубую шавку. Но этот трогательный момент воссоединения слишком затянулся, и я бы с радостью его продлил, но это тело долго не протянет, видишь? – одни оторванные пальцы бывшего настоятеля спустя. - *Ещё один сеанс зловещего хохота, может, и мне стоит как-нибудь попрактиковаться?*! Я Сатана, Король Демонов и твой настоящий отец. Можешь звать меня «папа»! *Зловещий хохот*! - Обязательно воспользуюсь этим предложением, папа, - заявил я, с интересом наблюдая за формированием Врат Геенны на полу собора, из того места, где пролилась кровь его настоятеля. Да-а, мне такие фокусы и не снились! Здесь явно замешаны пространство и гниение, это очевидно, но дальше этого мысль вообще не идёт. Как, вот как он это сделал?! Тем временем сам демон странно дёрнулся и окинул меня не менее странным взглядом. Похоже, он совсем не ожидал, что я серьёзно так его назову. Но оправился он быстро. - Я единственный, кто может сделать это! – кивнул он на Врата. - Ты хвастаешься? - Разумеется! Перед кем мне ещё хвастаться, сынок? Ну, проходи же. - Мне и в Ассии неплохо, - если я правильно выговорил название этого мира. – У меня тут ещё осталась пара незавершённых дел. - Незавершённые дела? Как трогательно! Но, знаешь, меня они не волнуют, - и он начал угрожающе на меня надвигаться. – Мне ведь тоже в Ассии неплохо. Я хочу Ассию!.. – последнее прозвучало как что-то очень личное. Очень. – Я – совершенное существо с безграничной властью! Но у меня есть один недостаток. Знаешь, какой? – ну, я бы не назвал отсутствие двойника-человека недостатком. - Ты не можешь использовать собственные Врата, чтобы прийти в этот мир? – а вот это назвал бы. - Верно. А ещё у меня нет существа, живущего в Ассии. Всё, к чему я прикасаюсь, разрушается. И это тело… и твоя мать тоже! Отступая, я думал о том, что передо мной вовсе не безумное хтоническое зло. В его словах сквозили такие эмоции, что мне стало стыдно за аниме-адаптацию этих событий. Здесь крылось то-то очень глубоко личное. И именно это пугало. Я бы не стал бояться дикого зверя, но невероятно могущественный, готовый на всё и имеющий идею-фикс «человек» - вот это по-настоящему страшно. Один Гендо Икари чего стоит! А у этого ещё и сверхъестественных сил навалом, и армия беспрекословно преданных демонов имеется – вот теперь папа меня реально пугал! А между тем маленькая, незаметная искра завершила свою работу, и Врата Геенны окончательно растворились в Синем Пламени. - Какая интересная структура, - пробормотал я. – Позволить тебе создать их было удачным ходом. - Что?! – взревел папа года номер два обернувшись. - Прости, но твоё тело и так на соплях держится, создать ещё Врата ты не сможешь. Этот раунд ты проиграл. - А?! А?.. А-ХА-ХА-ХА-ХА! Гордись собой, сынок – я ожидал от тебя меньшего. Куда меньшего! И на пол осквернённого собора рухнуло бездыханное тело его последнего настоятеля. … - Рад нашему знакомству, Окумура Рин-кун. Я – Мифисто Фель, друг отца Фудзимото. Соболезную твоей потере, - я молчал. – Мы – Орден Истинного Креста. Ты – сын Сатаны, и должен быть уничтожен до того, как станешь угрозой для человечества. У тебя есть два варианта: ты можешь быть убить нами, или убить нас и сбежать, а также, ты можешь убить себя, как компромисс. Какой вариант предпочитаешь? - Компромисс. Давай заключим сделку? - Сделку? – заинтересованно подался вперёд Король Пространства-Времени. - Я сам организую себе смерть. Но перед этим, я хочу обучиться тому, что должен знать и уметь уважающий себя демон, хочу овладеть магией и демоническими искусствами. Я хочу, чтобы «ты» обучил меня, как стать демоном… брат. Экзорцисты, во главе с самим Мефисто, округлили глаза. Затем последовал взрыв хохота. - Это интересно, - наконец констатировал Король Пространства-Времени и протянул мне руку. После этого прошло ещё три года, не считая бесчисленных временных аномалий. Самаэль выполнил свою часть сделки, я выполнил свою. Ведь смерть, я знаю, не конец. Однако, впереди меня ждало…