la mort porteuse

Медленно и на удивление спокойно проходил каждый из последующих дней. Они протекали своим чередом, давая возможность привыкнуть к другим ранее произошедшим событиям, сильно повлиявших на всех и на Киролайн в том числе. В таком спокойствии Харрис было просто невозможно жить. Наступившая обыденность когда-то закончиться, что произойдёт невероятно быстро, сменяя эту безмятежность на события, которые могут принести многим новых проблем и забот. Никто не будет подготовлен к резким переменам в своей жизни. Именно это пугало Киролайн больше всего. И как бы она уже не привыкла к таким быстрым стечениям обстоятельств в своей жизни, всё же вновь и вновь переносить этого ей было трудно. Каждый момент можно было причислить к простой повседневности, которая так тяготила девушку. Дни казались ей неделями, из-за чего уже хотелось, чтобы случилось что-то грандиозное. Это было слишком противоречиво — опасаться скоро наступивших важных действий, но при этом желать, чтобы уже что-то поскорее случилось. Но это просто был незначительный страх, который она желала уже побороть и забыть о его существовании. И, вспомнив про Турнир Трёх Волшебников, она с нетерпением начала ждать этой суматохи, которая должна была бы скрасить обычные школьные будни многих.

***

Наступивший октябрь не порадовал всех хорошей погодой. Почти каждый день лили дожди, передающие всю меланхолию и тоску, с какой всегда ассоциировалось это явление природы. Воздух стал намного холоднее, что было свойственно для Англии осенью. Все ученики сидели в тёплых гостиных и грелись об огонь камина, танцующий на поленьях, и с помощью горячих напитков, поднимающих настроение лишь одним своим ароматом. С наступлением октября приближалось и официальное открытие Турнира Трёх Волшебников. Это не могло не радовать Киролайн, и с каждым новым днём она с большим воодушевлением проживала каждый день. И в один из этих дней ожидания на уроке Защиты от Тёмных Искусств Грюм объявил, что будет накладывать на каждого заклятье Подвластия. — Сегодня на уроке я подвергну каждого из вас одному из трёх Непростительных заклятий — заклятию Империус. По всему классу сразу побежал удивлённо-испуганный шёпот. Никто не верил в правдивость слов преподавателя. У него было странное чувство юмора, так что может это была просто шутка? И всё же Гермиона решила высказаться по этому поводу: — Но, профессор, — неуверенно начала девушка, — вы ведь сказали, что это нарушение закона, что к людям это заклятие применять нельзя, — в то время пока Грейнджер говорила, Грюм сделал так, чтобы парты раздвинулись в сторону, и в середине класса осталось пустое пространство. Видимо, он и впрямь собирался применять к ним Империус. Выглядел он весьма решительно... — Дамблдор хочет, чтобы вы на собственном опыте познали опасность этого заклятия, — непоколебимо сказал Грюм, давая понять, что он это делает не по своей воле, и ослушаться Дамблдора он не может. — Но если ты предпочитаешь более трудный путь — путь раба, который полностью лишён собственной воли, я не стану возражать, это твой выбор. Можешь покинуть урок, — он указал пальцем на дверь, разрешая ей уйти из класса. Гермиона сразу покраснела, понимая, что никто её не поддержит, да и уходить с урока она не хотела. Слишком уж он был важен, чтобы его пропускать. Поттер и Уизли переглянулись, усмехаясь. Видимо, им доставило некое удовольствие то, что Грейнджер сильно смутилась. — Вообще-то Гермиона права, — уверенно заявила Харрис. Все сразу уставились на неё. — Харрис, учитель здесь я. Пререкаться со мной не надо. Я делаю то, что мне поручил директор, — рыкнул Грюм на гриффиндорку, тем самым разыгрывая её желание вступить в спор ещё больше. — Ну да, это в духе нашего директора, — фыркнула она. — Но в любом случае вы не имеете никакого права использовать это заклятие на нас. И даже не из-за того, что мы слишком юны или же, потому что в нашу школьную программу это не входит. Многие могут просто испугаться этого. Империус — не самое приятное заклятие. Оно ломает волю человека, что очень больно, если ты сопротивляешься. Ни один человек не достоин того, чтобы кто-то использовал на нём это заклинание. Не все способны противостоять ему, — с каждым словом в ней появлялось всё больше решительности. — А кто испугается то? Ты, Харрис? Себя выгородить хочешь? — его искусственный глаз словно начал смотреть сквозь неё, пытаясь найти хоть каплю страха. — Я? Испугалась? — ей стало смешно от этого заявления. — Очевидно, что так. — Не обольщайтесь, меня ещё нужно заставить бояться. Меня не так просто испугать. Тем более простым Империусом. — Да? Тогда выходи, покажи как нужно смело смотреть в лицо опасностям, — вдруг предложил Грюм. Киролайн, не секунды не колебавшись, пошла в центр класса и остановилась около него. Все сразу же одарили её восхищёнными взглядами. Никто так ещё не был смел на уроках Защиты от Тёмных Искусств. Одна Харрис всегда показывала непоколебимость и хладнокровие, которое Грюм, как не странно, одобрял. Как только она подошла к Грозному Глазу, он сразу же повелительно прорычал: — Империо! В следующие секунды Киролайн начала чувствовать как постепенно лишается собственных чувств и мыслей. Её сознанием медленно завладевает другой человек, пытающийся приказать ей что-либо. По телу пробежал ток и её окатило холодным потом, как только она услышала у себя в голове, которая напрочь была пуста, посторонний голос: «Повторяй за мной: я никогда не буду больше спорить с учителем. Это глупо и неуважительно по отношению к нему...» В её голове тут же началась борьба. Собственные мысли и желания хотели заглушить и выгнать чужого. Да так, чтоб больше никогда не появлялся здесь. Ишь ты чего захотел! Чтобы она извинилась перед ним! Ну уж нет, Киролайн Харрис никогда не извиняется, когда понимает, что абсолютно права. «Повторяй за мной, Харрис! Быстро! Говори: я никогда не буду больше спорить с учителем!» «Я не хочу этого говорить.» «Харрис! Повторяй! Немедленно...» «Неа. Я не буду говорить то, что не хочу. Я права и извиняться не буду», — каждая новая мысль, которая противилась приказам, давалась ей всё сложнее и сложнее. И после этой тело пронзило сильной болью. Голова разрывалась, что и влияло на все остальные конечности. Ноги подкосились, и она упала на колени. — Я. Никогда. Не буду. Извиняться. Когда. Знаю. Что. Права. — Яростно прошептала она, сама не понимая, что смогла выгнать Грюма из своей головы. Боль до сих пор давила на неё и мешала трезво размышлять. Киролайн опомнилась только тогда, когда в классе послышались громкие аплодисменты вместе с восторженными воскликами и комментариями. — Браво, Харрис. Не идеально конечно, но очень сильно. Это заслуживает уважения, — довольно промолвил Грюм, и на его лице появилась кривая улыбка. — Вставай, — он протянул ей руку, чтобы та смогла встать. — Нет уж, спасибо, обойдусь. Я вам не доверяю,— Харрис встала сама, даже не посмотрев на протянутую руку помощи. — Тоже верно, — усмехнулся он. — Если враг предлагает тебе помощь, это лишь означает то, что у него появилась гениальная идея, как атаковать ещё раз. Никто не знает, что у меня в голове. Я мог ещё раз попытаться напасть на тебя. — Вот именно, — сказав это, Киролайн болезненно закупила губу, чувствуя дикую боль в коленях. — Плюс пятьдесят очков Гриффиндору! За прекрасное противостояние заклятию Подвластия...

***

— Это было круто! — вынес свой вердикт Рональд, когда Киролайн вместе с золотым трио направлялись в Большой зал. — Спасибо, Рональд, за твою оценку, — потирая рукой две коленки по очереди, сказала девушка. — Да он просто сумасшедший! Это же почти нереально противостоять Империусу! У меня чуть мозг не расплавился! — с чувством промолвил Уизли. Ему почти не удалось противиться подчинению. — Сумасшедший он или нет, решать не нам. Если Дамблдор взял его на работу, то он вполне вменяемый, — рассудила Грейнджер. — Он просто параноик. Будто он готовит нас к войне, — произнёс Гарри, который тоже еле ходил — его ноги болели из-за удара о парту, когда он сопротивлялся Империусу. Подходя к холлу, гриффиндорцы заметили целую толпу учеников, столпившихся около стенда с объявлениями. Они что-то там оживлённо обсуждали. — Что там? — поинтересовалась Киролайн. — Сейчас посмотрю, — ответил Рон, вставая на цыпочки и пытаясь прочитать текст объявления. — Да я сама сейчас посмотрю, — приглядевшись, Харрис встала около стенда и аккуратно протиснувшись сквозь толпу, увидела всё объявление. Благо её рост позволял ей прочесть: — «Турнир Трёх Волшебников. Делегации из Шармбатона и Дурмстранга прибывают в Хогвартс в ближайшую пятницу — тридцатого октября в шесть часов вечера. Уроки в этот день закончатся на полчаса раньше…» — Здорово! Последний урок — Зельеварение! Снейп не успеет никого отравить! — ликовал Гарри. — Не перебивай меня, Поттер! — злобно покосилась на парня гриффиндорка и вновь вернулась к тексту: — «…После уроков всем ученикам отнести сумки с учебниками в спальни и собраться перед замком для встречи заморских гостей». — Приезжают через неделю! Интересно, Седрик уже знает? Пойду скажу ему! — Эрни Макмиллан из Пуффендуя с загоревшимся взглядом растолкал учеников и устремился к лестнице. — Причём здесь Седрик? — удивился Рональд, услышавший слова Эрни. — Седрик Диггори наверняка будет участвовать в Турнире, — пояснил Гарри мрачным тоном. — Этот придурок будет представлять Хогвартс? — недовольно хмыкнул Уизли. — Диггори не придурок. Он тебе не нравится, потому что нанёс поражение Гриффиндору. А я слышала, он прекрасный ученик. К тому же староста факультета, — возразила Гермиона. Парень закатил глаза. — Очередной красавчик. Пустышка, не более, — описал Диггори Рональд. — Диггори? Это тот старшекурсник с Пуффендуя? Староста? — уточнила Харрис. — Да, именно он. — Так никакой он не красавчик! Кто сказал, что он красивый? Красота — понятие субъективное, знаете ли. На вкус и цвет, как говорится. — Не знаю, но так говорят многие девчонки. Все знают, как он им нравится, — пожал плечами Рональд. — Ну пусть он им нравится. Это не наше дело, пойдёмте.

***

Тридцатое октября настало слишком уж быстро в этих ожиданиях. Яркое чувство предвкушения чего-то интересного и захватывающего не покидало учеников ни на минуту. Все оживлённо обсуждали предстоящий день и делились своими предположениями на его счёт. В общем, Хогвартс был полностью поглощён всеми этими мыслями о Турнире. Казалось бы, тридцатое октября — самый обычный день, не отличающийся ничем от предыдущих, но все ждали от него чего-то незабываемого. И этот энтузиазм был чертовски заразителен! Харрис как только вошла в Большой зал, сразу же почувствовала некий необузданный и очень сильный интерес ко всему происходящему. Да, именно сейчас ей казалось, что назревает что-то и впрямь увлекательное. Она не просто хотела наконец избавиться от этих серых, ничем не примечательных дней, а была убеждена в мысли, что Турнир Трёх Волшебников должен быть просто невероятным. И именно в таком настроении прошёл весь день. Никто не мог испортить ученикам этот интерес ко всему происходящему. Даже Зельеварение последним уроком. Всё это казалось таким неважным, что думать об этом даже не хотелось. Все отбросили эту обыденность и были готовы прочувствовать и поучаствовать во всех этих грандиозных событиях, обещающих быть запоминающимися. Как только прозвенел звонок с зелий, ученики пошли в гостиные своих факультетов и оставили там сумки. После чего приходили в холл. Там деканы строили своих учеников в колонны. — Уизли, поправьте шляпу, — командовала профессор Макгонагалл. — Первокурсники, вперёд. И пожалуйста, не толкайтесь! Было около шести. Этот день выдался прохладным и ясным. Небо постепенно темнело, градиентом переходя со светлого до совсем тёмного цвета. На тёмном небесном полотне уже сияли самые яркие звёзды, украшая его своей красотой. — Скоро шесть, — взглянув на часы, Рон вгляделся в даль, пытаясь заметить иностранных гостей где-то там. — На чём, по-вашему, они едут? На поезде? — Сомневаюсь, — усомнилась Грейнджер, которая так же смотрела по сторонам. — А как тогда? На мётлах? — предположил Гарри, глядя в небо, усеянное крупными звёздами. — Не думаю. Путь неблизкий. — Может, портал? — перебирал все варианты Рональд. — А может, у них разрешается трансгрессироваться до семнадцати лет? — прозвучала очередная догадка. — На территории Хогвартса трансгрессироваться невозможно, сколько раз тебе говорить, — недовольно заявила Гермиона. Становилось совсем холодно. С каждым мгновение кости всё больше и больше промерзали от холода. Сгущающиеся сумерки явно предвещали то, что вскоре гости всё-таки появятся. — Мерлин, что за непунктуальность! Это как минимум не вежливо — опаздывать, — закатывая глаза, произнесла Киролайн, которая стояла совсем рядом с Гарри, Роном и Гермионой. — Вот именно! Мы тут замёрзли! — согласился с девушкой Уизли. Другие ученики тоже не были особо довольны таким стечением обстоятельств. Всем хотелось поскорее оказаться в Большом зале и пировать. — Чует моё сердце — делегация Шармбатона недалеко! — вдруг убеждающе воскликнул Дамблдор. — Где? Где? — обрадовались все ученики, ища взглядами что-то движущееся и смутно похожее на какое-либо средство передвижения, на котором могли бы прибыть гости. — Вон! — указал шестикурсник на небо в стороне Запретного леса. Взгляд Киролайн сразу устремился в одну точку. Это было что-то дьявольски большое, что могло летать в небе. Смутный силуэт шармбатонской кареты вырисовывается всё чётче, и вскоре уже можно было точно сказать, что это была именно карета. После приземления из кареты вышел юноша в голубой мантии и, ловко спрыгнув, он развернул золотые ступеньки, предназначенные для того, чтобы остальные, находящиеся в карете, спокойно могли сойти с неё. И в тот же миг из кареты вышла красивая женщина с оливковой кожей, широко распахнутыми глазами, большим носом и тёмными волосами, собранными в тугой, строгий пучок. Все взгляды были устремлены исключительно на эту красивую даму-великаншу. Она гордой, плавной походкой подошла к Дамблдору и протянула свою руку, на которой сверкало несколько колец с драгоценностями. — Дорогая мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс! — поцеловал директор её руку. — Дамблёдорр, — произнесла мадам Максим с сильным французским акцентом. — Надеюсь, вы пребываете в добром зд’гавии? — Спасибо. Я в превосходной форме. — Мои ученики, — указала она на юнош и девушек, облачённых в голубые мантии. Шармбатонцы немного дрожали от холода, от которого не спасали их одежды из тонкой ткани. Они немного испуганно взирали на Хогвартс и его учеников. — Ка’г-ка’гов уже приехал? — С минуты на минуту ждём, — сказал Дамблдор. — Вы его будете здесь приветствовать или пойдёте сразу в замок? — Лучше пойдём в замок. Тут у вас холодно. Только вот кони… — Каркаров? — в глазах Киролайн появилось удивление. — Каркаров — директор Дурмстранга? — Не знаю, Киролайн. Мы ничего особенного не знаем о других школах, — ответила Грейнджер, которая в первые чего-то не знала. — Почему ты спросила? — Потому что, так сказать... у него очень интересная биография... — правильно подбирая слова, ответила Харрис. — Ошшень хо’гошо! — довольно произнесла мадам Максим. — Передайте, пожалуйста, мсье ’Агриду что пьют мои кони только ячменный виски, — она склонилась в лёгком поклоне. — Непременно передам, — Дамблдор тоже почтительно поклонился. — Следуйте за мной, — великанша обратилась к своим ученикам. Ученики Хогвартса немного разошлись, давая гостям войти в замок. Тут девушкой вновь овладели эти думы о том, как бы она хотела поскорее тоже пойти в замок. Немного отстранившись от мира всего, Харрис прокручивала в голове все недовольные мысли, какие только могли у неё возникнуть. — Слышите? — вдруг воскликнул Рон. Многие сразу стали прислушиваться. — Озеро! — крикнул Ли Джордан, после чего многие взгляды устремились именно туда. — Гляньте на озеро! Водная гладь перестала быть ровной, не бушующей. Поднимались волны и вырисовывались некоторые очертания того, что именно выплывает из воды. Чем больше проходило времени, тем понятнее становилось. Из воды показалась одна мачта. И ещё одна. Ни у кого не осталось сомнения, что Дурмстранг приплыл на огромном корабле. Все сразу начали толпиться, чтоб поближе рассмотреть корабль. Вскоре он подплыл прям к ним. Из него начали выходить юноши в меховых одеждах. Явно откуда-то с севера приплыли. И в центре этой толпы шёл довольно высокий мужчина с козлиной бородкой. А вот, увидев его, Киролайн, если бы не услышала слова мадам Максим, удивилась бы ещё больше. «С каких это пор у нас Пожиратели Смерти в учителя подались?» — шокировано подумала гриффиндорка и нахмурилась. Игорь Каркаров — бывший Пожиратель Смерти, сейчас был директором Дурмстранга. Эта мысль была безумна, но правдива. «Снейп, Каркаров, Грюм! Да уж, прекрасная компания!» Каркаров подошёл к Дамблдору и пожал ему руку. Между ними возник недолгий диалог. Девушка хотела услышать его окончание, но вдруг послышались крики. Пытаясь найти их источник, Киролайн бродила взглядом везде пока не наткнулась на... — Глазам не верю! — восторженно начал Рональд. — Крам! Нет, ты представляешь себе, Гарри? Сам Виктор Крам!!! — Что с тобой, Рон, Крам всего лишь игрок в квиддич, — раздражилась Грейнджер. — Всего лишь! — оскорблённо передразнил Гермиону Уизли. — Ты что, Гермиона, не знаешь? Это же один из сильнейших в мире ловцов! Я понятия не имел, что он всё ещё школьник! Вокруг всемирно известного ловца началась настоящая суета. Многие девушки пищали от того, что Крам мельком посмотрел на них и прошёл мимо. Гермиону это невероятно сильно раздражало, и она начала с не скрытым высокомерием смотреть на них. — Я бы тоже не прочь взять у него автограф. Гарри, не одолжишь перо? — Рональду было откровенно плевать на мнение Грейнджер о Краме. — У меня тоже нет. Они все наверху в сумке, — пожал Гарри плечами. — Мерлин, это же всего лишь ловец! Что вы устраиваете? — решила поддержать подругу Харрис. — Просто ловец? Девчонки! Вы ничего не понимаете! — возмутился парень. — Это мы ничего не понимаем? — уточнила Гермиона. — Да, вы ничего не понимаете. — Знаешь, Рональд, глупо объяснять наше отношение к Краму лишь тем, что мы девушки, — со спесью промолвила Киролайн. — Просто кто-то влюбился. Признайся, Рон, что тебе нравится Крам, — теперь её слова приобрели ехидный тон. В ту же секунду Уизли покраснел. — Что? Не правда! Что за бред? Он просто крутой ловец! — возмущению Рона не было предела. И тут Гермиона с Гарри засмеялись. — А что? И вправду, ты похоже влюбился! — смеясь, согласился Гарри. Но Рон ничего не ответил, высокомерно фыркнув и повернувшись к ним спиной, пошёл в Большой зал. — Похоже ты была права! — Гарри с Гермионой всё ещё заливались смехом. — Он же не обиделся? — Не волнуйся, Рон быстро остывает. Завтра он и не вспомнит твоих слов, — и они тоже пошли в Большой зал.

***

Сразу после пира девушка ушла в гостиную и сейчас сидела на диване и читала книгу, уже думая пойти спать. На часах было около полуночи. — Киролайн! — услышала Харрис голос Фреда. Её взгляд оторвался от строчек текста, написанных в книге и она подняла голову. — Привет, — девушка поздоровалась с близнецами и Ли Джорданом. — Привет, — поздоровались в ответ они. — Что-то случилось? Давно вы не подходили ко мне, — спросила она. — Прости, у нас просто дела, — извинился Джордж. — Да ничего, — пожала гриффиндорка плечами. — Хорошо, что у вас есть какие-то дела, помимо розыгрышей над Филчем. — Да, очень важные дела. — Прекрасно, — сухо промолвила она и снова уставились в книгу. — И ты даже не спросишь, что за дела? — удивлённо уточнил Фред. — Нет. Очевидно, что это не моё дело. А я в чужие дела не лезу, — она немного улыбнулась. — Наше уважение, мисс красивые глаза, — уважительно поклонились близнецы, из-за чего у Киролайн появилась улыбка шире. — Обещаем, мы потом тебе расскажем. — Верю вам на слово. — В общем, зачем мы подошли к тебе... — начал Фред. — ... Нам нужна твоя помощь, — продолжил за брата Джордж. — Да, очень нужна, — добавил Ли. Харрис, отложив книгу в сторону, вопросительного посмотрела на парней. — Какая помощь? — теперь её внимание было исключительно на них. — Мы хотим подать заявку на участие в Турнире... — ... Мы уже всё придумали... — ... Тебе ничего такого делать не нужно будет, — они по очереди начали выкладывать свой план. — Так, ясно. Менее грандиозных планов я от вас и не ожидала, — усмехнулась гриффиндорка. — Обещаем, что за помощь можешь взять всё что угодно, — они пообещали ей вознаграждение. — Можешь тоже подать заявку на Турнир. — Мне это ни к чему. Слава мне не нужна, так же как и золото. Единственный прок в участии для меня — потешить своё эго. Но и это тоже мне не требуется, — в глазах близнецов погасла надежда на то, что она будет помогать им. — Ты отказываешься? — грустно спросил Джордан. — Почему это? Просто ничего взамен мне не нужно. Я помогу, — уверила их девушка. — Правда? — она кивнула. — Кири, ты лучшая. — Только одно условие — больше никогда не называйте меня так, — попросила Харрис. — А почему? Хорошо звучит же! — она одарила Джорджа раздражённым взглядом. — Увидимся завтра в семь часов утра, Кири, — подмигнул Фред и они ушли. «Кири! Давно меня никто так не называл...»