Кто же ты

Хенджин просыпается утром с сильной болью в голове. Он помнит, как ударил Минхо за поцелуй, но чувствует, что теперь в нем что-то поменялось. И окончательно он это осознает. Когда видит на конце кровати Ли Минхо с неестественно бледной кожей и одетого во все черное. Он отводит взгляд, когда дверь открывается и заходит мама. Хван сильно пугается, не зная, как объяснить матери парня, который неотрывно смотрел только на него тяжелым взглядом. Но мама словно не замечает его. Она тихо ругается про растрепанность Хенджина в последнее время, поправляет кровать совсем рядом с Мином и зовет завтракать. И все. Она выходит, ничего не сказав Хенджину, из-за чего ему становится не по себе. – Ну что такое? Просто ты теперь можешь видеть истинную нашу сущность. Простые люди нас не видят. – отвечает на немой вопрос Хенджина Минхо, но положение совсем не меняет. – Какая в этом необходимость? – Раз уж тебя впутали во все это, я помогаю тебе. Так как люди очень наивны, то теперь ты можешь видеть, кто есть кто, несмотря на их слова. – Феликс... - вдруг говорит Хенджин, вызывая у Минхо усмешку. – Ок, теперь о Феликсе. Как видишь, я абсолютно честен с тобой. Мы плохие, но очень искренние. Мы всегда говорим только то, о чем думаем. Как бы сильно ты нас не ненавидел, доверять ты можешь любому из темных. Есть еще светлые. Они полная наша противоположность. Во имя добра они могут позволить себе все что угодно. В том числе и ложь. Давно их предок пробрался на землю и пустил такое ужасное выражение: «Ложь во благо». Это отвратительно. – Значит, Феликс все-таки хороший? – поднял бровь Хенджин, потихоньку отходя ото сна. Все в Минхо кричало, что ему можно доверять, да и нужно. – Нет. Знаешь... любовь такая паскуда, что она перемешала первые два цвета. Дети, рожденные от нас и обычных людей имеют черты и тех, и тех. Больше всех на них похожи дети людей и белых. Они имеют голубой цвет. Они больше добры и любезны, но врут как, дышат. Белые хотя бы делают это «во благо», а голубые просто извлекают из этого выгоду. Их не любят, но их очень много. Вторые, это дети черных и людей. У них фиолетовый цвет. Они может и злы, и лицемерны, но зато практически не врут. С ними обычно приятно говорить. – Я не понимаю, что в твоем понимании «ложь»? – вдруг спрашивает Хенджин, подсаживаясь чуть ближе. Минхо усмехается, начиная перебирать чужие волосы. – Обычная ложь. Например... я сейчас говорю правду. Белый может сказать... ну, например, что тебя зовет погулять друг, а через пару минут после твоего ухода ты понимаешь, что тебя никто не звал, но твой дом взорван. Голубой может сказать, что у него умирает сестра и ему срочно нужны деньги на ее лечение, хотя никакой сестры и в помине нет. Фиолетовый может успокаивать человека, говоря, к примеру, что все наладится. Все наладится – ладно. Не наладится – вот в чем ложь. – Кто же тогда Феликс?