Protected

после

      Солнце ещё заливало землю золотыми лучами, когда оно начало садиться, опускаясь немного ниже огромных парапетов и шпилей возвышающегося замка, который величественно стоял в центре Камелота. Хотя рабочий день закончился, вечерняя активность только начиналась: люди появлялись на улицах и на территорию замка, возбужденно переговариваясь между собой.       В дни после битвы раненых лечили, мертвых хоронили и оплакивали. Умерших оказалось гораздо меньше, чем многие ожидали, — чудом их число сократилось благодаря удивительному свету, который пронесся по Камелоту в слухах и историях, которые вскоре стали мифами. Джордж стал легендой в своем собственном праве. А теперь Камелот был в безопасности, его жители возвращались в свои дома, в воздухе витало возбуждение.       Сегодня вечером должен был состояться пир.              — Пир, — горько пожаловался главный повар среди хаоса на кухне. — Менее чем через неделю после того, как замок был почти разрушен.       — Но он не был уничтожен, — с усмешкой сказала его помощница, ее руки и фартук были испачканы мукой. — Вот почему будет пир.       — Все равно. Король Клэй мог бы дать мне чуть больше времени на подготовку, — возразил повар, но он не был по-настоящему зол. Никто не злился. Празднования проходили по всему городу — по всему королевству, на самом деле — и перед радостной атмосферой было трудно устоять.        Война с Мерсией закончилась, и Камелот был в безопасности.                 — Воу, воу, воу, — сказал Бэд, промчавшись через Большой зал. — Сапнап, слезай оттуда. О, боже мой!       — Что? — спросил Сапнап с вершины лестницы, где он помогал прикреплять украшения на потолке. — Я помогаю!       — Тебя буквально только что зарезали, — забеспокоился Бэд с пола, держась за нижнюю часть лестницы, как будто для того, чтобы укрепить ее.       — Мне уже лучше, Бэд, — сказал Сапнап, но когда он наклонился чуть выше, чтобы попытаться приколоть гирлянду, ему пришлось слегка поморщиться от боли в груди. — Ой. Ладно… может, эти целебные зелья не мгновенно помогают.       — Это буквально то, что они тебе сказали, — сказал Бэд, но когда Сапнап спустился на землю, он лишь одарил его небольшой, облегченной улыбкой, пока вокруг них суетились другие люди, занятые приготовлениями.       — Не знаю, поблагодарил ли я тебя, — сказал Сапнап, внезапно смутившись. — За то, что помог мне во время битвы.       Бэд бросил на него взгляд.       — Сапнап, — сухо сказал он. — Без обид, но ты очень глуп, если думаешь, что должен благодарить меня за то, что я позаботился о том, чтобы ты не умер. Отдай мне должное как другу.       Сапнап засмеялся и положил руку на плечо Бэда.       — Я хочу, Бэд. Правда.                                                                                   — Ты можешь поверить, что мы не можем пойти на пир? — ворчал Томми из Мерсии.       — Не думаю, что это было бы очень уместно, — весело сказал Туббо, продолжая мыть посуду. Сейчас они вдвоем жили в мерсийском замке; после того как Круг был фактически распущен, Уилбур взял на себя управление страной на время, а возможно, и навсегда.       — О, неважно, — сказал Томми, прислонившись к стене и наблюдая, как Туббо занимается своими делами. — Нам тоже не очень-то подобает помогать им. Можно было бы и поучаствовать в веселье.       — Уилбуру здесь есть чем заняться, — сказал Туббо.       — Но мы же не Уилбур.       Туббо остановился на секунду.       — Это… в общем-то, хорошая мысль.       Томми выпрямился и посмотрел на него с блеском в глазах.       — Мы можем одолжить у кого-то лошадь. Будем там к ужину.       Туббо выглядел нервным.       — Они… они нас впустят?       — Разве они нас впустят, — насмехался Томми, хватая Туббо за запястье и оттаскивая его от кухни, не обращая внимания на его писк. — Туббо, я личный друг короля Клэя. Они позволят нам делать все, что мы, черт возьми, захотим.                          Сильвия устраивала свой собственный, частный праздник.       В ее очаге тепло мерцал огонь, и она напевала, расхаживая по кухне и доставая из печи буханку свежеиспеченного хлеба. Окна были открыты, занавески развевались на ветру, и впервые за несколько десятилетий она использовала свою магию без ограничений, закрыв дверцу духовки и используя небольшое заклинание, чтобы наполнить комнату ароматом лаванды.       Пока хлеб остывал, а она ждала, пока закипит кастрюля с водой, Сильвия пошла в свой сад. Ее растения цвели с наступлением весны, желтые бархатцы и красные розы, ветви жимолости окружали ее. Именно здесь Сильвия всегда чувствовала себя ближе всего к земле и к своей магии; здесь она всегда чувствовала себя ближе всего к своей дочери, даже после ее смерти.       — Если бы вы видели, что сделал ваш сын, — сказала она бризу, ее глаза наполнились слезами, — Вы бы так гордились им.       Ветер, раздувающий ветви, звучал почти как ветряные колокольчики.                  Мерсианские мальчики добрались до Камелота как раз вовремя, чтобы пробраться в Большой зал на пир, и хотя Томми отлично справился с задачей проложить себе путь внутрь, на самом деле ему не так уж много пришлось сделать; было достаточно суматохи и волнения, чтобы двое мальчиков остались практически незамеченными.       Зал превратился в огромную столовую, длинные столы заполнили пространство, которое совсем недавно занимал военный стол, уставленный яствами, такими же роскошными, как на любом из королевских пиров. В зале было много дворян и гражданских лиц, рыцарей и слуг, все ели за одними столами, делились вином и рассказами о прошедших днях.       Томми и Туббо сразу же схватили тарелки с едой, уселись в дальнем углу и с весельем наблюдали за ходом празднества; из противоположного угла доносились звуки музыкантов, а один особенно громкий рыцарь по имени Эрет рассказывал историю битвы группе детей неподалеку.       — Волшебный свет остановил нападение злых колдунов, — сказал он величественно, — А затем мы отбивали их один за другим, пока они не отступили — и Камелот был спасен!       — Волшебный свет, — насмехался Томми над Туббо. — Отдай Джорджу должное.       — Кстати, ты его не видел? — спросил Туббо, сканируя толпу. — Или Короля Клэя?       — Если подумать, то нет, — Томми почувствовал настоящий укол беспокойства. Он слышал, что Джордж серьезно пострадал, и хотел знать, все ли у него в порядке.       Ему не пришлось долго гадать. Двери Большого зала распахнулись под торжественный звук труб, и все люди поднялись на ноги под бурные аплодисменты, когда король Клэй вошел в двери. Рядом с ним, слегка прихрамывая, но живой и улыбающийся, стоял сам Джордж.       Томми вскочил на ноги рядом с толпой и закричал достаточно громко, чем заслужил несколько взглядов от тех, кто был ближе всего к нему — и от Джорджа, который, казалось, узнал это приветствие, и его глаза нашли Томми в толпе. Джордж выглядел озадаченным, увидев его, но все равно усмехнулся и слабо помахал ему рукой.       — Это мой мальчик, — прорычал Томми, когда Клэй и Джордж прошли через столы, заметив, как Джордж слегка прислонился к руке Клэя, словно используя его для равновесия.       Клэй повернулся и жестом призвал всех к тишине, и в толпе воцарилась тишина.       — Нам есть что праздновать сегодня вечером, — сказал король Клэй, его голос был бодрым. — Наше королевство в безопасности. Война окончена. И — как многие из вас слышали и теперь понимают почему — магия будет восстановлена в Камелоте.       Было большое ликование.       — Процесс восстановления магии на наших землях будет непрерывным и сопряжен с рядом трудностей, — продолжил Клэй. — И поэтому я решил, что мне нужен советник — кто-то, кто поможет мне следить за магическими делами. После… долгих раздумий, — сказал он, вызвав несколько смешков, — Я решил, кто должен быть этим человеком.       Он повернулся к Джорджу, который опустился перед ним на одно колено в движении, напоминающем посвящение в рыцари.       — Джордж, — тихо сказал Клэй, так что Томми едва мог его расслышать.       — Они что, думают, что они единственные два человека в комнате? — пробормотал он Туббо, который хихикнул.       — Клянешься ли ты защищать Камелот своей жизнью и использовать свою магию только для защиты его народа и тех, кто беспомощен и нуждается в помощи? — сказал Клэй, его голос звучал теперь более отчетливо.       — Я клянусь, — сказал Джордж.       — Тогда встань, — сказал Клэй, — Как первый придворный колдун Камелота.       Хотя Клэю пришлось помочь Джорджу встать на ноги, эффект был тот же. Как и аплодисменты.  

***

      И конечно же, поскольку Уилбур всегда знал, что Томми собирается сделать, прежде чем он мог это сделать, Томми нашел в своей дорожной куртке письмо, адресованное королю Клэю. В тот же вечер он с позором доставил его, наблюдая, как король бегло просмотрел его, а затем улыбнулся и поблагодарил Томми за доставку. Письмо гласило:         Его Высочеству, королю Клэю из Камелота:       Война закончилась, и наша первоначальная причина для переписки подошла к концу.       Я надеюсь, однако, что мы будем поддерживать связь. Помнится, я говорил с вами вкратце о возможном союзе, своего рода; о другом виде правления, менее зависимом от войн и наследства для поддержания себя. Возможно, пришло время положить конец этим старым королевствам.       Я бы хотел, чтобы мы обсудили эту новую систему управления в ближайшее время. Тем временем, я надеюсь, что наши королевства смогут насладиться периодом мира.       Наконец, я решил сообщить вам, что Техноблэйд и его спутник покинули Альбион в поисках новых земель для исследования — и, возможно, для завоевания. Хотя, похоже, вы двое нашли взаимопонимание — я бы не хотел, чтобы вы жили в страхе перед новой нежелательной встречей.       С наилучшими пожеланиями и, как всегда, солидарен,       Король Уилбур из Мерсии.       P.S. Вы можете оставить Томми у себя до тех пор, пока вы можете его терпеть.

***

      Пиршество затянулось до самого вечера, еда была вкусной, а вино лилось щедрым потоком. Но еще долго после того, как последние пьяные пирующие нашли дорогу домой — после того, как Джордж нашел Томми и Туббо пустую комнату для гостей, где они могли переночевать перед возвращением в Мерсию — после того, как в замке погас свет, оставив его темным и мирным, в нем все еще оставалось одно зажженное окно, два голоса, шепчущие в тени.       Дрим и Джордж свернулись калачиком рядом друг с другом на кровати, прислонившись к изголовью. Голова Джорджа покоилась на груди Дрима, а рука Дрима обхватывала его плечи. Огонь в очаге начинал тускнеть, и Джордж поднял свободную руку, чтобы зажечь его, побуждая пламя к жизни. Он все еще привыкал к тому, как использовать магию без света, сопровождающего его движения, но в какой-то степени ему это нравилось; теперь он мог чувствовать пределы своей силы, и они были безопасны. Он все еще был элементалем; его магия никогда не покинет его.       — Расскажи мне другую историю, — сонно пробормотал Дрим, его рука запуталась в волосах Джорджа. — Ту, которую я не знаю.       Джордж хмыкнул и задумался над этим вопросом, его бровь скривилась. Затем его глаза загорелись.       — Однажды я ударил медведя камнем.       Лоб Дрима сморщился, и он недоверчиво рассмеялся.       — Что?       — Мы были в лесу, — сказал Джордж. Он все еще мог представить себе это, ясно как день. — Только ты и я. Ты шел впереди меня, и я наткнулся на огромного медведя, он взревел, зарычал и, казалось, вот-вот готов был меня выпотрошить…       — Ты все выдумываешь, — сказал Дрим, его тон был задорным.       — Клянусь, это не так, — сказал Джордж, хихикнув. — Я был в такой панике, что просто — наколдовал камень и стукнул его по голове.       Это вызвало настоящий смех у Дрима, такой, от которого Джордж всегда чувствовал тепло.       — Ни за что.       — Я сразу же вырубил его, — продолжал Джордж, — И понятия не имел, что делать. Ты ничего не видел, так что я просто… я просто оставил его!       — Ты оставил его в лесу?!       — Что еще я должен был сделать? Как я собирался объяснить тебе это? — настаивал Джордж, хотя и не мог удержаться от смеха при этом воспоминании. Он так нервничал в то время, так боялся, что Дрим узнает о его поступке. Это было так давно.       — Кажется, что это было целую жизнь назад, — пробормотал Дрим, повторяя мысль Джорджа.       — Я знаю, — сказал Джордж, повернув к нему голову. — Так много изменилось.       Дрим наклонил голову, как бы не соглашаясь.       — Ну. Не так уж и много.       — Правда? — Джордж надулся.       — Ну да, конечно, есть все эти магические штучки…       — Мм.       — И я думаю, что это большое дело, что я король, или как там его…       — Немного.       — Но это все еще только мы, — сказал Дрим. — Это все еще Сапнап и Бэд, понимаешь? Мы все еще просто кучка, решающая всё по ходу дела. Прикрываем друг друга.       Джордж сделал вид, что обдумывает это.       — Ну, если так рассуждать…       — Я постоянно повторяю тебе, Джордж, что я всегда прав, — игриво сказал Дрим, но он выглядел немного растерянным, когда Джордж сменил позицию, перекинув ногу через колени Дрима, так что он как бы расположился на нем, и они оказались лицом к лицу.       — И все же, — сказал Джордж, — Я не мог сделать это с тобой тогда, — и он наклонился, чтобы прижать поцелуй к челюсти Дрима — Или это, — к его шее, — Или это…       — Ладно, я уже понял, — сказал Дрим, шутливо отталкивая его, и Джордж откинулся назад, довольный тем, что по шее Дрима пополз румянец. — Ты ненасытен, ты знаешь это?       Джордж усмехнулся и пожал плечами, перекатившись на свое место, немного прижавшись к Дриму.       — И что вы собираетесь с этим делать, Ваше Королевское Величество? Обложите меня налогами?       Дрим снова рассмеялся.       — Я дал тебе этот модный титул придворного колдуна, я могу его отнять…       Но почему-то мысли, вызванные этими комментариями, вернули Джорджу что-то на поверхность — что-то, что за последние несколько недель было засунуто под несколько слоев инстинкта выживания. Он переместился и сел, не считая Дрима, его ноги были подогнуты под себя.       Дрим, казалось, заметил внезапную тень на его лице, и тоже немного приподнялся.       — Что случилось?       — Это глупо, — сказал Джордж, потому что так оно и было.       — Все равно скажи мне.       Джордж поднял на него глаза.       — Больше никаких секретов. Верно?       — Верно, — сказал Джордж, выражение его лица было слегка обеспокоенным.       Джордж схватил руку Дрима и перевернул ее в своей, глядя вниз на место соединения их пальцев.       — Что… это? Мы что, секрет?       Дрим колебался, и Джордж не мог не почувствовать, как сердцебиение участилось в его ушах.       — Я не хочу, чтобы это было секретом, — сказал Дрим, и Джордж почувствовал небольшой прилив облегчения. — Я просто хочу этого. Я хочу, чтобы мы были вместе. Это… это то, чего ты хочешь? — и на секунду Дрим показался неуверенным — уморительная концепция…       — Конечно, я хочу этого, — ласково сказал Джордж, и лицо Дрима расплылось в сияющей ухмылке, но когда он снова наклонился вперед, Джордж поднял руку, чтобы остановить его. У него на уме был последний вопрос. Возможно, единственный вопрос.       — Однажды ты сказал мне, что твоё партнерство должно быть стратегическим, — Джордж избегал слова «брак», поскольку даже произнесение этой фразы в данный момент казалось слишком уязвимым. — Я, по сути, худший стратегический выбор, который ты мог бы сделать.       — Я бы так не сказал, — сказал Дрим, но Джордж продолжал:       — У меня нет ни богатства, ни власти — моя семья не имеет влияния, я не принесу тебе никаких союзов. Я знаю, что Уилбур хочет работать с тобой, но тебе предстоит долгий путь к объединению Альбиона. У меня больше нет никакой особой силы, и…       Слова причиняли боль, но он чувствовал, что их необходимо произнести. Все, все, что было сделано до этого момента, служило их общим судьбам. Объединению Альбиона и восстановлению магии. Это было отклонение, и Джордж… Джордж не был уверен, что он того стоит.       — Это не то, что лучше для твоей судьбы, — сказал он, опустив взгляд.       Наступила пауза, а затем Дрим хмыкнул, как будто размышляя об этом.       — Может быть, — он медленно провел рукой по руке Джорджа. Затем он осторожно подтолкнул Джорджа плечом вниз, пока Джордж снова не оказался лежащим на спине. Дрим переместился так, что склонился над ним, и сердце Джорджа учащенно забилось от легкой привязанности в его глазах. — Мне все равно.       — Правда? — Джордж спросил с приглушенным удивлением, его внимание переместилось туда, где руки Дрима касались его, оставляя дорожки искр.       — Да, — сказал Дрим и поднял руку, чтобы коснуться лица Джорджа. Джордж растаял от этого прикосновения, а голос Дрима был мягким и уверенным, когда он сказал: — Мы достаточно отдали судьбе. Это… это наш черёд.