После нас

30 июля 1991

— Клянусь, если в этот двор залетит хотя бы ещё одна сова, я лично выщипаю ей все крылья и попрошу тётю Петунью приготовить на ужин совятину, — негодованию Гарри не было предела. После того злополучного дня, когда в дом Дурслей пришло первое письмо из Хогвартса, начался настоящий письменный бум. Конверты попадали в дом самыми разными путями — через камин, открытые окна, почтовую щель в двери и даже вентиляцию. Это хоть и вызывало массу неприятностей, но от многочисленных бумаг можно было избавиться при помощи огня, а вот что делать с почтовыми совами, которые и доносили письма, было непонятно. В первые два дня птиц, к счастью, прилетало немного, а потому прогнать их не составляло особого труда, но вот в последующие дни обитателям дома казалось, что количество пернатых нарушителей спокойствия растёт в геометрической прогрессии. И ладно, если бы совы просто приносили письма и сразу же улетали восвояси, но, к ужасу Дурслей, они словно старались оккупировать каждый участок территории возле дома, явно не собираясь никуда улетать. — Ты их сначала поймай, — раздалось рядом недовольное сопение Дадли. — И вообще, я не понимаю, с какой это радости я должен помогать тебе убирать за совами их… их… продукты жизнедеятельности?! Твои птицы — ты и убирай, — Гарри прекрасно понимал своего брата. Когда утром мальчики вышли на улицу, к их удивлению и облегчению, сов уже не было, но зато буквально весь двор был усеян весьма неприятными следами их пребывания. И дети были бы рады избежать участи уборки всего этого безобразия, но тётя Петунья была непреклонна. Ещё предыдущим вечером женщина, не стесняясь в выражениях, ясно дала понять семье, что такое положение дел её решительно не устраивает, а потому уже с утра Гарри был отправлен на улицу, вооружённый ведром, тряпкой и различными чистящими средствами. А после туда же был отправлен и Дадли, который не успел вовремя сдержать рвущийся наружу смех. — Это не мои птицы! — в сердцах воскликнул мальчик и начал с удвоенной силой оттирать помёт с забора, тем самым надеясь убить сразу двух зайцев: поскорее закончить с работой и избавить от переполняющей его злости. После этих дней, проведённых в совиной оккупации, Гарри был уверен только в одном — он больше никогда и ни за что не хочет иметь никаких дел с этими ужасными птицами. — Когда поеду в Хогвартс, возьму с собой змею — у них хотя бы перьев нет. — Змею? А почему не кошку? — Любимцы миссис Фигг отбили всё желание их заводить. — Крыса? — Слишком маленькая, боюсь не услежу. — Жаба? — Да я их никогда не любил. — Хомяк? — Издеваешься? Мне нужно животное, которое не надо менять каждые три года. — Собака? — Слишком громкая и выгуливать нужно, да и в списке разрешённых животных её не было. — Подожди-ка, змеи ведь тоже не было в этом списке. Тогда как ты собираешься взять её с собой? — Ну, надеюсь, что смогу провезти её в чемодане. — Змею? В чемодане? — Ну да, а что такого? Если змея будет большая, то я надеюсь, что в магических учебниках есть какое-нибудь заклинание по уменьшению. Выучу его, и вуаля! — Действительно, — пробурчал себе под нос Дадли, а уже громче добавил, — ладно, забудь, — и вернулся к прерванному занятию.       Все эти разговоры о Хогвартсе и о магии его уже не удивляли и даже не пугали — он был заинтригован, воодушевлён, счастлив за брата, но уж точно не боялся этого. О том, что его брат — волшебник, мальчик узнал в тот день, когда пришло письмо из школы. Тогда всё семейство собралось на кухне и устроило весьма горячее обсуждение получения Гарри долгожданного конверта. Про присутствие Дадли в комнате они словно забыли, несмотря на то, как активно он пытался добраться до письма, а потому совершенно не стеснялись использовать слова «магия», «волшебники», «школа чародейства», «тот мир», заставляя мальчика буквально разрываться от любопытства. В итоге, он, естественно не выдержал и вспылил, требуя объяснений. Что ж, он требовал — он получил. Когда шок от услышанной информации сошёл на нет, он первым делом аккуратно уточнил — стоит ли ему ждать подобного открытия? Естественно, ответ был отрицательным, но это, казалось, никак не расстроило мальчика, который позднее, после разговора, совершенно искренне поздравил брата с поступлением в школу. А ещё в тот день он окончательно понял причину странного поведения Гарри и был рад, что смог поучаствовать в принятии им важного решения. — Слушай, а ты не можешь очистить всё это, — Дадли обвёл рукой двор, — при помощи колдовства? — А? — Гарри удивлённо уставился на брата. — Не знаю, я ведь до этого не пользовался магией. По крайней мере, осознанно. — Ну, тебе же нужно практиковаться. Попробуй, — продолжил подначивать кузен, смотря на мальчика как-то слишком воодушевлённо. Это и настораживало, и радовало одновременно. Спорить с ним Поттер не спешил, решив, что брат прав и ему действительно нужно понемногу практиковаться, ведь вряд ли в школе ему сделают скидку на то, что он рос у обычных людей, никак не связанных с магией.       Перед тем, как попробовать колдовать, Гарри предусмотрительно отошёл от брата подальше, посчитав, что в первый раз у него, вероятнее всего, ничего не получится, а ранить близкого человека из-за своей неспособности управлять магией он точно не хотел. Прикинув в голове несколько вариантов успешного использования волшебства, мальчик остановился на медитации. Однажды по телевизору он видел, как какая-то женщина рассказывала об её многочисленных преимуществах, одним из которых было — повешение уровня самосознания. А так как магия часть него, Гарри решил, что, возможно, такой способ поможет ему не только осознать и окончательно принять этот факт, но и впоследствии появится способность вполне осмысленно колдовать.       Поттер уселся под деревом на заднем дворе дома, шикнул на брата, чтобы тот даже не пытался шуметь или отвлекать его, и закрыл глаза. Он честно пытался делать всё по инструкции той ведущей — следил за дыханием, не отвлекался на посторонние звуки и пытался представить, что у него в голове течёт река мыслей, по которой ему нужно проплыть, чтобы добраться до более уединённого места, где он получит возможность открыть свою чакру магии. Получалось плохо. Казалось, что именно в этот момент мир решил сделать всё, чтобы отвлечь его от такого важного занятия, как колдовство, используя все возможные для этого способы — то птица внезапно запоёт, то муха пролетит, то нос зачешется, требуя к себе полного внимания. Раздражало неимоверно.       Не отвлекаться на всё подряд получилось только раза с десятого, когда уже порядком разозлённый мальчик в очередной раз глубоко вздохнул и постарался расслабиться. Он не знал, сколько он так уже сидит, но спустя некоторое время у него действительно получилось расслабиться и отдаться во власть этому сладкому чувству уединения и какого-то окрыления. Кажется, он даже смог отчётливо увидеть реку, по которой нужно плыть, чтобы не зацикливаться на своих мыслях. В этот момент где-то в области груди начало разливаться приятное тепло, которое словно стремилось заполнить собой каждую клеточку тела, каждый его миллиметр, стараясь вырываться наружу и затопить собой всё окружающее пространство, до которого только сможет дотянуться.       Гарри смог с сожалением открыть глаза только после того, как чувство разлившегося внутри тепла осело где-то внутри, заставляя сердце трепетать от ощущения какой-то лёгкости и безмятежной свободы.       Не успел мальчик устало откинуться на ствол дерева, как на него тут же налетел брат, буквально фонтанируя эмоциями.       — Чёрт возьми, Поттер, это было потрясающе! — восклицал Дадли, восхищённо смотря на мальчика, словно сейчас перед ним был не его двоюродный брат, а как минимум королева Англии. Гарри от такого внимания немного смутился, но стоило ему на секунду допустить в голову шальную мысль, как его брат от восторга разрывается на много маленьких Дадликов, и смущение тут же сменилось на веселье, вызывая приступ смеха. — Ну, вот чего ты смеёшься? Крыша поехала? А, не важно. Ты только посмотри! Да наш двор теперь не узнать!       Переборов очередную волну смеха, мальчик всё-таки поднял голову, чтобы осмотреться. Какого же было его удивление, когда вокруг себя он обнаружил абсолютно чистый ухоженный двор с починенным забором, до которого у дяди никак не доходили руки. Казалось, что даже цветы тёти Петуньи стали немного пышнее, чем были до этого. — Это я сделал? — шёпотом спросил он, смотря на то, как преобразился их маленький сад. — Конечно ты. Пойдём позовём маму и покажем ей это, — Дадли подхватил брата за руку и потянул за собой, заставляя того подняться и буквально бежать за воодушевлённым мальчиком. Гарри всё ещё не мог поверить своим глазам, а потому постоянно осматривался, подмечая мелкие изменившиеся детали. Например, вон та клумба давно нуждалась в замене, а теперь блестит, как новенькая, а вон тот куст роз, что давно стремился опасть, вновь стал таким же прекрасным, каким был пару лет назад. — Мама! Мама! Ты только глянь, чего Гарри сделал! — на крики Дадли из дома вышла Петунья с полотенцем в руках. Она как раз собиралась звать детей на обед, когда услышала голос сына. Ей было жаль, что она заставила двух мальчиков убирать целый двор, а потому приготовила их любимые блюда, чтобы хоть как-то сгладить эту неприятную ситуацию. Так же она была решительно настроена присоединиться к детям после обеда, чтобы помочь, о чём хотела сейчас же им сообщить, да так и замерла, стоило ей выйти на крыльцо. Перед глазами предстал абсолютно чистый двор, в котором не было даже намёка на то безобразие, что устроили совы в предыдущие дни. — Что… Как? — только и смогла вымолвить миссис Дурсль, смотря на всё это великолепие. — Гарри всё убрал при помощи магии, — выпятил грудь Дадли, довольный реакцией матери на их маленькую шалость. Гарри на такое бахвальство только закатил глаза, но всё-таки довольно улыбнулся. У него действительно получилось колдовать, а значит, что, возможно, из него получится хороший волшебник. — При помощи… магии? Гарольд Джеймс Поттер, ты колдовал? На улице? А если бы это кто-то увидел? — строго спросила Петунья, смотря прямо в глаза племянника. — Ты же понимаешь, чем это могло обернуться, если бы в этот момент кто-то решил к нам заглянуть? Да даже если бы просто проходил мимо! — Д-да, тётя Петунья, — об этом Гарри не подумал. Он был настолько воодушевлён идеей о том, чтобы попробовать колдовать, что даже не задумался о возможных последствиях. Вся радость мальчика, обуревавшая его, тут же исчезла, и он виновато опустил голову, не в силах посмотреть на женщину. Ему было стыдно. Родственники столько сил потратили на то, чтобы сохранить его секрет, а он за какие-то считанные минуты чуть не раскрыл себя перед соседями. Вот дурак. — Не злись, мама, это была моя идея. И я следил за тем, чтобы никто не увидел, как Гарри колдует, — вступился за него брат. Дадли тоже уже не был рад тому, что произошло, ведь из-за его желания поскорее закончить работу Гарри попал под раздачу. — Не важно, чья это была идея. Вы оба поставили секрет Гарри под удар, совершенно об этом не думая, поэтому и наказаны будете вместе. Молодые люди, вы должны запомнить одну важную вещь — прежде чем что-то сделать, нужно всегда думать о последствиях. Конечно, мы не можем на сто процентов предугадать, чем обернутся для нас наши действия, но чем больше вариантов вы продумаете, тем больше вероятность сделать правильный выбор и выйти из ситуации с небольшими потерями или, в самом лучшем случае, вообще без них. Ваше наказание — домашний арест на один день, — подвела итог Петунья, смотря на расстроенных мальчиков. Женщина прекрасно понимала, что, возможно, отнеслась к детям слишком строго, но она не могла допустить того, чтобы племянника забрали из семьи только из-за использования им магии. Особенно из-за использования магии. — А теперь мойте руки, и марш за стол, — уже мягче добавила она и первая вошла дом, не дожидаясь, когда дети забегут вслед за ней.       В кухню Гарри и Дадли вошли, когда стол уже был накрыт, а Петунья разливала по чашкам горячий шоколад. — Приятного аппетита, — пробубнили мальчики, сев за стол. На женщину дети так и не осмелились поднять взгляд, прекрасно понимая, что за прошедшие десять минут, которые они потратили на смену одежды и умывание, Петунья вряд ли успела остыть и сменить гнев на милость. — Да, приятного, — коротко отозвалась женщина и поставила чашки с напитком перед мальчишками. Приём пищи прошёл в тишине, нарушаемой только еле слышной вознёй Дадли — ему было крайне неловко находиться в такой напряжённой атмосфере. Петунья бросила взгляд на расстроенных детей, которые ковырялись ложкой в тарелке с супом, и тяжело вздохнула. Воспитывать двух активных мальчиков, что так и норовили вляпаться в очередную неприятность, было тяжело. Женщина искренне надеялась, что делает всё правильно, и выговор, полученный мальчиками, пойдёт им обоим на пользу, но беспокойный червячок в душе не давал покоя. А потому, когда с обедом было покончено, Петунья встала из-за стола и подошла к детям, чтобы обнять их. — Я горжусь тобой, Гарри, — тихо прошептала она на ухо мальчику, который только сильнее прижался к плечу тёти, стараясь сдержать непрошенные слёзы. ***

31 июля 1991

      День рождения для Гарри начался как-то очень внезапно — с грохота в прихожей и крика тёти Петуньи. Было семь утра, когда мальчик подскочил от шума, донёсшегося с первого этажа. Он быстро нацепил на ноги тапочки, накинул халат и выбежал из комнаты, столкнувшись в коридоре с перепуганным Дадли. — Что происходит? — вопрошал мальчик, в панике хватаясь за руку брата. — Я не знаю, но пойдём быстрее — мало ли что, — нервно ответил Гарри и ускорил шаг, волоча за собой несопротивляющегося кузена.       Уже находясь в прихожей, они увидели приставленную к дверному проёму входную дверь, которую перед этим, очевидно, выломали и следы от весьма большой обуви, ведущие в сторону гостиной. На такую картину мальчики испуганно переглянулись и, сцепив руки, направились в сторону комнаты, откуда доносились голоса. — Эээ… вы извините за это… Меня зовут Рубеус Хагрид, я хранитель ключей и садов в Хогвартсе, — распинался перед родственниками поистине огромный мужчина, одетый в старую потрёпанную одежду. — Я пришёл за Гарри. Эээ… так, где он? Мне нужно забрать его… на какое-то время. Думаю, что вы должны отпустить его со мной, ежели проблем не хотите.       Поттер смерил подозрительным взглядом великана (назвать того обычным человеком язык не поворачивался) и вошёл в комнату, привлекая к себе внимание всех присутствующих.       «Надеюсь, что таких наглых экземпляров, как этот хранитель ключей и садов, в школе будет как можно меньше.» — подумал Гарри. Мужчина не вызывал у него никакого доверия ни своим видом, ни тем более поведением. Это же надо, вломиться в чужой дом, как в свой собственный, да ещё и угрозами бросаться. Для мальчика, который рос в семье с весьма строгими требованиями к поведению, это казалось просто верхом наглости и бестактности. — Я — Гарри, мистер Хагрид, — наконец, подал голос Поттер. — Тоже мне, «мистер Хагрид». Не говори ерунды, не чужие же друг другу люди. Зови меня просто Хагрид, — мальчик на эти слова только кивнул, но выполнять просьбу не собирался. В конце концов, они действительно были чужими людьми. — Я же в последний раз видел тебя, когда ты был совсем крохой — на одной ладони мог уместиться. Это ведь я доставил тебя к твоим родственникам-магглам по просьбе Дамблдора. О, великий человек директор Дамблдор. Он ведь мог оставить тебя в магическом мире, но решил уберечь и отправил сюда. Ты должен быть ему благодарен, — Хагрид шмыгнул носом и достал из кармана грязный платок, чтобы вытереть выступившие слёзы. — Но что-то я отклонился от темы. Мы должны отправиться на косой переулок, где купим тебе… эээ… всё необходимое к школе. Ты же знаешь, что волшебник, да? Твои родители были прекрасными волшебниками, жаль, что погибли, — и он снова горько вздохнул и промокнул глаза платком. — Гарри никуда с вами не поедет! — возмущённо гаркнул Вернон, с ужасом смотря на великана перед собой. Он искренне не понимал, почему администрация школы позволила себе отправить за ребёнком какого-то неотёсанного и невоспитанного верзилу. — И кто ему помешает? Неужели вы, о великий маггл? — Гарри передёрнуло от того, с каким презрением были сказаны эти слова. Желание связываться с этим… человеком уменьшалось с каждой секундой, проведённой с ним в одной комнате. Но выбора-то у него не было. Судя по всему, именно Хагрид должен помочь ему подготовиться к школе и сопроводить по магазинам, чтобы приобрести все необходимые принадлежности. — Я поеду с мистером Хагридом, куплю всё, что необходимо, и сразу же вернусь домой. Не переживайте. Всё будет в порядке, дядя Вернон, — Гарри перебил уже было открывшего рот дядю и быстрым шагом вышел из комнаты — нужно было поскорее увести мужчину из дома, пока ничего не произошло. Краем глаза он заметил, как недовольно поджали губы родственники, но всё-таки промолчали, чего нельзя было сказать о посланнике из Хогвартса. — Вот-вот. Гарри вырос таким умным мальчиком. А вы, магглы, не должны… — дослушать, что же там не должны делать его родственники мальчик так и не смог, потому как дверь в комнату закрылась за его спиной, заглушая голоса в гостиной.       К выходу из дома Гарри был готов уже через пять минут. Он не сильно заморачивался с одеждой и просто надел на себя первые попавшиеся джинсы и футболку — выбирать что-то более презентабельное для первого посещения магического мира просто не было времени.       Мальчик зашёл в гостиную как раз тогда, когда Хагрид направил на Дадли старый розовый зонт, из которого вырвалась маленькая молния, после чего у кузена стремительно вырос небольшой поросячий хвост. В комнате поднялась паника. Гарри захлебнулся в волне возмущения и хотел уже было высказать всё, что думает по поводу таких шуток, но его просто схватили за руку и вытащили прочь из дома.        До места назначения Гарри шёл молча. Сначала он, конечно, ругался и просил вернуться домой, чтобы Хагрид мог расколдовать брата, но в ответ получил только недовольное шиканье и ничего не объясняющую фразу «Эти мерзкие магглы заслужили!». После этого мальчик старался как можно меньше открывать рот — мало ли, вдруг и ему за какое-нибудь неправильно сказанное слово хвост наколдуют или чего похуже. Рисковать как-то не хотелось. А Хагрид, словно не замечая или специально игнорируя состояние Гарри, всю дорогу без умолку что-то говорил. Ничего интересного или познавательного в его рассказах мальчик не нашёл, одни восхищённые и хвалебные фразы в сторону Хогвартса, его директора, да факультета Гриффиндор. Время от времени Поттеру приходила в голову мысль, что такими темпами на одно упоминание красно-золотого факультета у него начнётся аллергия.       Спустя, наверное, час, они, наконец, добрались до какого-то старого здания, которое всем своим разваливающимся видом не вызывал никакого доверия. — Где это мы? — Гарри покрутил головой, искренне надеясь, что им вообще не сюда и Хагрид просто перепутал место прибытия. Но все его надежды рухнули, когда они переступили порог. Оказалось, что это не просто заброшенное здание, а какой-то Богом забытый бар для волшебников с весьма говорящим названием «Дырявый котёл». — Ну, что правда, то правда — дыра та ещё, — пробубнил себе под нос мальчик так, чтобы его никто не услышал. Осмотр помещения, где они оказались, много времени не занял, и Гарри уже хотел было двинуться дальше, но Хагрид не дал ему этого сделать, остановившись прямо посреди дороги, чтобы громогласно объявить: — А я тут помогаю Гарри Поттеру собираться в школу!       И тут началось. Каждый, кто находился в здании, посчитал своим долгом подойти и пожать ему руку, благодаря за избавление от Того-Кого-Нельзя-Называть. Кто это Гарри так и не понял, как не понял и причины для всех этих слов благодарности, но желание ретироваться подальше от этого места с каждым подходящим человеком росло всё сильнее. Единственным, кто не вызвал у мальчика чувства всемирного отторжения, оказался профессор Квирелл, который преподаёт в Хогвартсе защиту от тёмных искусств. Этот заикающийся волшебник показался Гарри очень приятным человеком, что его безусловно обрадовало и лишь подкрепило надежду на наличие в школе хороших учителей.       Естественно, произошедшее в «Дырявом котле» не могло не вызвать у мальчика вопросов, а потому, как только спутники покинули заведение и при помощи нехитрых манипуляций с кирпичной стеной оказались на Косом переулке, слова из него потекли, как из рога изобилия. Хагрид отвечать на вопросы Гарри не собирался, о чём и сообщил ему в довольно резкой форме. Но мальчик на грубость не обиделся и продолжил засыпать того вопросами в надежде выведать хоть какую-то информацию у несговорчивого великана. Узнать удалось немного: во-первых, он знаменит, и в волшебном мире о мальчике по имени Гарри Поттер знает каждая бродячая собака; во-вторых, знаменит он своей победой на Тёмным Лордом, которую одержал, будучи годовалым ребёнком. Как так получилось, объяснять ему, естественно, никто не стал.        На Косом переулке спутники ходили долго. Начали они свой поход от банка Гринготтс, где они посетили два сейфа: в одном, который принадлежал самому Гарри, взяли немного денег для покупок, а во втором — какой-то загадочный свёрток, очень необходимый директору Дамблдору. Это посещение банка озадачило мальчика вопросами: «почему ключ от его сейфа хранится у какого-то постороннего волшебника?» и «брал ли отсюда деньги кто-то ещё?». Задавать он их, конечно, не собирался. По крайней мере не Хагриду, который, как догадывался Гарри, возносил директора школы чуть ли не на уровень Бога, а то и выше, если такое возможно.       Затем они посетили несколько магазинов, где приобрели учебники, перья, котлы и другие необходимые школьные принадлежности. Самым запоминающимся оказался поход в магазин «Волшебные палочки от Олливандера». Там он весьма эффектно взорвал пару полок и стеклянную витрину перед тем, как получить свою палочку длиной в одиннадцать дюймов из остролиста и с сердцевиной из пера феникса. Вопреки словам старика Олливандера, ничего родственного с этой палочкой он не чувствовал, но спорить с мастером своего дела не стал. В конце концов, если что, всегда можно купить новую.       На выходе из магазина Гарри встретил Хагрида, который держал в руке клетку с совой. — С днём рождения, Гарри! — очень эмоционально произнёс великан и вручил свою ношу имениннику. Мальчик же, сдерживая желание отшвырнуть клетку куда подальше, натянуто улыбнулся и поблагодарил Хагрида за такой «чудесный» подарок.       «Нужно придумать, как избавиться от этого пернатого чудовища», — думал Гарри, пока в сопровождении Хагрида направлялся в сторону магазина с мантиями «У Мадам Малкин».       Ничего толкового в голову мальчика не приходило, а потому он уже всерьёз начал продумывать вариант отправить сию птицу на праздничный стол в качестве главного блюда. Жалеть животинку он не собирался, помня, сколько нервов его семье подпортили её пернатые сородичи, но вот о гуманности такого избавления всё-таки задумался.       Помощь пришла, откуда не ждали. А именно от белобрысого мальчика, с которым Гарри познакомился в магазине одежды, когда Хагрид ушёл по каким-то своим делам. Тот представился, как Драко Малфой, и на заявление «мне срочно нужно от этого избавиться, помоги, пожалуйста» весьма надменным тоном посоветовал отдать сову обратно в магазин. Так и поступили сразу после того, как закупились всем необходимым. Драко и его мама, Нарцисса Малфой, любезно согласились сопроводить мальчика до магазина с животными, чтобы помочь разобраться со всеми нюансами возврата. Несмотря на проскальзывающее высокомерие в поведении нового знакомого, Гарри искренне наслаждался их маленькой прогулкой. — На какой факультет ты хочешь поступить? — внезапно спросил Драко, когда сова была сдана, а они возвращались к магазину мадам Малкин, где Гарри должен был дождаться Хагрида, чтобы отправиться домой. — Я мало что знаю про Хогвартс. Я же рос с обычными людьми, не магами. А тётя Петунья рассказывала только то, что слышала от моих родителей до того, как они… погибли, — расстроенно закончил мальчик, смотря себе под ноги. — Извини, — тихо пробормотал блондин и поднял виноватый взгляд на Поттера. — Да, брось. Всё нормально, — Гарри неловко улыбнулся и хлопнул мальчика по плечу, чтобы приободрить. — Если ты не против, то мы могли бы сходить погулять. Или ты мог бы прийти ко мне в гости и рассказать побольше о волшебном мире и о школе. Как смотришь на это? — Я буду рад составить тебе компанию. Нужно будет только у родителей отпроситься, но не думаю, что они будут против.       На том и порешили. Драко пообещал поговорить с родителями о его походе в гости и прислать Гарри сову с ответом и датой, когда он сможет навестить его. На замечание Гарри о том, что тот ненавидит сов из-за того дурдома, который они устроили при доставке писем из Хогвартса, блондин совсем не аристократично рассмеялся и заверил, что все совы рода Малфоев воспитанные и на такое не способны.       После ухода Драко, Гарри остался ждать Хагрида возле магазина мадам Малкин, как они и договаривались. Но ни через десять, ни даже спустя двадцать минут великана всё ещё не наблюдалось поблизости, что заставило мальчика только разочарованно вздохнуть и отправиться в сторону Дырявого котла в одиночестве. — Невелика беда, сам доберусь, — вслух размышлял Гарри. Уже пересекая небольшое помещение бара, мальчик увидел ушедшего по очень важным делам Хагрида. Тот сидел в компании незнакомых Поттеру волшебников и что-то им рассказывал, периодически прерывая свой монолог на очередной глоток какого-то алкогольного напитка. — О, вот и нашлась пропажа.       Прерывать разговаривающих волшебников мальчик не собирался, а просто молча вышел из питейного заведения и поймал первое попавшееся такси, чтобы побыстрее оказаться дома. Водитель, мужчина средних лет, если и удивился такому юному пассажиру, да ещё с весьма странным набором предметов в руках, то никак этого не показал. Гарри был ему благодарен. Желания объяснять незнакомому человеку, зачем ему котёл, куча странных учебников и других не менее чудных для обычных людей предметов не было от слова совсем. На единственный озвученный вслух вопрос об оплате Гарри заверил, что всё оплатит по прибытии на нужный адрес, чем и успокоил водителя.       Когда машина, наконец, тронулась с места, Поттер откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Этот день, начавшийся так странно, его вымотал. А ведь ещё даже не вечер. Вчера, перед тем, как лечь спать, он представлял, что проведёт свой день рождения в кругу близких ему людей, а в итоге пришлось половину дня ходить по магазинам в компании неприятного ему великана, который, в общем-то, очень скоро его бросил и просто ушёл выпивать. Замечательно, ничего не скажешь. Но зато он смог познакомиться с Драко. После недолгого общения с этим мальчиком с поведением истинного аристократа Гарри искренне захотел с ним подружиться. Наверное, это было вторым пунктом, за что можно было бы поблагодарить Хагрида. Первое же место занимал поход на Косой переулок, хоть это и не доставило ему должного удовольствия, но зато он смог впервые в жизни увидеть магический мир.