Прыгая с парашютом, убедись...

Аркадий на жизнь никогда не жаловался, ровно до того момента, как прыгнул с парашютом в одежде деда Мороза. Управляя парашютом, он тогда посмотрел вниз, на первую спускающуюся Оксану, и сердце пропустило удар. Практически у самой земли она вдруг выскользнула из креплений, парашют дернулся, и неуправляемой массой ушел в сторону. Именно тогда Аркаша увидел, как Оксанка, метров с десяти, приземлилась на ноги. При такой силе удара, даже о рыхлый снег, она точно лишилась, либо пяток, либо колен, или вообще инерция удара прошла до позвонков и тазобедренных костей. Приземляясь, Аркадий видел только замершую Оксанку, которая не проявляла признаков ранения. И в тот момент он еще не знал, что случилось нечто невероятное. Зато спустя всего пару минут это невероятное случилось. — Как ты говоришь, тебя зовут? — задала она вопрос, когда Аркаша был на земле и беспокоился о ее здоровье. С этого вопроса начались первые странности, которые у Аркадия вызвали смущение, а затем и подозрение. Правда, он еще не понял, что именно так зацепило, потому как от шока и страха за жизнь, и здоровье подруги, не очень-то и отошел. Адреналин бурлил в крови, затмевая сознание и рационализм. Если ранее ее слова воспринимались скорее, как шок, то вот этот конкретный вопрос, а также интонация голоса и взгляд, уже иначе. Оксана, вдруг, стала другой. И не просто по внутреннему ощущению друга, но и внешне. Самое первое и удивительное было то, что костюм Снегурочки исчез. Перед ним стояла очень похожая на Оксану девушка, в узких штанах, высоких сапогах под колено, куртке с висюльками, какие бывают у индейцев, и с очень жестким взглядом. Одежда из кожи и меха, на руках фаланговые кольца, в носу и на брови пирсинг, чего у Оксаны отродясь не было. Также в центре лба нарисован круг мандолы, цветной, но рисунок бросается в глаза своей резкостью. Это была не Лемешева Оксана Юрьевна, а очень на нее похожая молодая женщина. Когда зрители сдвинулись с места, а оглядывалась незнакомка недолго, да и Аркадий тогда быстро приземлился и проявил обеспокоенность, женщина подняла руку и щелкнула пальцами. Вот тут-то невероятное и случилось. Щелчок пальцами раздался жестким, сухим, как удар хлыста. Зрители-дети, а также взрослые, и заказчик праздника, замерли на своих местах в тех позах, в каких начали движение. Замерли так, словно поставили на паузу кино на экране телевизора. — Кто ты такой? Кто все эти люди? — вопрос, с властными нотами в голосе, заставил тогда Аркадия округлить глаза. — И чего это ты разоделся, как Дед Чудес? После того, как он попытался объясниться, она сказала еще несколько невероятных фраз. Когда же разговор зашел о людях, и почему они спускались на землю без гравитационных воздухоходов, Аркадий не выдержал. По итогу его несдержанности незнакомка, представившаяся Оксенией Бекерман, магом восьми кругов, и по совместительству невестой герцога Аделужского, покачала головой: — Никогда не слышала, что бы пещера чудес творила что-то подобное. После разговора эта Оксения, опять щелкнув пальцами, навеяла галлюцинации заказчику, его гостям, охране, и вообще всем, кто их видел. Прибыв в пансионат, Аркадий не работал ни минуты, а только отвечал на вопросы незнакомки, заменившей Оксанку. Она не спрашивала, замешан ли в процессе их перемещения между планетами тот самый изумленный Аркадий, — а гостья не говорила про измерения, она прекрасно ориентировалась в космической отрасли, что наводило на мысли о розыгрыше, — но постоянно говорила о какой-то пещере чудес. Что это было за место, он не имел понятия, а гостья пожимала плечами, и вновь повторяла — пещера чудес. Словно это название само за себя говорило. После расспросов, а также подтверждения того, что она и Оксана — одно лицо, Аркадию предстояло целое испытание. За несостоявшийся праздник, как ни странно, заказчик заплатил щедро. Это галлюцинации на него так подействовали, и все остались довольны — дети, родители, охрана. После этого пару, которая спустилась с неба, отвезли на машине к поезду. Отсюда до города было всего полтора часа езды по железнодорожным путям. За это время Аркадий услышал раз сто, как отстал его родной мир от продвинутых маго-технических прелестей Ваксии. В какой-то момент Аркадию надоело слушать про отсталость, он и рыкнул: — Ну, так вали на свою супер продвинутую планету! Что ты тут сидишь и каждый угол грязью поливаешь? Если честно, в тот момент он совершенно забыл о том, как Оксения пальцами щелкала и творила магию на его глазах. Стресс, который у него был, нашел выход через слова. Конечно же, спустя пару мгновений он пожалел о своей несдержанности, но как ни странно, на гостью Земли это подействовало. — Прости. — Она виновато опустила глаза. — Здесь все отличается. Я, когда волнуюсь, начинаю защищаться словами. Для тех, у кого нет магического источника, и всю энергию вы берете из-под ног, в земле, или от солнца, развитие хорошее. — Твои слова звучат еще более оскорбительны, чем раньше. Ты слишком принижаешь мир, в котором ты сейчас находишься. Лучше помолчи, и придумай, как тебе домой вернуться. У нас нет магии, как ты сама заметила, и сделать пространственный переход здесь некому. После этой фразы властная Оксения, и ее предвзятое отношение к Земле, кардинально изменились. Вместо того, чтобы нести себя королевой, она превратилась в авантюриста-исследователя. Причем с детской непосредственностью. И вот эта ее непосредственность начала добивать в голову Аркадия последние болтики терпения. По прибытии в город, Аркадий решил отправить гостью в квартиру Оксаны. Все знакомые, кто встречался по дороге, воспринимали ее как настоящую Лемешеву, только странно одетую, и с чего-то вдруг проколовшую нос и бровь. Жаль, что это был не розыгрыш, потому как настоящая Оксана не умела колдовать, левитировать, и власти в ее голосе никогда не было. Оксанка была девочкой домашней, хоть и спортсменкой. В жизни никогда не командовала, просто хотела тепла и ласки, а мужики ей попадались тухлые, пользующиеся ее добротой. Оксения же, как и следует из ее имени и титула мага, привыкла командовать. Она несколько раз подавала признаки командирского тона, но Аркаша, который сразу чуял на своей холке властную руку, огрызался и одергивал гостью. Как ни странно, но на нем она магию не использовала, сразу виновато улыбалась, пытаясь понять, как ей рядом с ним себя вести. Это удивляло, интриговало, и в тот же момент заставляло держаться настороже. Приведя ее в квартиру, показав все, что там было, и как этим пользоваться, — ну как, сказал «ванная», «кухня», «спальня», да и оставил на этом пояснения, — бедный «дед Мороз» отправился к себе домой, на подумать. Вот только времени ему на приведение мыслей в порядок, как такового, и не дали. Буквально через двадцать минут, как Аркаша зашел в свою квартиру, перед ним, пьющим зеленый чай, материализовалась Оксения. От неожиданности Аркадий подавился чаем, уронил кружку на пол, разбивая фарфоровое изделие. Не из дешевого стекла, а именно настоящий фарфор! — Что это за предмет? — держа в руках нечто, напоминающее пистолет, стоя в спортивных штанах и майке, явно без бюстгальтера, Оксения с невинным видом демонстрировала прибор для личного пользования. — Какого черта ты так делаешь?! — Аркадий прошипел, потому как кричать просто не мог, голос пропал на полноценный тон. — Ты не призывай нижний мир, он тут итак вольготно себя чувствует. — Оксения стрельнула глазами по сторонам. — Земля почти не магическая планета, зато врата Нави чуть ли не раскрыты настежь. — Какие, нафиг, врата? — Аркадий зарычал. — Чего тебе от меня надо? — Что это за штука и как ею пользоваться? — поднеся к самому носу прибор, Оксения улыбнулась мягкой, доброжелательной улыбкой. у кошка кошкой, которая выпрашивает ласку или игрушку. — Это фен. Простой фен. Чтобы волосы сушить. — С тоном учителя для младших классов, Аркадий лил сарказмом на голову гостьи, которая использовала телепортацию, и нашла его персону. Она даже не знает, где живет Аркадий, но появилась в его квартире так, словно это пустяковое дело — телепортироваться туда, куда хочет. — И как он работает? — улыбка с лица девушки не сходила, и его сарказм ей был ровно побоку. Со стороны они оба поливали друг друга сарказмом, при этом один индивидуум мог легко стереть в порошок другого, просто щелкнув пальцами. — Вот так! — схватив бытовой прибор, Аркадий продемонстрировал наличие розетки, воткнул штекер в нее и нажал на кнопку. Фен ожил, зажужжал, заставляя Оксению заинтересоваться тем, как устроен этот прибор. Сначала она поиграла с кнопкой, после чего выдернула штекер, и на глазах Аркадия продемонстрировала магию. В очередной раз доказывая, что она девочка из другого мира, и ее совершенно не колышет, насколько от удивления округляются глаза хозяина квартиры, на чьей территории она сейчас магичит. В воздухе зависли части фена, которые разобрались на составляющие, просто потому что гостья манипулировала пальцами. Вот тут-то он и прикусил язык. Еще несколько секунд назад рычал на магессу, а ведь она может и на нем применить свои силы. — Не имею право. — Что? — Аркадий удивленно качнул головой назад, словно ему только что по лбу щелкнули пальцем. — У тебя на лице написано, что я могу тебе навредить. — Оксения усмехнулась. — Знаешь ли, я не из дикого мира. У нас строжайшие законы на применение магии в отношении человека. Видишь эту мандолу? — ткнула пальцем себе в лоб. — Это не просто украшение, а свод законов и правил поведения мага в обществе. — Ограничитель? — Он меня не ограничивает. Такой символ ставится на голову мага, когда тот проходит полный курс этикета и знаний законов Ваксии. На обоих ее материках закон един: вредить магией напрямую — запрещено. Это не касается магии отрицания, потому как она существует на столпах проклятий и болезни, но поджечь чей-то зад огнем, выпуская его из рук — запрещено. Ограничения снимаются тогда, когда на мага нападают. И на войне. Во всех остальных случаях при нарушении, что мандола фиксирует, маг будет казнен или лишится своих сил. — Казнен? И это не дикий мир? — Слушай, вот что ты будешь делать с магом, лишившемся здравого смысла и рассудка, который убивает на право и налево всех, кого встретит? Лечить его бесполезно, остановить крайне сложно. Выход один — казнь и решение проблемы, а также колоссальное уменьшение числа жертв, если такой маг, вот чисто случайно, сбежит из тюрьмы. — То есть, ты, при любом раскладе, меня своей магией не тронешь, так? — Ну, да. — Оксения улыбнулась игриво, качнула головой. — Подзатыльник могу дать, или навеять галлюцинации. — Но это ведь тоже причинение вреда. — Это не смертельно, это не будет опасным для тебя и твоего сознания, а также я не специализируюсь на магии кукловода. Я — магический архитектор, инженер и писарь свитков. — Она легко разделила оставшиеся неразделенные детали фена, рассмотрела его, после чего собрала назад. — Любопытная штучка. У нас эту функцию выполняют палочки сушки. Зажимаешь между ними локон, проводишь два-три раза, и волосы сухие. А здесь принцип подачи воздуха, нагрев его специальной пружинкой. Надо обдумать, — Оксения качнула головой, после чего исчезла. Аркадий присел на подлокотник дивана, опустошенный. Телепорт. Мать его за ногу, это был телепорт! Именно в этот момент он и понял, до конца, что это действительно не Оксана, а некая Оксения, маг и чья-то там невеста. Но не успел он додумать, как она вновь появилась. Но на этот раз в ее руках был тостер. В глазах же стоял азарт натуралиста, который увидел странное существо, и жаждет его исследовать. — Оно умеет жарить! — воскликнула девушка. Аркадий в тот момент подумал, что было бы проще взять и самому показать гостье принцип работы приборов быта. Сбежать от ситуации, как он интуитивно хотел, не получилось. В кино показывают, когда попаданцы на голову сваливаются, как главные герои самоотверженно их по миру водят, от неприятностей спасают, и на амбразуру законов кидаются. В кино это все выглядело смешно, в жизни не очень. Аркадий не хотел разбираться с тем, что из себя представляла магесса. Ему было категорически не интересно вводить в суть дела, учить премудростям родного мира, да и вообще он мечтал, чтобы она оставила его в покое. Аркадий, банально, хотел сбросить даму в квартире Оксаны, и пусть она сама во всем разбирается, тем более у нее есть магия, возможности создания иллюзий, а также достаточно цепкий ум. Оксения, с первого мгновения, показала себя не жителем сказочного мира, где все зиждется лишь на магии, а полноценного человеком, который знает, что есть предметы быта, есть источники энергии, законы, машины, деньги и правила поведения. Она с азартом ребенка изучала предметы быта, особенно оборудование, но в тот же момент четко осознавала, что вокруг нее чужой ей мир. И истерики у нее не было, словно она сама хотела сюда попасть, и теперь исследует полученную игрушку со всех ракурсов. И подобные мысли Аркашу посещали с каждым появлением Оксении в его квартире.