Моментами друзья

Сначала плавно волной пошла действительность, потом воздух стал колючим и жестким. Что-то колотилось в грудной клетке и стремилось самым неприятным образом выбраться наружу. Рвота подступала к горлу, но задерживалась где-то внутри, заставляя ненавидеть своё существование каждой молекулой собственного организма. Дышать было тяжко. Вдох-выдох. Резко и часто. Лёгкие наполнились неприятной вязкой тревожностью. Руки и ноги обмякли. Появилось стойкое ощущение, что конечности не приспособлены для совершения какой-либо работы. Кто-то нашел Уилла в таком состоянии посреди коридора у доски с объявлениями. Он взял бедолагу под руку, аккуратно поднял с пола и повел в сторону комнат. Почему «кто-то»? Потому что в тот вечер, кроме своего имени, бедный Т. Спирс не помнил ничего. Был не в состоянии помнить. Окружение казалось ему враждебным, способным причинить боль, но только не незнакомец. От него исходила волна спокойствия и тепла. Где-то краем подсознания парень понимал, на утро будет ещё хуже, будет стыдно и неловко, будет тошнить, а может даже вырвет. Какой позор, его, прилежного ученика, пришлось нести до собственной кровати. Но сейчас озябший Уилл охотно тянулся к источнику приятной ауры. Ему было не до репутации. Только голова коснулась подушки, юноше стало ещё хуже. Взгляд не фокусировался ни на чём. Комната превращалась в мутное пятно. Более того, паника усиливалась. Уилл почувствовал, тепла незнакомца становилось все меньше. Он беспомощно поднял руку и сразу же уронил её на кровать. Рот его приоткрылся сам собой. Вроде как, парень попытался издать какие-то звуки и даже связать их в слова. Но ясность мысли пропала и возвращаться к пьянющему студенту не собиралась. Речь Уилла не имела никакого смысла. Из глаз капнули одинокие слезинки. И тут тепло вернулось. Оно окутало Т. Спирса полностью и сразу же укачало. Уголки губ слегка дёрнулись. Шинигами закрыл глаза и провалился в сон. Вот он и дома. Утро Уилла выдалось тяжелым. Он очнулся с ужасной головной болью, разбитый, слабый. Его руки дрожали, а в желудке, такое ощущение, велись ремонтные работы. От утренней зевоты чуть не стошнило. Но есть причины не до конца ненавидеть собственное пробуждение – он дома, он в своей постели, он не наделал глупостей. Обрадовавшись собственному благоразумию, Т. Спирс спокойно перевернулся на другой бок и закрыл глаза. - Доброе утро, сладкий,- Грелль улыбнулся во все 32, - Как спалось? Парень лежал рядом, в одной лишь рубашке, с книгой в руках и даже не думал отводить от неё взгляд. - У тебя есть ещё пол часа до начала занятий. Советую привести себя в порядок, - Он шумно перелистнул страницу. Уилла передёрнуло. Во-первых, казалось, его слух стал чувствительнее если не в 100, то в 120 раз. От звука касания бумаги о бумагу по коже побежали мурашки. Во-вторых, глупостей он, похоже, наделал и не мало. Юноша медленно сел в кровати. - Скажи, мы ведь не…,- Т. Спирс с надеждой смотрел в глаза собеседнику. Грелль лишь вопросительно поднял бровь. Он ждал пока Уилл закончит фразу, зная, как ему неловко об этом спрашивать,- п-переспали? - Переспали?, - Сатклифф наигранно прикрыл рот рукой и вытаращился на соседа. Его голос задрожал, - Аах, позволь уточнить… т.е. мы, я и ты, переспали? Прям вот без одежды? Занимались сладкой любовью? Тра… - ДА, ТВОЮ ЗАГРОБНУЮ, НЕ РВИ МНЕ ДУШУ! Улыбки шире, пожалуй, было не найти. - Нееее,- довольно протянул он,- Мои любовники, обычно, не просыпаются одетыми… Уильям выдохнул, но на всякий случай проверил, есть ли на нем хоть что-то. Сосед же с видом победителя, спокойно вылез из постели и пошел собираться. Лицо всё ещё пекло от стыда и, возможно, удара(?). Кто знает, к чему привели вчерашние пьяные приключения. Уилл откидывается на подушку и болезненно стонет. Осознание приходит не сразу… До занятий пол часа. Он резко вскакивает, и невыносимая головная боль укладывает его обратно. - Знаешь, что я читаю, Уилли?,- В руках у парня небольшая красная книжица с бархатной обложкой. Он подходит ближе к кровати, уже полностью собранный, и опирается на край лестницы, - «5 способов избавиться от похмелья». Увлекательное чтиво, как по мне. В твоей ситуации очень бы пригодилась пара советов… Т. Спирс приподнимается, укутываясь в одеяло. Солнечные лучи жгут ему глаза, и лицо его кривится. Никогда бы не подумал, что от света может тошнить. - Я не могу показаться на лекции в таком состоянии… - Решено! Начинаем лечение,- Сатклифф перелистывает страницы в поисках нужных строк. Наконец, он останавливается, прочитывает несколько строк и уходит в соседнюю комнату, а после возвращается с пивным бокалом в руках. В таре что-то красное и дурно-пахнущее, -Первый пункт: нормализация водно-солевого баланса. Пей! Уилл с неохотой принимает напиток. Он сначала пристально вглядывается в жижу, морщит лоб, затем делает маленький глоток. - Это томатный сок? - Томатный коктейль, - Поправляет его юноша, наблюдая как маленькие глотки постепенно становятся большими и бокал стремительно пустеет,- Монгольский рецепт: томатный сок с маринованным глазом овцы… Уилл закрывает глаза, в надежде забыть, что он только что выпил и не испачкать простыни содержимым желудка. Его покачивает. - Бодрит, скажи,- Грелль довольный забирает бокал из рук бедолаги и вновь открывает книгу. Т. Спирс с недоверием смотрит на соседа,- Второй пункт: вывод токсинов из организма. «Неплохо помогает контрастный душ – чередование холодной, теплой и горячей воды». К этому Грелль готовился заранее. Из-за спинки двухъярусной кровати он достал ведро. Не успел Уильям среагировать, как тут же оказался облит ледяной водой. Жнец весь промокший до нитки сидел в своей постели без малейшей идеи, как вести себя в такой ситуации. Единственное, что он смог выдать – громкий, возмущенный крик. В своём положении Уилл напоминал мокрую крысу: холодный, трясущийся, с бегающими глазками. Сатклифф медленно приближался к нему. Он убрал мокрые пряди со лба и коснулся губами кожи. - Ох, ты прям сильно замёрз,- Сочувственно произнёс он, - Тебя надо согреть… В ход идет второе ведро. На удивление, вода в нем была ещё холоднее. - Кстати, горячую воду отключили… Уилл не выдерживает и вскакивает с кровати. Он хватает «обидчика» за ворот рубашки и притягивает к себе. Грелль не теряет самообладание. - ДА ЧТО ТЫ ВООБЩЕ ТВОРИШЬ? СКОЛЬКО МОЖНО ИЗДЕВАТЬСЯ НАДО МНОЙ, САТКЛИФФ!?, - Его трясет. Как же хочется оставить пару синяков на бледном, самодовольном лице. Собранный, воспитанный парень надрывает голосовые связки, - ТЫ ЭТО ИЗ ВРЕДНОСТИ, ДА? ИЗ-ЗА ТОГО, ЧТО Я ОБОШЕЛ ТЕБЯ В РЕЙТИНГЕ? Юноша спокойно убирает с себя чужие руки. На лице вновь появляется ухмылка. - «Издеваюсь»? Дорогой, если бы я издевался, ты уже был бы звездой кампуса. Лежал бы под доской с объявлениями и светил пьянющей рожей, умирая от похмелья, - Он делает шаг назад и отходит к письменному столу. Тоном напоминает учителя младших классов, отчитывающего нашкодившего первоклашку, - Если бы я издевался, не стал бы помогать, не стал отпрашивать тебя с занятий. Я бы не провел ночь в чужой постели, потому что кому-то спьяну, видите ли, страшно, -Уилл моментально почувствовал себя виноватым и до ужаса одиноким,- Если бы я желал тебе дурного, не предупреждал бы не пить с Уэсли Нортом, которому, кстати, не плевать на дурацкое место в учебном рейтинге. Отпустил бы без чтения нотаций и попыток переубедить. Т. Спирс сел на мокрую кровать и подпёр лицо руками. Какое там первое место, он не тянет и на последнее с его-то умением разбираться в людях. Он и подумать не мог, что такой милый парень, как Уэсли мог бросить кого-то в людском баре. Одного. Среди смердящих пьяниц и гулящих девиц. При всём при этом, сволочь-Сатклифф оказался человечнее многих смертных, живых и когда-либо живших. - А коктейль, «душ» - это так, жизненный урок, - Грелль подмигнул собеседнику, накинул на плечо пальто и направился к выходу. - Стой,- окликнул его сосед,- Ты куда? Обиделся? Прости, я… - Я вернусь через три часа, - Грелль остановился в дверях, накидывая на плечо сумку, - Остальные 3 пункта: восстановление нервной системы, плотный завтрак и лечебные процедуры,- перебил его парень,- Дальше и сам справишься. Начни с третьего. Ложись спать. Самое обидное, Уилл понял, когда, буквально, упал на мокрую постель. Голова больше не болела и во рту не сохло. Утренние издевательства пошли на пользу. Похмелье отступило.