На краю обрыва

Для некоторых жизнь заканчивается там, где начинается университет. Ведь когда ты студент, такие проблемы, как вечная нехватка денег и времени, три часа сна в сутки и тёмные круги под глазами становятся твоими постоянными спутниками. В голове не остаётся ничего кроме учёбы, хотя за этим словом на самом деле скрывается нечто большее. Апатия, страх будущего, неизвестность — это всё преследует тебя, и никакой надежды на спасение. У Алекси были лишь наушники, дешёвый алкоголь и… И всё. А ещё у Алекси был Йоэль. Наверное, Хокка стал единственной причиной, по которой Каунисвеси ещё не наложил на себя руки. Ведь если подумать, то он уже давно провалился в бездонную пропасть нескончаемой учёбы, тучи долгов и смены дней и ночей (хотя Алекси уже давно перестал понимать, какое на дворе время суток). Мэттсон не знал, сам ли он не сможет без Йоэля, или же Хокка убьётся без него, но чётко понимал, что друг без друга они не протянут. Алекси висел на краю бездны, рискуя вот-вот сорваться, но рука Йоэля, хоть и подрагивая, крепко держала Каунисвеси. Когда очередной стакан выскользнул из руки Мэттсона и со звоном упал на пол, тот тихо выругался, но продолжил неподвижно сидеть на подоконнике и созерцать красоту огней города. Ему было уже настолько всё равно, разбился ли стакан, испачкался ли пол… Ему было глубоко плевать на своё собственное состояние, разбит ли он, как этот стакан, или нет… Ему, но не Йоэлю. Ведь Хокка был единственным, кто в прямом смысле поддерживал жизнь Каунисвеси. Следил, чтоб он поел, чтоб хоть сколько-то поспал и не проглотил лишних таблеток. Он сам мог неделями не вылезать из глубокой депрессии, апатии и безысходности, но не позволял Алекси упасть в пропасть. Он крепко держал его. -Алекси… — Мэттсон вздрогнул и поёжился, когда сзади на его плечи невесомо опустились руки, но поняв, что это Йоэль, расслабился, — идём прогуляемся? Хокка был рад и одновременно удивлён, что в этот раз ему не пришлось убивать полчаса на уговоры Алекси выйти подышать воздухом, как это обычно бывало. Хотя в то же время он понимал, что тому просто всё равно. Парни шли по пустой улице, разговаривая на разные бессмысленные темы, которые перетекали из одной в другую. Всё-таки не все эмоции Алекси пропали, осталась тревога, потому он каждый раз сжимал руку Йоэля, когда слышал шорох из темной подворотни. В одиннадцатом часу ночи было уже почти темно, благо, осень только начиналась. Вдруг Алекси остановился, устремив взгляд на заброшенное здание впереди. Половина окон в нём была заколочена досками, вторая половина просто с выбитыми стеклами. Краска давно слезла со стен, а сами стены потрескались. Подумав пару секунд, Мэттсон предложил: -Давай зайдём посмотрим? Поймав вопросительный взгляд Йоэля, но получив утвердительный кивок, Алекси направился в сторону здания. Хокка последовал за ним. Зайдя в здание, парни осторожно осмотрелись. -Похоже на… больницу, — предположил Йоэль, поднимая с пола какую-то стопку бумаг. -Ага. Или на логово зависимых, — ответил Алекси, заметив в углу немаленькую горку шприцов, — ты уверен, что здесь действительно нет каких-нибудь наркоманов? -Да ну тебя, — отмахнулся Хокка, продолжая осматривать локацию, — о, смотри, кажется это лестница на второй этаж! Нужно признать, здание выглядело поистине жутко, натуральная площадка для съёмки фильма ужасов. Но, как видно, Йоэля это не останавливало, и он уже шёл к лестнице. А вот Алекси наоборот растерял весь свой энтузиазм исследовать заброшку и съежился под пристальным взглядом бетонных стен. -Йоэль, — негромко позвал он, — может обратно пойдём…? Но не успел Алекси договорить, как Хокка взял его за руку, и они побежали на второй этаж. Каунисвеси съежился ещё больше: если это и была больница, то здесь точно лечили душевнобольных. -О Господи, это же просто минное поле, — отметил Алекси, развигая ногой всякий строительный хлам, — тут же… все стены исцарапаны… Чел, а если тут вообще кого-то убили?! Йоэль? Каунисвеси тревожно оглянулся по сторонам и не обнаружил его поблизости. Йоэль как-будто испарился. В его голову моментально закрались плохие мысли о том, где он и что с ним случилось. Алекси уже был готов орать во всю глотку, но тут тень, а потом и довольная морда Хокка появилась на верхнем лестничном пролёте. -Йоэль, твою мать, Хокка!!! Ты меня до усрачки напугал! — Каунисвеси выдохнул и направился к приятелю, — ты какого хрена… Но Йоэль его как-будто не слышал. Как только Мэттсон оказался рядом с ним, он схватил его руку и потащил выше. Ничего не понимающий Алекси бежал за ним, как марионетка за кукловодом, только задавая вопросы «Что?», «Куда?», «Зачем?». Хокка не отвечал, лишь повторял: «Идём, идём!» Наконец блондин отпустил руку Алекси, и тот смог отдышаться. Кажется, они пришли на крышу. Каунисвеси заметил лишь те же завалы мусора и мрачно изрёк: -И зачем ты меня сюда привёл?.. В ответ Йоэль оперся подбородком о плечо Алекси и указал пальцем в небо: -Смотри… Мэттсон поднял голову. И увидел небо. Он смотрел на него. Не отрывая взгляда. А потом последовала детская фраза: -Это же звезды, Йоэль… Это действительно были звезды. Миллиарды звёзд. У каждого была своя звезда. Среди огромного множества. Это она. Самая яркая, близкая. Её просто нужно найти. А у Алекси были лишь наушники и дешёвый алкоголь. А ещё у него был Йоэль. И Алекси был счастлив.