Цикл "Изменение"

— Проснулась рано и не могу уснуть. Эль мужчина куда-то вышел.       Силея обернулась на голос, хотя слышала его только в своей голове. В одном из проемов, ведущих в зал с колодцем инис’тар, стояла чиару. Она поджала уши и похоже вся дрожала. Элтари жалобно свела брови и сочувствующе посмотрела на малышку. Делать Силее было особо нечего. Она уже несколько часов как заступила на дежурство, поудобней устроившись в кресле рядом с колодцем, где все еще находился т-арай. С каждым днем его показатели становились все лучше, и он должен был скоро очнутся. В этот момент нужно было, чтобы кто-то находился рядом. — Иди ко мне, я тебя покачаю, — Силея мягко позвала чиару.       Та, поколебавшись, робко приблизилась к элтари и ткнулась носом в подол ее платья. Силея тепло улыбнулась и, подхватив чиару под лапы, уложила на колени, мягко прижимая к себе и так же мягко поглаживая по голове и спине. Малышка перестала дрожать и постаралась прижаться к женщине сильней, кутаясь в тепло ее тела. Силея начала тихо мурлыкать какую-то мелодию, напоминавшую колыбельную и слегка покачиваясь. Вскоре по залу разлился мелодичный женский голос. Она начала напевать слова на древнем языке эль:       Там в далеких краях раскинулась матерь Саванна       На ее золотых полях растут одиночки акации       Блестит золотая трава в закатных лучах Аэтиса       Ветер шумит в ветвях зеленых одиночек акаций       Взывая к природе в сердцах       Охотников смелых и быстрых       Сверкнут золотые глаза       Удар будет их точным и быстрым       Вернутся с добычей в зубах       В норы к своим малышам их родители       Под ветвистые одиночки акации       Там в далеких краях раскинулась матерь Саванна       На ее золотых полях растут одиночки акации       Блестит золотая трава в закатных лучах Аэтиса.       Зак застыл, забыв куда шел. Эту песню он не слышал очень давно. Казалось, целую вечность назад голос Силеи выводил эту мелодию для них двоих с братом. Когда свет звезд казался чуть более волшебным, а мир состоял не только из того, что ты мог потерять.       Эль постарался замереть, не пуская свои эмоции дальше, чем было возможно сдержать собственное эмпатическое поле. Воспоминание о детстве, когда его брат был все еще рядом, было светлым, но несло столько грусти и сожалений, чувства безысходности и ощущение собственного бессилия… Не так, как тогда, когда потеря была все еще словно рваная рана. Но время не лечило. Лишь учило жить с чувством потери части себя самого.       Арнайт отошел на шаг назад, не желая, чтобы названная сестра ощутила его эмоции. Он не хотел быть причиной дополнительных переживаний — их и без того хватало. Но чистый голос Силеи не давал развернуться и уйти, словно якорем притягивая обратно, в те самые светлые воспоминания о прошлом. — Эта песня… что-то значит?       Голос, раздавшийся прямо за его спиной, застал Арнайта врасплох, и он слишком резко обернулся, чтобы тут же отступить на шаг назад. Взгляд Эрра из темноты все еще казался слишком неестественным и пугающим. — Ээ… Это колыбельная, — Зак растерянно улыбнулся, пытаясь сгладить собственную реакцию. — Я часто слышал ее, когда был мелким.       Эль замер, не зная, что делать. Чувства смешивались внутри, делая ситуацию еще сложней. И появление Эрра вызвало еще больше эмоций. Легкий страх от странного, иногда пугающего взгляда Эстаарена, сменился тянущим осознанием того, на сколько Арнайт скучал по брату. Да и взгляд Эрра, оказывается, был другим. Он словно вслушивался в голос Силеи, словно слышал что-то впервые. Словно почувствовал что-то, что не чувствовал никогда. Наверное, в детстве он видел то же в глазах Рина — его брата-близнеца. — Эту колыбельную поют детям эль и элтари. Чтобы мы помнили откуда мы пришли и знали куда идти. Что у нас есть дом, откуда мы ушли, но который навсегда останется с нами, как бы далеко мы не шагнули, — что-то внутри рвалось от странного осознания, которое Зак никак не мог сформулировать. Он вздохнул и оперся на стену, понимая, что эмоции слишком сильно его захлестнули. Что он не сможет и не должен держать все внутри. Наверное. Эрр был братом, которого он тоже когда-то потерял. А теперь нашел. Арнайт с грустным смешком съехал на пол. — Знаешь… У тебя был еще один двоюродный брат. В детстве мы любили слушать как эту колыбельную нам пела Силея. Наверное, мы так же смотрели и впитывали каждый звук тогда. Когда мы были еще… единым целым? Или просто целым был я. — Был?       Почему-то в вопросе Эрра не было знакомого Заку спокойствия. Хотя это было не оно. Он слышал такое у собственного отца, когда тот входил в модус Управляющего. Разум, говорящий через тело. Но сейчас этот вопрос показался полным сопереживания и какого-то непонятного удивления. Даже не тому, что могло бы быть. А чему-то глубоко иному. — Да. Был, — как давно Зак… нет, Арнайт, не говорил о том, что тогда произошло? Все понимали, знали и старались обходить болезненные углы. Боль, казалось, улеглась. Как и чувство собственной вины. — Он пропал без вести в процессе эксперимента по пробою ткани реальности. Так записали всех, кто тогда… не вернулся. Нам обоим было по девятнадцать лет. Теперь ему навсегда девятнадцать… Он был бы рад узнать тебя, Эрр. — Поэтому ты выбрал другое имя? — на мгновение Арнайту показалось, что он слышит даже не Эрра, а кого-то из старших. Возможно, из-за того, что услышал в этой простой фразе. В том как Эрр это сказал. Он поднял взгляд, пытаясь удостовериться в том, что перед ним все тот же Эрр, который никогда не знал никого из них. Никогда не знал того, что было у него и Эстерина. — Мне не приходилось никого терять. По понятным причинам. Но я тоже был бы рад узнать его.       Теплый взгляд янтарно-золотых глаз и протянутая рука сказали Заку больше, чем могли бы сказать слова. Эль грустно улыбнулся и взялся за протянутую руку, понимая то, что хотел сказать Эрр. Принимая немногословное сочувствие и сопереживание, и опору старшего брата. Ощущая, что за этот короткий разговор они стали намного ближе, чем за десятки лет отношений. Кажется, только сейчас Арнайт осознал, что нуждался в таком старшем брате, как Эрр. — Спасибо.       Мелодичное женское пение резко стихло. Тут же перед лицом Арнайта загорелась голограмма с коротким сообщением от сестры, чтобы она направлялся в зал, так как судя по показателям их безымянный пациент вот-вот должен был очнутся.       Силея тихо извинилась перед малышкой и встав с ней на руках, усадила ту обратно в кресло, попросив пока что не покидать его. Элтари, как всегда, сняла с себя лишнюю одежду, оставшись только в тонкой полупрозрачной тунике и спустилась в колодец, где на поверхности священной воды лежал т-арай. Она заглянула в его красивое лицо с идеальными чертами, ожидая пробуждения. Чиару, которая послушно сидела в кресле, приподнялась на передних лапах-руках и вытянула шею, с любопытством заглядывая в колодец. ***       Сознание приходило странным мерцанием. Словно его очень долго не было. Свет пробивался под дрожащие веки частыми рывками, словно он пытался смотреть на стробоскоп. Тихая мелодия, которая проникала в его сознание, звучала идеально правильно. Он нахмурился и понял, что тело его не слушается. Но вместо паники внутри все заполняло спокойствие.       Все тело ощущалось… словно его не было. Лишь легкое покачивание на чем-то мягком давало понять, что все-таки он что-то чувствует. Он попытался потянуться вглубь собственной памяти, но все укрывала странная пелена, продираться за которую было сложно. Словно он шел в гору совершенно уставший. Но песня… и голос… Все это вызывало что-то внутри. Что-то смутное, приятное и болезненное одновременно. — Вы очнулись, — на лице Силеи появилась добродушная улыбка и она чуть склонилась над незнакомцем т-арай, осматривая его. Говорила она на чистом т-арайском языке, так что пациент должен был ее понимать. — Добро пожаловать обратно. Не волнуйтесь, вы в безопасности. Как ваше имя? — одновременно с вопросом женщина приказала включится записи, чтобы делать пометки в карте пациента. Ей было необходимо оценить уровень спутанности сознания и насколько сильна была амнезия.       Смутный образ возник перед глазами, которые все еще не адаптировались до конца. Он удивился, что смог их открыть в принципе, так как тело все еще ощущалось чем-то странным и слишком эфемерным. Расплывчатый образ некоего серебряного облака со странно знакомым голосом. Он моргнул, пытаясь сбросить пелену со взгляда, стараясь сосредоточить взгляд на той, которая склонилась над ним.       Она говорила на чистом т-арайском без малейшей примеси акцента, который бы мог что-то сказать. Вот только что именно мог бы сказать ему акцент он не смог вспомнить. Словно обрывки памяти плавали в его сознании, совершенно ни к чему не приводя и никак между собой не связанные. Он вздохнул и вновь моргнул. — Благодарю вас за столь своевременную информацию. Я крайне признателен за нее, — его собственный голос показался ему странным. Словно он был его собственным и в то же время совершенно чужим. Так ли звучит его голос? — Мое имя…       Он замолчал, осознавая, что не помнит, как его зовут. Кто он? Удивительно, что это осознание не вызвало у него ужаса и непонимания. Словно все было нормально. Ведь забыть кто ты — это естественно. Наверное, его брови должны были нахмуриться, но вместо этого он вновь не ощутил ничего конкретного. Лишь серебряное облако наконец начало складываться в цельный образ.       Глаза, заполненные галактикой, и заостренные уши вкупе с сияющей световыми точками кожей. Он понимал, что перед ним… точнее над ним стоит женщина-элтари. Ее лицо показалось ему смутно знакомым, вызывающим где-то в памяти что-то вроде щекотки. Словно он мог вот-вот вспомнить что-то важное. Или кого-то важного. — Прошу меня простить. Моя память, боюсь, повреждена. Я не могу назвать своего имени.       Силея вздохнула и на миг в ее глазах отразилась какая-то легкая грусть, но она продолжала улыбаться. Очевидно, пациент воспринял ее речь и даже понял, но вот сам с трудом произносил слова и вся его речь была сбивчивой, с обрывками слов, хоть ему наверняка казалось обратное. Элтари мельком посмотрела куда-то в сторону, на подошедшего Зака. — Не переживайте, Ваша память не повреждена, просто нейроны Вашего мозга еще не адаптировались после глубокого криогенного сна из-за того, что возникли некоторые проблемы при пробуждении. Но мы с коллегой сумели вам помочь, — Силея мягко коснулась лица мужчины т-арай, чтобы осмотреть. Ее глаза слабо засветились. — Открытие глаз произвольное, четыре балла по шкале от одного до четырех. Речь спутанная, но пациент понимает обращенную речь. Четыре балла по шкале от одного до пяти, — начала говорить она, словно кто-то записывал ее слова под диктовку. — Можете, пожалуйста, попробовать поднять руку? — снова обратилась элтари к т-арай. — Криосна?       Что-то тревожное мелькнуло в сознании, но он все еще не мог понять, что именно. Он попытался поднять руку, но так и не смог ощутить ничего. Как и повернуть голову. Все казалось спокойным, словно он попал просто в хорошую клинику. Нет. Не в клинику. К самим элтари на их родную планету. Иначе откуда бы тут была одна из них? Такая… знакомая… Коллега. — Прошу прощения за дерзость, но Вы не могли бы сказать, где я нахожусь?       Почему-то именно эта информация сейчас казалась ему очень важной. Словно от нее что-то зависело. Но что? Что ему сейчас это должно дать? Уймет ли эта информация что-то тревожное, что он ощущал так же смутно, как и собственное тело? — Вы находитесь в безопасности, — Зак осторожно устроился на краю колодца, подобрав под себя ноги. Голографические мониторы выводили всю информацию, которую можно было собрать о состоянии т-арай дистанционно. — Сейчас это наиболее важная информация в вашем состоянии.       Силея подняла голову и хмурым взглядом посмотрела на Арнайта. Тот в ответ почему-то отрицательно покачал головой. — Это мой коллега, который помогал с Вашим лечением, — Силея снова мягко улыбнулась мужчине т-арай, про себя отметив, что его речь стала немного улучшаться. На кончиках своих пальцев она ощущала как его нейроны ускоряют бег, укрепляя связи. Но сигналы, приказывающие выполнять двигательные функции, пока что были слишком слабы. — Двигательные функции отсутствуют. Один балл по шкале от одного до шести, — снова продиктовала элтари. — Мой коллега прав. Сейчас главное для Вас знать, что Вы находитесь в безопасности. И это место останется таковым столько сколько потребуется. Мое имя Силея. Я авгур, целитель. Вы знаете, кто такие авгуры? — Конечно, Эл’Виан. Благодарю за помощь, которую вы вынуждены мне оказывать, — он попытался вдохнуть поглубже. Может быть, запах что-то ему расскажет. Что-то пробудит в его сознании. Голоса не пробуждали. Лишь голос Силеи был смутно на что-то похож. Другой, мужской, явно принадлежал т-арай. Но что т-арай будет делать… где? — Мы на… на Элтарионе?       Это название выплыло из плотного тумана, словно частичка какого-то знания. Но опять оно не было ни с чем связано. Лишь какие-то смутные ощущения какой-то правильности и логичности выводов. — Нет. На другой планете, — мягко ответила Силея и улыбнулась. То, что он вспомнил название ее родины, говорило о том, что амнезия лишь частичная и знания об окружающем мире присутствуют. — В убежище, возведенном мной… Вас нужно переместить в постель. Я уже все подготовила, — она попыталась переключить внимание т-арай на что-то другое. — Я доверяюсь вам, Эл’Виан, — он хотел бы кивнуть. Хотя бы кивнуть, раз уж его тело больше ему не принадлежало, пусть и временно, как сказала элтари. — Но почему-то мне важно понять, где я нахожусь. Моя… память может быть восстановлена? — Вам необходимо время. И положительные триггеры, — Зак мягко улыбнулся несмотря на то, что т-арай не мог его видеть. — Возможно, как только вы сможете встать, память начнет возвращаться. — В самом деле, — Силея вновь многозначно взглянула на Арнайта. Затем вновь переключила свое внимание на т-арай. — Но все должно быть по порядку. Сейчас Вам лучше побольше отдыхать. Телу и разуму нужны силы.       Она убрала руки от мужчины и ее глаза потухли. Отступив на пару шагов, она провела рукой над поверхностью священной воды и под т-арай начало растекаться что-то металлическое, похожее на лужу ртути, подныривая под него и постепенно приобретая форму доски-носилок. Аэроборд поднялся над поверхностью вместе с мужчиной и начал медленно двигаться к краю колодца. И когда достиг его, Силея, сопровождая борд, поднялись по узким деревянным ступенькам источника, продолжая не спеша двигаться к кровати, похожей на больничную, которая стояла неподалеку, под навесным сплетением растений. Аэробор ненадолго завис над постелью и затем медленно опустился на нее. После чего исчез так же, как и появился, оставляя мужчину лежать на кровати. По бокам, очерчивая небольшую комнатку вокруг ложа, начали разворачиваться гигантские листья, создавая импровизированные стены. — Вот так, — Силея мягко улыбнулась, укутывая т-арай тонким одеялом. — Я дам Вам снотворное, чтобы вы спокойно отдохнули и кое какие лекарства. Затем, когда поспите, я или мой коллега Вас проведают, — Силея повернулась к Арнайту, сделав зовущий жест головой. — Если что-то случится, зовите Силею или меня, — Зак подошел к их общему новому пациенту и мягко улыбнулся, как принято у т-арай. — Меня зовут Арнайт тайе Р’райте. — Эль? — что-то внутри отозвалось искренним удивлением. Он ожидал увидеть точно не эль, но ошибиться было невозможно даже с все еще мутным зрением. Безупречный т-арайский у эль. Словно такое было невозможно. Но почему — он не мог вспомнить. — Благодарю за ваши усилия, Эл’Виан Силея и тайе Арнайт…       Говорить становилось сложнее. Усталость накатывала медленно, но неотвратимо, заставляя веки тяжелеть, а тревожность отходить куда-то в глубь сознания.       Силея поправила одеяло мужчины т-арай, затем еще раз проверила показатели и уровень подачи лекарств. Как-то строго посмотрела на Зака и, отодвинув один из листьев-стен вышла, позвав с собой и названного брата. Остановилась лишь, чтобы надеть платье. — Нам нужно поговорить, Арнайт. В помещении для приема пищи, — хоть тон голоса Силеи казался нейтральным, но она всегда называла своего брата по имени, когда была недовольна им или злилась.       Они вошли на кухню и Силея мягко попросила Эвру, который высунулся из своего кокона, чтобы тот присмотрел за малышкой чиару, которую она оставила в кресле в зале. Тот вылетел из кокона с таким видом словно ему поручили самое важное и ответственное дело в галактике и покинул помещение.       Элтари обернулась к названному брату и, приподняв одну бровь, строго на него посмотрела. — Почему ты не дал мне сказать ему правду, Арнайт? Хотя бы частично. Это могло бы стимулировать его память. — ма-Силея, ты ведь прекрасно знаешь, что он т-арай.       Зак устроился рядом со входом в кухню, опираясь на стену плечом. Ровно так, чтобы отделять Силею от выхода. Не то, чтобы он действительно опасался чего-то. Он прекрасно видел показатели т-арай и там неоткуда было бы взяться силам. Но он надеялся показать этим нечто иное. — Дом э Вэ-и, можно сказать, единственный, у кого слова не расходятся с делом. По большей части. Но другие — ты сама отлично знаешь, что такое их политика, — Арнайт сделал т-арайский жест, обозначающий философское понятие о принятых решениях и избранных целях.       Силея вздохнула и закатила глаза. — Знаешь, маин’Арнайт, ты иногда слишком хорошо копируешь Этэ’эйна. Он часто говорит, что за каждым решением скрывается лишь одно истинное желание, помимо тысячи ложных. Т-арай не так прямолинейны, в отличии от родичей эль, — решила уколоть она и покачала головой. — Я так же хорошо и даже лучше знаю, кто такие т-арай, — в ее голосе послышалась едва заметная то ли обида то ли горечь. — Но наш незнакомец дал мне повод сказать ему больше. У него присутствует часть генетических маркеров Дома э Вэ-и. И ты знаешь, мой народ не разбрасывается своими технологиями налево и направо. Как я уже сказала, то, что у него есть имплантаты, говорит о том, что ему было оказано великое доверие. — Несомненно. Но это было шестьсот больших циклов назад, ма-Силея. Проверить мы сможем лишь когда попадем домой, насколько это доверие не было предано, — эль сложил руки на груди и вздохнул. — Да, у него есть маркеры, которые похожи на маркеры дома э Вэ-и. Но ты сама видишь, что части не хватает. А часть утрирована. И я даже не могу сказать, что это может означать. — Именно, он был в криосне шестьсот больших циклов. Я не думаю, что он как-то причастен к недавним интригам с Домом э Вэ-и и уж тем более с Институтом. Да, нам может не хватать знаний о генетических маркерах т-арай, чтоб делать такие выводы, — тон Силеи стал более жестким, и она нахмурилась из-за того, что ее названый брат не желал с ней соглашаться. — И он назвал имя моей матери, когда меня увидел. Мы должны ему сказать хотя бы часть правды, чтобы стимулировать его память. — А с памятью к нему вернется именно то, что может усложнить нам все. И ему в том числе, — Арнайт не собирался уступать. — Мы не можем знать, что именно он вспомнит. А я не телепат, чтобы читать его мысли. Более того — это будет незаконно. А иначе мы слишком рискуем, ма-Силея. И даже не собой. — Маиндор, послушай. Нам как раз и нужно, чтобы он вспомнил и начал говорить, — не унималась элтари. — Он не в том положении, чтобы играть с нами в политические игры с правдой и ложью. Шестьсот больших циклов! Это огромный срок, — Силея не заметила, как начала в порыве раздражения повышать тон голоса. — У него нет информации о том, что происходит сейчас. Его жизнь полностью в наших руках. Тем более моя мать может его знать и что-то может рассказать Сэртэн. У нас все преимущество. А если что-то пойдет не так, то отвечать за это буду только я. Если тебя так волнует, что это может задеть других. Беру всю ответственность на себя. — Ты не можешь взять все на себя, ма-Силея, — Зак отрицательно покачал головой. — Тут уже вступает в силу то, что я псионик высокого уровня. Моя задача защитить тех, кто подлежит защите. Я не уверен, что этот мужчина не вернет со своей памятью и опыт сокрытия информации. Никто из нас тут не может прочесть память, никто из нас не может сказать врет он или нет. Пойми, даже если дать ему всю информацию — каков шанс, что это не сломает его? Кто из нас знает, почему он оказался в криокапсуле? Дать ему информацию куда более безрассудно, чем ждать какая именно часть памяти вернется к нему. — Ты иногда забываешь с кем разговариваешь, Арнайт. Уж кто, а ты точно не можешь мне говорить, что я могу и чего не могу, — Силея хмуро посмотрела на названного брата, а ее тон прозвучал строго и жестко, словно она отчитывала кого-то из помощников. — Мне каждый день приходится принимать решения, от которых зависят миллионы жизней! Я тоже защищаю свой народ и тех, кто нуждается в защите и помощи! И ты называешь меня безрассудной?! — в голосе элтари звучала обида. Она еле сдержалась чтоб не припомнить кучу того безрассудства, что раньше творил сам Зак. — Память этого т-арай все равно накроет его штормовой волной и будет еще травмирующей, когда он поймет, что отстал от мира на шестьсот больших циклов. Лучше будет, если это будет контролируемо. — А что это, Эл’Виан, если не безрассудство? — Зак выпрямился, больше не опираясь плечом на стену. Его голос был все так же спокоен, но интонации стали более серьезными. — Ты хочешь дать ему в руки карты, не зная, как он их будет использоваться. Что это, если не безрассудство в _нашей_ ситуации, Силея?       Внутреннее сдерживаемое раздражение от непонимания и половины слов, которые Эрр слышал в разговоре с т-арай начало перерастать во что-то смутно неприятное. Он остановился, так и не дойдя до кухни, все еще всматриваясь в созданную Силеей импровизированную «палату». Эмоции, которые доносились из кухни, вначале казались странными. А потом подстегнули то, что он не любил в себе. Это ощущение, когда им управляло что-то внутри его сознания, сидящее так глубоко, что он не мог это контролировать. И оно никогда не срабатывало.       Это непонятная, неподконтрольная необходимость, словно двигала им изнутри. Он в пару шагов оказался на кухне, осознавая, что привлекает к себе все внимание. — Хватит, — он старался сдержать рык в собственном голосе, но он, похоже, шел откуда-то изнутри. Эрру это не нравилось, но ощущение, что сейчас так было необходимо, было выше его силы воли. Он видел обращенные на него взгляды Силеи и Зака и где-то изнутри шло понимание, что все происходит так, как требуется. — Вы тратите время на необъективную распрю, конфликт в условиях неизвестности. Вы уверены, что это именно то, что необходимо здесь и сейчас? Каждое слово отдавало изнутри чем-то неизвестным, словно пульсируя в пространстве его головы и нервов. Словно внутри него было что-то, что резонировало с тем, что он делал. Или же он делал то, что требовало нечто внутри его головы, внутри его нервов. Эта пульсация даже не ощущалась, она просто осознавалась на грани сознания и словно бы передавалась через его слова окружающим. — Прекратите и подумайте. Силея и Зак удивленно переглянулись. — Управляющий, — после небольшой паузы в один голос произнесли они. Неприятную атмосферу их недавнего спора как ветром сдуло. Их словно остановила жесткая рука, накрывшая все вокруг своей тенью. Словно это была рука самого бога. Эти ощущения казались странными и новыми для Силеи, никогда раньше она не чувствовала подобного приказного давления от Управляющих эль, только лишь их присутствие. И это ощущение исходило от Эрра. — Твой ген Управляющего начал просыпаться, — уже тихо и более развернуто произнес Зак, все так же с удивлением смотря на брата. Пульсация утихала, словно изменение настроения и эмпатического фона было достаточным. Непонятное _понимание_ так же исчезло, оставляя после себя лишь пустоту и недоумение. Эрр помнил, что раньше с ним подобное случалось, но оно ничего не давало, кроме ледяного карцера в лучшем случае. — Что? — он всматривался в лица Силеи и Зака, пытаясь понять, что именно произошло и почему они так быстро сменили разгорающийся конфликт на спокойствие. 8.0.1-альфа сомневался, что его слов было бы достаточно. — Не понимаю. — Этот ген… — Силея на секунду замолчала, обдумывая объяснения, — он есть только у тех представителей из генолиний, которые потенциально могут вступить в совет Управляющих и возглавить всю расу эль, — элтари перевела взгляд на названного брата, предлагая ему продолжить. Он мог лучше пояснить что это, так как его отец и он сам являлись носителями этого гена. — Это ген, позволяющий управлять эль, — Арнайт послушно ответил, пытаясь подобрать слова. — Он передается не всем, а исключительно в тех линиях, где он давно присутствует. Это позволяет влиять на находящихся рядом эль. Один Управляющих способен повлиять лишь на нескольких особей, но иногда большего и не нужно.       Все это звучало для Эрра странным. Совершенно неосознанным, словно решение о его рождении принимали совершенно не задумывающиеся о последствиях индивиды. — Я надеюсь, что у меня этого генома нет, — он резко вдохнул и медленно выдохнул, стараясь убрать поднимающуюся изнутри злость. — Иначе я не могу объяснить, как можно было додуматься передать такие гены такому как я. — Такому как ты? — уточнила Силея. Она отошла назад, отыскав рукой позади себя стул, подобрала подол платья и села на него. Ее все еще подкашивало странное чувство удивления от того, что она ощутила контроль Управляющего на себе. Элтари в принципе не должны были такого ощущать ни от одного Управляющего. — Все логично. Один из твоих отцов, — она сделала небольшую паузу, прежде чем произнести имя, — тайе Эрсейте, является носителем этого гена. Поэтому он закономерно передался и тебе. Но то, что ген активировался — такого не должно было быть. Насколько я знаю, сейчас эль не нуждаются в замене одного из Управляющих. Но если бы и нуждались, то им бы скорее стал твой отец или кто-то еще из старших носителей этого гена. — Зачем они передали этот геном мне, — внутри закипала ярость. Не на Силею и не на Зака. На ситуацию, где он оказался с такими возможностями непонятно где. С геномом, который надо было заблокировать, чтобы он не появлялся в этом мире. Цепи, сковывающие его неизвестностью, теперь сковывали его еще и ответственностью, которую он не просил. — Я… знаю, кто мои родители. Как они умудрились передать это мутанту вроде меня?! — Ты такой же «мутант», как и я, Эрр, — Зак покачал головой, пытаясь поймать взгляд Эрра. Тот, казалось, смотрит откуда-то изнутри собственного черепа немигающим, неприятным взглядом. — Я тоже создан искусственно, собран «вручную» из ДНК родителей. Как и многие другие эль. Этим ты никак не отличаешься от любого другого, созданного в проекте. И так же, как и я обладаешь этими генами. Просто у меня они не активны. — Их можно деактивировать? — Эрр мгновенно перевел взгляд на Арнайта, надеясь услышать положительный ответ. — Почему они активировались у меня?       Силея чувствовала, как в Эрре начинает разгораться ярость, не на них с Заком, словно Эрр злился на самого себя. Но она решила ничего не делать. В этой ситуации он должен был справится сам, как бы ей не хотелось его успокоить. Это была часть его, и он должен был ее принять. — Предположу, что это произошло раньше, до того, как мы встретились, — решила ответить за место Арнайта Силея. — Ты оказался в крайне экстремальной стрессовой ситуации, это могло спровоцировать подготовку к активации гена. И когда ты и когда рядом с тобой появились твои родичи, то есть мы, и случилась эта ситуация со спором, ген перешел в рабочее состояние. Нике с Айтарионом не давали таких поводов, поэтому твой ген Управляющего «молчал». А вот мы… — она с укором посмотрела на Арнайта. Хотя сама чувствовала вину в том, что не разрешила ситуацию менее спокойным способом. — А насчет деактивации я не знаю, — элтари замолчала, смотря на названного брата. — Ген нельзя деактивировать. Но, говорят, можно контролировать, — Зак покачал головой. Он сам ощущал исходящие от Эрра эмоции, словно разрывающие его самого изнутри. То, что было для них самих совершенно естественным, для Эрра было совершенно непонятным и Зак не знал, как именно разрешить ситуацию. — Мой отец… По крайней мере, у него иногда получалось это делать. Не всегда, но, возможно, он сможет помочь тебе с этим.       Все это звучало совершенно непонятно и 8.0.1-альфа ощущал, как мир вновь становится зыбким и шатким. Словно и без того сложную картину встроились совершенно неконтролируемые вещи, которые он не понимал и не мог предупредить. Где-то внутри горечью ощущалось странное чувство, которое он вновь не смог определить. С этим надо было что-то делать. — На что реагирует этот ген? — он глубоко вдохнул, пытаясь убрать все эмоции и сосредоточиться на чем-то более понятном. Хотя Эрр и не был уверен, что он сможет понять объяснение, но ему нужно было на что-то опереться. — На ситуацию, которая требует изменения. Конфликт, который будет негативно влиять на общество. Или если необходимо принять какие-то решения, в которых не должны участвовать эмоции, — Арнайт послушно ответил несмотря на то, что сейчас действия Управляющего он не ощущал. Он хотел успокоить Эрра, убрать этот взгляд, словно его старший брат был не более чем механизмом или марионеткой. Взгляд, который ощущался подсознательным страхом, сейчас отдавался в теле совсем не веселой агрессией, а бесконечным отчаянием. — Не являясь активным Управляющим я не могу сказать большего, потому что сам не испытывал ничего подобного. А отец не говорил ни о чем более, пытаясь описать происходящее. Прости.       Внезапно на руке Силеи и Арнайта зажегся индикатор, который оповещал о том, что их пациент т-арай начал проявлять активность. — Не может быть! — вслух воскликнула элтари. — Его под лекарствами даже Рулианский великий шторм не сможет разбудить!       Она вскочила и быстрым шагом выбежала в коридор, прошмыгнул рядом с Заком и Эрром. Следом за ней дернулся и Зак, как-то обеспокоенно взглянув на Эрра.       Силея с тревожным видом откинула в сторону листок-штору и подошла к постели, на которой лежал мужчина т-арай. Как она и думала, он по какой-то причине не спал и посмотрел на нее удивленным и немного затуманенным взглядом. — О чем, я должен был подумать? — т-арай казался озадаченным и непонимающим что происходит. — Подумать? — непонимающе спросила Силея, попутно проверяя показатели подачи лекарства. Она остановилась и посмотрела на т-арай. — Подумать о чем? Что Вы имейте ввиду?       Т-арай с тяжестью закрыл и вновь открыл глаза, словно пытаясь сам себе ответить на этот вопрос. По его лицу было понятно, что он сам в замешательстве. — Прошу меня простить. Возможно это… последствия, — он слегка нахмурил брови и через мгновение тут же расслабил мышцы лица. Он смотрел за спину медику-эль, на стоящего там другого, золотоглазого эль. — Ты… сказал мне подумать…       Он попытался улыбнуться, но его глаза закрылись, словно он вновь провалился в глубокий сон.