Дело Грецкого Г.А.

      Когда мне было двадцать лет, у меня был один преподаватель. Его звали Григорий Альбертович Грецкий. Он был обычным доцентом геологии, но с таким внутренним стержнем, с таким духом и мировоззрением, которые заставили меня вступить на путь науки. Именно ему я благодарен за свой нынешний статус профессора. Однако, поблагодарить лично его я уже не смогу. Дело, пожалуй, не в том, что он умер, а в том, что когда мне было двадцать, Григорий Альбертович бесследно исчез. И исчез он прямо с рядовых, казалось бы, раскопок.       Журналисты многое писали о том случае, но по большей части самые невероятные домыслы. Некоторые писали и об обсессивно-компульсивном расстройстве доцента, и о похищении инопланетянами, и о том, что раскопки специально засекречены. Вся эта кампания привела к тому, что история превратилась в городскую легенду, которую можно найти даже в Википедии. Мне же и тогда было понятно, что всё это не имеет отношения к реальным обстоятельствам. Дело в том, что свидетели, коллеги моего преподавателя, доцент Кодак А.О. и тогдашний декан геологического факультета, Теменко И.С., никогда не давали официальных комментариев по этому поводу. Как бы ни старались журналисты и тем более студенты, выведать у них что-то не получалось — свидетели упорно молчали. Единственное, что они говорили, это то, что не знают, что произошло. И только спустя сорок восемь лет одна мелочь заставила меня взять лист бумаги и ручкой записать эту невероятную историю.       Одним воскресным утром, в шесть часов одиннадцатого июля я просматривал новостную ленту и наткнулся на непримечательный заголовок. Он гласил о том, что частный корабль миллионерки Алисы Л. совершил вынужденную посадку на заброшенной планете-карьере под названием Bradley-47b. Как только я дочитал заголовок, тут же вспомнил Григория Альбертовича. Что-то словно ужалило меня. Чёрт дёрнул зайти в даркнет и поискать информацию на этот счёт.       Интуиция меня не подвела. Буквально через полчаса поисков я наткнулся на человека, утверждающего, что взломать архив полиции, к тому же, пятидесятилетней давности, ему не составит труда. Дабы минимизировать риск обмана, я сумел убедить его, что заплачу за работу только тогда, когда буду уверен, что получу нужную мне информацию. И человек замолчал.       Казалось, на этом история могла бы и закончится, но пять часов спустя я получил ответ от этого человека — скриншот документа. Когда я увидел тризуб и надпись «Шевченковский отдел полиции Главного управления национальной полиции на Новом Крае», ниже «Архив», и еще один скриншот справки об утере барсетки с датой и печатью того года, я понял, что мне не врали. Я перевёл тому человеку немалую сумму в криптовалютном эквиваленте, и как только получил доступ к архиву восемьдесят шестого года, тут же его открыл.       Я скользил по строкам с невероятной быстротой, пока не нашёл то, что искал. Грецкий… Решением суда признан безвестно пропавшим… Признан погибшим, пропав при обстоятельствах, несущих угрозу жизни… При себе имел когнитограф… Расшифровка архива когнитографа… Так-так!       Последнее, что осталось от Григория Альбертовича — это когнитограф. Похоже, я нашёл даже больше, чем искал. Найдя среди рапортов его расшифровку, отмеченную шапкой, я принялся читать.