Жимолость

      Холодный промозглый ветер заставлял листья деревьев противно шелестеть. Мужчина стоял перед этими гигантами, которые пугали своей тенью и звуками, доносящимися из глубины. Руки мелко подрагивали, пытаясь успокоиться, он сжал их в кулаки, дабы придать себе хоть немного уверенности. Это ведь сон. Почему только сон настолько реалистичный?       Капельки пота скатывались за воротник, доставляя дискомфорт. Рубашка неприятно липла к телу, хотелось сигануть в реку, чтобы смыть с себя это противное ощущение. Только подумав об этом, деревья раздвинули свои огромные ветви, предоставляя путь к журчащей и светлой водице, которая выделялась на фоне чёрного леса с изредка белыми пятнами, исчезающими как только на них посмотришь.       Река текла медленно, не вызывая опасений, но только на первый взгляд. Хоть она и была кристально чистой и прозрачной что-то всё-таки останавливало от купания в ней, например, то, что виделось прямо в тёмной пучине. Там что-то плавало и оно уж точно не было дружелюбным.       На противоположном берегу стоял старый заброшенный домик, около которого росли яркие подсолнухи, смотрящие на солнце, которое возникло совершенно неожиданно. Обернувшись, мужчина увидел, как теперь гиганты-деревья стали не такими пугающими. Мимо пролетели бабочки, послышались звонкие голоса птиц, а также рычание диких животных.       Внезапно появились людские голоса, смех и пение. Кажется, что всё хорошо. Ступая на мелководье, ничего не изменилось. Радость и уверенность медленно вливались в сердце, даря надежду, в которой нуждался. Всего три шага и подсолнухи уже приветливо машут своими желтыми лепесточками.       — Моё Сияние, где же ты? Девочка моя! Где ты? – приближался женский голос, надрывно зовущий. Вмиг всё было изменилось: река вновь стала опасной, так ещё и течение стало очень сильным; лесная чаща затемнилась, показывая красные глаза, следящие за каждым движением, готовые напасть в любое время. За спиной зашевелился дом, который стал с самой крыши осыпаться, давать трещины, а подсолнухи рядом с ним стали увядать, приклоняясь к земле.       — Сияние! Где ты? Прошу! Скажите, что с ней всё хорошо! Моя девочка, моя милая девочка.       Мужчина услышал всплеск в воде, резко обернувшись, по воде проплывало женское тело, которое было совсем живым, но не двигалось. Глаза были закрыты, кудрявые волосы разметались по всей водной глади, а руки крепко сжали расписанную шкатулку, которая открывалась сама по себе. В ушах застучали набатом, казалось, что сейчас он оглохнет, хотя лучше было бы ослепнуть, чем видеть то, что происходит. Руки тряслись, пытаясь хоть как-то с ними совладать, мужчина схватился за свою рубашку, но в порыве надорвал рукав. Это было не так уж и страшно, если сравнивать с тем, кто выбежал на берег.       Женщина громко рыдала, закрывая ладонями лицо, её тело тряслось от горя. Яркое красное платье струилось за ней, словно хищная змея, готовая вот-вот напасть. Волосы собранные в длинную изящную косу, растрепались от бега сквозь ветви и кусты. Не дойдя и до речки, она упала на колени, сгибаясь, прижимаясь к траве.       — Прошу, верни моё Сияние! Моё милое Сияние! Она не виновата! – новые всхлипы заставили её тело трястись и надрывать голос. — Моя ласковая девочка! За что её? Почему именно её?       — Это грустно, – булькающий голос прозвучал совершенно рядом. Мужчина вздрогнул, взглянув в сторону реки, где недавно было тело девочки. — Она ведь не виновата.       Мальчишка сидел на песке, протянув ноги вперёд, опуская их в мелководье. Вся его одежда была мокрой, как и его волосы, повисшие сосульками вдоль лица. Смуглая кожа отливала пугающим синим оттенком, который встречался у утопленников. Глаза не моргали, внимательно наблюдая за женщиной.       — Кто тогда виноват? – это был не его голос. Словно само подсознание произнесло это за него, не доверяя ему в этом деле.       — Те, кто не слушал, – в лёгких мальчишки была вода из-за чего его слова тяжело было разлечить, — те, кто подвергал себя опасности, но за это поплатились их близкие люди.       — Моё Сияние! Мой Свет! Почему именно Вы? Почему? – за спиной женщины появилась высокая статная лошадь, из глаз которой шли слёзы, омывая подол платья. Она ткнулась мордой в плечо своей хозяйки, поддерживая.       — ОНА не даст им пропасть. ОНА поможет.       — Кто ОНА?       — Та, кто отвечает за порядок природы. – резко взгляд мальчика уставился на мужчину, который задержал дыхание, увидев, что глаза ребёнка полностью белые, из них сочится мерзкая темная болотная жижа. — Имя ей – Ла Мадремонте.

***

      Кошмар пробудил мужчину, заставляя его подскочить на гамаке, завертеться в нём, но удержаться, не позволяя себе упасть. Крысы, спящие недалеко от своего хозяина встрепенулись, почувствовав неладное. Они пытались определить, что могло так сильно напугать, ведь даже самый страшный кошмар не давал такого состояния, как сейчас: крупные капли пота стекали по лбу, шее, плечам, пропитывая пижаму, состоящую из свободных шорт и рубахи. Приложив ладонь ко лбу, мужчина прикрыл глаза, глубоко вздыхая, стараясь унять озноб.       В своей комнате он начал ночевать совершенно недавно. В начале предпочитая диван в одной из комнат Каситы, но Мирабель забеспокоилась за его здоровье, когда тот уснул в неудобном положении, в котором онемела рука и заболела спина. На все заверения, что с ним всё хорошо племянница отмахнулась, решив помочь своему дяде обустроиться в комнате с полным комфортом, к этому делу в начале подключилась Джульетта и Луиза, а после прибежал Антонио, которому обо всём доложил тукан, тут же через минуту пришёл Камило, ему стало интересно, что происходит. Только Изабеллы с Долорес не было, так как одна проводила время в полях, пытаясь дальше развить свои способности, а вторая хорошо проводила время с Мариано. Но они позже тоже добавят что-то своё в интерьер.       Бруно и впрямь стало комфортно находится в своей большой комнате. Стены не были такими мрачными, холодный каменный пол не заставлял носить чуть ли не постоянно сандали. Большой ковёр с узором песочных часов в середине, а по бокам красовались яркие цветы, животные, выглядывающие из зарослей, дружелюбно улыбались. На стенах висели рисунки, ленточки, цветочные лозы. Возле входа стояли горшки с кактусами, которые красиво цвели. Всё это успокоило сердце, которые недавно колотилось, словно бешенное.       Бруно был рад вернуться в семью, хоть неловкость и скованность всё ещё присутствовала. В некоторые моменты ему хотелось сбежать за стены, дабы не видеть взгляды в свою сторону и шёпотки, которые проникали в кости и разум, доставляя ещё больший дискомфорт. Но Мирабель всегда появляется рядом, когда неприятные чувства накрывают волной. Поэтому он старается дальше жить в своей комнате, появляться на завтраках, на улице, хоть это и самое сложное. Только праздники с горожанами пропускает, ведь многие ещё не приняли его возвращение, как и то, что он предсказывал им.       Бруно встал с гамака, подошёл к длинному комоду, в котором должна храниться его одежда, но той было очень мало. Достал из маленького ящичка полотенце и в специальном тазике с водой, который он наливал каждую ночь для таких моментов, намочил его, начиная протирать лицо, шею, плечи, руки. Всё то, что вспотело очень сильно. Вздыхая, понял, что пижаму придется тоже сменить, так как она неприятно липла к телу и пахла солёным потом.       Взгляд зацепился за один из зелёных кусочков, который сиял, привлекая всё больше внимания. Бруно понимал, что ему вновь нужно заглянуть в будущее, ведь этот кошмар был неспроста. Так ещё тот мальчик обронил имя, которое когда-то он слышал, а если точнее ему рассказывали, читали об этом. Но это было так давно, что всё и не вспомнишь.       — Ла Мадремонте, – вслух произнёс, дабы хоть что-то проснулось в памяти. Вот только ничего не вышло, кроме того, что крысы неожиданно замерли, навострив уши.       Как только мужчина сделал шаг назад, так все грызуны отмерли, словно всё было нормально. Бруно знал, что не справится без помощи Антонио в понимании своих питомцев. Ещё ему нужно взять себя в руки и произвести видение. Он сможет это сделать. Он справится.