Противоположности

Вот уже шесть лет Катя жила напротив своих родителей и каждое утро начинала с того, что готовила завтрак на всю семью. Это было не самым приятным началом дня, но, вспоминая свою единственную попытку жить отдельно, снимая квартиру с двумя подружками разгульного образа жизни, девушка невольно вздрагивала. Сейчас она понимала, что бежать к родителям с мольбой впустить ее обратно, было ошибкой, ведь они только этого и ждали и теперь в любой непонятной ситуации припоминали дочери тот вечер. Выкупив квартиру напротив своей, они буквально подписали договор об отмене сепарации на неопределенный срок. Катя уже накрывала на стол, когда дверь открыли своим ключом и в квартиру зашли родители. Бросив оставшиеся приборы, девушка побежала встречать «гостей», которые уже начинали ворчать, что никто их не ждет. Иосиф, услышав их голоса, незамедлительно спрятался за диван. — Доброе утро, малышка, — папа крепко обнял дочь и, принюхавшись к запахам, исходящим из кухни, сразу последовал за едой. — Что у нас сегодня на завтрак? — мама, как всегда, решила обойтись без приветствий. — Надеюсь, не яичница? — Сегодня у нас тосты с авокадо и овсяная каша, — поспешила успокоить маму Катя. — Овсянка, сэр, — не смог удержаться папа. Завтрак прошел в тишине, и после трапезы родители исчезли так же быстро, как и появились, оставив за собой гору посуды, которую девушка решила сделать проблемой будущей Кати. Она уже опаздывала на работу, поэтому оставшиеся дела завершала в ритме вальса: положила Иосифу консервы в миску, поставила отмачиваться зеленую гречу на ужин и, одевшись и обувшись, на всякий случай осмотрела квартиру. Делала она это очень внимательно, несмотря на то, что и так знала — спустившись на пару этажей она почувствует неприятное ощущение тревоги и вернется проверить квартиру еще раз. Вернувшись в квартиру уже в третий раз, Катя удостоверилась, что все в порядке, и смогла, наконец, спокойно продолжить свой день. На работу она всегда шла в хорошем настроении, ведь была тем самым редким счастливчиком, про которого детям рассказывают сказки на ночь — она любила свою работу. Да, иногда клиенты попадались непослушные или слишком разговорчивые, но изо дня в день она была рада встрече с каждым из них. Бывали и тяжелые случаи: проплешины, колтуны или — фу — еда там, где ее не должно быть, но своих клиентов Катя в этом не винила. Зато их хозяев — о да! Катя работала грумером при маленькой ветеринарной клинике и каждый день проводила с разными собаками и кошками, чью компанию предпочитала компании людей. К счастью для ее тревожной души, эта работа почти не предполагала общения с хозяевами животных, которые лишь привозили своих питомцев, оставляли на время стрижки или других процедур и забирали уже чистых и вкусно-пахнущих. Судя по расписания, которое девушке прислал администратор, день у них сегодня начинался со стрижки шестилетнего английского кокер-спаниеля по кличке Тони Старк, являющегося пациентом ветклиники и еще ни разу не попадавшего под руку Кати. И всю дорогу до своего кабинета девушка переживала о предстоящей встрече. Встреча с новыми клиентами вызывала в душе Кати одновременно и радостное предвосхищение, и сжимающую внутренности тревогу. Несмотря на любовь к животным, знакомство с их хозяевами всегда было поводом для стресса. Это касалось не только клиентов, но и других людей тоже: девушка не любила проводить время в незнакомых компаниях, буквально боялась первых свиданий и делала успокаивающие дыхательные упражнения перед тем, как открыть дверь курьеру. Было бы неправильно сказать, что Катя успела к этому привыкнуть, но такие особенности сопровождали ее с самого детства и вряд ли собирались исчезать. Попытки обращения за помощью к специалисту обрывались родителями, которые жили по советской установке — «к психологам ходят больные люди», да и общение со специалистом было гипотетически тревожной ситуацией. Проще говоря, Катя сдалась. Обобщив все сказанное выше, вы можете догадаться, что, когда в дверь кабинета постучали, девушка открыла не сразу. Несмотря на то, что Катя всегда приходила на работу пораньше и уже успела провести внутренний монолог, заставляющий взять себя в руки, ей потребовалось сделать пару медленных выдохов, чтобы унять подпрыгнувшее от неожиданности сердце, прежде чем пригласить клиента войти. — Заходите, — наконец крикнула девушка выученным «рабочим» голосом. Этот голос был слегка мягче ее обычного, но обладал той силой, в которой Катя сейчас так нуждалась. Fake it till you make it, как говорится. В кабинет зашел сначала ухоженный пес, а за ним — высокий парень лет двадцати. Оба были с иссиня-черными волосами, и это не могло не позабавить. Единственным, что радовало Катю в знакомстве с хозяевами и их питомцами, так это поиск сходств между ними. Однажды к ней пришла удивительно полная женщина с настолько же удивительно маленьким «йорком», и только через несколько минут девушка догадалась, что их сходством был одинаково высокий голос. — Здравствуйте, — парень взял питомца на руки и сделал несколько шагов навстречу Кате. — Я Саша, а это — Тони, и нам бы постричься. Обычным ответом девушки на такое заявление было что-нибудь вроде «Вам помочь вряд ли смогу, а вот Тони — с удовольствием», и это было уже настолько привычной шуткой, что перестало быть интересным, но Катя стоически повторяла ее от клиента к клиенту. Возможно, дело было в том, что другого ответа она придумать не могла, а может быть в том, что именно эта фраза помогала ей сбросить тревожное напряжение, которое девушка испытывала каждый раз при знакомстве с новыми людьми. Сказать любимую фразу в этот раз Катя не успела: парень, осмотрев ее с ног до головы светло-серыми глазами, выпустил из себя взрывной смешок. — Да уж, не ожидал тебя снова увидеть, — голос его показался отдаленно знакомым, но Катя никак не могла вспомнить откуда. Видимо, весь ее организм выражал крайнюю степень замешательства, и парень продолжил: — Это ведь ты мне вчера леща дала? Вопрос «Какого леща?» застрял у девушки где-то в горле, и, прежде чем заговорить, Кате пришлось откашляться. Однако, когда она уже была готова вступать в разговор, оппонент снова рассмеялся. — Я вчера весь вечер голову ломал, за что ты мне по лицу проехалась! — сквозь смех воскликнул он. — Ты извини, если напугал или обидел, это было случайно. Но ты бы видела мое лицо, когда ты убежала! Умора! Когнитивный диссонанс, случившийся в сознании девушки, был настолько велик, что, прислушавшись, можно было услышать звуки гудящих шестеренок, исходящие из ее ушей. Опасение за то, что ее высмеивают, разбилось о неожиданную реальность: парень искренне смеялся над самим собой, выставляя себя же виноватым. Непонимание ситуации также читалось в глазах собаки, все еще висевшей на руках хозяина. Смех парня резко прервался, когда выражение его лица покрылось неловкой напряженностью. Такое бывает, когда сознание человека посещает настолько ужасающая мысль, что все существо его надеется, что она ошибочна. — Ты ведь не немая? — озвученное предположение показалось Кате забавным, и она слегка улыбнулась. Но как отвечать на такой вопрос и как выходить из сложившейся ситуации она не знала, поэтому продолжила молчать, лишь помотав головой. Некоторое время они стояли в неловком молчании, пока свое недовольство не выразил пес, громко чихнув. — Тони! — воскликнула Катя. — Извини, мы про тебя совсем забыли. Я Катя, приятно познакомиться, — девушка пожала собаке лапу. — Нам тоже очень приятно, Катя, — слегка подыграл хозяин Тони. — Напомню, я Саша. — Очень приятно… Саша. Вы сможете забрать Тони через полтора часа, — приняв спаниеля из рук хозяина, Катя поставила его на кушетку и привычным движением руки прошлась по шерсти, определяя уровень бедствия. К удивлению девушки, Саша стоял на месте. — Я могу и здесь подождать. Как Катя боялась этих слов! Оставаясь наедине с животными, она могла вести себя свободно, разговаривать с ними обо всем на свете, не волнуясь о том, что следует сказать и как это лучше сделать. Другой человек в кабинете одним своим присутствием внезапно уменьшил помещение вдвое. — Дело в том, что мне некуда вас посадить, — после недолгого молчания объяснила девушка. — Я постою. Катя взглянула на спаниеля, будто надеясь, что именно он подскажет ей решение сложившейся проблемы, но пес воспитанно промолчал. — Если хотите, можете подождать в коридоре, — предложила девушка свой последний вариант. — Мне интересно посмотреть за твоей работой, — с этими словами Саша встал в угол кабинета, облокотившись на стену. — Ты меня даже не заметишь. Легко сказать! Катя выдавила из себя подобие улыбки и принялась за работу. Для начала нужно было вычесать собаку, и обычно это было самым легким заданием, но теперь у девушки все валилось из рук, а гребешок предательски застревал в шерсти. К счастью, уже через некоторое время вычесывание, состоящее из механических действий, значительно успокоило девушку, и она почти забыла о пристальном взгляде молодого человека, как вдруг тот подал голос: — Давно тут работаешь? Голова девушки заполнилась табуном мыслей: зачем? зачем тебе эта информация? ну раз уж ты не согласился выйти, ну постой спокойно, зачем вообще разговаривать… — Года три-четыре, — несмотря на внутренние возмущения, ответила Катя, все же надеясь, что на этом допрос завершится. — А до этого что делала? — Работала в этой же ветклинике, — призналась девушка. Вспоминать целый год работы ветеринарной медсестрой совсем не хотелось. Несмотря на свою любовь к животным, к предложению родителей поступать на ветеринара она отнеслась с опаской, но отказать не смогла. После окончания обучения другого варианта, кроме как работать медсестрой, девушка не нашла, и целый год помогала ветеринарам на осмотрах, обследованиях и иногда даже операциях. На ее глазах мучилось и кричало от боли столько животных, что вскоре Катя не выдержала и переквалифицировалась в грумера. Родителям она об этом, конечно, не рассказала, но врать им и не приходилось: о работе она говорила обобщенно, клиентов называла пациентами, а само место работы и вовсе не поменялось за это время. Груминг вызывал у девушки более положительные эмоции и приносил искреннюю радость. На ее глазах никто не умирал, ей не нужно было делать болезненные уколы; в отличие от прежней работы, здесь ее «клиенты» ее не боялись. — Ты что, ветеринар? — голос Саши отвлек девушку от размышлений. — А зачем тут работаешь? Почему не врачуешь? — Не пошло, — краткость ответа и холодный тон Кати призывали парня сменить тему, и он, кажется, намек понял, но совсем прекращать разговор не собирался. — У тебя есть домашние питомцы? Катя удивленно посмотрела на собеседника. Вопрос напоминал пункт в детской анкете из тетради с феями и единорогами на обложке, но парень, кажется, серьезно им интересовался. — Кот. Мейн-кун. От дальнейших расспросов девушку спасла необходимость перенести Тони в ванную и шум воды, который Катя теперь воспринимала как музыку. Пес, заметно приободрившись, довольно отдался потоку воды и приятному массажу девушки и, упав на бок, подставил грумеру пузико. Некоторое время в кабинете царило молчание. Иногда слышался голос Кати, но ее слова были адресованы исключительно Тони, и Саша воспитанно не влезал в их личных диалог. Особенно Катя насладилась сушкой: мощный поток воздуха, которым фен обдавал мягкую шерстку собаки, предполагал невозможность любых разговоров и подарил девушке еще полчаса молчания. К счастью для Кати, во время самой стрижки Саша также не докучал ей своими вопросами, иногда комментируя движения Тони, обращаясь скорее к питомцу. Будь то от усталости, или парень действительно заметил неудобство, которое вызывал в ней своими расспросами, девушка была искренне ему благодарна. — Вот вам квитанция, ее нужно будет показать на кассе, — по окончании работы Катя сделала несколько пометок на бумажке и протянула ее хозяину Тони. — Последний вопрос, — пообещал Саша, приняв у девушки квитанцию. — Ты вчера так поздно с работы возвращалась? — Да, а что? — Кате было неловко вспоминать недавний инцидент, но чувство вины перед спасителем, как ни странно, успокоило ее. — Сегодня ты закончишь так же поздно? — Думаю, да, надо проверить запись, — Катя уже направилась к компьютеру, но вдруг осеклась. — А вообще, вы обещали, что будет только один вопрос. Так что… До свидания? Саша неловко кивнул, улыбнулся на прощание и, пропустив сначала собаку, вышел из кабинета.