Я прочитаю твои мысли

Феликс выздоравливает полностью только через неделю. И все это время он не переставая думает о Чанбине и о том, что было в те десять минут, что они остались на кухне одни. Чанбин… читает мысли? Феликсу даже смешно с того, насколько нелепо и нереально это звучит. Но ведь это так…? Или Феликс снова сам себе напридумывал то, чего на самом деле нет, но… Разве возможны такие совпадения? Точнее, столько совпадений за несчастные десять минут? Здравый смысл говорит, что нет и Феликс склонен ему верить, но поверить все ещё сложно. Типа… Реально читает мысли? Как это, блять, вообще возможно? Ещё через день Феликс думает о том, что если Чанбин и правда читает мысли, то сколько всего он уже успел прочитать в голове Ли…? Он ведь думал о всяком разном, приличном и совсем не приличном тоже, и он краснеет, когда вспоминает взгляд Со в столовке, когда Феликс думал о том, как дрочил на тот сон. Блять. И как после такого вообще появляться перед Чанбином и находиться с ним спокойно в одной компании? Феликс приходит к выводу, что если все-таки допустить тот факт, что Чанбин читает мысли, то можно очень многое объяснить. И предложенную кофту, и завязавшуюся у них переписку, и взгляд Чанбина на шею младшего и… все остальное тоже. И вряд ли у него найдётся другое, более логичное, объяснение всему этому. А на следующий день, это было воскресенье, Чанбин пишет Феликсу сам, отчего младший несколько минут с глупой улыбкой смотрит на входящее сообщение. И как ни в чем не бывало Со делится эмоциями о прочитанной книге, спрашивает мнение об этой книге у самого Феликса, потому что именно он посоветовал ее старшему некоторое время назад. А потом Чанбин спрашивает как Феликс себя чувствует и что он ел, и все это так комфортно и непринуждённо, что Феликс расслабляется, начиная спокойно отвечать на сообщения, не ища при этом подвоха. А Чанбин решает оставить этот разговор до лучших времён. Потому что поговорить им в любом случае необходимо, но он уверен, что ничего не случится, если это произойдёт чуть позднее. А сейчас Со просто хочет общаться с младшим, знать, что у него все хорошо и читать его мысли в милых сообщениях со смайликами, потому что на большом расстоянии залезть в голову к Феликсу он, к сожалению, не может. И их общение снова набирает обороты, а неловкость в смсках исчезает вообще. А сейчас Феликс шёл в университет первый раз после болезни и на самом деле немного волновался. Потому что он точно знает, что будет вести себя супер неловко рядом с Чанбином, но надеется, что это будет не критично. А ещё теперь ему полностью надо контролировать свои мысли. На деле все оказывается не так страшно, как Ли успел себе надумать. Чанбин ведёт себя спокойно, своим взглядом сканирующим не смотрит, только лишь интересуется о том, как Феликс себя чувствует. А Ли так комфортно сейчас и хорошо, что только лишь один момент его расстраивает. Каждый день, что он болел, он постоянно вспоминал то, как хорошо и крепко Чанбин обнимал его тогда, в коридоре их с Джисоном квартиры. И Феликс так сильно хочет, чтобы это повторилось, что не удерживает свои мысли под контролем. «Хочу, чтобы он снова меня обнял. Хочу просто долго с ним обниматься…» И Чанбин, конечно же, слышит, улыбается краями губ и чувствует разливающиеся внутри тепло. Он тоже, на самом деле, очень сильно этого хочет. Обниматься с Феликсом очень приятно и тепло, и вспоминая то, как они обнимались на той неделе, когда Чанбин с Чаном заходили к Ли, Со невольно смотрит на Феликса и их взгляды встречаются, отчего младший резко смущается и отводит свой взгляд в сторону. «Бляяяять я же хотел контролировать мысли, какого хрена, ну… он же наверняка это все прочитал…» Чанбин уже не скрывает улыбку. Значит парень все-таки догадался. И от этого становится только интереснее. Потому что Чан, его лучший друг и единственный человек в окружении Со, кто знает про чтение мыслей, тоже пытался какое-то время их контролировать, что было безуспешно. В итоге Чанбин отвлекается на разговор с Баном, и Феликс только спустя минут десять понимает, что Чанбин рассказывает о какой-то книге. Вслушиваясь и вникая в разговор ещё больше он понимает, что Чанбин рассказывает о лимитном издании какой-то понравившейся ему книги, предпродажу на которую он пропустил, а изданий было крайне ограниченное количество. Чанбин грустно рассказывает, что в Корее такую книгу не найти сейчас, а Феликс только и успевает быстро открыть телефон, записывая в заметки название. «Чтож, я в любом случае думал, что подарить хёну на новый год, а тут я могу попробовать найти такую книгу в Австралии или попросить маму или сестру поискать. Конечно доставка выйдет не дешёвой, но зато Чанбину будет приятно, надеюсь..» Чанбин даже сначала не осознаёт, о чём Феликс подумал. А потом, когда видит открытые заметки на телефоне младшего, понимает, что он делает и что он будет пытаться найти. И хочется остановить его, сказать, что это пустяки и не стоит, но Феликс уже что-то очень быстро начал тыкать в телефоне и кажется искать ту самую книгу для старшего. И Чанбина это растрогало настолько, что он на долгих минут пятнадцать замолкает, пытаясь осознать то, что кто-то вот так просто готов что-то сделать для него сиюсекундно, бросая все свои дела. «Так, ну надеюсь на четвёртом сайте будет… нет, не будет. И тут тоже нет. Черт, и здесь тоже. Ладно, может быть на амазоне? Нет… В конце концов, можно попросить маму поездить поискать, или… А ВОТ, НАШЁЛ!!» Чанбин бросает взгляд на Феликса, что улыбается и, видимо, судя по тому, что он приподнял телефон выше, смотря ровно в камеру, оплатил покупку. У Чанбин сжимается сердце. Феликс…такие люди, как он, действительно ещё остались? «Доставка конечно ахуеть, но ничего, у меня есть накопленные деньги и мне не жалко. Ну, подумаешь, меньше раз кофе покупать буду. Может так термосом пользоваться начну, не зря же он дома пылится. Надеюсь, хёну понравится такой подарок.» И после этого Ли откладывает телефон, продолжая спокойно есть. Но по нему видно, что он очень доволен. А Чанбин растроган так сильно, что просто смотрит на Феликса и думает о том, что ему понравится все, что сделает младший. Особенно, если это будет сделано специально для него.

•••••

Середина декабря. Вокруг все готовятся к новому году, украшают елки, вешают гирлянды, заливают катки. А у Феликса новогоднего настроения целый ноль и нихуя, хочется смотреть грустные фильмы, ныть и, если честно, даже немного плакать. На самом деле основной причиной этого состояния стала учёба, а точнее два важных предмета, по которым Феликс железно рассчитывал на автомат. По одному предмету условие автомата - присутствие абсолютно на всех лекциях. И у Феликса так все и было, пока он не заболел, но ему даже в голову не приходило, что препод, чтобы он горел в аду, скажет, что болезнь это не причина. У Ли вообще-то справка официальная есть, все лекции записаны, и даже та, которую он пропустил, но противный старик все равно отправил его на зачёт. А Феликс абсолютный ноль в этом предмете. А по второй дисциплине у них вообще преподша маразматичка, иначе как объяснить факт того, что в начале семестра она с доброй улыбкой обещала всем автомат, а сейчас сказала, что на днях вышлет список вопросов и автоматов никому не ждать? Вопросов, к слову, было 150, и Феликсу становилось плохо только от их количества, что уж говорить про то, сколько там материала. А ещё Феликс домой полететь не сможет снова из-за пандемии дурацкой, что означает, что в этом году Новый год он будет праздновать в полнейшем одиночестве в холодной и пустой квартире, потому что Джисон поедет к своей семье. И как на фоне всего этого может быть хоть какое-то новогоднее настроение? Феликса радуют только их с Чанбином переписки и короткие тёплые разговоры за обедом по вторникам и пятницам. А сегодня среда, у Ли пар было дофига, и все сложные такие, очень энергозатратные, что даже поесть времени не было. Он только кое-как позавтракал, потому что опаздывал жутко, и перекусил шоколадкой с дешевым чаем из автомата, просто потому что кофе из этого самого автомата такой ужасный, что его невозможно пить. И теперь он совершенно без сил и настроения, голодный и уставший выходит из университета, направляясь на автобусную остановку. На улице было не сильно холодно, может быть -4 или -5, и шел крупный и красивый снегопад, что выходя из дверей корпуса Феликс застывает на несколько минут на ступеньках, наблюдая за красотой природы. А потом ещё чуть на лестнице не поскальзывается, потому что под свежим слоем снега гололёд, и идёт на выход, проходя пост с охраной. И уже собираясь повернуть направо и пойти в сторону своей остановки, Ли слышит хриплое, но звонкое: — Феликс! И парню требуется всего пара секунд, чтобы тут же узнать голос Чанбина, который он так сильно любит. На улице из-за снегопада видимость была так себе, да и Феликс под ноги смотрел в основном, потому что один шёл. Но тут он поднимает глаза вверх, видя перед собой Чанбина во всем чёрном и в черной маске на лице, отчего его глаза кажутся ещё более глубокими и чёрными. Ли подходит к старшему, и тот идёт к нему на встречу. — Привет, хен. — Привет, Феликс, ты чего такой грустный? Феликс мнётся. Он привык обычно всегда улыбаться при друзьях и знакомых, потому что совершенно не любил показывать свои эмоции, а тут его застали врасплох. А еще Ли совсем не думает о том, что нужно держать мысли под контролем, а Чанбин, конечно же, все сразу слышит. «Я просто заебался» — Д-да ничего.. просто трудный день и я немного устал. Чанбин даже по лицу Феликса видит, что это "немного" означает "очень сильно". А мысли Ли, которые он слышит, только подтверждают это. Со уточняет: — Точно ничего не случилось? «Мне всего лишь придётся сдавать зачёт, потому что препод не посчитал справку уважительной причиной, а я шёл на автомат. А ещё по второму предмету учить 150 вопросов вместо автомата, потому что преподша передумала их ставить. А ещё Новый год я проведу в гордом одиночестве, и у меня даже желания нет украшать квартиру, а так, в общем-то, ничего не случилось.» — Все в порядке, хен, спасибо, что спросил. А ты чего здесь…? Поздно ведь уже. Чанбин приспускает маску с носа на подбородок и улыбается немного, смотря Феликсу в глаза. А ещё вопросом на вопрос отвечает: — А у тебя есть планы сейчас? — Нет вроде. Я собирался поехать домой. Чанбин заглядывает Ли в глаза, смотрит так пристально, внимательно, но вместе с тем в его взгляде читается доброта и нежность. А после Со делает шаг вперёд, становясь к младшему ещё ближе и говорит то, от чего Феликс запищать готов, уткнувшись в подушку. — Тогда позволишь мне пригласить тебя на свидание этим вечером? У Феликса все внутри немеет, руки начинают дрожать и мысли в голове путаются. «Мне послышалось…? Свидание? Он сказал свидание..?» Чанбин умиляется таким искренним мыслям младшего, а сам Феликс буквы в слова сложить не может, чтобы что-то внятное ответить, поэтому просто кивает, совсем не скрывая удивленного и влюблённого взгляда. — Ты голодный? Может покушаем? «Я только завтракал… на самом деле я был готов сожрать всю столовую паре так на четвёртой, но сейчас чувство голода у меня притупилось и просто нет сил…» Чанбин не сдерживает возмущённого: — В смысле ты только завтракал? И тут до Феликса доходит одна очень важная деталь. Черт, он ведь совсем не контролировал сейчас свои мысли. А Чанбин ведь читает его, как открытую книгу. Типа… буквально читает. Ли даже не удивляется уже. — Ну я… у меня не было времени…типа…совсем. — Феликс! Да лучше на пару опоздай, но поешь. Ты во сколько завтракал? — В 8… — А сейчас семь вечера, с ума сошёл? Ты же посадишь себе желудок. Феликс чувствует себя так, будто его родители отчитывают. Чанбин видит, как он опускает грустно глаза в пол, и смягчается: — Не пропускай приемы еды, ладно? — Ладно… — Пойдём, сейчас вкусно покушаем. И Чанбин так уверенно берет руку Феликса в свою, переплетает пальцы и кладёт их руки себе в большой карман куртки, что младший мурашками покрывается оттого, как ему это нравится. «Он… взял меня за руку? Пиздец, я что в рай случайно попал, когда пост охраны проходил?» Чанбин улыбается. «А его уверенные и резковатые действия… так сексуально. Он такой идеальный…» Феликс слишком поздно осознаёт, что перестаёт контролировать мысли. Снова. А Чанбин слишком доволен тем, что слышит, все ещё стараясь не показывать виду, что он слышит буквально все. Со ведёт Ли в какое-то небольшое и очень уютное кафе с итальянской кухней, где Феликс объедается карбонарой, пиццей одной на двоих и травяным горячим чаем. С Чанбином хорошо так, спокойно и надёжно, что Феликс немного раскрепощается и сам не замечает, как от неловкого молчания они перешли к обсуждению книг, фильмов, музыки и путешествий. И было так умиротворённо и приятно, Ли искренне смеялся, шутил и любовался улыбающимися старшим, что казался для Ликса самым тёплым человеком из тех, кого он встречал в своей жизни. Чанбин платит за них обоих, и Феликсу хоть немного и неловко от этого, но безумно приятно. А Со замечает покрасневшие ушки и ловит себя на мысли, что хочет младшего зацеловать всего. А потом они идут на одну из главных площадей города, где уже вовсю веет атмосферой праздника и радости. И Феликс действительно искренне улыбается, смотря на это. Возможно все его проблемы немного меркнут сейчас на фоне этого вечера. Возможно именно после этого вечера у него появятся силы на то, чтобы со всем справиться. До нового года ещё 13 дней, а сейчас середина недели и завтра рабочий день, поэтому людей здесь практически нет, что идёт только в большой плюс к романтике. Они ходят среди красивых новогодних декораций, делают много фотографий и даже несколько совместных селок на телефон Ли, которые он будет хранить как самую огромную драгоценность его жизни. Потом доходят до не очень большого катка, где и развлекается основная масса людей. И Феликс подвисает немного, рассматривая катающихся людей, а особенно пару, что держится за руки, катаясь по кругу. Голос Чанбина звучит очень близко над ухом: — Хочешь на каток? Феликс оборачивается на него. — Сейчас? Нет. На самом деле я ужасно катаюсь, но со стороны это выглядит красиво. — Я тоже фигово катаюсь, но разве это не весело? Феликс согласно кивает. Чанбин говорит: — Хочешь сходим покататься на выходных? Если ты свободен, например, в субботу вечером? Ли смотрит Чанбину в глаза, все ещё пытаясь осознать то, что ему это все не снится. «Нихуяшеньки вообще не помню что у меня в субботу, но ради этого я передвину все…» — Очень хочу. Чанбин улыбается в ответ. — Тогда я куплю билеты дома. «О Боже блять, я пойду с Чанбином на каток, ущипните меня, кто-нибудь, я точно не сплю? Это точно реальность?» Старший только улыбается мыслям парня, поражаясь тому, что он правда может быть достоин таких чистых и искренних чувств к себе. Дальше они снова гуляют, проходясь по широкой и почти безлюдной улице, украшенной многочисленными огнями. И здесь так красиво и романтично, что Феликс хочет запечатлеть этот момент навсегда в своей памяти. А потом они доходят до небольшого ограждения, за которым продолжение новогодней ярмарки с небольшим количеством бесплатных каруселей. И тут Феликс впервые проявляет инициативу, говоря: — Пойдём покатаемся немного? Со ещё больше, кажется, влюбляется во внутренного ребёнка младшего. — Конечно, пойдём. Феликс сразу идёт к карусели с лошадками, и Чанбин только улыбается шире, когда видит светящиеся радостью глаза младшего, что уже забирается по небольшой лесенке. А после он дожидается Чанбина и ступает на крутящуюся платформу карусели, немного сначала теряя равновесие, но быстро хватаясь за одну из лошадей. Чанбин идёт за Феликсом следом, что уже направляется к лестнице на второй ярус. На этой карусели они были абсолютно одни, а на втором ярусе, кажется, их и вовсе не видно с улицы. Поэтому, когда Феликс садится на одну из лошадок, Чанбин, не долго думая, решает, что хочет сесть вместе с ним. И пока ничего не подозревающий младший сидит и смотрит за пределы карусели, потому что отсюда открывается красивый вид на новогодние декорации, Со подходит к парню сзади, говоря тихое: — Подвинешься немного вперёд? У Феликса живот скручивает, когда он понимает смысл слов старшего и его намерения. Чанбин хочет сесть на лошадку вместе с ним, и Феликс никогда не думал, что его сердце так бешено будет биться из-за чего-то такого. Да и кто он такой, чтобы упускать сейчас такую прекрасную возможность? Он максимально, насколько вообще может позволить пространство на этой лошади, двигается вперёд, всем сердцем надеясь на то, что Чанбин сможет без проблем сесть с ним. И старший садится, отчего Феликса сразу же дрожь пробирает. Чанбин резко оказывается так близко, что Ли чувствует тепло его тела даже через слои их верхней одежды. А ещё у него учащается дыхание, что очень хорошо замечает Чанбин по пару, что активно выдыхает младший. — Тебе удобно? У Феликса дыхание сбивается от хриплого полушёпота над ухом. Атмосфера вмиг становится очень интимной и безумно смущающей. «Мне ахуенно…» — Да. Чанбину так нравятся мысли парня, которые он всеми силами старается контролировать, но совсем не может этого сделать. Так мило. А ещё Со хочется быть к парню ближе. Настолько, насколько это возможно в зимнее время года. — Ты можешь облокотиться на меня. Феликс замирает. «Что… ЧТО? Он явно хочет, чтобы я не пережил эту прогулку, да..?» Чанбин усмехается вслух. А Феликс практически чертыхается от этого, потому что снова понимает, что мысли не контролирует совсем. Чанбин говорит ещё тише: — Я всего лишь хочу обнять тебя. «Я точно попал в рай, не пережив сегодняшний день, другого объяснения происходящему у меня нет..» И когда Феликс чуть расслабляется, совсем капельку наклоняясь назад и облокачиваясь о Чанбина, то чувствует руки старшего на своих боках, что утягивают его максимально на себя. И Ли одновременно с этим хочет плюнуть на все и просто откинуться головой на плечо Со, и в то же время он напряжен так сильно, что внутри все немеет. А в мыслях лишь несдерживаемое никакой силой воли: «Как хорошо, господи…» Чанбин улыбается. Потому что правда. Очень, просто невероятно хорошо чувствовать тело младшего рядом с собой, обнимать его. «Хочу, чтобы этот момент длился вечно…» Чанбин отвечает, даже не дослушав мысли парня до конца: — Я тоже. А потом делает небольшую паузу и снова шепчет младшему на ушко: — Расслабься. И после этих слов Феликс решает полностью отпустить себя, откидываясь сильнее назад и кладя свою голову Чанбину на плечо. Старшему такой расклад очень даже нравится, особенно потому, что ему открывается прекрасный вид на лицо Ли. И он рассматривает его, внимательно так. Подрагивающие ресницы, покусанные губы, веснушки. Особенно веснушки, что хоть и не такие заметные под слоем тонального средства, но их видно. И Чанбину так нравится. Кажется, что тот действительно начал использовать более лёгкое тональное средство. И у Чанбина внутри тепло разливается от осознания, что это явно после его слов. — Ты такой красивый. Феликс краснеет, буквально, за секунду, и закусывает губу от того, что чувствует слишком много сейчас. «Он считает меня красивым… Боже, я… чувствую себя таким счастливым…» А в следующий момент Ли уже не думает вовсе, потому что очень внезапно рука старшего оказывается на его голове и тянет немного вперёд, заставляя встать с плеча. Феликс сначала не понимает что не так, но следом сразу чувствует чужие тёплые пальцы на своём подбородке, которые поворачивают его голову вбок и Феликс встречается с темными глазами Чанбина, чувствуя его горячее дыхание прямо на своих губах. — Самым красивым. И в следующее мгновение Феликс чувствует себя точно в сказке, когда Чанбин целует его, мягко касаясь его губ своими. Только долгое трепетное касание и ничего больше, но у Феликса уже пустота в голове и приятное и тянущее волнение внутри, где-то в районе живота. Чанбин дольше не задерживается, отстраняется немного, и пока Феликс осознаёт случившееся, старший легкими и чувственными касаниями целует его в уголок губ, щеку и линию подбородка, после обнимая младшего сильнее и утыкаясь ему лицом в капюшон пуховика. И только спустя, наверное, минуту, говорит: — Ты так сильно мне нравишься… У Феликса снова перехватывает дыхание, он совсем не знает что сказать. Пальцы рук холодеют то ли от мороза, то ли от волнения, а мозг не выдаёт никакого адекватного ответа. И когда молчание затягивается и Феликсу кажется, что Чанбин больше ничего и не скажет, то он говорит: — Хочу, чтобы ты был мои парнем, Ликси. Если ты конечно хочешь сам… Шёпот Чанбина обжигает даже сквозь куртку, мурашки по всему телу посылает, отчего все происходящее кажется Феликсу ещё более нереальным. У него немеет даже язык, но он все равно прикладывает усилия, чтобы ответить тихое и хриплое: — Б-больше всего на свете этого хочу. У Феликса губы горят и улыбка на лице слишком счастливая расцветает, когда Со обнимает его ещё крепче и прижимает к себе. Ли смущается, чувствует, как горят его уши. А ещё думает о том, о чем раньше мог только гадать. «Его губы самые мягкие на свете, и вовсе не важно, что мне почти не с чем сравнить. Я все равно уверен в этом…» Чанбин улыбается тоже. Он чувствует себя таким окрылённым и счастливым сейчас. А ещё хочется целоваться с Ли бесконечно много и долго.

•••••

После поцелуя между ними, кажется, появляется ещё более романтичная атмосфера. А ещё для обоих было крайне удивительно, что уже начало 11 вечера. Время так быстро пролетело в компании друг друга. Чанбин конечно же вызывается проводить младшего до дома, чему тот очень рад, продолжая только немного переживать в мыслях. «А он сильно далеко живет? А я не нарушаю его планы…? Наверное из-за меня он вернётся домой очень поздно..» Чанбин считает это милым. По пути старший ещё покупает им глинтвейн, чтобы действительно согреться изнутри. А ещё видит, что от того плохого настроения парня практически ничего не осталось, поэтому решает дать очевидный совет. — Послушай, а на счёт препода, сходи в деканат и объясни там ситуацию. Уверен, что они встанут на твою сторону со справкой. Феликс сначала не понимает как старший узнал, а потом осознаёт, что Чанбин прочитал это в его мыслях в самом начале из встречи. Тогда Ли вообще не мог взять себя в руки, поэтому сейчас только благодарит Со, говоря, что именно так и сделает. Уже подходя к дому Феликса оба значительно замедляют шаг, больше даже на подсознательном уровне, растягивая момент расставания. А потом, стоя на ступеньках у подъезда, Феликс совсем не знает, что сказать, решая, что первым делом надо поблагодарить Чанбина. Поэтому говорит тихое и неловкое: — С-спасибо большое за вечер, хён. И под ноги себе смотрит, желая в душе ещё прикосновений и объятий. Ещё поцелуев. Но не решается что-то сделать сам, все ещё сильно смущаясь и совсем немного сомневаясь. «А вдруг он против? Вдруг ему не понравится..?» А Чанбин молча делает несколько шагов навстречу, уверенно обнимая и прижимая парня к себе. И тот только ближе жмётся, обнимает, вдыхает парфюм Со поглубже и думает: «Как хорошо, господи… Хочу обниматься с ним бесконечно» Чанбин желание парня разделяет. — Надеюсь, я смог немного поднять твоё настроение. «Ты просто сделал из худшего дня самый лучший день в моей жизни» Чанбин улыбается, отчётливо слыша чужие мысли в своей голове. И отвечает тихое: — Я рад. А Феликс понимает, что постепенно начинает привыкать к тому, что Чанбин читает его мысли. Возможно это даже удобно, потому что он может просто думать и не говорить. Но Чанбин с этим вот не согласен совсем: — Мне нравится слышать твой голос, Ликси. «Это обращение делает меня слишком слабым…особенно когда это говорит он. Если он так будет меня называть, то он больше ничего от меня не услышит, потому что я откинусь очень быстро..» Чанбин делает себе пометку использовать это обращение чаще. А ещё говорит спустя несколько минут: — Тебе надо идти. Феликс согласно мычит: — Мхм… И очень нехотя, практически заставляя себя, отрывается от Чанбина. Тот смотрит внимательно, проникновенно так, не даёт отвести взгляд. А стоят они так близко, что Феликс как заворожённый рассматривает каждую неровность на лице старшего, влюбляясь в него все больше с каждой следующей минутой. Мысли снова совсем не слушаются и не подчиняются силе воле, поэтому Чанбин слышит в своей голове восторженное: «Такой невероятно красивый…» И думает, что точно будет жалеть, если не поцелует парня ещё раз прямо сейчас. Но жалеть о своих действиях Со не привык, а бездействие он и вовсе себе не прощает. Поэтому в следующее мгновение двумя руками ласково обхватывает лицо младшего, наклоняется чуть вперёд и снова касается губ Феликса своими. И в этот раз целует чуть более настойчиво, чувственно и так хорошо, что Феликс немного мычит в ответ, стараясь отвечать и сжимая руками старшего за плечи. Чанбин не углубляет поцелуй, языком лезть не пытается, а просто посасывает губы младшего, держа его лицо в своих горячих руках. И Феликс просто улетает от того, как мягко, как приятно и как хорошо это чувствуется. Быть в руках Чанбина так комфортно, целоваться с Чанбином просто замечательно и Ли понимает, что будет очень, просто ужасно жадным до поцелуев со своим парнем. Чанбин ведёт, направляет и это именно то, что нужно младшему. Ему нравится быть ведомым рядом с Со, у него ноги подкашиваются оттого, как немного властно старший рукой ведёт по его щеке и на волосы переходит, немного сжимая их в руке. А напоследок, перед тем как отстраниться, Чанбин все-таки позволяет себе немного больше, начиная мягко ласкать нижнюю губу младшего языком. И когда Феликс в этом ощущении рассыпается настолько, что его можно собираться обратно по крупицам, Чанбин отстраняется, видя абсолютно расфокусированный взгляд перед собой. «Зачем он отстранился… я хочу ещё…» Со улыбается, целует легко и быстро младшего в щеку и говорит: — Обязательно будет ещё, но попозже. А сейчас беги домой, уже поздно, Ликси.

••••••

После того свидания у Феликса действительно, будто бы, открылось второе дыхание. И со справкой проблему он решил, и 150 вопросов зачёта не пугали, и вообще он ходил окрылённый такой, полный энергии, что Джисон только и говорил: — Такой счастливый, что бесишь. Феликс лишь улыбался радостно, потому что ведь правда счастливый. С Чанбином они на каток сходили, где много катались, падали вместе, смеялись и горячий шоколад пили, разговаривая по душам. А после Со снова провожал младшего до дома, нежно целуя его до дрожащих коленок и сбившегося дыхания. А потом было ещё свидание, и ещё. И удивительно находилось время. Потому что были силы делать задания по учебе наперёд, ведь мотивация в виде встречи со своим парнем была очень действующей. Его парень — Со Чанбин. Иногда Феликс щипал себя за руку, чтобы в действительности убедиться, что все это не сон. Потому что он все ещё не мог до конца поверить, когда просыпался утром и видел сообщение «доброе утро» с красным сердечком и пожелание хорошего дня. В университете, когда они с Чанбином вместе пересекались, то старший всегда крепко обнимал Ли и их объятия всегда задерживались на несколько минут, что кажется, все вокруг понимали, что это уже далеко не дружба. А ещё Чанбин улыбаться стал чаще, смеяться, что полностью рассеивало его образ холодного парня с тёмной душой. И это так нравилось им обоим. Но было кое-что, что они так и не обсудили. Чувствительная шея Феликса и чтение мыслей Чанбина. Ни один из них так и не начинал этот разговор, каждый раз оставляя на потом. Ни в переписке, не в реальной жизни. Хотя оба не один раз порывались, желая разобраться во всем до конца. И в какой-то момент Феликс начал переживать по этому поводу, потому что недосказанность, как правило, ни к чему хорошему не приведёт. Но после разговора с Джисоном он решил, что все отпустит, потому что всему будет своё время. Правда другу он не говорил о чтении мыслей, потому что… Ну потому что. Хан, вероятно, сказал бы, что Феликс головой двинулся, и он решил оставить это на потом. Когда-нибудь при случае расскажет. И вообще Ли бы хотел узнать у самого Со об этом и о том, можно ли вообще это кому-то рассказывать. А сегодня было 26 декабря и Феликс закрыл последний, мать его, зачёт. Он был в шоке, что в этом году он закончил с зачетами 26, а не 30 вечером, как это обычно бывает. И теперь до нового года, по крайней мере, он успеет хорошо убраться и украсить квартиру. Потому что теперь новогоднее настроение появилось, теперь действительно хочется гирлянд, украшений и ёлки с шариками. И одновременно с этим сегодня очень волнительный день по причине того, что Чанбин пригласил Феликса к себе. С ночёвкой. И если честно, Ли не знает чего от этого ждать. Со написал, что они посмотрят что-нибудь, вкусно покушают, отдохнут и пообнимаются, но… Феликсу кажется, что только на этом все не остановится. Как минимум, он думает, что сегодня у них состоится разговор, а как максимум, вероятно губы Чанбина окажутся на шее Феликса. И он не знает боится он этого или хочет всеми фибрами своей души. (Однозначно, второе) Вообще-то Феликс Чанбину благодарен очень. Потому что тот ведь знает про шею, осознаёт то, что это слабое место парня, но за все время после того случая в коридоре вуза Со не делал даже попыток прикоснуться к шее. Даже наоборот, Феликс не раз замечал, что Чанбин убирал руку, когда случайно клал ее близко к вороту одежды и чувствовал мурашки младшего. И это было так…. Волнующе и приятно. Феликс чувствовал уважение Со к его особенности и это было действительно то, что ему необходимо для спокойствия и расслабления. Это давало уверенности в том, что Чанбину он правда нравится таким, со всеми его особенностями.

•••••

Квартира у Со была просторная, с широкими коридорами и большой кухней. А еще красивая и очень уютная, в тёплых тонах и красивым декором. Феликсу здесь однозначно нравилось и хотелось появляться тут чаще. Он правда надеялся, что Чанбин еще не раз пригласит его к себе. И сначала все было так спокойно и хорошо. Чанбин помог Феликсу снять верхнюю одежду, дал ему теплые, мягкие и явно новые тапочки, а после они долго обнимались, стоя в коридоре. После они поели заказанную еду, что приехала почти сразу, как Ли пришёл. Курьер «очень вовремя» позвонил в дверь именно тогда, когда Чанбин крепко прижимал младшего к своей груди и нежно поглаживал по волосам. «Спасибо, очень вовремя блять…» На что Чанбин посмеялся и сказал наигранно строгое: — Не ругайся! Феликсу так нравится властный Чанбин, просто до дрожащих коленок и бабочек в животе. А после еды они убираются вместе, выкидывая все коробки и пакеты, и Чанбин говорит: — Хочешь сходить в душ? Если что, то иди, полотенца чистые там висят, можешь пользоваться чем захочешь. Феликс лишь кивает, потому что конечно хочет. И в душ сходить и в одежду чистую и мягкую потом переодеться, поэтому уходит быстро, расслабляясь под горячими струями воды. Потом переодевается в свободные спортивные штаны и мягкую оверсайз футболку, чувствуя себя комфортно и удобно в этой одежде. А затем в душ идёт уже Чанбин. Феликс пока на диван садится, телевизор включает и пытается разобраться в пультах как тут включить нетфликс, чтобы найти фильм, что они выбрали вместе посмотреть. И когда он уже со всем разобрался и взял в руки свой телефон, чтобы проверить сообщения, то слышит открывающуюся дверь ванны и шаги. Он сразу смотрит в сторону коридора, а после чуть не теряет возможность дышать, когда из-за угла выходит Чанбин. Без футболки. Тот стоит в одних лишь чёрных однотонных спортивках, из-под резинки которых виднеется резинка белья. И волосы полотенцем вытирает, выглядя при этом так красиво и сексуально, что у Феликса ещё чуть-чуть и слюнки потекут. И как бы он не старался, он все равно не может удержать свои глаза, что уже жадно рассматривают открывшиеся участки тела старшего. Бронзовая кожа, накаченные руки, идеальная линия плеч, ключицы, такая же накаченная грудь и совсем слегка виднеющиеся линии кубиков пресса. И Феликсу так, черт возьми, нравится. Чанбин накаченный, но не перекаченный, и по скромному мнению младшего, Со выглядит идеально. Мысли Ли тоже держать просто не в состоянии. Он и при обычных-то обстоятельствах с огромным трудом (не)контролирует их, а сейчас… «Какое у него идеальное тело, блять… насколько нормально то, что я просто хочу уткнуться ему в грудь лицом? А эти накаченные руки…» Чанбин улыбается. И на самом деле он даже не знает, стоит ли как-то реагировать на это…? Ведь Феликс и так прекрасно понимает, что он слышит его мысли. Но это все вовсе не меняет факта того, что ему безумно приятно. Он даже спину, кажется, сильнее выпрямляет, откидывая полотенце в сторону, на кресло, и надевая чёрную свободную футболку. «Даже не знаю рад я тому, что он ее надел, или нет…» Чанбин ухмыляется, смотря Ли прямо в глаза, и у того дрожь по всему телу проходит от этой ухмылки и от того, как горячо выглядит старший. Со подходит к дивану и садится рядом с Феликсом, протягивая к нему руку и тихо говоря: — Иди ко мне. И тут Феликс понимает, что вероятно фильм будет позже. Если вообще будет. Старший смотрит так проникновенно, внимательно, ждет и не даёт отступить. Феликс и не хочет, в принципе. Только руку свою в ладонь старшего вкладывает, пытаясь понять, что Со хочет. И тот тянет его на себя, за ногу берет, перекидывая ее через свои ноги, что Феликс сам не осознаёт, как Чанбин сажает его к себе на колени, обнимая за талию. Феликсу их положение очень нравится, хоть и это все краснеть заставляет сильно, смущает. Но и отступать не хочет, желая узнать, что будет дальше и к чему все это приведёт. «Это положение такое горячее, он осознаёт это…?» Чанбин это прекрасно осознаёт. Как и то, что так парень полностью под его контролем. Со может проследить за каждым его отведённым взглядом и сбившемся дыханием. Но при этом Чанбину совершенно не хочется как-то давить на младшего, поэтому он заботливо спрашивает: — Все хорошо? Если тебе неудобно, то можем сесть по-другому. «Блять… в таком положении мне только, разве что, думать неудобно.» Чанбин улыбается краями губ, и Феликс знает, он уверен, что старший снова прочитал его мысли. И ещё некоторое время Со молчит, Феликс молчит вместе с ним, совсем не зная с чего лучше начать. Но в итоге Чанбин уверенно начинает первым: — Знаешь… я бы, для начала, хотел извиниться за то, что было в коридоре тогда. Феликса воспоминаниями тут же накрывает, и они такие яркие, что Ли чувствует будто бы призрачные прикосновения на шее, посылающие мурашки по телу. И он не знает что ответить, но Чанбин продолжает говорить дальше: — Я чувствую себя немного неправильно от этого. Точнее, тогда я чувствовал себя так хорошо… Чанбин замолкает, и эта тишина говорит все лучше любых слов. Потому что хорошо было настолько, что мозг отключался напрочь. — Но потом я подумал, что поступил ужасно, потому что по сути я воспользовался твоей… Он не находит нужных слов сразу, поэтому делает паузу прежде, чем говорит: — …чувствительностью. Поэтому прости меня за это, не хочу быть причиной твоего дискомфорта и придушу любого, кто посмеет сделать что-то даже немного неприятное для тебя. У Феликса внутри снова, уже в который раз все переворачивается, и он чувствует подступающую изнутри дрожь. Но старается взять себя в руки, когда отвечает: — Тебе не за что извиняться. Ты ведь… т-ты… Феликс на секунду думает, что а вдруг вся эта история с мыслями часть его бурного воображения? Но все равно продолжает: — …ты ведь знал, что мне было приятно тоже. Чанбин смотрит Феликсу в глаза долгие несколько секунд, за которые парень успевает подумать о том, что ему точно все это показалось, но Со прерывает его мысли, подтверждая то, что младшего мучает уже несколько недель: — Знал. Но все равно… Чанбин делает паузу, а Феликс говорит: — Все хорошо… Я правда… очень сильно хотел этого. Старший кивает, чувствуя себя явно лучше после того, как извинился и услышал ещё раз о том, что Ли было правда хорошо. И теперь он постепенно переводит разговор к ещё более интересующей его теме - чувствительной шее парня. — Значит… чувствительная шея? Щеки Феликса краснеют слишком быстро от этого. Он взгляд вниз опускает и легко кивает. Чанбин находит это очаровательным. — Расскажешь мне? Как так вообще получилось? Ли молчит, губы кусает, а после старается ответить, по крайней мере, не заикаясь: — Это было всегда… то есть что-то типа с рождения. Просто с возрастом становилось все сильнее, ну… ты видел мои мучения по поводу синтетической ткани и чужих прикосновений. Чанбин кивает, вспоминая это. А после интересуется: — Но на мои прикосновения ты реагировал по-другому, да? Феликс кивает. — Потому что я и отношусь к тебе совершенно по-другому. А в мыслях Ли проскакивает: «Ты мне так сильно нравишься, от тебя будет приятно все…» Чанбин, в принципе, суть понимает. И пока он думает как вести разговор дальше, слышит мысли парня дальше: «Я благодарен тебе за то, как уважительно ты к этому относишься и не пользуешься, как это делал кое-кто раньше…» И тут Чанбин, кажется, понимает суть мыслей Чана про разбитое сердце. Но об этом они поговорят как-нибудь потом. — Я не трону шею, если ты сам этого не захочешь и не будешь против. Феликс в глаза Чанбину смотрит, кивает и говорит: — Спасибо, хён. Но даже не пытается скрыть мысли. «Я хочу, блять… я ужасно хочу снова почувствовать все то, что было в коридоре.» И после этих мыслей Чанбин становится уже уверен в том, что до фильма они точно не дойдут. Да и кого сейчас интересует фильм..? Повисает молчание. Чанбин теперь без зазрения совести рассматривает шею, ключицы, родинки, веснушки, и просто ждёт того момента, когда сможет каждую из них поцеловать и коснуться языком. Но Феликс перебивает его мысли. — Что насчёт тебя? Ты типа…действительно читаешь…. Феликс замолкает, ещё раз пытаясь осознать, что это реально. А Чанбин помогает, заканчивая за него и заведомо отвечая на некоторые ожидаемые вопросы. — Мысли, да. Всю жизнь умел это делать и без понятия как так вообще получилось. Просто придерживаюсь позиции, что если это у меня есть, то надо пользоваться. Феликс усмехается. — Таким грех не пользоваться, хён. Чанбин посмеивается. — Ты слышишь мысли всех людей? — Я могу слышать мысли всех людей, но слышу только тех, кого хочу услышать сам. — Ты сам контролируешь это? — Да. В детстве конечно я намучался с этим, потому что не умел, но потом научился. Феликс говорит восторженное: — Круто… И он правда так считает. Это необычно, это удивительно и это поражает. А Чанбин говорит: — На самом деле, в последнее время я стал в этом всем разочаровываться. В чтении мыслей есть куча плюсов, бесспорно, но и минусов достаточно. Я в очень многих людях разочаровался, потому что знал их настоящие мысли и намерения. И 95% людей одинаковые, однотипные и фальшивые. И только маленькая часть их всех способна быть искренними не только на словах, но и в мыслях тоже. Феликс слушает спокойно, прекрасно понимая то, о чем говорит Чанбин. — И один из таких людей - ты. Я никогда не думал, что встречу человека с такими искренними мыслями как у тебя. Ты действительно ангел, Ликси. Феликс внезапному комплименту смущается, тут же отрицая все: — Я вовсе не такой, нет. И Чанбин берет его за руки, не давая отвести взгляд. — Именно такой. Даже Чан, даже не смотря на то, что он мой лучший друг, не такой искренний в мыслях как ты. И ты поразил меня этим, правда. Я понимаю, что вовсе не приятно осознавать, что кто-то спокойно влезает в твоё личное пространство и читает мысли, но я не могу не сказать того, что действительно никогда не слышал от кого-то таких искренних комплиментов в свой адрес, как от тебя. Феликс смущается. Сильно. — Ты постоянно слушал мои мысли? Чанбин не любит врать. — Последние два месяца да. Феликс поджимает губы. И нет, ему вовсе не обидно, он не разочарован и он вовсе на Чанбина не злится. Ему даже нравится факт того, что старший многое из того, о чем он думал, слышал. Но, черт возьми, Чанбин действительно слышал многое, и именно сейчас Феликс вспоминает про тот сон. «Все было хорошо до того, пока я не вспомнил тот момент, когда думал о сне и о том, как дрочил на этот, сука, сон, ебана жизнь…». Чанбин смеётся. Феликс говорит возмущенное: — Не слушай!!! — Не могу. Твои мысли все ещё являются самыми интересными для меня. — Черт… Феликс даже голову опускает вниз, желая скрыться от этого прожигающего взгляда. Но не тут то было, Чанбин пальцами ловит его подбородок, поднимая его голову вверх, чтобы смотреть Ли в глаза. — В этом нет ничего страшного, малыш. Ты ведь думал об естественных вещах, верно? «Я либо сдохну от смущения, либо от этого его «малыш»». А Чанбин смотрит на младшего и непроизвольно губу закусывает, на что парень сразу внимание обращает. «О блять, он снова закусывает свою губу, почему он не старается, но все равно делает это вот так….». Чанбин тут же спрашивает: — Как? И улыбается, когда глаза Ли начинают бегать по его лицу и смотрят куда угодно, лишь бы не в глаза Чанбину. «Сексуально… безумно сексуально. Поцелуй меня.» И Чанбину вообще-то подразниться ужасно хочется, заставить младшего говорить вслух о том, что он хочет, но он решает, что у него ещё будет на это время потом. Потому что сейчас он сам просто невозможно сильно хочет поцеловать младшего. И целует. Руку на затылок парня кладёт и на себя тянет, сразу же накрывая его губы своими. И сначала целует так невесомо и легко, аккуратно касаясь мягких губ Ли и посылая кучу мурашек по его телу. А после постепенно начинает чуть сильнее посасывать сначала верхнюю губу, затем нижнюю, сжимая волосы Феликса в своей руке и прижимая его за талию ближе. Феликс поддаётся, отвечать старается, и с ума сходит ровно в тот момент, когда Чанбин проникает в его рот своим языком и сплетает их языки вместе. Это что-то такое, что Ли раньше никогда не чувствовал, и это так будоражит. Так невозможно хорошо и приятно, что хочется только больше, чтобы старший не останавливался совсем. И он не останавливается. Потому что такой глубокий поцелуй это действительно то, за что Чанбин готов продать душу. Потому что младший ощутимо дрожит в его руках, стонет чуть слышно и отвечает, начиная самостоятельно посасывать язык Со и сжимать его волосы в своей руке. На самом деле, у старшего тоже мозг практически выключается, когда он начинает немного покусывать и оттягивать губы Ли до того момента, пока они не начинают немного саднить. И Феликс хнычет от этого так соблазнительно и возбуждающе, что вовсе забывает о своих мыслях. «Черт возьми блять… как хорошо. Как ахуенно.. Хочу чувствовать поцелуи на шее…» Чанбин тут же отрывается от таких сладких сейчас губ младшего со звонким и очень смущающим для Феликса звуком, тут же смотря парню в глаза и продолжая немного сжимать его волосы на макушке: — Хочешь? И слегка касаясь щеки младшего кончиком своего носа ведет в сторону, обдувая кожу горячим дыханием. Также невесомо целует мягкую кожу, усыпанную веснушками, и опускается к линии челюсти, оставляя дорожку лёгких поцелуев на ней. Феликс от этих нежностей плавится, подставляется ещё больше, отклоняя голову назад и давая больше места для действий. Но Чанбин не был бы собой, если бы не начал немного дразнить. А ещё ему очень важно убедиться в том, что Ли правда этого хочет. В том, что он уверен в этом. «Очень хочу» Чанбин говорит: — И как же мне понять, что ты хочешь, если ты ничего не говоришь, мм? И снова продолжает осыпать легкими поцелуями линию челюсти младшего. На самом деле, очень хочется языком провести, засосать мягкую кожу, опуститься ниже, туда, где все особо чувствительное, туда, где от прикосновений Феликс нетерпеливо ерзать начнёт и будет совсем несдержанно стонать и просить о большем. Но Чанбин держится. Пока что. «Ты ведь слышишь…» — Совсем ничего не слышу, Ликси. И Чанбин улыбается, продолжая водить носом по нежной коже. А Феликс с ума сходит от нетерпения, потому что уже представляет то, как хорошо чувствовать поцелуи Чанбина на своей шее. И так безумно хочет их почувствовать сейчас, раствориться в этом ощущении, но старший не даёт, продолжая оттягивать момент. Чанбин продолжает: — Давай, Ликси. Всего несколько слов, и я сделаю все, что ты захочешь. Феликс жмурится. Это так сильно смущает, но он так сильно этого хочет. — Я… Сказать так просто, но почему-то одновременно невозможно. Но Чанбин поддерживает, поглаживает, продолжает оставлять редкие короткие поцелуи и говорит: — Ну..? Что мне нужно сделать, чтобы тебе было очень приятно? Мм? Феликс руку одну на плече старшего сжимает сильнее, пытаясь найти в себе силы сказать. Так просто, это ведь очень просто, чтобы получить то, чего он так сильно ждёт. «Давай, Ликс, просто скажи как сильно ты этого хочешь. Это просто…» Чанбин помогает, успокаивает. — Давай, малыш, тебе нужно просто сказать это вслух. И Феликс собирает последние остатки своей смелости, когда говорит очень тихо: - Хочу поцелуев…в шею… п-пожалуйста, хен. Но Чанбин прекрасно слышит. И он вовсе не ожидал услышать «пожалуйста», но кажется, его член очень ощутимо дергается на то, как просяще и как отчаянно это прозвучало из уст младшего. И как он может после этого не исполнить желание своего парня? Особенно учитывая то, как сильно этого хочет он сам. Одно мгновение, которое тянется как вечность, и Феликс чувствует дрожь, которую не в состоянии унять, потому что губы и язык Чанбина на собственной шее это просто слишком. Слишком хорошо. А Со не медлит, тут же кожу под ушком засасывает и начинает ее нежно сосать, сжимая Феликса в своих руках чуть сильнее. Потому что тот вздрагивает, ругается, вовсе не замечая этого, стонет и сжимает ткань футболки на плечах Чанбина сильнее. Ему так сильно хорошо. И сначала это ощущение такое яркое, сильное, что немного даже отстранится хочется, но в то же время, Феликс хочет чтобы это не прекращалось никогда. А Чанбин реакцией очень сильно доволен. Хотя он чувствует, что вероятно должен был начать более мягко, с лёгких прикосновений, но реакция Феликса на ощущение вакуума и легкого посасывания нравится ему куда больше. И Чанбин не останавливается, продолжает языком вылизывать, долго целовать, дыханием горячим обдавать чувствительную шею, купаясь в судорожных стонах младшего, что так сильно дрожит и кажется, теряет связь с реальностью вообще, потому что даже его мысли путаются настолько, что он не думает ни о чем. Чанбину так сильно это нравится. А ещё ему нравится то, что Феликс абсолютно точно очень сильно возбуждён. Со очень хорошо это чувствует своим уже почти болезненным возбуждением. Член младшего твёрдый такой, явно очень влажный, и только думая об этом, Чанбин возбуждается ещё сильнее, ловя свои мысли на том, что он вовсе не прочь использовать свой язык на возбужденной головке тоже. Но он не спешит. На самом деле, Со никогда раньше не думал, что будет настолько зависим и заинтересован в чужой шее. Серьезно, это наверное выглядит со стороны странно, но он и правда ловит себя каждый раз на мысли, что готов часами вылизывать и сосать острые ключицы и тонкую чувствительную шею. И когда Феликс, что сидит на коленях старшего, начинает немного ёрзать от давящего чувства в штанах, Чанбин усиливается, засасывая кожу сильнее, явно дольше задерживаясь на одном месте. Засосы, там точно будет много засосов. И Чанбин знает, он уверен, что от этого будут без ума они оба. А когда Феликс начинает ёрзать на коленях Со чуть сильнее, Чанбин предпринимает более решительные действия, когда кладёт руки парня на поясницу и двигает его бёдра на встречу к своим, создавая трение член о член и одновременно с этим начиная покусывать зубами шею. Феликс безудержно хнычет, стонет, практически скулит и шепчет бесконечное: — П-пожалуйста…хен… хен, пожалуйста…ещё… И Чанбину так сильно хорошо сейчас. И он конечно же делает «ещё», продолжая кусать и целовать, переходя медленно с одной стороны на другую, выбивая все больше сладких стонов из Ли. И продолжает крепко держать его за талию, проводя руками чуть ниже и кладя их на задницу младшего. Упругие половинки идеально ложатся в большие ладони Чанбина, отчего тому становится только удобнее подталкивать его на себя, не прекращая такое приятное и ещё больше возбуждающее трение. Феликс плавится, дрожит, у него сводит немного бёдра, но он действительно готов молиться, чтобы это безумие не заканчивалось никогда. Ему так жарко, так душно, совсем нечем дышать, но одновременно так хорошо, что ещё через минуту он понимает, что действительно очень сильно близок. — Черт… хен.. хен, я… «Я блять очень близко.. очень..» Чанбин на секунду отрывается с громким хлюпающим звуком от шеи, чтобы прошептать младшему в самое ухо: — Давай, кончи для меня, сладкий. И снова начинает прокусывать место на коже, от которого он оторвался. А Феликсу хватает еще каких-то пару десятков секунд прежде, чем он почувствовал судорогу в ногах и дрожь во всем теле, обильно кончая себе в штаны и чувствуя, как Чанбин кончает через несколько секунд после него, тут же утягивая младшего во влажный поцелуй. Феликс практически из последних сил отвечает, чувствуя, как пульсирует собственный член и влажность от спермы в штанах. А после от бессилия разрывает поцелуй, падая Чанбину лбом на плечо и чувствуя, как сильные руки старшего обнимают его в ответ, прижимая к себе ближе. «Официально самое лучшее, что я мог чувствовать в своей жизни, блять… как хорошо..» Чанбин улыбается, разделяя мысли Феликса. Ему тоже очень хорошо, и он чувствует, как тело накрывает послеоргазменная нега. Со шепчет тихое: — Мне тоже, Ликси. «Я чувствую себя лужей от этого обращения, что ты делаешь..?!» Чанбин лишь слегка посмеивается, поглаживая парня по спине. И после они какое-то время просто молчат, наслаждаясь друг другом, объятиями и теплом. А еще в себя приходят после такого сильного оргазма, и если честно, хочется обоим спать. Но Чанбина мучает один вопрос, который он решает задать вот прямо сейчас. — Мне просто ради интереса… Феликс тихо отзывается: — Мм..? Чанбин продолжает: — Ты можешь кончить только от ласк шеи? Если, ну… не касаться члена? «Блять…» Феликс молчит чуть больше нужного, и Со не торопит его с ответом. Он думает, что вовсе и не обидится, если Ли не ответит, это все-таки сильно смущает, но ждёт. Но на удивление Феликс говорит вслух, немного прочистив горло: — Я… не знаю. Я не пробовал… Чанбин не унимается, решая, что сейчас слишком хорошая возможность разузнать интересующие его детали. — Но когда ты сам делаешь себе приятно, ты ласкаешь шею? — Да… — Хорошо. Чанбин молчит ещё какое-то время, а после говорит, понизив сильно голос. — Хочу довести тебя до самого яркого оргазма, лишь лаская твою шею. «Ёб твою мать блять……» Феликсу стало тяжело дышать. Очень тяжело. А ведь он только представил это. Но старший добавляет: — Только если ты сам хочешь. «Хочу, блять… очень хочу» — Отлично, малыш, тогда я обязательно сделаю это. Феликсу кажется, что он это не переживёт. Но он все еще совсем, просто ни разу, не против.