Сангиновый

Цзышу усмехается, всё ещё потрясенный несправедливым нападением: "За исключением моего активного совращения? Ничего, Е-цяньбэй". Он встречался с Е Байи всего один раз, и хотя это было очень недолго, но манера поведения однозначно заявляет о его реальной силе и возрасте, несмотря на юную внешность. "Хотя я начинаю немного волноваться, учитывая, что вы третий человек, посетивший мои комнаты сегодня вечером после наступления темноты, а второй только что пытался меня растерзать". "Слишком много информации, малыш", - сухо отвечает Е Байи, закрывая за собой дверь. Судя по тому, что Цзышу слышал на Конференции о Е Байи, он - ученик Бессмертного Меча с горы Чанмин, который объявил о своем намерении приехать на Конференцию после того, как объявилась Долина Призраков. Что-то в нём подсказывает Цзышу, что тот не был учеником уже очень-очень долгое время. Цзышу ощущает, как сила сочится из его пор. Но он пока не озвучивает свои подозрения. Честно говоря, его не так уж беспокоит, является ли Е Байи бессмертным. Это мало что меняет. "У меня есть друзья, которые придут осмотреть тебя", - небрежно говорит Е Байи, как будто Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсин не лежат перед ним, растянувшись на полу, а воздух между ними не накалился от нервного и сексуального напряжения. "Я не гарантирую, что они помогут, но они попытаются. Что ты с собой сделал, малыш?" Цзышу усмехается: "Почему все хотят подробностей о моей болезни именно сегодня вечером?" "Наверное, потому, что ты единственный идиот, который так повредил собственные меридианы. Подходящее развлечение". Вэнь Кэсин шипит, глядя на Е Байи: "Закрой свой рот", - выплевывает он. - "Какое у тебя право так с ним разговаривать?" Е Байи бросает на Вэнь Кэсина недоверчивый взгляд, будто ему сложно представить такое неуважение: "Я буду говорить с ним так, как захочу. Если я считаю, что он идиот, я называю его идиотом!" Вэнь Кэсин усмехается: "Что такая содержанка, как ты знает? Всё, что ты делаешь, это набиваешь себе рот пищей и заставляешь других платить". Е Байи усмехается: "Не надо скалить на меня зубы как обиженный котёнок. Ты выглядишь нелепо". Чжоу Цзышу чувствует, как подступает головная боль, когда Лао Вэнь обиженно смеётся, широко распахнув глаза: "Ты понятия не имеешь, с кем ты..." "Я знаю, что ты, Гучжу из Долины Призраков. А теперь закрой рот и позволь взрослым поговорить. Я свяжусь с тобой, когда захочу". Это заставляет Цзышу и Лао Вэня замереть, глядя на Е Байи широко раскрытыми глазами. Как он узнал? Е Байи изучает их пару и просто говорит: "Не делайте так. Тупо выглядит". Цзышу закрывает рот, в то время как Вэнь Кэсин от возмущения, наоборот, открывает шире. Он, однозначно, собирается сказать что-то крайне неуважительное человеку - в чём Цзышу почти уверен - который на самом деле бессмертный, и чьи боевые навыки находится далеко за пределами любого из них. Поэтому Чжоу Цзышу резко вмешивается: "Лао Вэнь". Взгляд Вэнь Кэсина устремляется к нему, его челюсти сжаты, а глаза полны желания нанести ответный удар Е Байи, но он чудесным образом обуздывает себя. Е Байи немедленно саботирует замечательную попытку Чжоу Цзышу остановить драку, смеётся и говорит: "Посмотрите-ка на это. Ты держишь его поводком или просто своим петушком?" Вэнь Кэсин делает выпад, и Цзышу бросается вперед, обхватывает своего чжидзи за талию и роняет на пол, пока тот окончательно не теряет равновесие. "Вэнь Кэсин! Стоп!" Вэнь Кэсин, похоже, не собирается останавливаться, поэтому Цзышу притягивает его достаточно близко, чтобы шепнуть на ухо: "Веди себя прилично, и я позволю тебе попробовать меня". Это срабатывает. Тот даже сдерживается, хотя и едва, когда Е Байи приподнимает бровь и выдаёт: "Значит петушком". "Е-цяньбэй", - ворчит Цзышу, чувствуя, будто он пытается развести двух ссорящихся детей. - "Ты хочешь поссориться с моим чжидзи, или ты хочешь услышать о моей болезни?" Сначала он даже не понимает, что сказал, пока брови Е Байи не поднимаются, а Лао Вэнь не замирает в его руках, подавившись дыханием. Голова Вэнь Кэсина медленно поворачивается к нему, глаза широко открыты и выглядят по-детски. "А-Сюй…?" "Ха", - тихо говорит Е Байи. - "Это уже интересно". Чжоу Цзышу прочищает горло и сглатывает, отводя взгляд от лица Вэнь Кэсина и ослабляя хватку, чтобы попытаться отвлечь его от своей оговорки. По иронии судьбы, единственный способ - это сделать именно то, чего он пытался избежать несколько мгновений назад. Разоблачить самонаказание внезапно выглядит более приемлемым вариантом, чем столкнуться с тем, что он только что сказал вслух. Вздыхая и качая головой, он развязывает слои мантии, в которых всё ещё был. "Поскольку вы оба так сильно хотите видеть", - сетует он, распахивая нижнюю одежду, - "Вот. Смотрите, наслаждайтесь". Он знает, что это некрасивая картина. Его гвозди были вырезаны несколько дней назад, поэтому у них нет шансов сойти за просто корявые шрамы. Это суровые, тёмные, грубые головки из злобных металлических шипов, упирающиеся в кожу точно на каждом из шести меридианов. Кожа вокруг них красная и раздраженная от недавней процедуры. Е Байи щёлкает языком и качает головой, глядя на них, в то время как Вэнь Кэсин бледнеет и задыхается. "А-Сюй", - бормочет он. - "Что это?" Закинув мантию на плечи, чтобы хоть немного почувствовать себя так, будто это не он стоит полуголый на виду у пары ночных посетителей, Цзышу отвечает осторожным ровным тоном: "Гвозди семи отверстий на три осени. Моё изобретение. Это единственный способ покинуть Тяньчуань. Их нужно вбить сразу все семь. Из-за этого человек становится калекой, теряет все свои чувства и оказывается в ловушке агонии, пока гвозди, в конце концов, не убивают его примерно через три года". "И все же ты явно не утратил своих навыков", - говорит Е Байи, не удивляясь и не нервничая. Цзышу кивает, откинувшись на спинку кресла: "Я понял, что если каждые три месяца вбивать по одному гвоздю, у тела есть шанс привыкнуть. Конечно, это будут мучительные восемнадцать месяцев, и вы всё равно умрете, но зато потеря чувств будет идти постепенно. У вас будут эти три года, чтобы пожить как свободный человек, даже если состояние будет неуклонно ухудшаться". "Ты…" - хрипит Вэнь Кэсин, голос пугающе близок к слезам. - "Ты уже восемнадцать месяцев причиняешь себе такую ​​боль…? Убиваешь себя, истязаешь себя вот так?" Цзышу смотрит на него, а затем быстро отводит взгляд. Он терпеть не может, просто терпеть не может этого лица. "Это не просто освобождение, Лао Вэнь. Это покаяние. Это меньшее из того, что я заслуживаю, но это то, что я могу сделать. Когда я закончу здесь, я вернусь к принцу Цзину и попрошу седьмой гвоздь". Вэнь Кэсин тупо моргает, а затем чуть не взрывается от ярости: "Как, чёрт возьми!" "Лао Вэнь". "Нет! Нет. Мы найдем другой способ. Пусть этот Хэлянь И только посмеет прийти за тобой, я..." "Лао Вэнь. Это было моё решение". "И ты можешь передумать! Ты чувствовал, что у тебя ничего не осталось, так ведь? Поэтому ты сделал с собой такое? Но теперь всё по-другому, А-Сюй. Это другое де... " "Чем это отличается, Лао Вэнь? Я..." "Теперь у тебя есть я!" - Вэнь Кэсин чуть не визжит, наклоняясь к нему, словно он с отчаянием удерживается на краю обрыва. - "У тебя есть я! Меня мало? Ты назвал меня чжидзи, но тебе меня мало? Я только что снова тебя нашёл, ты не можешь меня бросить! Я не позволю тебе!" Снова? Мысли Цзышу слабо цепляются, но он слишком ошеломлён явным отчаянием и решимостью в широко распахнутых глазах Вэнь Кэсина, диким животным ужасом. "Я... тебя хватит. Тебя достаточно, Лао Вэнь. Это не то, что я имел ввиду." Потому что Лао Вэня достаточно, не так ли? Встреча с Лао Вэнем впервые заставила его почувствовать меланхолию по поводу своей судьбы, заставила его пожелать, чтобы у него была жизнь впереди, которую он мог бы провести вместе с этим странным человеком, с которым он резонирует на таком глубоком уровне. "Тебя достаточно, но я... Лао Вэнь, я не могу это изменить. Даже если не забивать седьмой гвоздь, то, что сделано - то сделано". Вэнь Кэсин и безумен и воодушевлен, как человек с пограничным расстройством. Он резко поворачивает голову и смотрит на Е Байи, его тело дрожит: "Ты! Кто-то придёт. Тот, кто может это исправить. Кто может это исправить?" "Я не это сказал". "Нет, ты это сказал, уродливая жаба! Это то, что ты сказал!" "Я сказал, что они могут взглянуть и поискать способ помочь. Если кто и сможет, то это они, но это не значит, что они чудотворцы". Вэнь Кэсин стискивает челюсть от ясного, непреодолимого желания сказать что-нибудь провокационное и снова поворачивается к Цзышу. Его изящные пальцы трясущиеся, сжимая руку Цзышу до синяков. "Ты позволишь им посмотреть на тебя? Позволишь, А-Сюй? Ради меня? Ты позволишь им осмотреть тебя, и... и если они смогут помочь, ты это сделаешь? Ты позволишь им это сделать?" Цзышу вздыхает, взяв Лао Вэня за руки и наклонившись вперед, чтобы соединить их лбы. Его собственная боль ничто, но, увидев Лао Вэня в таком отчаянии... он обнаруживает, что согласен практически на всё, лишь бы это прекратилось. "Я позволю им попробовать. Обещаю, Лао Вэнь". Но ему не дают времени, чтобы побыть вот так, прислонившись к своему чжидзи, утешить его. Е Байи, кажется, или не понимает, или попросту не заботится о таких вещах: "Соберись, маленький призрак. С тобой у меня тоже есть дела". Вэнь Кэсин усмехается, злобно глядя на старшего: "Я не могу представить, что заставило бы вас поверить в то, что мне не всё равно, есть ли у вас дела ко мне или нет". "Да уж сделай одолжение", - усмехается Е Байи. - "Продолжай шипеть и плеваться, котёнок. Так ты становишься симпатичнее в каком-то жалком смысле. Скажи мне: зачем Долина сюда приехала? Я не могу позволить вам начать насилие, и почему-то сомневаюсь, что вы пришли сюда с чем-то, кроме насилия". "Ой?" - спрашивает Вэнь Кэсин, скривив губы. - "И что ты собираешься делать? Остановить меня? Разве сын не имеет права отомстить за убийство родителей?" Е Байи замирает, выглядя так, будто ему нужно время, чтобы решить, пытается ли Хозяин Долины Призраков разыграть его или нет. В конце концов, он неохотно уступает, спрашивая с любопытством: "Имеет. Если это оправдано". "Это оправдано", - отвечает Вэнь Кэсин. "Я надеюсь, ты же не думаешь, что это всё, что ты мне скажешь, сопляк. Объясняй. Всё. Кем были твоим родители, и почему ты думаешь, что здесь ты найдёшь свою месть?" Вэнь Кэсин глубоко вздыхает, еле сдерживая гнев, и смотрит на Чжоу Цзышу. Цзышу моргает в ответ, удивленный тем, что тот не решается говорить перед ним. И ещё больше удивляется, когда Лао Вэнь поднимается и идёт к двери с высоко поднятой головой. Намекая, что Е Байи должен последовать за ним для разговора наедине. Е Байи снова внимательно смотрит на Чжоу Цзышу: "Сделай мне одолжение. В следующий раз, когда я приду, убедись, что все ваши сокровища по-прежнему надежно спрятаны в штанах. Я слишком стар, чтоб смотреть на это дерьмо". С этими словами он вылетает за дверь за Вэнь Кэсином и закрывает её, наконец оставляя Цзышу в благословенной тишине. Как оказывается, она ему нравится меньше, чем он предполагал.