Месье Проф

Я спала так неспокойно и тревожно, что считай и не спала вовсе. Переодически открывая глаза, я видела как постепенно наступает рассвет. Снова отворачивалась, пыталась уснуть, но все равно постоянно дергалась и просыпалась. Так что когда на телефон пришло уведомление я мгновенно открыла глаза. (09:13) arseniyspopov désolé, mon amour. (1) Гжатская 3. Гжатская три? И что это? Адрес очередного ресторана, в который он снова не придёт? По началу я приняла решение не реагировать на это сообщение, но любопытство всё же победило, и я принялась гуглить отправленный мне адрес. «Городская поликлиника № 112, травматологический стационар» Что?? Травматологический стационар?! Я схватила первые попавшиеся под руку вещи, оделась, завязала волосы в максимально стремный пучок, и пулей вылетела из квартиры. Матушка конечно пыталась остановить меня, или хотя бы узнать куда я так тороплюсь в воскресенье в утром, но у меня не было сил отвечать ей на все эти вопросы. *** Я расплатилась с таксистом, и буквально выпрыгнула из машины, даже забыв захлопнуть дверь. Перед моими глазами предстало массивное здание, построенное, явно ещё при Совке. Я не знала, что мне делать и куда бежать, по этому единственным выходом было обратиться в регистратуру. Я растолкала очередь, и всунулась в окошко, за которым сидела тучная пожилая женщина в очках. — Извините. Мы можете мне помочь? Попов Арсений Сергеевич. Лежит у вас такой в стационаре? Женщина нахмурила брови и глянула на меня поверх очков. — А вы ему кто? — Жена. Гражданская. — выпалила я, даже не раздумывая. Тётенька громко цокнула, и ушла к стеллажам, которые стояли за её спиной. Через какое-то время она наконец принесла тонкую медицинскую карточку, и швырнула себе на стол. Затем стала листать её немногочисленные страницы, после чего обратилась ко мне. — Многочисленные травмы и ушибы всего тела, перелом двух рёбер, сотрясение мозга третьей степени. В двадцать девятой палате ваш Попов лежит. По коридору налево, там лестница, идёте на второй этаж, потом на право повернёте, и там написано будет. Я просто молча отошла от окна регистратуры не в состоянии даже поблагодарить работницу поликлиники. Травмы? Переломы? У меня подкосились ноги. Неужели его кто-то избил? Или ДТП? Или его самого сбила машина? У меня не было сил даже заплакать. Я бежала по лестнице как горный козел, перепрыгивая две, а то и три ступеньки. Наконец я оказалась у нужной палаты. Мне стало так страшно и жутко. Увидеть его… такого. Раненого, беспомощного. Готова ли я была действительно быть рядом с этим человеком и в горе и в радости? Смогу ли видеть в нем не сексуальную фантазию про учителя и ученицу, а живого человека, которого потребуется любить в любом состоянии? Да. Смогу. Я уверенно сделала шаг и приоткрыла дверь палаты. Увидев в ней, по меньшей мере, шесть человек, я даже не сразу сообразила, где же тот, кого я ищу. А когда сообразила, то тут же кинулась на колени перед его койкой, даже не обращая внимания на ошалевшие взгляды соседей по палате. Арсений пытался гладить меня голове, что бы я успокоилась, но я лишь продолжала неистово умываться в слезах. Наконец я хватила его за руку, и уселась на стул рядом с койкой, который все время тут и стоял. Зачем было прям на колени падать? — Арсюш, что случилось? - еле еле выговорила я, сквозь всхлипы и слёзы. Арсений тяжело прокашлялся и улыбнулся, будто ничего и не произошло. — Ир, это не важно. Главное, я жив, здоров. Всё в порядке. Я поспешно вытерла слёзы рукавом. — Нет нет, ничего не в порядке. Рассказывай давай! Что случилось? Месье проф тяжело вздохнул и сжал мою руку сильнее. Внутри будто всё оборвалось. Я почувствовала, что, то что услышу дальше мне точно не понравится. — Только пожалуйста, отнесись к этому спокойно. Меня избил твой отец. — Что? - я возмущённо вскочила со стула и выдернула свою руку из его пальцев. — Как ты смеешь такое.. — Присядь, и дослушай меня. Я села. Ну а что оставалось делать? — Меня избил твой отец. Он узнал о нашей связи. Не спрашивай как, я не знаю. Он встретил меня возле школы. Я надеялся просто с ним культурно поговорить, но он был настроен иначе. Арсений снова прокашлялся и продолжил. — Я даже ничего не успел объяснить. Хотя пытался. Ну и по итогу я здесь. Я была в ужасе. Я просто не могла в это поверить. Как такое может быть? Мой папа просто не мог такого сделать! Он и мухи не обидит! Это невозможно. — Нет, нет, этого не может быть. Я виделась с ним вчера вечером. Дома. И всё было нормально. У него же наверняка должны были остаться на руках… ну как это… ссадины какие то, если он тебя избивал. - меня буквально трясло, я снова вцепилась с руку возлюбленного и старалась высмотреть что-то в его небесных глазах. Может он всё же врет? Или придумывает? — Тебе в юристы нужно, mon amour. (2) Он был в перчатках. Я прекрасно это ощутил, потому что чувство от их ворса на своем лице я запомню надолго. Отрицание сменилось злостью. Я была просто в ярости. Я ненавидела своего отца за то, что он сделал с моим любимым человеком. Я никогда его за это не прощу. — Mon amour (2), давай жить вместе? - внезапно выпалил проф. Я, мягко говоря, опешила от этого вопроса, и соседи по палате явно тоже, потому что все как один отложили свои кроссворды и книги и просто уставились на нас как на мелодраму по «России 1». — Арсюш, ну как ты себе это… — Погоди. - учитель перебил меня, и полез в прикроватную тумбочку. Было больно на него смотреть, поскольку явно сломанные ребра доставляли определенный дискомфорт, так скажем. Уже через мгновение в его руках мелькнула маленькая чёрная коробочка, оббитая бархатом. Господи, только не это… — Ир, ты выйдешь за меня? Не сейчас. А когда-нибудь потом? В будущем. В приоткрытой коробочке красовалось блестящее колечко из белого золота. Я была просто в шоке. Какая то бабушка с соседней койки даже начала шептать мне на ухо, что я обязана согласиться, потому что «посмотри какой импозантный мужчина». Я сидела и только безмолвно открывала рот, как аквариумная рыбка. — Ну.. д-да. Ладно. Выйду. - я ответила настолько неуверенно, что вряд ли была похожа на «счастливую невесту». Надев кольцо я почему-то спокойно выдохнула. Страх и запутанность сразу испарились. Я посмотрела на Арсения, в эти самые красивые на свете глаза, и поняла, что никого больше не полюблю так сильно, как этого мужчину. — Je t'aime, professeur. (3) – прошептала я, и легла головой на живот моего жениха. — Je t'aime aussi, mon amour. (4)