Упадок

— Тэхён… От полицейского участка они идут размеренно, ноги обоих всё ещё немного ватные. Хотя и не такое будешь испытывать, оказавшись на волоске от смерти. Небольшая прогулка не помешает, не стоять же рядом с Сокджином, который терпеливо ожидает Намджуна с кофе в руках. Им тоже нужно побыть наедине… Чонгук, осторожно поглаживая руку Тэхёна, хмурится. А тот поворачивает голову и спрашивает: — Что такое? Чонгук мог бы поболтать о чём-то отдалённом, либо же как раз про происшествие, чтобы успокоить не только Тэхёна, но и себя самого. Однако они основательно оклемались, пока ехали в участок и практически полностью успокоились после допроса, лишь тело до сих пор проявляет признаки стресса. Волнует Чонгука, на самом деле, другое, но не менее важное. — Мы пересеклись с Юнги, когда я пошёл в магазин сегодня, — отвечает он, да сильнее сдвигает брови. — Он был такой напряжённый… и всецело дал понять, что недолюбливает меня. Если не ненавидит, — Тэхён взволнованно отводит взгляд, но в это же время сильнее сжимает руку Чонгука в своей. — Я прекрасно его понимаю. Любой бы подозревал каждого после Тэсона. Но от него чувствовалась именно… злость. Ярость даже. Тэхён вдруг мягко улыбается, но есть в его улыбке толики грусти и удивления. Он видел Юнги злым от силы три раза, один из которых был в больнице во время посещения. Обычно Мин Юнги спокоен и даже весел. Если и было какое-то напряжение, что обычно это было видно по движениям, либо по голове, которая периодически дёргалась. Как они с Чимином рассказывали, нервный тик у Юнги с детства. — Не могу отвечать за Юнги, но его реакция объяснима, как мне кажется, — кивает Тэхён. — На него сейчас тоже много всего свалилось. Они с Тэсоном дружили, и Юнги верил ему. Все мы верили. Ты знаешь, Юнги в этом плане принципиальный. Не знаю, откуда у него это, но он очень скуп на доверие. Предай ты его один раз, и вся дружба может оборваться. Я ожидал, что он будет относиться к тебе с подозрением, — Тэхён слегка приближается к Чонгуку и кладёт голову ему на плечо. — К тому же ваша встреча случилась до того, как Юнги поехал в больницу. Он вполне мог быть на взводе из-за стресса, вот и вспылил. Он очень переживает за Чимина, меня это всегда поражало. Никогда не видел такую любовь. Поверь, сейчас всё будет хорошо. Юнги правда хороший человек и надёжный друг. Отвлекает их уведомление. Оба такси прибыли на парковку, куда они сейчас и направляются. Тэхён от неожиданности распахивает глаза и смотрит на Чонгука. — Что будет с твоей машиной?.. — спрашивает он. — Это же огромные деньги… — Согласен… — Чонгук, усмехнувшись, гладит Тэхёна по голове. — Но это пустяк, главное, что мы целы, да и страховка вроде как покрывает ремонт. Ладно… передавай привет Юнги с Чимином. И позвони, как доберёшься, хорошо? — Хорошо. Тэхён напоследок целует Чонгука в щёку, машет рукой и уходит в сторону. Чон наблюдает, пока он не садится в машину такси, и автомобиль не трогается, уезжая. Тут же замечает, что синяя машина, что стояла у выезда с парковки, едет следом. Слежка продолжается. Намджун рассказал им, что теперь за Тэхёном будет более надёжный досмотр, и от этого значительно спокойнее. Чонгук ступает в противоположную сторону, находит по номеру и цвету уже своё такси и присаживается на заднем сидении, пристегиваясь. — До десятой больницы? — спрашивает шофёр, и Чонгук утвердительно кивает. Пару часов назад они чуть не погибли, однако это кажется каким-то сном. Даже как будто это произошло не с ними. Чонгук благодарен своей внимательности, потому что если бы с Тэхёном что-то случилось… Альфа отмахивает от этих мыслей, ни к чему переживать из-за того, что удалось предотвратить. С ними всё хорошо, они просто отделались парой синяков и испугом. Это можно пережить. Не пережить лишь тот факт, что убийца вдруг перешёл на такие кардинальные меры. Намджун им сразу открыто сказал, что не считает это случайностью. Как сказали очевидцы бизнес-центра, что был напротив больницы, и где стояла машина доктора Ли, с ним там кто-то был. Однако из-за закрытой одежды и капюшона, а также из-за того, что многие видели это всё лишь из высоких окон здания, преступника не удалось опознать. Да и, как машина тронулась с места, он быстро скрылся с места преступления, словно убежал от страха. Автомобиль был развёрнут ровно по прямой траектории, чтобы сбить шлагбаум. Чонгук же всегда парковался на этом месте, из-за этой же воображаемой прямой линии. Просто заезжаешь и без проблем и поворотов встаёшь на парковочное место. Когда Чонгук подъехал к больнице, уже полностью стемнело, а сам альфа извёл сам себя раздумьями. Он вежливо благодарит водителя и, выходя из машины, мигом отвечает на поступивший звонок, который окончательно выводит его из мыслительного процесса. — Я добрался! Захожу в дом, — говорит Тэхён. Чонгук слышит на фоне стук двери и усмехается. — Хотел купить Чимину яблок и булочек с корицей, он их очень любит. Но булочек не оказалось, так что испеку яблочные кексы. Ты сегодня домой или ко мне? — К тебе, — Чонгук заходит в больницу, проходя через зал ожидания, словно окрылённый от разговора. Происшествие удаляется от радостного голоса Тэхёна и его непринуждённых бесед. Чонгук доходит до стойки регистрации, где видит Сокджина, машущего ему рукой. — Могу забежать в магазин, купить чего-нибудь, если нужно. — Тогда оставлю для тебя пару кексов. А из продуктов разве что мяса, я думаю… хочу мясо! — Тэхён делает небольшую паузу. — Во сколько тебя ждать? — У меня смена до пяти утра, Тэ, так что не жди меня, — альфа останавливается около Сокджина, хочет и с ним перекинуться парой фраз, как он всегда делает по приходу на работу. — Когда проснёшься, я уже буду дома, с тобой… Давай, до связи. Сокджин радуется за своего друга, но он не был бы собой, если бы не подстегнул Чонгука, поэтому морщит лицо в смешной гримасе, изображая, что его вот-вот стошнит. — Какая прелесть, ты летаешь, как ангел, Чонгук! Предложение сделать ещё не думал? — хихикает Сокджин, когда альфа возмущённо смотрит на него. Чонгук вдруг хитро улыбается и делает вид, что его трясёт, а также обеими руками держит воображаемые стаканы. — Я буду стоять и ждать его до последнего, ребята, идите без меня. А если кофе остынет, куплю новый, — Альфа имитирует дрожание в голосе, а Сокджин краснеет ушами и утыкается лицом в экран компьютера. — Что по пациентам сегодня, хён? — Иди работай, бланки я выдал Сунмину ещё до происшествия, щенок. А вообще, я прождал только десять минут и, как видишь, приехал раньше тебя! — Может, перестанешь называть меня щенком? — Чонгук не успевает увернуться от несильного щелбана от Сокджина, который вдруг тихо усмехается. — Может… но не сейчас. Ступай уже. Чонгук в приподнятом настроении таки покидает зал ожидания, направляясь в отделение машин скорой помощи, а Сокджин всё хохочет себе под нос. Он соскучился по другу за время отпуска, так как они редко виделись, но на это есть причины. Чонгук проводил время с Тэхёном, а Джин — дома, готовя свои любимые блюда, смотря сериалы и валяясь в кровати. А под вечер виделся с Намджуном, успокаивал его раздражение, накопившееся после смены среди убитых, либо выслушивал его мысли и зацепки. Ему очень хотелось, чтобы убийцу, наконец, поймали, и он, выслушивая своего альфу и даже предлагая помощь и некоторые мысли, чувствовал себя помощником детектива. После этого они расслабленно проводили остаток вечера друг с другом. Раньше Сокджин боялся, не мог даже нормально перемещаться по улице, зная, что где-то бродит маньяк-убийца, однако Намджун своим присутствием успокоил его, дал своим появлением и вниманием защиту и силы. Врач вдруг мрачнеет. Когда расследование подойдёт к концу, Намджуну придётся вернуться в Сеул. И он вернётся, только придурок согласится покинуть пост детектива главного сеульского департамента полиции. И что делать Джину? Переезжать с ним? Остаться здесь и навещать? Не встречаться не получится в любом случае. Ещё увидев фотографию детектива по телевизору, он заинтересовался, а когда Намджун оказался его соулом, подарил часть себя, окутал своим потрясающим запахом, вообще безоговорочно полюбил. А уезжать из родного города не хотелось… Многие коллеги говорили Сокджину, что он стал мягче, бодрее… сильнее в эмоциональном плане. Все видели лишь пылкого и слегка эгоцентричного врача, который только и делал, что ворчал на всех и прятался испуганным ребёнком за этой маской. Однако чем больше появлялось людей в жизни Сокджина, тем сильнее он ломал свою публичную маску. За что он им всем благодарен. Он будет скучать по коллегам с работы. И он уверен, никто его не станет держать, если он решит уйти. Если Намджун таки вернётся в Сеул, то Сокджин его поддержит и поедет с ним.

***

Возвращение — довольно значимое и трепетное событие. Детектив стоит у двери дома, в котором вырос. Неуверенно стучит и ждёт, осматриваясь. Внешний вид здания поменялся. Когда он был маленьким, тот был зелёным, а теперь нежно-лавандовый. Намджуну немного неловко, потому что он посещает родителей в первый раз после своего приезда. Он решил сразу, что будет жить у Чонгука, пока преступление не будет раскрыто. Ему не хотелось, чтобы мама и папа были рядом, пока он думает и размышляет, так как даже вне работы позволял себе это делать. Его родители здесь совершенно не при чём, не стоит их нервировать. На самом деле, Намджун хотел их навестить как раз после того, как поймает преступника, однако это решение испарилось после последней находки. Он чувствует всем сердцем, что искренне желает увидеть их именно сейчас. Тем временем слышится щелчок, и его встречает мама, Ким Виён, приоткрывает рот от удивления и тут же бросается в объятия, поглаживая сына по голове. — Намджун-и, — мягко говорит она. — Я уж думала, ты будешь слишком занят, чтобы нас проведать! — Привет, мам, — он в ответ обнимает её, кладя спокойно голову на родное плечо. Смотрит ей в глаза, что засияли искорками. Мама, разумеется, рада его видеть. — Решил приехать пораньше, пока могу. — Бенг-и, смотри, кто пришёл! — из гостиной ко входной двери подходит отец. Намджун улыбается и ему, а тот лишь смотрит на него и кивает. Во взгляде его читается, что и он скучал. — Проходи, — говорит Виен. — Чай, кофе? — Чаю, — усмехается детектив. — Слишком уж много кофе пью в последнее время. Кстати, я с небольшими сувенирами. Банальными, конечно, но почему бы и нет? Намджун достаёт из портфеля небольшой пакет и отдаёт матери. Та осторожно достаёт две коробочки и резво проходит на кухню, ставя их на стол. Вместе с отцом дружно открывает и видит кружки. Приятный фиолетовый цвет стакана, выполненного в антураже магического сосуда, а золотом покрыта ручка. И на каждой есть надпись. Мама читает свою и смеётся. «Прекрасная Ведьма». На кружке отца дополнение: «Прекрасный Муж Прекрасной Ведьмы». — Я был в Салеме на свадьбе Кёнху до приезда сюда, — смущённо поясняет Намджун. — Решил вам что-нибудь оттуда привезти. — Это так мило, Намджун-и! — мама снова к нему подходит и обнимает крепко-крепко. — Спасибо тебе. — Хорошее совпадение, — говорит отец. — Сегодня утром я разбил свою кофейную кружку. — Детектив всегда на шаг впереди, пап. Его родители, разумеется, в курсе, зачем он приехал в родной город. Ему доверили следствие убийцы. Поэтому они особо не ждали визита из-за серьёзности преступления, но и не обижались, ведь прекрасно всё понимали. А навестить можно и после расследования. Так что они сейчас радуются очень сильно, что у сына получилось выкроить время. Беспокойство терзает обоих, ведь дело опасное, а Намджун у них целеустремлённый. Готов в самое пекло броситься, лишь бы дотянуться до разгадки. Но они верят в него. — Вот ведь время летит, — говорит женщина, уходя на кухню. — Словно совсем недавно я покупала тебе детективные романы. И вот он ты, сам стал им. — Это точно, — Намджун усаживается к кофейному столику на диван гостиной. Отец его сидит напротив, пока мама ставит чайник. — Как ты? — спрашивает Бенгмин. — Вроде хорошо. Правда расследование немного встало, — он откидывается на спинку дивана и вздыхает. — Однако у меня ещё есть возможность завершить это дело. Но… «Меня могут запросто убить» — заканчивает он фразу у себя в голове. Это родителям говорить не стоит ни в коем случае. — Сомневаешься? — спрашивает его отец. — Есть такое. Приходится рисковать всем. Но всё же недавно все изменилось, пап… — тот на него смотрит, не отрывая взгляд. — Я встретил истинного. Его зовут Ким Сокджин. — Так это же хорошо! — Ким старший радостно улыбается. — И какой он? — Он потрясающий. Умный и находчивый. И очень красивый, — Намджуну становится невероятно тепло от мыслей о своём омеге. — Однако… — Понимаю твою тревогу. Ты у нас упрямый, ни перед чем не остановишься, даже если подвергаешь свою жизнь опасности. Но теперь тебе страшно? — Очень, — кивает сын. — Отныне я не могу смотреть опасности в лицо. Не только потому что у меня есть вы, но и он. Бенгмин опирается на колени, приблизившись немного к Намджуну. Слова сына его не задевают, он понимает. Никто не хочет, чтобы истинные страдали в одиночестве, от одной мысли об этом всё внутри переворачивается, обнажая острые лезвия. Воткнутся в сердце и беспощадно растерзают. — Ты помнишь мою историю о том, как я встретил твою маму? — спрашивает. — Как это забыть? — с улыбкой говорит Намджун. — Ты много раз это рассказывал. Встреча его родителей — и правда удивительная история. Сейчас Ким Бенгмин официально на пенсии, но в прошлом был военным, и его отряду было поручено предотвратить террористическую атаку в метро. В тот момент там была тогда ещё Пам Виён. Оказалась она практически в самом эпицентре заминированных вагонов. Однако вместо того, чтобы бежать и прятаться, она помогала людям выходить из вагонов, особенно раненым от первого взрыва. Террористы при этом тоже были здесь, и периодически раздавались выстрелы. — Я тогда тоже боялся, — продолжает Бенгмин. — Но при этом был поражён твоей мамой. Несмотря на творящийся хаос, она оставалась сильной. А когда меня подстрелили, бросилась ко мне на помощь без толики страха, так мы и узнали, что связаны судьбой. Тогда я был на неё зол, потому что она совсем не думала о своей безопасности, а она лишь твердила, что не могла меня бросить. И я в тот момент понял, что на неё не просто можно положиться. Что ей можно доверить мою жизнь, как и мне её. Всё-таки своим упрямством ты пошёл в неё, — Намджун с добротой и гордостью улыбается. — Я это говорю к тому, что да, страшно, когда твой истинный может пострадать. Но при этом он всё равно делает всё возможное, чтобы прикрыть тебя. Он всегда рядом, не смотря ни на что. И поможет в самый нужный момент. Это тяжкое бремя, но вместе вы сильны и справитесь с любыми преградами, — Детектив понимает, к чему клонит отец. Даже сам это чувствует. Чувствует, что может положиться на Сокджина и даже отдать ему в руки собственную жизнь. — Покажи мне свою фразу ещё раз. Намджун стеснительно смеётся и засучивает рукав рубашки. «Так вы и есть тот крутой детектив из Сеула?» — Она говорит сама за себя, — говорит отец с добротой. — Ты воистину профи в этом. Не унимался, до самого конца стоял на своём. Я правда очень тобой горжусь. Ты не только дал мне отпор, но и встал на верный путь, — отец касается фразы на запястье Намджуна, а тот лишь сквозь страх улыбается. — Держи её в голове. Ты со всем справишься и поймаешь преступника. И помни, что ты не один. Эти слова отзываются в сердце как никогда прежде. Детектив привык работать в одиночку, однако сейчас ему действительно необходима поддержка. Его лицо приобретает уверенность, которой не хватало. Он не один. Рядом есть люди, которых нужно защищать. Но и эти близкие и родные готовы встать за него и уберечь. — Не потерял мамин талисман? — спрашивают его. — Не потерял. Повесил его на ключи от машины. — Вот и хорошо! Пока он при тебе, мы рядом. И твой истинный всегда с тобой, — Ким Бенгмин вздыхает. — Познакомь нас с Сокджином, как закончишь работу. — Обязательно. Не поверишь, но я встретил его здесь. Иронично, не находишь? — Тебя привела сюда сама судьба? Если она позволила тебе встретить истинного, думаю, она будет с тобой до самого конца.

***

Намджун сидит за рулем машины, делая последнюю затяжку. Выдыхает за окно дым и осматривает окружение. Он приехал на место, которое указано в записке от Хва Су. Достает её и читает свежим взглядом: «Их провели во благо. Если у нас есть возможность сохранить это благо и отмыть наше спасение от крови, то мы ею воспользуемся. Однако вы сказали, что не знаете, каким образом сохраните истинное предназначение наших тоннелей. Прошу вас искренне, придумайте, потому что в обратном случае нам придётся принять меры, господин детектив…» Альфа без колебаний понимает, какие именно. Его убьют. Так же, как и остальных, кого посчитали врагом. В голове сквозь эти мысли пробирается Сокджин. Если раньше Намджун был готов рисковать своей жизнью, то теперь он окончательно понял, что, встретив его, жизнь в тот же момент перестала принадлежать лишь ему. «В бумажном свёртке лежит ключ. Он универсальный, подходит к центральному входу и всем дверям тоннелей в радиусе города, за пределы вы попасть не сможете. Также им можно открыть другие входы, но лишь изнутри. В некоторые двери необходимого радиуса вы не попадёте, так как они могут быть закрыты на засовы с другой стороны. В целях безопасности некоторые двери захлопываются, сразу запираясь, их опять придётся открывать ключом. Не потеряйте его, иначе можете остаться там навсегда…» Намджун вертит в руке небольшой ключ. Старый, потемневший, со сложной бородкой. Не просто будет сделать дубликат для такого ключа с первого раза. Он убирает его в задний карман брюк и снимает пальто, бросая на заднее сидение. «Помимо ключа и записки прилагаю карту тоннелей, чтобы вы не заблудились. На стенах при повороте обращайте внимание на высеченные символы, они помогут сверяться с картой. В тоннелях кромешная тьма, лишь в некоторых помещениях проведено электричество, поэтому дезориентация настигнет вас в любом случае…» Благодаря ловкости рук перед детективом разворачивается карта тоннелей. Обычная карта города, только поверх чёрными линиями были расчерчены подземные коридоры. Намджун мысленно накладывает маршрут убийцы и замечает, что были затронуты многие части тоннелей. Возле или на самих местах преступлений есть входы. Больница, бывший крематорий, дом возле магазина «PollyMall» и все остальные локации теперь связаны между собой. Связаны «спасением», что говорит сразу о многом: становится понятно, как преступник преодолевал масштабные расстояния. А ещё, кажется, у преступника имеется ключ. Неужели кто-то из приспешников Хва Су потерял рассудок? Хотя имеет место быть гипотеза, что кто-то, совершенно не причастный к этому, мог найти его, либо украсть… «В целях безопасности прошу вас начать действовать, как только вы обнаружите конверт. Приезжайте на северное кладбище. Там расположен центральный вход. Внутрь тоннелей с помощью ключа, что у вас, можно зайти только через него. Идите к смотрителю, он уже в курсе, что вы прибудете. Смотритель задаст всего один вопрос, от которого будет зависеть, пройдёте вы дальше или нет…» Намджун глушит мотор и вытаскивает ключ из скважины. Теребит в руках небольшой талисманчик, проводя пальцем по символу, что означал «Семья». Улыбается и выходит из машины. Захватит с собой его, а также содержимое оставленного Хва Су конверта, фонарик и телефон. Медленным шагом он направляется к воротам кладбища. Ноги ватные, дыхание учащается. Страх подползает из-под земли, цепляясь за прибывшего, пока живого. В голове это проходит красной строкой. Намджун ещё никогда не ощущал себя настолько взволнованным. Разве что встреча с Джином была похожей, но если она отдавала эйфорией и радостью, то здесь детектива разъедают сомнения и беспокойство. Да, именно сомнения. В подобных ситуациях он никогда не колебался, не взвешивал все «за» и «против». Всегда шёл напролом за разгадкой. А теперь, он будет честен, Намджун искренне надеется, что вернётся домой. Не к родителям. Не в Сеул. А к Сокджину. Рядом с воротами стоит небольшая кабинка смотрителя, и, завидев её, Намджун берёт себя в руки. Не время прогибаться под страхи и сомнения. Альфа подходит ближе, окошко тут же открывается, и из него вылезает голова старика. Глаза уставшие, а лицо каменное. Смотрит он на детектива пронзительным взглядом. — Зачем пожаловали? — спрашивает тихим, но грозным голосом. На фоне еле разборчивыми помехами шумит старый телевизор. — Пришёл отмыть от крови спасение, — говорит Намджун. Старик-смотритель ещё долгое время смотрит на него, словно целую вечность. Однако затем высовывает из окошка руку, указывая в сторону ворот. — Ступайте до памятника Святой Богородицы и поверните направо рядом с могилой Пак До Ван. И идите вглубь. До ржавого красного ограждения, там захоронен Ким Йон Хва. Там вы разберётесь на месте, — голова смотрителя на миг исчезает, и из окошка вылезает монтировка. — Возьмите, вход иногда заедает. Намджун хватает массивный инструмент и сразу понимает, что в случае неполадок придётся вручную вскрывать могилу. Он не верит в Бога и в осквернение мёртвых, однако возможное зрелище гнилого трупа любому человеку будет не особо приятно, вне зависимости от его веры. Но он тут же приходит в себя, вспоминая прочтённые материалы дела. Могила подставная, господина Йон Хва кремировали. Намджун кланяется смотрителю и, дожидаясь, пока автоматические ворота откроются, ступает на территорию кладбища. — Ну, тут хоть болота точно не будет… — говорит он себе под нос. Сухая земля шаркает под ногами, вокруг ни души. Разумеется, кто пойдёт поздним вечером на кладбище? Намджун достаёт фонарик, освещая себе тропу. Если в столице отмеренные по линейке могилы разбавлялись, максимум, кустами, то здесь из земли возвышались сосны и редкие лиственные виды. На улице уже темно, а под этими огромными деревьями словно бродишь в самой пустоте. Ни звёзды, ни луна не проходят сквозь их густые кроны. Кладбище поделено дорогой на две части, видимо, кому-то разрешают сюда заезжать на машине, о чём говорит продавленная колёсами земля, да и размер входных ворот позволяют заехать. Намджун проходится фонариком по надгробиям, читая имена усопших, что прилегают к тропе, затем вновь пускает свет вперёд и видит, что постепенно подходит к памятнику Святой Богородицы. Массивному, огромному. Словно кладбище — это отдельный город, а памятник — местная Статуя Свободы. Сердцебиение учащается, альфа то и дело смотрит по сторонам. Замечает первую нужную могилу и глубоко вздыхает, подсвечивая своим единственным источником света каменное лицо статуи. — Я знаю, что ты — лишь камень, выточенный неким мастером. Не верю ни в каких Богов и по многим причинам грешен из-за своего призвания, но, не поверишь, я обрёл веру… в судьбу… благодаря моему Джин-и, — кусочки камня мерцают от света, Намджун опускает голову. — Так что прошу, передай Судьбе, что мне нужна помощь. Детектив и правда напуган. Точка невозврата достигнута, он всё ближе к трём исходам: либо найти преступника и вернуть мир в этот город, либо умереть от рук маньяка, если тот внезапно появится в тоннелях и заметит его. Или же от рук бежавших северян, которые в любой момент могут решить, что зря доверились ему. Это давит и заставляет паниковать, мозг посылает сигналы о том, чтобы он сейчас же покинул это место. Однако это тоже будет прямой дорогой к смерти. — Раньше я рвался к тайнам и плевал на свою безопасность и жизнь, но сейчас… сейчас я не единственный её владелец, — Намджун смотрит в сторону дальнейшей дороги. — Если со мной всё-таки что-то случится, молю, оберегай его. Намджун шагает вправо, проходя через могилы. Шуршит опавшими листьями и ветками, что тихим эхом разносились из-под ног. Идёт, утирая выступающий от волнения пот. Когда в свете фонарика появляется красная металлическая ограда, Намджун ускоряет шаг. Он хватается осторожно за решётчатую дверь и старается медленно открыть, но она всё равно своим скрипом разносит весть о госте по всей территории кладбища. Несмотря на старую ограду, могила была довольно ухоженная, даже сделана из мрамора. Кусты расползались только за пределами, как будто рядом с этим захоронением уже ничего больше не сможет вырасти. Каменная плита с памятником вырастает из земли, а надгробие, местами покрытое мхом, гласит: Ким Йон Хва. Намджун бродит взглядом по плите, что лежит пластом, огромным плоским куском прячет что-то. Обычно люди делают простое и небольшое надгробие, редко что-то в духе секции. Могильные клумбы, такое выражение он слышал от родителей. Ограждали камнем землю, чтобы сажать на могиле цветы. Глаза детектива цепляются за скважину в центре мраморной глади, из которой выбирается маленький корешок. Намджун достаёт из кармана брюк ключ и вставляет в скважину, аккуратно поворачивая до громкого щелчка, радостно вздыхает и подцепляет пальцами плиту. Тянет изо всех сил, но чувствует, как что-то мешает. Берёт следом в руки монтировку и концом проходит в проём между самой плитой и дверью. Немного силы, и вход, наконец, распахивается. Он вытирает пот с лица и отбрасывает инструмент, тут же заглядывая в темноту прохода. В глубине виднеется каменная лестница, настолько узкая, что спускаться придётся боком. Он ступает по ступенькам всё ниже, закрывая плиту-крышку, что, опустившись до конца, вновь щёлкает, заставляя обернуться на шум. Он толкает один раз, ещё один, берёт фонарик в зубы, ища скважину. Обратного замка нет. Намджун злится, что сглупил. Монтировка осталась на поверхности. Хотя она бы всё равно не помогла, замок она не отопрёт. — Вот теперь точно… Обратной дороги нет, — цедит он и, бросая свои попытки, спускается дальше. Дышать определённо становится труднее, однако не критично. Намджун думает, что люди, создавшие эти тоннели, скорее всего, позаботились, чтобы свежий воздух попадал сюда каким-то образом. Вполне возможно, что были ситуации, когда беглецам приходилось проводить очень много времени в тоннелях, если не ночевать несколько дней подряд. Он разворачивает карту и высматривает первое место преступления. Хочет начать с начальной точки маршрута убийцы. Конечно, логичнее было пройти от ближайшего к самому дальнему, однако уже давно понятно, что придерживаться своей логики не выходит в этом деле. Необходимо следовать зову безумца, который и привёл его сюда, пусть и не прямо. Он оглядывается по сторонам, когда узкая ступенчатая тропа переходит в равнину из камня и земли да сразу расходится на две тропы. Сами стены из металлических и бетонных плит. Видно, что их укрепляли и переделывали несколько раз. Под ногами шуршат куски земли с кладбища, которые остались на подошве, Намджун, сверяясь с картой, ступает направо. Хва Су был прав. Отсутствие освещения, неприятный подземный холод, кромешная тьма и запах металла с землёй определённо давят, Намджун то и дело поглядывает на карту, лишь бы не запутаться. Что уж могло произойти с нестабильным восприятием? Сам детектив более чётко слышит призрачные шорохи и собственное сердце. Словно сейчас кто-то выйдет из тьмы. Кто-то злой и желающий убить. Первой преградой становится закрытая дверь, которая успешно открывается ключом. Скрип от тяжести двери в тихих безлюдных тоннелях разлетается по коридорам громогласным рёвом, и Намджун пугается шума. Вернее, пугается, что этот шум может привлечь того, кто обитает в этих коридорах. Поэтому он быстро пробегает через дверь и, выключая фонарик, вжимается в ближайший угол, закрывая глаза. Во тьме от них всё равно никакого толку. Тишина сменяется таким же сильным и громким хлопком двери, альфа шустро проверяет брюки, а то не мешало ещё со страху оставить ключ в скважине. Убедившись, что он в кармане, Намджун бесшумно пытается отдышаться, приводя свой разум в порядок.

Успокойся…

Руки дрожат, сжимая фонарик, словно спасительный посох, освещающий путь. Намджун жмурится до искр в глазах. Тишина вновь воцаряется с последней ушедшей волной эха мощного дверного стука. Слышатся лишь собственные рваные вздохи, который детектив пытается утихомирить, восстанавливая дыхание.

Спокойно…

Когда тишина не прерывается уже больше пяти минут, Намджун, сделав последний глубокий вздох, встаёт на ноги и цепляется за мобильный. Судорожно набирает первый попавшийся номер и злобно выругивается. Связи нет, разумеется. Вновь держа карту перед глазами, доходит до следующего поворота. Видит на стене простой символ треугольника с линией внутри и сверяется. Символы и правда выручают, из-за приступа паники он успел сбиться и забыть, что прошёл, а что ещё нет. Его мучают вопросы, как же маньяк здесь передвигался? Неподготовленный, точно без фонарика, его мало кто носит при себе просто так. Точно без карты, лишь с ключом, ведомый не символами на стенах, а лишь собственным внутренним голосом, который морился и просил больше крови и смертей. Неужели места преступления действительно случайные? Детектив в этом сомневается, однако нет ни единого аргумента. Места могут быть и случайны, и нет. Ничего не вяжется и не держится вместе, в темноте ему сложно думать, да и в этом подземном лабиринте важнее думать о том, куда идёшь. Чутьё ему разрывает грудную клетку, он точно найдёт ответы на все свои вопросы, когда пройдёт этот маршрут ужаса. Когда Намджун достигает последней двери, он складывает карту и прячет в карман. Судорожно просовывает ключ, который поддаётся в этот раз с особым трудом, но по итогу поворачивается, пуская в следующее помещение. Последнее, судя по маршруту. Попадает он в дом, что находится возле магазина, места обнаружения первой жертвы. Он освещает фонариком комнату. Пахнет бетоном, трубами и тошнотворным потоком человеческой гнилой плоти, который среди типичных запахов подвалов смешивается и практически теряется, становясь родным этому месту. Небольшой стол стоит впритык к одной из стен, рядом истерзанное временем кресло с приколоченными кандалами, впитавшее в себя кровь и всевозможные пытки. Намджун видит выключатель, щёлкает им, и в помещении воцаряется свет, придавая комнате истинные цвета. И правда, подвальное помещение. Альфа озирается по сторонам, давясь от ужаса, считывая каждую деталь. Прутья и куски арматуры в углу комнаты, сохнущие окровавленные тряпки на батарее, обшарпанные стены со следами, словно их исцарапал зверь. Детектив также замечает довольно крупную дыру в потолке, вслушивается в отголоски жителей дома. Это точно вход сюда. Убийца — житель этого дома. Вполне может быть, что детектив сейчас в нескольких метрах от него. На полу под самой дырой мерзкие лужи засохшей крови. Намджун замечает, что вступил в неё, и одёргивает ногу, что успела прилипнуть. Небольшая лестница вела к выходу, и альфа максимально тихо проверяет, открыта ли она. — Заперто? — бубнит он, осматривая саму дверь, где замечает паспорт помещения. Аварийное состояние, необходим ремонт. Намджун читает адрес, который теперь для него знаком не только как близкий к месту преступления. — Это дом Тэхёна… Намджун возвращается в центр подвальной комнаты и подходит к столу, что полон различными предметами. От разбросанных по всему столу старых окровавленных инструментов до блокнотов и пустых бутылок из-под таблеток. Хлорпромазин. Рядом старая вешалка, на которой висит грязная от крови и земли куртка болотно-зелёного цвета. Намджун решает обыскать её, даже находит на кресле рабочие перчатки, чтобы не оставить отпечатков. В карманах оказался незаблокированный телефон. Одну руку приходится оголить, чтобы провести пальцем по сенсорному экрану. Последние исходящие вызовы были на номер доктора Чин Ли. Уже более дальние показывали Пак До Хёна. Особое внимание Намджун обращает на занятное, даже милое прозвище, которое мелькало довольно редко. Яблочко. Больше в телефоне не было ничего интересного, разве что детектив сделал вывод, что убийца мог использовать вспышку в качестве источника света. Второе, что он находит в куртке, это небольшой кухонный нож. Грязный, местами ржавый и покрытый засохшей кровью. Видимо, именно им преступник перерезал некоторым жертвам горло. Детектив осторожно снимает перчатки и кладёт их туда же, откуда взял, а когда обращает внимание на один из блокнотов, слышит глухой удар, словно какой-то предмет швырнули. Мурашки по телу проходятся, но Намджун свой страх усмиряет. Он не уйдёт, пока не найдёт хоть что-то ценное для расследования. К тому же он понимает, что бежать нужно будет только в случае, когда убийца начнёт открывать проход сверху. Скорее всего, дыра спрятана за какой-то мебелью. Подмеченный блокнот самый не пыльный среди всех, Намджун открывает его на случайной странице, и оттуда выпадает согнутый в несколько раз лист. Он разворачивает его, лист оказался очень большой, альфа поражённо вздыхает. Точно такая же, лишь более потёртая и местами порванная карта тоннелей. Местами были кровавые отпечатки пальцев. Он отбрасывает её на пол и читает записи в блокноте. «Здесь все какие-то странные. Сан͠.̚.͝.ͅ.͠.͠в͘о говорит убить их. Рвёт кожу на лице, оскверняя яростью свою красоту» С͝.̚.͝.ͅ.͠.͠анвͅо.̕.ͅ

С̇а͆.̚.͝.ͅ.͠.͠н͘в͛ӧ͠ «Но я подружился с мальчиком по имени Пак До Хён.

Он славный, не обижает меня.»

Листает дальше, понимая, что это дневник. Дневник убийцы. «Я ненавижу близнецов Юн. Оба противные и насмехаются над ним. Каждый по-своему. Как кошка и рыба. Рыба кошку сожрёт рано или поздно» ̷Р̷а̷з̷д̷р̷а̷ж̷а̷ю̷т̷

«Почему их нельзя просто исключить?»

М҉.̚.͝.ͅ.͠.͠а҉м҉а҉, ҉ ҉п҉о҉ч҉е҉м҉у҉ ҉т҉ы҉ ҉м҉е҉н҉я҉ ҉б҉р҉о҉с҉и҉л҉а҉? ҉

̷"̷О̷н̷ ̷х̷о̷ч̷е̷т̷ ̷у̷й̷т̷и̷.̷ ̷Я̷ ̷н̷е̷ ̷х̷о̷ч̷у̷ ̷э̷т̷о̷г̷о̷"̷ .̚.͝.ͅ.͠.͠

«НН Е Пͅ ͝О З ͘В͝ ͅОͅ ͝Л Ю

Страницы порваны, истерзаны ручкой, слова ближе к середине дневника спутаны и становятся всё бредовее. Предложения перечёркнуты и вписаны между строк, словно дневник использовали несколько раз по кругу, открывая сначала и записывая свежие поломанные мысли поверх старых, что ещё отдавали разумом и даже детской наивностью. «До Хён показал мне тоннели. Тоннели, что являются спасениемСПАСЕНИЕ» Н͠ ͝И̍ ͜К ͅТ ̚Оͅ Тͅ Еͅ Б͠ Я Н͝ Е͝ ͝О ͝С ͅТ͗ А ͠В Ӥͅ Т

«Т̶е̶п̶е̶р̶ь̶ ̶я̶ ̶г̶о̶в̶о̶р̶ю̶ ̶л̶и̶ш̶ь̶ ̶т̶о̶, ̶ ̶ч̶т̶о̶ ̶н̶у̶ж̶н̶о̶ ̶и̶м̶.̶»

«Они все так странно реагируют на мои слова. Хотя я говорю правду»

«Доктор Ли — лживый кусок дерьмалживыйЛЖЕЦ кусок дерьма Папа опять меня ударил. Раны кусаются. Вот и ответ. Намджун уже хотел подумать, что маньяком таки является один из тех, кто этими тоннелями заведует. Но знакомое имя, принадлежащее другу и ныне мертвецу, расставляет всё на свои места. Убийца с тоннелями никак не был связан до момента, когда Пак До Хён решил их показать. Вполне может быть, что это также является причиной того, что его отправили на смерть. Видимо, они были очень близкими друзьями, раз покойный доверил эту страшную тайну. Он решает найти ещё что-нибудь и не ошибается. В самом начале были обрывки письма. Почерк одинаковый, Намджун их раскладывает на столе, собирая практически в единое целое. Некоторых частей не хватает. Самых важных, и это злит. Словно сама судьба не позволяет уже схватить этого безумца за горло и узреть его лицо. «Их возвели во благо… …читаешь, значит, меня уже нет в живых. Они добрались до меня. Но мне нужна твоя помощь. Ещё три года назад, когда я показывал тебе моё спасение… …закончится. Они… они везде. Они могут… Прошу тебя, храни это, как зеницу ока. Храни моё спасение. Один из входов находится прямо под твоей квартирой. Воспользуйся этим… Это поможет выйти на них… Может, они уже знают, точно сказать не могу. Они в любой момент… Будьте осторожны. Пак До Хён» Будьте? Маньяк таки не один? Быть не может. Это рушит весь фундамент расследования. Альфа приводит себя в чувства. Нельзя делать выводы лишь по обрывкам. Будь письмо целым… Намджун замечает очередной торчащий кусок бумаги почти из самого конца. Прикасается пальцами, как вдруг слышит оглушающий скрежет сверху и с ужасом оборачивается. Ухватывает дневник и, что есть мочи, выключает свет, скрывается за тяжёлой дверью, вернувшись в тоннели. Отходит, гася фонарь, сжимает добытый блокнот в руках и вновь примыкает к стене, сползая на пол. В его сердце проходит эхо страха. Такое было впервые, и Намджун даже умудряется слабо улыбнуться. Где же тот Ким Намджун, который не покидает место, куда вот-вот придёт преступник? А он остался в прошлом… Нет больше детектива, который полезет в пекло, прекрасно зная, что его запросто убьют. Нет одинокого Ким Намджуна, которому разгадка важнее собственной жизни. Есть просто Намджун, который нутром чувствует, что сейчас не справится сам. Который теперь уверен, что никому не станет легче, если ответ появится, но не станет его самого. Через некоторое время слышится сильный стук и сдавленный крик, от чего Намджун вздрагивает. Жертва. Убийца принёс очередную жертву. Альфа подрывается, но лишь для того, чтобы проверить. Бежит к двери и слышит скрипучий металл по двери, совсем близко, оглушающе и противно, а затем стук. Тянет за ручку двери, не поддаётся. Заперто. — Засов… — шепчет он, замерев. Теперь туда не пройти. Только через другую запертую дверь. Либо через ту же дыру, но туда сейчас не попасть… — Чёрт… Намджун вдруг зажигает фонарик и освещает блокнот, который успел забрать, и поражённо оборачивается на дверь. Он оставил на полу карту… от страха забыл обрывки письма на столе… оставил следы своего присутствия. Плохо, очень плохо. Что, если убийца заметит? Уже поздно об этом думать, поэтому он хватается за торчащий клочок и открывает дневник на последней записи, которую уже было невозможно прочитать из-за многочисленных слоев букв и чернил. Здесь лишь беспорядочно расписанный разворот. Буквы то уменьшаются, то вырастают на полстраницы, что-то зачёркнуто, на уголке прожжённые дыры. Намджун вздыхает и разворачивает бумагу. Это чьё-то рукописное письмо. «Моему любимому альфе…»

***

Тэхён складывает яблочные кексы с противня один за другим в контейнер. Купленные фрукты для Чимина он решил запечь, так как булочек в магазине не осталось. Тэхён даже в шутку подумал, что Юнги от радости мог скупить своему мужу всё, что было. Когда контейнер становится полон вкусной выпечкой, Тэхён закрывает его крышкой и направляется в прихожую с улыбкой на лице. Наконец, спустя долгое время, он увидит Чимина. Раз его выписали, то с ним и ребёнком всё хорошо. Тэхён соскучился по другу, хочет с порога обнять его, поздравить. Огладить беременный живот, из-за чего выслушает ворчания Юнги о том, что только он может трогать живот своего омеги. Посмеётся вместе с Чимином. Расскажет про Чонгука, про новых знакомых, про добрых врачей, сам спросит друга, хорошо ли с ним обращались. С Чимином нельзя плохо обращаться, он этого не заслуживает. На часах одиннадцать вечера. Тэхен смеётся себе под нос, они с Чимином могли и позже по времени приходить друг к другу. Он вспоминает, как однажды друг пришёл к нему посреди ночи из-за того, что поругался с Юнги. Тэхён его успокаивал, отправлял ворчливого Тэсона спать дальше, но всё по итогу закончилось хорошо. Юнги извинялся, Чимин тоже извинялся, а друг наблюдал за ними, как за детьми, и радовался, что эта ссора была несерьёзная. Тэхён надевает вторую туфлю, когда в дверь постучались. Кто может прийти в такое время? Может, госпоже Вон что-то опять нужно? Омега обувается, хватает контейнер и открывает двери. Перед ним появляется Юнги. Глаза его округлённые, напуганное лицо вдруг смягчается. Альфа подбегает и обнимает Тэхёна, от чего тот чуть не падает. Что-то случилось. — Тэхён! Слава богу, ты в порядке! — говорит Юнги, отстраняясь и заглядывая в лицо омеги. — Мы так испугались. Я думал… — Юнги, в чём дело? — альфа не слушает, хватает Тэхёна за руку, ведя к своей двери. — Я всё расскажу, пойдём! Чимин уже заждался. Тэхён хотел остановиться, спросить сейчас, чтобы не волновать Чимина. Однако Юнги всё равно тащит его, открывает дверь своей квартиры и заводит внутрь. Омега не особо сопротивляется, заходит и осматривает прихожую, в которой не бывал уже давно. Те же обои, всё точно такое же, как и было. Разве что запах какой-то странный. Юнги проходит за ним следом, закрывая входную дверь на замок.

***

Двое врачей отделения морга медитативно перекладывают со стойки инструментов щипцы с зажатой окровавленной марлей, а также кучу смятых кусочков ваты, испачканных в различных жидкостях и выделениях человеческого тела. Пока один бросает использованное в небольшую чашу с водой, второй берёт в руки длинную иглу для трупов. Аккуратно по очереди протыкает ею живот в разных местах, чтобы из тела вышли газы для предотвращения вздутия. — Спите спокойно, доктор Ли… Джису, тампоны, — говорит врач. Второй кивает и сразу подготавливает необходимое, как вдруг оба вздрагивают, услышав работу технического лифта. — Ты вызвал лифт? — Нет… — тихо говорит коллега. Врачи оборачиваются в сторону рабочей комнаты, где в конце у стены находится встроенная полая колонна для шахты лифта. — Пойду проверю, может, опять привезли нам выпечку, спутав со столовой… хотя перекус бы не помешал, я с голоду помираю. Врач, что к этому времени закончил прокалывать труп. Смеётся и бросает инструмент в ту же водяную чашу, снимает маску и спешит за Джису, дабы посмотреть, что к ним всё-таки приедет. Когда он уже рядом с коллегой, технический лифт прибывает на их этаж. Внезапный стук по дверям пугает врачей, они вскрикивают и чуть ли не отскакивают. — Откройте! Полиция! — кричат из кабины, напуганный Джису осторожно подходит ближе и отодвигает решётку, нажимая на кнопку открытия дверей. Из раскрывшегося прохода на пол вываливается Намджун, старается быстро подняться на ноги, чуть не поскальзываясь из-за оставшихся на подошвах маленьких камешков и грязи. Резко встаёт перед врачами, чьи сердца только что ушли из груди в пятки. Альфа же хватает из лифта свои вещи, оббегает патологоанатомов, направляясь к выходу под вопросительные крики. В одной руке всё ещё горящий фонарик, вторая прижимает к телу блокнот и смятый клочок бумаги. «Моему любимому альфе… Ты всегда был, есть и будешь моим самым лучшим мгновением и самым ярким лучиком света… С каким трепетом я вспоминаю каждый раз нашу встречу в школе. Как ты защищал меня от задир, интересовался моими проблемами и делился своими. Проблемами, которые всё-таки добились своего и принесли несчастье…» Намджун выбегает из отделения морга, как ошпаренный, озираясь по сторонам. Сокджин только что закончил проверку таблицы сегодняшних пациентов за день, поэтому он сворачивает файл и потягивается на рабочем стуле, вздыхая. — Полсмены прошло, ура-а! — тянет он, смотря, как, облокотившись о стойку, стоит Чонгук и улыбается. — А ты как? — Потянет, если не считать неадекватного пьяницу, что пробил себе голову. И как он не умер на месте, рана ужасная… — Чонгук вдруг мрачнеет. — Я слышал, что доктора Ли уже готовят к похоронам. — Да, его сын в скором времени улетает, поэтому они решили провести похороны как можно быстрее, — омега чешет голову, думая. — Меня тоже пригласили, представляешь? Мол, доктор Ли говорил о вас как об образцовом работнике, бла-бла. Однако не хочется… поминки и похороны — крайне сомнительное мероприятие для моей нервной системы… Чонгук вдруг спохватывается и смотрит любопытным взглядом на Джина, а следом на экран компьютера. — Кстати, Намджун-сонбе не просил тебя посмотреть его пациентов? Он предположил, что убийцей может быть кто-то из них, раз подобрался к нему. — Нет, он, как только мы дошли до машины, просто привёз меня к больнице и срочно куда-то поехал… а что? — Чонгук с позволения заходит за стойку, пока Джин открывает нужный файл. — Ого! — омега оглядывается за стойку к девушке, что помогала человеку с каким-то заявлением. — Лиен, не уж то перенесли некоторых в неактивные? — А как ещё усмирить ваши возмущения? — кричит девушка, даже не оборачиваясь. — Это не возмущения, а факты! Нам не нужны списки пациентов с призраками… — ворчит омега, щёлкая мышкой. Чонгук усмехается. «И благодаря тебе я справился, но, не будем обманывать друг друга, у нас произошёл разлад. Который так быстро не исправишь. Я люблю тебя, всем клянусь, но не могу больше. Твоя забота… начала меня пугать. Никуда без тебя не ходить… это неправильно. Нам нужен перерыв…» Намджун с разбегу нажимает на панели грузового лифта нужный этаж, чтобы добраться до отделения регистратуры и зал ожидания. Старается восстановить дыхание, пока поднимается из морга, но двери довольно быстро открываются, и детектив, чуть не налетая на инвалидную коляску с испугавшимся пациентом, оббегает препятствие в виде врача и направляется к перекрёстку коридоров. Сокджин, наконец, находит нужную папку, открывая большую таблицу с неактивными пациентами, а Чонгук вдруг отвлекается на странные звуки со стороны коридора. — Ты слышишь? — спрашивает омегу, тот лишь оборачивается следом. Дежавю? Однако стоило им вернуться к поискам, как со стороны грузового лифта молнией выбегает Намджун, чем удивляет врачей, чуть не валится с ног. Чонгук подбегает к сонбе, подхватывая и усаживая на один из стульев для пациентов, пока Сокджин судорожно вбивает в окошке поиска доктора Ли. Вычитывает найденные данные и резко встаёт следом за Чонгуком, подбегая к альфе. — Сонбе, ты откуда здесь? — недоумевает Чонгук, осматривая друга. Намджун выглядит так, словно выполз из какой-то ямы, белая рубашка в некоторых местах была испачкана, лицо и тело вспотевшее, от него пахнет горами, а также землёй и пылью. — Что случилось? — Намджун! — Джин приседает напротив детектива и, взяв его лицо в руки, заглядывает в глаза. — Намджун, отдышись, тише. Как ты здесь очутился? «Я делаю это, чтобы не потерять тебя до конца. Ради нас. Ради тебя, меня и нашего малыша… Поэтому я какое-то время поживу у своей мамы. Я уже позвонил ей, она ждёт меня. Я очень хочу её увидеть, какими бы ни были наши с ней отношения в прошлом. Ты не давал мне сделать это, поэтому я вынужден уйти, пока ты сладко спишь. Видишь, как ужасно звучит? Прошу, не приходи, пока я не разберусь со своими ощущениями. А ты продолжай ходить к доктору Ли, ты стал таким счастливым и собранным с его помощью. Он действительно хороший врач…» — Я знаю, кто убийца… — говорит Намджун, игнорируя просьбу омеги, и поднимается со стула, отряхиваясь. Показывает Чонгуку и Сокджину дневник, что всё это время держал в руках. — Я нашёл способ его передвижения и пробрался в логово. Это его дневник. Там было письмо. Письмо от его мужа. Где сейчас Тэхён? Он может быть в опасности! Нам нужна машина, чтобы добраться к нему, быстро! — Намджун-сонбе, успокойся, — говорит Чонгук, кладя руку альфе на плечо. — Тэхён в безопасности, он пошёл к Юнги и Чимину. Намджун округляет глаза и смотрит на друга. Тело напрягается, альфа потирает голову, смиряя тревогу, хватается за телефон, набирая номер ночной дежурной группы полиции. Сокджин тем временем испуганными глазами оборачивается на экран компьютера. — Это Ким Намджун, срочно подкрепление. К адресу Ким Тэхёна! — говорит Намджун в трубку. Чонгук, чувствуя, как его мигом охватывает страх, пронзает Намджуна взглядом. — Как будете на месте, ждите моего сигнала! Не двигаться и не предпринимать никаких действий! Детектив без агрессии, осторожно убирает руку Чонгука с себя и смотрит в глаза с ужасом. Чон этот ужас чувствует, однако ждёт ответа. Вмиг становится страшно. — Сонбе… — Чонгук… — перебивает его Намджун на выдохе. — Юнги и есть убийца. «Я всё ещё люблю тебя. Люблю тебя и нашего сына. И поэтому принимаю это решение. Люблю тебя всем сердцем, Юнги.

Твой Чимин»

Экран компьютера остаётся нетронутым, среди многих неактивных пациентов выделено досье: ПАЦИЕНТ 1.03.15. ИМЯ: Мин Юнги ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ ДИАГНОСТИКИ: F43.1(последние 3 года наблюдается ремиссия); F20 ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ ДИАГНОЗ: F20 ЛЕЧАЩИЙ ВРАЧ: Чин Ли ПОСЛЕДНЕЕ ПОСЕЩЕНИЕ: 15 сентября ПРИЧИНЫ ВНОСА: перестал посещать сессии