Драбблы с трансформерами

      Ночь всегда становилась для них домом, приятным временем, когда они открывались друг другу. И теперь это не стало исключением. Она стояла посреди комнаты в коротком топе и в спортивных штанах, в то время как он стоял на пороге, не зная, что делать.       — Я зайду позже, — прошептал от некоего смущения Оптимус и собирался уже выйти из комнаты, когда Т/Ф, резко подбежав, схватила лидера автоботов за руку:       — Нет! — опустив глаза, сказала она. — Ты будешь здесь!       Она не понимала, что творит: тело само двигалось, слова сами воспроизводились, несмотря на её внутренний протест.  И всё же она понимала, что её влечёт к нему, она знала, что он ей не безразличен, но признаться ему было выше её сил. И сейчас, собрав всю волю в кулак, она решилась.       — Ч-чего? — Прайм уже давно был залит краской. Его тоже она влекла, но он понимал, что даже если это взаимно, то им всё равно суждено будет расстаться. Он не хотел ранить ни её, ни себя. Если они сейчас друг другу скажут о своих чувствах, то лидер автоботов будет вынужден остаться в этом мире с ней. Она ему необходима.       — Я... — решимость девушки куда-то исчезла. Т/И опустила взгляд в пол и начала шептать. А он всё слушал. Внимательно слушал, впитывал каждое её слово. — Тим, я... Кажется...       — Стой, — он грубо перебил её. — Молчи. Я знаю, что ты сейчас скажешь. Но нет. Не говори. Прошу.       Он с мольбой смотрит на девушку. Если скажет, то он сорвётся. Если скажет, то он будет полностью в её власти. Если скажет, то он останется и бросит своих товарищей.       — Тим... Я долго не могла... Сама себе это признать... — теперь она тоже, тоже смотрит на него, в его красивые светящиеся голубые глаза. — Поэтому, хотя бы сейчас, дай мне решиться самой.       Смотрит теперь не жалостливо, а с прямым вызовом, отчего он опешил. Нет. Пускай она замолчит.       — Я люб... — он не даёт ей сказать, затыкая Т/Ф внезапным поцелуем. Он был полон незнакомой ей нежности. Все, кто был до него, были грубыми — даже мать девушки не проявляла такой ласки и доброты.       Он в порыве приоткрыл её рот своим языком, проникнув внутрь. Она не ожидала от Прайма подобного, испугалась. Оптимус провёл руками по её оголённым плечам, а затем одной рукой прижал ближе к себе за затылок, а другой  переместился на спину девушки. Углубил поцелуй.       А она начала понимать и его чувства. Не может кто-то так целовать при этом не любя. Закрыла глаза и начала наслаждаться этими мгновениями вблизи последнего Прайма.       Его рука отрывается от спины, хочет переместиться на ягодицу, однако он вспоминает, что она не дала своего согласия на подобное, и отстаёт от её губ, убирая и свои руки от Т/И.       — Прости, — он чувствует себя виноватым.       Она прикладывает свои тонкие пальцы к губам, которые до сих пор ощущали его присутствие. Смотрит на него.       Мучительное молчание длится пять секунд, когда она, шагнув вперёд, хватает его за щеки и притягивает к себе. Снова поцелуй. Но на этот раз она ведущая этой игры.       Ей стало плевать на слова. Всё можно доказать физически. Он вновь её обнимает, вновь в порыве собирается переместить руку, но резко замирает, пока девушка не замечает заминки и сама своей рукой не ложит его ладонь на правую ягодицу.       Она не намерена больше сдерживаться. Оптимус это понимает. Собирается вести рукой чуть дальше по бедру. Она приподнимает стройную ногу, чтобы ему было сподручнее. Их языки танцуют какой-то неведомый для них самих танец.       Такое Т/И не могла себе представить даже в самом смелом сне. Отрывается от его рта, чтобы вздохнуть.       — Что ты творишь?! — не может понять он.       — То же, что и ты, мой Прайм, — она уверена в своих выводах. Лидер автоботов полностью ею очарован.       — Твой? — шепчет он. — С каких пор?       — С тех, когда мы влюбились друг в друга, — произнесла она.       Сказала. Всё же сказала. Он не вернётся в свой мир, не сможет.       Её бедро всё ещё было у него в руке, а сам Оптимус до сих пор обнимал Т/И. Они шептали это всё прямо друг другу в губы, отчего желания прибавилось у них двоих. Никто просто так не отступит.       — Тим? — позвала она.       — Что? — внимательно слушал он.       — Ты можешь продолжить, — уверенно глядя ему в глаза попросила, нет приказала, она.       Он опешил от такой смелой просьбы-приказа.       Но ведь... Т/И прямым текстом разрешила?        Прайм резко поднял её над землёй, подхватив её под задницу.  Понёс к кровати, где ему будет более удобнее. Она испуганно округлила глаза. Не знала, что он всё же решиться.       Усадил её на край кровати, а сам присел на корточки и замер, как будто в непонимании, что он творит. Она склонила голову, спрашивая, что случилось. Нервно помотав головой, он отвечает, что ничего, и ведёт руками по бёдрам девушки к её животу, немного раздвигая напряжённые ноги. Ей страшно. Но в то же время она с ума сходит от желания.       Он резко вспоминает, что поспешил. У Прайма давно не было партнёрши, так что это не удивительно. Шепчет:       — Прости, — и перемещается к её туловищу. Оставляет невесомый поцелуй на шее, старается не оставлять следов: знает, что другие заподозрят неладное после этой ночи.  Руками он останавливается на тонких брительках топа.       — Ты слишком много извиняешься, — вставляет слово Т/Ф, прикрывая глаза от наслаждения и запрокидывая голову назад.       Крепкая рука парня аккуратно поддевает одну из брителек, снимает её с хрупкого плеча девушки. Сразу прикладывает губы к тому плечу, целует.       А в это время уже другой брительки не стало. Расстегнул лифчик. Он ему не нужен, чтобы посмотреть на девушку полным какой-то первобытной страсти взглядом.       Она не привыкла к подобному. Старается прикрыть грудь руками, однако её руки больше ей не повинуются. Его глаза почему-то изменили свой цвет на тёмно-фиолетовый. Цвет страсти. Цвет его возбуждения. Он желает. Именно её желает.       Но в то же время он понимает, что она ещё не готова. Немного надо потрудиться, чтобы получить то, чего он сейчас хочет. Поддаётся вперёд к груди девушки, обхватывает один сосок губами, а другой массирует пальцами. Т/Ф тяжело вздыхает от неожиданности и облокачивается на свои руки, не зная, куда их ещё деть. Прайм щекочет её своим языком, зубами и пальцами, оставляя на нежной коже едва заметные следы-укусы.       — Т-тим... — стонет она его имя. Оптимус поддевает другой рукой резинку на штанах девушки, сжимает одну ягодицу. «Она ещё не готова», — говорит он сам себе. Отрывается от груди и медленно спускается вниз, уже двумя руками снимает с неё штаны, оставляя её только в кружевных трусиках, и снова гладит её бёдра.        Он чувствует её руку на своей макушке, когда Т/И начинает тянуть некоторые его пряди. Затем она падает на кровать из-за того, что Прайм резко поднялся над ней, расставив руки по обе стороны её головы. Хмуро смотрит на неё.       Нет. Он сейчас водит, а не она. Пускай она сейчас всего лишь расслабиться в его власти, позволит ему всё вспомнить, а потом уже будет водить.       — Не смей, — его голос звучит твёрдо и грубо, когда она тянет тонкую руку к его лицу, надеясь вновь его поцеловать, отчего она отдёргивает её от лидера автоботов. Приоткрывает рот, надувая губы, смотрит на него жалостливо, моля о прощении. Он опускает голову, наконец понимая, что они сейчас делают: — Мы не должны. Нам нельзя быть вместе.       — И всё же... Хотя бы один раз? — спрашивает тихо девушка, будто кто-то может их подслушивать.       — Нет, — он собирается уйти, но она снова его останавливает, завлекая в поцелуй и обхватывая его талию ногами, а шею обнимая руками. Т/Ф не даст ему уйти. — Что же всё-таки с нами происходит? — спрашивает Оптимус, отрываясь от её губ.       — Желание, — отвечает она. Парень поднимает на неё глаза. Они снова стали фиолетовыми от её слов. Длинные пальцы опускаются к тазу девушки, снимают с неё последнюю мешающую ткань, разводят её ноги в стороны и касаются её чувствительного места. Т/И аж подпрыгивает от таких действий. Она никак не могла ожидать подобного.       Закусив губу, она скулит, прося большего. Чтобы никто не смог услышать, чем лидер автоботов со студенткой занимаются, она поворачивает голову, утыкаясь в подушку, сжимая её в то же время одной рукой.       Вводит в неё один палец. Мокро. Развратно. Ей этого мало, она снова скулит. Прайм добавляет ещё один палец, растягивая её. Из неё вырывается нежный стон. Он старается запомнить его на весь актив. Это их первая и последняя ночь вместе. Он сам обещает это себе.       Водя пальцами взад-вперёд, Оптимус заставляет её продолжать стонать. По комнате разливаются хлопающие звуки.       «Она готова?» — спрашивает лидер автоботов сам у себя, а затем утвердительно кивает, вытаскивает пальцы и, смотря на неё, стягивает с себя красно-синюю толстовку, после чего и джинсы.       Девушка старается не смотреть на него, однако взгляд сам переходит на его шрамы. По середине груди парня находится один из них, очень похожий на матрицу лидерства. Поверх него висит кулон, который все принимают за эту самую матрицу. Т/Ф приподнимается на локтях, протягивает в нерешительности руку к шраму. Прайм с интересом наблюдает.       «Бедный, — думает она, наконец ведя рукой по бледному пятну, нечаянно задевая голубой кулон. — И всё же у него классное тело», — опускает взгляд чуть ниже и тут же его отводит, замечая его возбуждение.       Он ухмыляется. Ему забавна её реакция. Он приподнимает её за подбородок и целует, прикусывая нижнюю губу девушки. Попутно закидывает её ноги себе за плечи и вновь укладывает её на кровать. Открывает глаза, прижимается к ней. Она снова утыкается в подушку, приглушая стон, когда Прайм мимолётом целует её ноги.       — Как же я в тебя влюблён, — шепчет он себе. — Если бы ты только знала, как покорила меня, — Она краснеет. — Как день ото дня я прогонял это чувство при виде тебя, — продолжает он, — как был вынужден даже избегать тебя, лишь бы забыться.       — Бога ради... — просит она, — Я сойду с ума, если ты не продолжишь...       — Мы не должны быть вместе. Это наша первая и последняя ночь, — предупреждает он.       — Решим утром, — она томно вздыхает, требуя большего, нежели небольшого трения. — А пока давай не будем об этом думать?       Он кивает, понимая, что и сам уже не может сдерживаться. Медленно входит на несколько сантиметров.       — Сейчас... Сейчас будет больно... — хрипло предупреждает Прайм. И делает более быстрый толчок, растягивая девственную плету.       Девушка вскрикивает и цепляется руками за руки Оптимуса, царапая его ногтями. Он наклоняется к ней, нежно целует в щеку, пытается успокоить, отвлечь её от боли. Она мотает головой из стороны в сторону, боль не утихает.       Когда-то Т/Ф пообещала себе, что больше никогда не станет плакать. Что ж... Обещание она пока сдерживала. Хотя в глазах упорно собирались слёзы, девушка не позволяла им пойти по щекам.       — Тише... — произносит он тихо ей на ухо. — Скажешь, когда пройдёт, — его голос хриплый, приятный. Прайм еле сдерживается, но всё же терпит до того момента, когда девушка сама двигает бедрами, проверяя ощущение. Полные слёз глаза поднимаются на лицо парня, крепкая хватка пальцев расслабляется — девушка потихоньку привыкает к чувству заполненности.       — Могу я? — шепчет он.       — Кажется... — неуверенно кивает она.       Начинает медленно двигаться. Она вскрикивает. Парень же резко останавливается. Он не хочет ей навредить.        — Всё?..       — Нормально. Просто надо привыкнуть... — с какой-то каплей боли произносит Т/И.        — Я постараюсь более безболезненно для тебя, — он наклоняется и целует девушку в нос.       Снова поддаётся вперёд, но на этот раз настолько медленно, что самому становится невыносимо больно. Девушка продолжает зажиматься. Она сама понимает, что если продолжит это делать, то и дальше будет доставлять себе и Оптимусу неприятное, больное чувство. Т/Ф пытается максимально расслабиться, и это помогает. Ей больше не больно от движений Прайма, напротив, ей хочется большего. Но девушка не знает, как попросить об этом парня, поэтому просто молча смотрит с мольбой ему в глаза.       Он быстро замечает этот взгляд. Начинает двигаться чуть быстрее, но не резко, чтобы не доставить девушке неудобства. Она вновь утыкается носом в подушку, приглушая застенчивый стон. Краем глаза наблюдает за парнем. Его лицо сосредоточено, на виске вздулась венка, показывающая всё его напряжение.       Оптимус постепенно начинает ускоряться. Он, наконец, вспомнил, что нужно делать. Или же инстинкты сделали своё.       Т/И прижала ближе подушку. Её стоны становились всё громче, смелее. Низ живота девушки опалило жаром. Она выгнулась в спине, зажмурилась. Прайм глубоко и громко дышал — он тоже уже был на пределе. Парень сильно сжал пальцами ягодицы девушки так, что у неё остались лиловые следы после этого. Она запрокинула назад голову, забыв про подушку, сжала белоснежную простынь руками до боли в костяшках пальцев и выстонала его имя:       — Оп-птимус... — девушка сходила с ума, она даже не понимала, что сейчас вытворяет, пока последний Прайм вдалбливал её в мягкую кровать. Ей буквально голову снесло от того, что их могут застукать в любой момент.       — Тише... — тихо с дрожью в голосе произносит он. Лидер автоботов сам был не в себе от того факта, что под ним лежала Т/Ф, которая стонала его имя, царапала и целовала его, ругалась благим матом от своего сумасшествия. Но в то же время ему было и страшно, что их увидят, узнают, чем они занимаются. Ведь он, Оптимус, сам говорил ни к кому не привязываться, а в итоге занимается сексом с обычной землянкой из другого мира.       Близится долгожданная разрядка для них обоих.       Пара уже грубых толчков — и девушка может услышать его облегчённый стон. После чего и она не сдерживается в состоянии эйфории. Они оба тяжело дышат.       — Т-ты... Что сделал?... — шепчет Т/И, приходя в сознание.       — Что? — уточняет он в перерыве между тяжёлыми вздохами.       — Я... Тебя... — он замирает, ожидая, что скажет девушка, — Убью... Если... Забеременею...       Лицо Прайма загорелось. Он ведь действительно забыл, как заискряются люди. Оптимус в ужасе смотрит на Т/Ф, прикрывает тыльной стороной ладони рот.       — Что же делать?... — дыхание постепенно восстанавливается. Лидер автоботов действительно без понятия, что нужно предпринимать в таком случае.       — Аххах... — она тихо смеётся. — Балбес... — девушка садиться, скрещивая ноги в позе лотоса. — К счастью для тебя, над нами живут те, у которых есть экстренная контрацепция. Я сейчас.       Т/И встаёт на ноги, немного шатается на месте, ведь до сих пор не успела оклематься, берёт с пола байку парня и, поспешно накидывая её на голое тело, вылезает в окно на пожарную лестницу. Прайм только и может, что смотреть ей вслед.       — Праймус... — парень откидывается на кровать, — если остальные узнают, то мне не жить. Да и как дальше быть? Как теперь её оставить здесь? — лидер автоботов будто спрашивает совета у своего создателя, который не смог бы дать ему ответ, даже если бы мог. — Я ведь теперь... И не смогу без неё...       Он прикрывает рукой лицо, прикрывает глаза, когда слышит открывающееся окно. Это Т/И уже вернулась от «взрослых соседей». Прайм поспешно присаживается и смотрит на девушку.       Мокрые от пота волосы мирно лежат на плечах, укутанных в его одежду. По её ногам спокойно стекает белая вязкая субстанция. По лицу уже размазалась тёмная тушь. На какой-то миг парню показалось, что именно так и должен выглядеть человек после секса. Затем он замечает очень даже видные следы на шее и ключицах. Все точно догадаются.       — Ты смотришь на меня, как голодный дикий зверь на кусок домашнего мяса, — нахмурилась Т/Ф, отчего лидер автоботов быстро отводит глаза. — Тебе повезло, — сжаливается она и гладит парня по голове, — Не будет у меня ребёнка.       От его искры отлегло. Буквально повезло, а иначе все, включая и родителей девушки, задавались бы вопросом, от кого она успела залететь, если целыми днями-ночами в четырёх стенах сидит.       — Как голодный дикий зверь говоришь? — спрашивает Оптимус со скрытой улыбкой.       — Что ты задумал? — спрашивает она с опаской.       — Ничего, — он прикрывает глаза. — Просто... Просто тебе так идёт этот вид.       — Да пошёл ты, — Т/И краснеет. Девушка и сама понимает, как сейчас выглядит. В конце концов чувство стекающей по ногам спермы не даёт ей ни на секунду покоя. Да и его байка на её голом теле. И та тушь, которой она ещё с утра подкрасила ресницы. К тому же она и сама чувствовала, что сильно промокла от пота.       — Я бы... Я бы хотел бы, чтобы ты почаще одевала её... — с какой-то застенчивостью попросил парень.       — А... Так ты о байке... — успокоилась Т/Ф.       — А ты о чём подумала? — наигранно удивился Прайм. Разумеется он и сам думал о её внешнем виде в целом.       — О том, что пора бы нам поспать! — решила пропустить вопрос девушка, снимая с себя кофту. — Иначе завтра все точно обо всём узнают. Да и... Утром надо будет кое-что обсудить.       Т/И легла головой на подушку, которую чуть раньше использовала как звукоизоляцию, и выразительно посмотрела на лидера автоботов. Он повиновался её взгляду и, накрывшись с ней одеялом, прижал девушку к своей груди. Не отпустит. Он её не отпустит до конца ночи. Последней их совместной ночи.