Ночная трагикомедия

      – Хи… ари… сан? Слыш… те меня? – Кёя и так не хотел брать трубку в час ночи, но теперь, слушая надоевший звонкий голосок и неприятные помехи, пожалел, что всё-таки ответил.       – Поздно. Завтра в школу. Я бросаю, – коротко произнёс он.       Через пару секунд звонок повторился.       – Меня тут в могилу закопали. Помогите, а?       Хибари застыл. От Савады он многого ожидал, но не такого. Вот и урок на будущее: проблемный зверёк не имел границ в своих странностях.       – Что?       – Закопали меня, говорю. Под землю. Заживо… хотя это и так понятно, я же как-то с вами говорю.       – Савада, – угрожающе прорычал он.       – Савада-Савада, – согласилась Тсуна таким тоном, словно звонила из дома, а не из деревянного гроба, который приглушал её голос. – Или вам ещё кто-то по такой теме позвонить может?       Тут она права. Других таких отбитых Кёя не знал.       – Что вообще произошло? – хотел бы он сбросить звонок снова и решить, что это шутка. Но чувство юмора у зверька так себе.       А вот умение находить беды на одно место – на высоте.       – Телефон скоро разрядится, поэтому давайте потом. Просто найдите меня и выкопайте. Ну по-дружески.       Кёя не был уверен, что в список дружеских дел входило нечто подобное.       – Где? – сухо кинул он, вставая и направляясь к гардеробу.       – Ну тут и связь еле ловит, интернет и геолокацию тем более.       – Приблизительно, тц.       – А. Это да, это я могу сказать, – довольно протянула девушка. – В лесу Намимори.       Хибари пару секунд помолчал в ожидании конкретики. Её, к сожалению, не поступило. Отлично.       – Камикорос.       – Не знаете случайно, на сколько хватает кислорода в гробу?       В этот раз он уже не выдержал. Сбросил. Вздохнул. И позвонил Тетсуе. Придётся поднимать весь ДК, чтобы найти в целом лесу одну закопанную идиотку.

***

      Говоря откровенно, он даже почти испугался, когда, открыв деревянную и – слава Ками – неприбитую крышку гроба, увидел неподвижную Тсуну. Упала в обморок от нехватки воздуха?       – Зверёк!       – Э, что? – она еле разлепила глаза и… зевнула. – О, вы уже тут, Хибари-сан, супер, а то телефон сдох и мне стало скучно. Решила вздремнуть.       Кёя резко передумал спрыгивать в гроб и помогать девчонке выбираться оттуда. Не глубоко закопали, он даже руку ей не подаст.       Пришлось Тсуне самой вылезать. Разумеется, пару раз она соскользнула по земле и шлёпнулась обратно, перепачкавшись. Хоть какое-то удовлетворение для Хибари.       – Вы быстро, – отряхивая грязь с ладоней, весело заметила Тсуна. Унывать она, кажется, совсем не умела. – О, Кусакабе-сан, приветик. Классно смотритесь с лопатой.       Хибари махнул подчинённому, что тот мог уходить.       – Тц. Свежую землю видно сразу, – то, что в ночном лесу нет освещения, и что гектаров тут прилично, он не стал уточнять. Что комитету пришлось в спешке тут всё оббегать, тоже.       – Как я и думала, найти меня было легко.       Хибари сжал губы в тонкую полосу. Ещё раз вздохнул.       – Рассказывай.       – А? Ааа. Уроки на завтра сделала, не переживайте. Правда я, возможно, опоздаю. Сами понимаете, лягу только к утру…       – Про то, как тут оказалась, рассказывай. Кто-то из врагов Вонголы?       – Не. Торчи какие-то. Либо сектанты. Я не особо поняла. Может оба варианта одновременно, хах.       Хибари прищурился на неё, разглядывая в освещении фонарика это беззаботное милое лицо, которому и грязь не была помехой.       – Ну я прогуливалась по улицам, а тут они навстречу. Такие эпатажные. В чёрных балахонах. И говорят что-то про ритуал. Будто сегодня Хэллоуин. Интересно же, вот я и напросилась. Думала: вау, сектантский обряд, принесём кого-то в жертву! Кто ж знал, что они выберут меня?       – То есть тебя во время, хм, этого обряда засунули в гроб?       – Я сама полезла. Что? – она словила его взгляд. – Они очень мило попросили, комплименты делали, как прекрасно я буду там смотреться. А я и так знаю, что на десяточку. В общем, не смогла я им отказать. Да и прикольно же. В гробах я ещё не лежала.       – В будущем. Ты лежала там в будущем.       – В закопанных гробах не лежала, – поправила себя Тсуна.       Кёя проявлял чудеса терпения сегодня. Тонфа не достал, не ругался. Такими темпами до гармонии с миром дойдёт и в монахи подастся… кому он врёт. Прибить кого-то очень и очень хотелось.       – А когда закапывать начали, ты ничего не подумала? Что не выберешься?       – Мм? Да я бы выбралась. С пламенем.       Тишина.       Хибари резко пожалел, что крышку всё-таки не заколотили.       – Да я это к чему, короче, – встряхивая волосами, снова заговорила Тсуна, не замечая, что скоро на неё будет совершено новое покушение. – Я подумала, вы этих психов поймать захотите. Они же, наверное, не первую ночь так шляются по Намимори. Вдруг ещё что учудят. А мне конкуренты тут не нужны.       Кёя резко успокоился. Савада в его глазах всё ещё оставалась тупицей, но… это его тупица.       – Я расскажу о них всё, что успела заметить, а вы взамен никому не говорите о том, что случилось.       – О том, что ты чуть не задохнулась, решив поиграть в сектантку? Не худшее, что им доводилось слышать.       Тсуна даже оспорить это не могла. Чего только с ней ни случалось… а ведь это Хибари ещё не знал про остальные её ночные приключения на этой неделе.       – Мама и Хаято умрут от инфаркта, а Реборн… он мне просто не нравится. Засмеёт… не говорите им.       В жизни ГДК было мало слабостей, но одна из них – грустные молящие карие глазки на округлом личике – прямо вот тут, перед ним.       Он не отвечает, и этого вполне хватает Тсуне, чтобы сделать выводы. Она радостно подпрыгивает.       – Хибари-сан! – окликает Кусакабе, вернувшийся из другой части леса. – Мы тут нашли какую-то группу людей. Они явно что-то употребляли, поэтому отключились прямо здесь.       Хибари, довольно хмыкнув, быстро подготовил тонфа.       – Ура! Ночные разборки! Я с вами!       Что может быть лучше? Грязь. Кровь. Запах каннабиса. Улыбчивая Тсуна, жмущаяся к его боку на обратном пути, ненавязчивые объятия. Тепло. Даже не жаль, что ночь прошла так.       Если будет нужно, Хибари ещё сотню раз достанет девчонку из могилы. Изобьёт посмевших тронуть чужое ублюдков. Ради зверька несложно.