Сыграем в партейку, Изуку?

      Паучьи лапки ночного кошмара не ослабили хватку даже после пробуждения. Рыжий парень не мог разлепить век и освободится от объятий одеяла. Измятая постель, похмельный вкус утра и головокружение. Тело слушалось в пол-сигнала, а в голове остатки сна тормозили мысли. В конце сна началась самая шизофреническая часть. Какой-то дурацкий шёпот во сне. Назойливый, тихий и неразборчивый. Будто кто-то обвинял юношу в чем-то… или это было предупреждением о беде? Сидя на краешке кровати, Изакая пытался продраться сквозь прорву мыслей, что казались чужими, вдобавок он ощущал свою память крайне странным образом. Он не то чтобы забыл что-то, это было похоже на буран, укрывающий стылую землянку. Оставалось надеяться, что это последствия стресса и беспокойного сна.       Болезненно щурясь, Доробо дотянулся до полок, висящих над кроватью, откуда взял упаковку обезболивающего. Выпив лекарство, он пошел на кухню, где было оживлённое утро. Родители, заметив его состояние, не решились отправить его в школу. Постельный режим и горькие микстуры были расписанием на сегодня. Радовало парня, что традиционной медицины тестировать на нем не собирались, и, последовав всем указания, он обратно лег в кровать и прикрыл глаза.       Потолок комнаты сменился деревянным потолком таверны. Встав и осмотревшись, Доробо увидел, что Харт, следуя стереотипу о работниках питейных заведений, протирал стакан, однако движения трактирщика были несколько дерганными, а хватка казалась жестче. Рафаам стоял у стола, на котором лежала какая-то куча тряпья. Заметив подростка, он пригласил юношу ко столу и протянул ему в руку загадочный объект. За тканью оказался рог, окованный железом по обоим концам. Пожелтевший и потрескавшийся, он нёс тяжесть времени, но более того, от него веяло странной силой. Доробо с недоумением уставился на чернокнижника. — Держи, это сокровище спасет твою жизнь. Сегодня тебе предстоит посетить город мертвых. Местечко гнусное, интерьер безвкусный, но ты идешь не за сокровищами. Первостепенно разведай местность, идеальный вариант — там никого не осталось. Худший — ты окажешься в окружении и будешь разобран на сувенирчики. — Рафаам, кажется, задумался на мгновение, отчего его пламя в глазницах замерцало. — Забери своих товарищей сразу же и не перестарайся с призывами там, тут не более 14 существ поместится, лишние рты придется кормить тебе лично. Брифинг закончен, вперед, время тебя не ждёт.       Не дав времени на размышления, эйфириал активировал небольшое заклинание трансгрессии. В фиолетовой круговерти парень вывалился на песок, а следом за ним вывалились и существа. Охраняя своего генерала, рядом стояли оба мурлока и кабан, трущийся о своего хозяина жесткой щетиной. Призванные гораздо удачнее приземлились из портала, видимо, привыкшие к нестандартным методам перемещения.       Из-за окружающего запаха становилось дурно. Песок, пыль и гниль — полное описание того, что окружало группу. Домишки, облицованные мертвенно серой глиной, едва выглядывали из-под барханов. Что бы здесь ни случилось, закончилось это катастрофично. Зияющие дыры в потолках домишек создавали опасные провалы глубиной в метра три. Золотое песчаное море захватило в свои владения. Вырван ли город из пустыни, знает далёкая история. Тем не менее, признаков жизни, обычной или альтернативной, не было лишь на первый взгляд. Гиперподготовка была весомым аргументом в пользу осторожности и даже лёгкой паранойи. Не зря чернокнижник просил находиться здесь во всеоружии с самого прибытия.       Квартет рассеял внимание по барханам, пытаясь высмотреть хоть подсказку о положении необходимого постамента. Пятак вепря шумно пропускал воздух, изредка подрагивая от раздражающего песка, тяжелое дыхание зверя эхом разносилось вокруг. Проблемы испытывали и мурлоки. Рыболюды, привыкшие к жизни вблизи водоемов, побулькивали от спертого воздуха некрополя. Гарпун мурлока-волнолова был готов пронзить первого выскочившего из-за угла неудачника. Разведчик их странного народца, поигрывая тонкой и острой саблей, выглядывал за углы, искренне опечаленный отсутствием воды.       Отыскав подобие оврага, группа остановилась, из-под песка выглядывало мраморное навершие. Доробо нетерпеливо начал соскальзывать к находке в нетерпении. Он достал свечку из волшебной перчатки, готовый в случае успеха водрузить артефакт. По пути вниз обнаружились пара застывших восковых лужиц, которые сопровождались глиняными черепками. Им повезло, камень оказался алтарем. Череда рун на нем стала едва различимой, но казалась верной. Установив серебряную свечку, Изакая начал гадать, зачем всё это.       Спустя минуту фитиль свечи засветился рубиновым светом, а еще спустя одну поднялась песчаная буря. Мурлоки запаниковали, припав к песку и закрыв глаза. Вепрь подбежал к юноше, прикрывая его своим телом и жалобно визжа, песок, поднятый в воздух, здорово царапал открытую кожу. Изакая закрыл глаза руками, ожидая окончания непогоды, благо она длилась недолго.       Большая часть песка исчезла, обнажив мертвый город. Даже если здесь был кто-то, он не давал о себе знать. Неестественная тишина застыла в городе, центром которого оказался ритуальный постамент, будто врезанный в площадь. Магическая конструкция явно была привезена позже, чем город оказался заброшен, намного позже. Отряд начал отряхиваться, вглядываясь в бесконечные лабиринты глинобитных домов. Не знать о враге очень плохо, но знать и не видеть его гораздо хуже. Из каждого окна, каждой запертой двери мог напасть противник. Напряжение достигло пика, от чего отряд встал в боевую готовность. Закрыв глаза, лидер группы сосредоточился на слухе. Дыхание окружавших его существ было неровным, ритмичным, успокаивающим, чуть дальше где-то за гранью послышался шепот. Такой же, которым и закончился кошмар Доробо. Костяной кинжал снова лег в руку, придавая уверенность перед неизвестным.       Улица зашумела, будто сотни змей перед броском, в десяти метрах от группы песок взорвался, скрыв нападающего. Из-за завесы выскочил метровый коготь не то богомола, не то паука. Восемь матовых глаз гигантского существа отливали синевой. К счастью, оно не сразу начало атаковать, приходя в себя после откапывания себя. Вепрь не стал ожидать команды и с разгона столкнулся с фигурой монстра. Нижние лапки неруба обломились, и тот подкосился, ударив серпами о песок. Хитин не дал ему должной защиты и был достаточно хрупок, чтобы раскрошиться в один момент, один из мурлоков воспользовался заминкой и ударил гарпуном в туловище раненной твари, упокоив её. На шум боя начали сползаться остальные жители роя.       Волнолов, убивший своего первого противника, хрипло вскрикнул и этим призвал нового сородича. Теперь рыболюдов было трое. Доробо подметил, что у «боевой клич» сработал еще раз, по его предположению, условием срабатывания эффекта было начало битвы. Это было весомым бонусом в долгосрочной перспективе, интересны были и ограничения. Например, как часто оно могло срабатывать за день, можно ли было повторять это каждую стычку? Если удастся, то стоит проверить это на тренировочных поединках. Или вдобавок нужно ощущение реальной опасности за жизнь?       Вокруг отряда вылезло еще несколько кошмаров арахнофоба. Юноша приказал своим солдатам придвигаться к зданиям, чтобы выиграть небольшое тактическое преимущество. Вепрь, громко хрюкнув, начал стягивать внимание на себя. Проявив чудо в интеллектуальном плане для обычного зверя, он ловко сгонял гигантских чудовищ. Пошатнув живую преграду и этим избежав рубящего удара от серого арахнида, он галопом отдалился от опасного врага для нового рывка. Это выиграло время для остальной группы, и они успели вбежать в ближайшее строение. В дверной проём попытался втиснуться один из монстров, но меткий колющий удар промеж восьми глаз создал естественную баррикаду. По стенкам здания пробежала мелкая трещина от удара крупного тела.        «Промедление здесь может привести к весьма забавной рекурсии — гробница в гробнице», — подумал Доробо. Его руки тряслись от страха, резкий взвизг извне заставил вздрогнуть всех внутри помещения. Долбёжка временно прекратилась. Отвлечённые мертвой тушкой вепря, часть напавших отступила. Тушу, закрывавшую вход, начали оттаскивать. Треснувший хитин начал отшелушиваться, разбрасывая тонкие пластинки по песку. Под шелест мертвых тел, утаскиваемых в неизвестном направлении, жаркий штурм возобновился. Дом чудом не рухнул, когда одна из стен была пробита телом арахнида, который оказался меньше, чем первые представители его вида. «Либо самец, либо голодный молодняк», — пронеслась мысль в голове человека. Живой таран был остановлен одновременным ударом двух сабель. Через новообразованное отверстие полезли такие же, с человека ростом паукообразные.       Силами трёх мурлоков орду сдержать нельзя, до восстановления маны в боевых условиях не менее тринадцати минут. Если это не крайний случай, то для парня было сложно представить, что может быть хуже. Звук горна разнесся по Наксрамасу. Ничего не произошло, кроме того, что пожиравшие вепря отвлеклись от своей трапезы. Видимо, это и было ситуацией гораздо хуже. Повсюду начали хлопки резко вздымаемого песка, произошло полное пробуждение роя. Это означает две новости: хорошая — босс будет здесь, плохая — он сюда прибудет далеко не один. Мурлок с гарпуном, имеющий звание волнолова, уже хрипел в изнеможении. Колющие удары его оружием были направлены не на поражение цели, а на отгон хелицер, тянущихся к его телу. Разведчики успешно держали свой проход, блокируя телами дыру, но и их силы не были бесконечными.       Парень подскочил к мурлоку-волнолову и наконец-то вмешался в бой. Удары по хрупкому иссушенному хитину вызывали взвизги у нерубов. Удары крупных особей насекомо- или арахноподобного вида были достаточно медлительны, но весьма сильны. Парадный вход начал расширяться, под размашистыми ударами серповидных конечностей. Единственным шансом стало то, что через стену в дыре уже никто не лез. После подачи знака мурлоки-разведчики начали растаскивать тела для обеспечения минимальной проходимости. Волнолов отошел к дыре, облокотившись на гарпун. На нем были мелкие царапины, благодаря своему оружию он сумел избежать большинства смертоносных рубящих ударов, буквально превосходя противника по скорости атак. Выскочив на улицу, группа на пределе своих сил отправилась к следующему укрытию. Благо, что чудовища все еще продолжали пробиваться сквозь основной вход покинутого здания.       С грохотом занимаемое здание рухнуло, похоронив под руинами еще несколько арахнидов. Только выйдя из патовой ситуации, Изакая заметил, что у этих существ вообще не было крови, более того, они вели себя слишком примитивно, хоть и использовали засаду для некого преимущества. «Это нежить!» — пронеслось в голове у парня, — «Но что это дает мне?»       Вопрос остался без ответа, так как они вновь наткнулись на чудовищ. Совсем мелкие, с крупную собаку, они перетаскивали останки своих товарищей куда-то вглубь. К огромному пролому. Мелкие особи сбрасывали куски союзников, будто пытаясь накормить что-то. Парень рванул вперёд, останавливая колонну, однако ни появление нарушителя, ни смерти сородичей не останавливали маленьких чудищ от своей задачи. Мурлоки присоединились к остановке логистики арахнидов. Вырезав всех мелких, наконец группа присела отдохнуть и восстановить силы. На чешуйчатой перчатке восстановился один из кристаллов. Проверив состояние карт, он использовал монетку и призвал второго мурлока-волнолова. Теперь он был уверен в том, что встретить босса они более чем готовы.       Спустя считанные минуты из пролома донёсся рёв, преисполненный голодом. Еще один из пролома показался толстый неруб, однако его хитин был плотнее и блестел как начищенная монета. В его глазах уже был разум, и чудовище был очень недоволен. С тихим шипением оно заговорило тем самым шёпотом, что преследовал парня с утра. — Я знал, что ты придёшь, человечес-с-ский сын. Я пытался предупредить тебя, но ты не послуш-ш-шал меня. Ошибкой было заявиться в логово великого владыки. — Закончив свой монолог, неруб взмахнул своими лапами, которые, в отличие от предыдущих представителей вида, заканчивались двупалой лапой. Воздев свои руки к небу, он начал воспевать на неизвестном языке.       Волноловы вскричали, подняв из песка еще двух разведчиков. Шестеро мурлоков приготовились к бою. Побоявшись подойти к разумному чудищу, Изакая метнул костяной кинжал в туловище, однако клинок отскочил, расколовшись. Черепок на гарде кинжала почернел и распался прахом. Синяя аура возникла вокруг призванных рыболюдов. Как только это произошло, те побежали истошно рыча и булькая. Первые удары сабли откололи частички хитина, но не нанесли особого урона нерубу. Мимо головы арахнида пролетел гарпун, подвязанный веревкой.       Закончив приготовления, разумный неруб выдвинулся вперед. Встав на дыбы, арахнид проткнул нижними конечностями двух из разведчиков, пробив их черепа. Небрежно отряхнув лапки, он сбросил трупы в сторону и продолжил сближаться с другими.       Пока главный герой бросился за оружием одного из погибших, его миньоны сдерживали непомерного для себя врага. Дрянной ржавый металл из которого состояло их оружие, лишь царапал природную защиту откалывая крохи, колющие удары были чуть эффективнее. Они создавали мелкие прорехи меж пластинами, но дважды попасть в одну точку не получалось. Противник был достаточно быстр, чтобы в один момент перехватить колющую атаку и метнуть оружие обратно отправителю, серьезно ранив того.       Наконец Доробо схватился за лезвие сабли. Рукоятка была слегка скользкой от крови бывшего владельца, но времени позаботиться об этом не было. Вспомнив документальные видео, парень исподтишка ударил по одной из ног неруба, попав по суставу. Разрубить тот не удалось, однако получилось повредить, из-за чего подвижность противника снизилась, второй удар тоже оказался удачным.       Отвлекшись от мелких сошек, неруб прошипел: — Ты не понимаеш-шь, к чему приведёт твое упрямство. Клянус-сь, что ты пожалеешь! — Восемь глаз осветились пурпурным пламенем, на кончиках пальцев его начала собираться энергия. Магию прервал один из разведчиков, вызвав взрыв, отчего его сабля разлетелась осколками. Это лишило рук колдуна, отчего тот взревел и начал топать, чудом не задевая копошащихся вокруг него мурлоков. Закончив с приступом ярости, он решил протаранить наглого человека, что привел сюда этих проклятых жаберных.       Однако волнолов оставшийся, в живых метнул гарпун, отделив одну из лапок неруба, отчего тот завалился, не в силах встать, его постигла смерть от «тысячи порезов». Урона от обычных ударов долго не хватало, чтобы пробить экзоскелет, но долгие и сосредоточенные удары по одной точке сделали свое дело. Единственный разумный в Наксрамасе представитель своего вида был убит. После возникло фиолетовое сияние портала.