Семь дней до луны

Джинни ногой открыла дверь в комнату брата. ― Ро-он… ― ее ласковый голос поднял волоски на шее. Рон осторожно спустил ноги со спинки кровати. ― Где твой друг, Ронни? ― Когда она так улыбалась, посвященные вспоминали, что круцио – это, в общем, не слишком больно. ― Ты что-то давно не звал его в гости… ―Он слишком занят, чтобы тратить на нас время, ― Рон поджал губы. ― Да ну, ― Джинни плюхнулась рядом с ним на кровать. ― А может, вы с Гермионой так… заняты, что он чувствует себя третьим лишним? ― Ага, и хватается за любое задание, чтобы доказать, что самый крутой, ― Рон сморщился, как от Снейпова зелья. «Тоже мне, друг» повисло несказанным. ― А зачем? Рон почесал в затылке, поглядел на разбросанную одежду. Подумал. ― Хочет, чтобы вокруг него все плясали и с вечера занимали очередь палочку полировать. За три года, видать, подзабыли, вот он и дергается. Только не выйдет у него ничего. ― Ну почему же? ― Джинни закинула руки за голову и потянулась, как кошка. ― А вышибут его скоро. Говорят, Долиш пригласил прессу, вот будет веселье. Мальчик-котрый-выжил опять на первых страницах. ― Ах да, я что-то слышала в раздевалке, ― она говорила небрежно, как о погоде, но подозрительно медленно, и Рон напрягся. ― Слухи уже пошли. А в курсе ли ты, мой любезный брат, ― она потрепала его по плечу… ― что Долиш планирует в случае положительного исхода голосования? ― запустила пальцы в волосы… ― когда Гарри уже не будет сотрудником аврората? ―и дернула так, что Рон заорал. ― Психиатрическую экспертизу и суд ―за нарушение Статуса Секретности, ни много ни мало. Знаешь, что за это бывает? Рон побледнел. ― Знаешь. Не можешь не знать, учили на курсах. И что будешь делать? Он отвернулся к окну и вздохнул. В стекло ломились корявые ветки с красными яблоками. Детьми они сидели на подоконнике, свесив ноги наружу, и, оборвав те, что поближе, пытались призвать остальные. Размахивали руками, желали изо всех сил, придумывали заклинания, и иногда у кого-нибудь получалось. Позже Джинни узнала, что это мама тайком левитировала яблоки им в руки. ― Почему-то я так и думала, что ничего. Скажи-ка мне, Рончик, ты любишь, когда за тебя решают другие? Долиш сказал, что Гарри ― преступник, значит, ату его? А как насчет предавать друзей? Когда-то я слышала об одном гриффиндорце… хотя нет, там другое. Или бездействие – тоже предательство? Решай, братец Рончик, а мне недосуг. Джинни вскочила с кровати и направилась к двери, на которой висел плакат Пушек Педдл с фотографией Рона, наклеенной поверх вратаря. ― Да что мы можем сделать? ― вонзилось между лопаток. ― Поттер сам выкопал себе яму. Сейчас его вытащить – как достать луну с неба. Джинни остановилась, чуть повернув голову: ― Гарри. Ты всегда называл его Гарри. И скорее всего, ничего, ― она вздернула подбородок. ― Или хоть что-то. По крайней мере, как следует повеселиться за счет свой глупой, честной, наивной, вечной любви. ― Сколько пафоса, ― скривился Рон, не заметив у нее в глазах слезы. Джинни вспомнила затравленный взгляд Гарри, и сердце опять кольнуло. Она закусила губу. Если ничего не получится… а скорее всего, не получится… ― им с Гарри хотя бы будет, над чем посмеяться. Она хлопнула дверью и аппарировала на стадион. Сегодня игра, после ― разбор полетов, а вечером надо будет кое-с кем пообщаться. *** В баре на стадионе Гарпий был полумрак, только над стойкой парили светильники в форме огромных гранатовых зерен, то рассыпаясь, то собираясь в гроздья. Красные блики плясали на стенках пивных стаканов. Бармен ровнял на полках бутылки, готовясь к закрытию. Джинни знала, что по субботам тут всегда можно найти Драко Малфоя ― в дальнем углу, в одиночестве, за бутылкой. Завсегдатаи старались не замечать представителя Министерства, которому папа купил должность председателя Лиги Британского и Ирландского Квиддича. Себе дороже, пусть заливает свои надуманные проблемы, пока никому не вредит. ― Пьешь, Малфой? ― Джинни с размаху плюхнулась на диванчик напротив и отпила из горла. Ого, огневиски. Он молча махнул бармену, требуя еще бутылку. ― Брезгуешь? Малфой ухмыльнулся. ― Или думаешь, тут на двоих не хватит? ― Она сделала еще пару глотков из полупустой бутылки, помолчала, зажмурившись, смакуя букет дорогой марки. ― Правильно думаешь. ― Шла бы ты, Уизли. ― Заткнись, Малфой. Ты тоже компания не фонтан, но мне уже легче. Он пожал плечами. Бармен ловко наполнил его бокал и оставил бутылку. Уходя, он взглянул на часы: пять минут до закрытия. Джинни отсалютовала бутылкой и сделала большой глоток; огневиски обожгло горло. Малфой поболтал тяжелую жидкость в бокале, надменно прищурился. С ним оказалось приятно молчать и пить, глядя на россыпь гранатовых зерен над стойкой, и слушать, как старина Джейк хлопает дверцами и звенит ключами. ― Пошли отсюда? ― она подхватила обе бутылки и фыркнула, когда Малфой потянулся, чтобы отнять свою. ― Не стоит задерживать Джейка, у него дети, а в Англии полно скамеек, ― сжала его бледную руку и аппарировала в скверик перед Букингемским дворцом. Ладонь Малфоя была влажной, и он вытер ее о мантию перед тем, как отнять бутылку. Повертел, пожал плечами и наколдовал бокал. ― Осторожно, Малфой, тут магглы. ― Плевать, ― смешно, пьяный Малфой начал меньше тянуть слова. Джинни обернула бутылку полой мантии, открыв длинные ноги в шортах. ― Что ты делаешь, Уизли? ―Я же говорю, тут магглы, у них запрещен алкоголь в общественном месте. ― Хм… ― Малфой повертел палочку и процедил: ― А стриптиз, значит, не запрещен? ― Сколько ты выпил? ― Не твое дело, ― он плюхнулся на скамейку. ―Магия. В маггловском парке. В центре Лондона. Ничего не приходит в голову? ― Уизли, мне насрать на Статус Секретности. Жизнь ― дерьмо, и завтра у меня будет болеть голова. ― Ну, если это худшая из твоих бед… ― Джинни уселась рядом, заложив ногу на ногу. ― Нет. Я хотел играть в квиддич, а отец запихнул меня в министерство. Сказал ― тут тоже квиддич, а у Малфоя ― обязанности перед семьей. Карьера, приличия… Годрику в жопу его приличия. А еще он надумал меня женить. Нет, я не против, но должен же я хоть что-нибудь сделать сам. Я ведь неплохо учился… ― он зачастил, начал глотать слова. В голосе зазвучали плаксивые ноты. ―Мне даже пить можно только в субботу. ― Малфой… Драко, ― Джинни закусила уголок губы. Все получалось не так, как она планировала, но может, так даже лучше. ― Тут магглы, и если ты будешь размахивать палочкой и орать на весь сквер про квиддич, у тебя будут проблемы. Несмотря на поздний час, тут было довольно людно, группки туристов любовались светом луны, рисующей тени платанов и кипарисов на гладком песке дорожек. ― Ха, ― он тряхнул головой. ― Ну и пусть. Путь папа меня спасет, и я наконец буду ему благодарен. Эй, ― он поднялся и сделал пару неверных шагов к джентльмену с болонкой. ― Знаете, как это здорово ― квиддич? Он забормотал о метлах, мячах и позициях игроков, а джентльмен заторопился прочь, высматривая полисмена. ― Собачка! Я знаю, тебе интересно… ― Драко опустился на четвереньки и попытался пройтись рядом с ней, продолжая рассказ. ― Молодой человек, вы пьяны. Пойдите, проспитесь, ― Джентльмен неприязненно оглядел мантию Джинни. ― Девушка, немедленно уведите отсюда своего кавалера. Игры и маскарад хороши в свое время и в надлежащем месте, и если он не уймется, дело кончится вызовом в суд. Джинни вздрогнула. ― Драко, пойдем, посмотрим на белок… ― она потянула его в кусты. Джентльмен возмущенно фыркнул и засвистел полисмену. ― Может, там есть и хорьки… ― И ты про хорьков… ― Драко вырвался, перевернул бутылку, ловя губами последние капли, швырнул, целясь в фонарь, и в воздухе трансфигурировал в россыпь стеклянных шариков. ― Смотри, как красиво! ― подчиняясь движениям палочки, они завертелись вокруг фонаря, как блестящие мухи. Джентльмен с полисменом застыли с открытыми ртами, японский турист торопливо снимал Драко в мантии с палочкой и фонарь, похожий на одуванчик. ― Мерлин… раком по баракам за вонючим вурдалаком… ― Джинни обхватила его за шею и зашептала: ― Надо убираться отсюда, быстро… Драко вздрогнул, оглянулся по сторонам, выругался сквозь зубы и аппарировал их обратно на стадион. ― Малфой, ты идиот. Какого… Мерлина ты… наверное, я зря тебя потащила, но ты дура-ак. Вряд ли это удастся скрыть. Давай ты пригласишь меня в гости, и мы побеседуем с твоим папой. Представишь меня невестой, он будет рад. ― Иди в жопу, Уизли. Малфои не женятся на рыжих и нищих. ― Я в курсе, к тому же, не очень-то и хотелось. Но с папой придется поговорить. Малфой попробовал отмахнуться, но Джинни вывернула ему запястье и склонилась над ухом: ― А то я поведаю всему стадиону… Нет, лучше всем Уизли, как ты рассказывал маггловской шавке про квиддич. ― Мерлин с Морганой, ― Малфоя стошнило, он начал трезветь, ― Статус Секретности… ― Правильно, дорогой. Давай, обними меня и веди к папе. Я даже рискну аппарировать с пьяным тобой. Та же луна чертила на мозаичном полу поместья Малфоев тени стрельчатых окон и веток столетних дубов. Драко рвало, пара домовых эльфов молча работали тряпками. Люциус отрешенно взирал на конфуз из-за балюстрады верхней площадки лестницы. Насладившись страданиями отпрыска, он перевел взгляд на Джинни, застывшую в позе Афины Паллады над павшим Патроклом, и приподнял бровь: ― Чем обязан? ― Отец, познакомься с моей невестой, ― прохрипел Драко, пытаясь подняться. Когда у нормальных людей отказывают язык и конечности, с Малфоев слетает снобизм. Джинни подала ему руку и придержала за пояс, пристроив голову на плечо. Люциус аппарировал вниз. ― Драко, ты… ― он принюхался. ― Ты сколько выпил? ― Две Старого Огденского, ― Драко скривился от гадкого вкуса во рту. ― Завтра будет болеть голова. ― Хорошо, если только она, ― ехидно протянул Люциус. ― Пойди, проспись, эльфы тебя проводят, а мы пока побеседуем с твоей… невестой. ― Отец, может, зелье? Люциус покачал головой: ― Пусть это будет уроком, что магия не всегда способна загладить последствия наших поступков. Он дождался, пока Драко взберется по лестнице, и поманил Джинни в маленькую гостиную. ― Кофе? Вино? Огневиски? ― он с сомнением смерил ее взглядом. ― Кофе, пожалуйста. Джинни подавила вздох облегчения. Пока ей везло. Она почти не надеялась, что удастся встретиться с Люциусом, и сейчас главное ― правильно разыграть карты. Она откинулась в кресле, морщась от запаха лилий: у окна стоял огромный букет, в свете свечи казавшийся черным. Как душа белобрысых Малфоев, ― хихикнула про себя Джинни. Люциус потягивал кофе и смотрел на нее, что-то прикидывая. ― Как давно вы помолвлены? Джинни пожала плечами. ― И всерьез рассчитываете стать членом нашей семьи? ― Мистер Малфой... ― Она скромно взмахнула ресницами. ― Понимаете, я ужасно люблю Драко и больше всего на свете хочу, чтобы он был счастлив. А он несчастлив, ― она вздохнула. ― Вы позволите мне сказать правду? Люциус закатил глаза. ― Он напивается каждую неделю на стадионе, потому что за него все решаете вы. ― Абсурд, ― фыркнул Люциус. ― Я всегда говорил, что дети из бедных семей растут неспособными мыслить логически, ― и это когда чистокровных осталось так мало. Я подумываю учредить стипендию для неимущих с порядочной родословной. ― Это необязательно, ― Джинни вздернула подбородок. ― Вы не видите логики, потому что не желаете ее замечать. Ваш сын ничего не решает, не хозяин собственной жизни, и, как нормальный мужчина, заливает тоску огневиски. И напивался бы каждый день, но вы запретили и это, поэтому – по субботам. И это одна из причин, почему я здесь, ― она всхлипнула в вышитую салфетку. ― Я ― его бунт против вас, но не уверена, что мы будем счастливы в браке. Понимаете, ― она доверительно наклонилась вперед, ― моя семья может его не принять. Люциус на секунду расширил глаза и поставил чашку на блюдце. Джинни внутренне улыбнулась. ― Но это еще не все. Сегодня случилось нечто очень плохое, ― она зачастила, ― просто ужасное. Хотя я его предупреждала… Но он разве послушает? ― Люциус нетерпеливо нахмурился. ― А теперь только вы можете его спасти. Только не надо наказывать, ладно? ― Джинни подняла на него отчаянный взгляд. ― Он говорил, у него суровый отец. ― Мисс Уизли. Вы сейчас же расскажете мне, что случилось. ― Нет, сначала пообещайте, что Драко не пострадает. Он сделал это отчасти и из-за вас. Вы позволите ему хоть что-то решать за себя? ― А вы разорвете помолвку? Джинни пожала плечами и допила кофе. ― Возможно. Но только из-за того, что не верю, что он меня любит, ― она встала и отвернулась. Жаль, нельзя высморкаться в салфетку ― это было бы слишком. ― Сядьте, мисс Уизли, и расскажите, что там стряслось. Люциус слушал, не перебивая, а когда она замолчала, призвал домашнего эльфа и потребовал огневиски. ― И что вы хотите, чтобы я сделал? Вот оно. Ее звездный час. ― Мистер Малфой. Вы можете все, но эту историю вряд ли удастся замять. Поэтому есть только один способ ― действовать на опережение. Визенгамот пляшет под вашу дудку, поэтому надо как можно скорее провести два закона, чтобы упорядочить действия Министерства в случаях нарушения Статуса Секретности. ― Она снова вскочила и заходила по комнате. ― То, что мы имеем сейчас ― полный хаос. Драко получит по шее в своем отделе за превышение полномочий ― и правильно, нечего рекламировать квиддич магглам, но после того, как выговор будет зафиксирован в Министерстве, любой сможет подать на него в Визенгамот ― и тогда ему светит тюрьма. ― Сядьте, не мельтешите, мисс Уизли, ― Люциус устало потер подбородок. Джинни остановилась спиной к окну и продолжила: ― А мы даже не знаем, насколько ужасными будут последствия. Магглы могут решить, что это все обман зрения, галлюцинации… а могут опубликовать фотографии в газетах. Поэтому первый закон должен гласить, что нельзя дважды судить за одно преступление, и для сотрудников министерства суд Визенгамота заменяет дисциплинарное слушание. Ну, а второй ―если магглы нашли собственное объяснение увиденному, если секретности нашего мира ничто реально не угрожало, и не потребовалось вмешательства обливиаторов, ― можно вообще обойтись без взысканий. Это спасет карьеру Драко. Малфой смотрел на нее и жевал губу. Потом отхлебнул огневиски и прикрыл глаза, что-то прикидывая, помолчал, вышел и вскоре вернулся, стряхивая с мантии сажу. ― То, что вы предлагаете, звучит странно логично. Похоже, это единственный способ добиться, чтобы Драко ни сейчас, ни потом не пострадал от этой истории. ― Он тяжело вздохнул. ― Поскольку, как выяснилось, мой сын ухитрился попасть в полицейский отчет, придется поторопиться. Мисс Уизли, признаюсь, вы меня удивили. Изобретательность, нехарактерная для девушки из низов. Браво. Жаль, нам не суждено породниться. ― Он открыл перед ней дверь в прихожую. ― Думаю, вам пора. Возможно, вам сообщат, чем кончится заседание Визенгамота в среду. В среду. А слушание Гарри ― в четверг. А вдруг слухи о всемогуществе Люциуса сильно преувеличены? Или он передумает, допросив Драко? В любом случае глупо рассчитывать на одно чудо, а за оставшиеся дни еще многое можно успеть… Джинни, задумавшись, не заметила, как ее проводили к камину, и сделала в пламени книксен, прощаясь. Счастье, что удалось сдержать смех до гостиной Норы. А воспоминание об ошарашенном лице Люциуса надо будет выложить в думосбор и показывать родственникам за деньги.