Blondie and the Beat

There’s a girl in town, and word’s gone around she’s just fine So I don’t worry my head ‘cause I know her heart is tied to mine The life that we live and the love that I give to her Each day it grows, more and more, I’m sure it shows Well our love is a bubblin’ fountain Our love, that flows into a sea Our love, deeper than any ocean Our love, for eternity

      Многие люди задавались и до сих пор задаются вопросом: как Джинкс справляется со всеми проблемами, которые создает?       Что ж, на самом деле ответ крайне прост. Просто — барабанная дробь… — игнорирование!       У отца слишком завышенные ожидания? Сделай вид, что нет! Старшая сестричка переехала к своей Пилтоверской девушке, которая терпеть тебя не может? Забей! Девушка, которая тебе нравится, состоит в длительных и серьезных отношениях с парнем, к тому же выросла и воспитывалась в обществе, где женская любовь порицаема? Она просто замкнутая, стеснительная и очень сильно в тебя влюблена! Повторяйте это каждый день, и со временем это станет стопроцентной правдой. Так ведь?..       На самом деле, она училась тому, чему учила Люкс: искусству лгать. В конце концов, убедить других в чем-то легче, когда и сам в это веришь.       Возможно, именно поэтому у Люкс так не ладилось с этим — такое совершенство, как она, понятное дело, должно было быть честно с собой во всем.       У Джинкс же в голове был полный бардак. И имя главной ее проблеме было «отрицание».       Она вздохнула, закидывая ноги на стол Люкс. Блондинка сегодня опоздала — до начала урока оставалось всего пять минут. Если бы у них вообще осталось время на какой-либо разговор, он был бы коротким. Джинкс напряглась, понимая, что эти утренние беседы с Люкс были единственным способ держать себя в руках и не разносить Академию по кирпичикам.       Именно тогда она услышала голос девушки. — В результате птица пришла в сознание и даже смогла улететь сама, — заканчивала она фразу, лучезарно улыбаясь мальчику, несущему ее книги.       Выражение лица Эзреаля было крайне счастливым, он просиял: — Это потрясающе, Люкс! Ты молодец. Ты всегда совершаешь такие добрые поступки.       Джинкс испытала рвотный позыв. «Просто не обращать внимания,» — подумала она, поднимаясь на ноги с вымученной улыбкой. — Люкси! Я так рада, что ты пришла сегодня. Я уже испугалась, что мистер Модник взял тебя в заложники. — О, не волнуйся! У меня просто куча учебников с собой, я попросила Эзреаля помочь мне. Разве он не лучший? — Люкс ангельски улыбнулась.       Лицо Джинкс перекосилось, она дёрнула головой в сторону, взглядом выражая желание убивать. — Да! Он просто… идеален…       Эзреаль поставил книги Люкс на стол и сделал шаг за спину девушки: — Знаете, дамы, я только что вспомнил, что мне пора бежать на математику, так что… Пока, Люкс! Пока, Джинкс!       И он исчез в мгновение ока. «Тем лучше,» — усмехнулась Джинкс, снова обращая свое внимание на Люкс. — Итак, Солнышко, я знаю, что у нас мало времени, но я хотела бы дать тебе еще один небольшой совет по работе над нашим грандиозным лживым проектом. Что скажешь? — Дерзай! — разрешила она. — Замечательно. Теперь слушай внимательно: лгать другим — это все равно, что врать себе. На лице Люкс появилось напряженное выражение. — Зачем вообще врать о себе?.. — Я сказала, врать себе, а не о себе, глупышка, — пропела Джинкс в ответ, разворачиваясь и хлопая рукой по ее плечу. — Хотя, начать можно и с этого. Давай, Люкси. Помни: говори то, в чем убедила себя. — Я… — Люкс замолчала.       Почему ничего не приходит в голову? В ее жизни бесчисленное количество нюансов, о которых можно легко солгать, но единственное, что приходило на ум, когда Джинкс стояла так близко, единственное, что приходило на ум, когда от нее пахло порохом, леденцами и металлической пылью, единственное, что приходило на ум — это… — Мне… нравятся девушки?..       В классе воцарилась тяжелая тишина. Люкс казалось, что их разговор до этой фразы не был интересен окружающим, но сейчас все взгляды были прикованы к их паре. Воздух спешно покинул легкие. Пришлось сильно постараться, чтобы взять себя в руки.       Люкс выдавила из себя самый неприятный смешок, на который только была способна: — Разве это не забавно? Извини, я, наверное, могла придумать более правдоподобную ложь, чем эта. Ну, то есть… Я? Серьезно? Я влюблена в Эзреаля! Будучи с таким парнем, как он, глупо даже думать, что мне может нравится свой пол. Прости, я просто не могу не смеяться над этим.       Она говорила и говорила, в глубине души понимая, что пора остановиться. К счастью, так же резко гул класса возобновился с новой силой, и люди потеряли интерес к происходящему. Возможно, никто даже не слышал этой фразы, и Люкс это померещилось от страха. И единственными, кто слышал эти слова была она и…       Если не считать потускневших глаз и оттенка разочарования в них, выражение лица Джинкс оставалось абсолютно беспристрастным. — Верно. Умора. «Просто игнорируй это. Просто игнорируй это, просто игнорируй это, просто…»       Синеволосая расплылась в натянутой улыбке и поджала губы, ее плечи мелко затряслись. Она выбежала из класса, не проронив больше ни слова. Люкс хотела окликнуть ее: — Джинкс, подожди!       Но школьный звонок прервал ее планы. Немного поколебавшись, она уже почти сделала шаг к двери. — Мисс Краунгард, урок начался. Пожалуйста, сядьте на свое место. Плечи демасианки поникли. — Да, профессор…       И она подчинилась.

____________

      Эзреаль полностью осознавал, насколько он великолепен — в конце концов, такая красота абы кому не дается. Каждое утро он умывался, причесывался и укладывал волосы, тщательно выбирал костюм, а затем рассматривал себя со всех возможных ракурсов. И только после этого отправлялся в школу. На переменах и в конце обеда он по несколько раз посещал уборную, чтобы удостовериться, что выглядел так, как нужно. Особенно часто он делал это перед посещением лаборатории, потому что, как мы уже установили, Эзреаль знает, что он велеколепен — ему просто нужно убедиться, что Экко тоже это понимает. — Мистер Лезра, не могли бы вы, пожалуйста, ответить на четвертый вопрос? «Нет, не могу,» — мысленно съязвил Эзреаль, откладывая в сторону грубые чертежи, которые он набросал поверх того, что должно было стать его классной работой по математике. — Э-э, ответ В? — предположил он. — Верно, — подтвердил учитель. — У кого-нибудь остались вопросы по этой задаче?       Сидевшая рядом с ним Катарина усмехнулась, пробормотав: — Ты даже не в то задание смотрел… — Нет, все дело в мастерстве, — возразил Эз.       В эту же секунду ему в затылок прилетело пять неопознанных объектов. Импровизированные заряды попали в голову с достаточной силой, чтобы было ощутимо, но недостаточной, чтобы нанести серьезный вред.       Сначала Эз решил, что это обслюнявленная бумага, но, запустив руку в волосы, обнаружил шарики из, на удивление, липкой розовой жвачки. — Какого хрена? — подпрыгнул он на стуле и развернулся, замечая слабый проблеск пурпурных глаз через узкую щель двери в класс. Почему-то он не был удивлен, что она смогла удачно прицелиться даже с такого расстояния. Дверь хлопнула, и девушка убежала. — Джинкс!       Учитель разочарованно вздохнул. — Иди, приведи себя в порядок, Эзреаль. Спросишь конспекты у одноклассников.       С тихим бормотанием, пилтоверец собрал свои вещи и вышел из класса. — Удачи, — ехидно ухмыльнулась Ката, когда он проходил мимо. Эз скорчил ей рожу за спиной преподавателя и отправился в уборную.

____________

      Хуже всего было то, что напутствие Катарины оказалось кстати: парень промучался с одним шариком весь оставшийся урок, но так и не смог его достать. Когда звонок на перемену пронесся по школе, пришлось взглянуть правде в глаза: в этом месте был только один человек, кто мог бы ему помочь, и это был тот, перед кем Эзу меньше всего хотелось бы предстать в таком виде.       Эзреаль взглянул на растрепанные пряди золотистых волос. «Лучше бы это были настоящие пули,» — сетовал он. — «По крайней мере, я бы умер красиво.» Он натянул пиджак на голову и вышел в коридор.       Экко нашелся около класса истории — зауновец прогуливал этот урок с первого дня в Академии, и Эзреаль гадал, что ему могло тут понадобиться.       С другой стороны, он хотел как можно быстрее решить проблему, поэтому схватил Экко за руку и, оттащив от дверного проема, показал ужасные последствия встречи с его подругой. — Ты. Исправь это.       Экко не смог сдержать ухмылку, как бы ни пытался. — У кого-то неудачный день. — Все было нормально, пока не объявилась Джинкс. — Ладно, ладно, расслабься, пилти. Я помогу, — он выдержал небольшую паузу, добавив: — Уверен, что не будешь грустить из-за прогула истории? Там такие увлекательные вещи преподают.       Эзреаль застонал: — Просто вытащи это из моих волос уже! — Хорошо, я знаю одно место. Идем.       Широко улыбнувшись, Экко схватил Эзреаля за руку и потащил его по переполненным коридорам, пока они, наконец, не пришли. — Твое место — это… дерево? — Лучше, чем туалеты, — пожал плечами заунит. — Лазать умеешь?       Блондин ухмыльнулся: — Что значит «лазать умеешь»? Я, как бы, эксперт по лазанию по деревьям. Я лучший в этом. Я был капитаном клуба по лазанию по деревьям в средней школе. Ну, я был единственным его членом, но это тривиальные подробности, — он начал свое восхождение. — На эту ветку можно опереться или…? — Так я и думал, — ответил Экко, забираясь вслед за ним.       Наконец, они оба оказались наверху, и парень полез в свою сумку. — Повернись в ту сторону, а то я не дотянусь до твоей головы.       Отвернувшись, Эзреаль нахохлился: — Джинкс всегда такая сумасшедшая, или это я в ней вызываю пробуждение первобытных инстинктов? — Когда мы были младше, она была намного спокойнее. А потом… много чего произошло. Она сильно изменилась, но осталась моим лучшим другом. Я даже был влюблен в нее, пока она не начала разговаривать с пушками. Сейчас я буду доставать жвачку.       Эзреаль снова повернулся к Экко: — Ты влюблен в Джинкс?!       Экко с силой повернул голову Эзреаля обратно и принялся распутывать его волосы. — Был влюблен. Но я не в ее вкусе, просто тогда я об этом не знал. — Зато Джинкс в твоем вкусе, — пробормотал пилтоверец, пытаясь изобразить разочарование, но Экко так приятно копался в его причёске, что выходило слабо. Эз изо всех сил пытался не выдать какой-нибудь стон или что-то в этом роде. — Ай! — Извини, тут тяжелый случай. Но один кусок уже извлечен, к обеду достану остальные.       Эзреаль снова расслабился. — Спасибо, Экко. — Никому не говори об этом.       Двое погрузились в уютное молчание. Парень продолжал расчесывать волосы Эза, пока тот, наконец, не сказал: — Не буду. — М? — Не буду говорить об этом. В школе или где-либо еще, — он неловко поерзал. — Я знаю, что ты помогаешь мне, чтобы у Джинкс не было неприятностей. — Это не единственная причина, тупица, — ответил Экко, совершенно бессовестно дергая того за прядь. — Еще потому что я считаю тебя крутым. — Ты думаешь, я крутой?..       Экко рассмеялся. — Почему у тебя такой удивленный голос? Я своими ушами слышал, как ты называл себя крутым, по крайней мере, четыре раза с момента нашей первой встречи. — Я знаю, я имею в виду, да, конечно, я крут, но я никогда не слышал, что-бы мне это говорили окружающие.       Зауновец хмыкнул. — Твои родители никогда не говорят тебе приятного? Эзреаль напрягся. — Они у меня… не то чтобы есть… — Оу, виноват… — Все нормально, ты же не знал. Я… я стараюсь быть тем, кем они могли бы гордиться. Я хочу быть тем, кто достоин их любви. Может, тогда они вернутся…       Он не закончил фразу, напомнив себе, что, несмотря на успокаивающий полог зеленой листвы, он все еще на людях, в школе, и должен держать себя в руках.       Экко остановился. — Ты уже достоин их любви, Эзреаль. Тебе не нужно стараться для этого — каждый заслуживает быть любимым.       Он вытащил третий кусок жвачки из волос парня. — Тебе нужно меньше париться о том, чего от тебя хотят другие люди, и больше думать о том, что нравится тебе. Например, инженерия. Тот ховерборд Серафины без охрененный.       Эзреаль ухмыльнулся. — Да, я очень горжусь этой доской. — Я бы хотел узнать, как ты спроектировал двигатель для него. — Серьезно? Мне потребовалось несколько месяцев, чтобы просто сделать чертеж.

____________

— Ну вот, — объявил Экко, вытаскивая последнюю жвачку. — Можешь идти — Спасибо! Я уже боялся, что не… ой…       Эзреаль запнулся, повернувшись лицом к Экко, осознавая, насколько близко оказались их лица. Экко взглянул на губы Эзреаля и облизнул свои, снова встретившись с ним взглядом. Намек был слишком очевидный, пилтоверец смутился и быстро отвернулся. — Мне пора, — пробормотал он, пытаясь спрыгнуть с ветки, но твёрдая рука поймала его за запястье, останавливая. — Нет, ты не понимаешь.       Когда парень обернулся, выражение лица Экко стало более серьезным, чем обычно.       Это была не угроза.       Это был не приказ.       Это было приглашение.       В эту секунду зауновец мог сделать все, что угодно, и он безмолвно предлагал ему разделить эту свободу вместе. «Тебе не нужно уходить,» — казалось, говорили его глаза. — «Тебе не нужно ничего делать — никто не может тебя заставить. Ты волен сделать то, что хочешь.»       Эзреаль знал, чего хотел.       Он поцеловал Экко.       Все случилось быстро, небрежно, может, чуть напористо, но Экко, казалось, не возражал. Только ухмыльнулся ему в губы и придвинулся ближе, чтобы поцеловать его снова.       Когда они, наконец, отстранились друг от друга, парень заправил прядь волос Эзреаля за ухо. — Ну что? Все было как в твоих мечтах? — Да, — выдохнул он и застенчиво добавил: — Наверное, даже лучше.       Внезапно Эз разразился обвинением: — Но тебе же девушки нравятся! Ты любил Джинкс! — Мне нравятся и те, и те, гений. Я бисексуал. — О-о, как Сайлас Необузданный?..       Экко прыснул: — Надо бы получше просветить тебя в теме полового воспитания, чувак, — он щелкнул парня по носу. — А еще тебе стоит поговорить с Люкс.       Выражение лица пилтоверца весьма красноречиво передавало всю степень его замешательства. — Люкс? — Эм, да, твоя девушка. — О, — до него дошло. — О! Точно. Не волнуйся, это не проблема.       Экко поднял бровь, но никак не прокомментировал эту фразу. После небольшой паузы он задумчиво произнес: — Что ж, зови еще, если влипнешь в какие-нибудь неприятности. Я понимаю, что здесь это рискованно, но ради тебя я не против, — с этими словами он спрыгнул с ветки. — Увидимся в лаборатории? — Увидимся! — еле слышным эхом отозвался Эзреаль, заглушенный школьным звонком на обед. Произошедшее не до конца укладывалось в голове.       Он достал мобильник и открыл чат с Люкс. Эз <3: СРАНЬ ГОСПОДНЯ, Я ТОЛЬКО ЧТО ПОЦЕЛОВАЛ ЭККО!!!!!       Она появилась во дворе меньше, чем через минуту. — Расскажи мне все. — Ну, он помогал мне вытаскивать жвачку, которую Джинкс залепила мне в волосы… — Что Джинкс сделала с твоими волосами? Когда это было? С ней все было хорошо? — Думаю, у нее все замечательно, и у меня теперь тоже — спасибо моему прекрасному принцу! — Допустим… Кто из вас кого поцеловал? — Э-э, по-моему это произошло одновременно. То есть, сначала я поцеловал его, а потом он ответил на поцелуй. — Эзреаль, это… — Я знаю, это… — Ужасно! — Потрясающе! Подожди, что?..       Люкс схватила Эза за плечи: — Это совершенно не то, чего мы хотели! Теперь, когда Экко знает, что ты гей, он добьется твоего исключения!       Эзреаль нахмурился: — Не думаю. Я имею ввиду, что Экко… Ну… Он как бисиклет. Не думаю, что с таким обстоятельством он пойдёт к директору. — Он кто?.. — Ему нравятся девушки и парни. Ну, знаешь, бисексуал — бисиклет…       Демасианка выглядела озадаченной: — Выходит, он флиртовал с тобой не с целью добиться твоего исключения, а потому, что ты действительно ему небезразличен?       Эзреаль нахмурился: — Ты слишком сильно удивляешься, по-моему, это было довольно очевидно.       Она покачала головой: — Прости, Эз. Дело не в том, что я за тебя не рада — я просто пытаюсь понять, о чем тогда думает Джинкс? — О, мы все хотим знать, о чем она думает, — фыркнул пилтоверец. — Но, хэй, если я нравлюсь Экко, не логично ли, что ты нравишься Джинкс?       Лицо Люкс приобрело багровый оттенок: — Да быть этого не может! — И судя по всему, она тоже тебе нравится, — поддразнил он. — Что насчет нового правила в наших отношениях? Мы разрешаем друг другу встречаться с другими людьми. Официально мы все еще вместе, но на этот раз точно-точно для вида. Хорошо?       Немного поразмыслив, Люкс кивнула: — Хорошо! Просто будь осторожен, пожалуйста… Я не хочу, чтобы у тебя появились проблемы с дядей. Эз кивнул в ответ: — Ты тоже. Единственное, что пугает меня больше, чем Джинкс — это остальные члены семьи Краунгард.

____________

      Экко не заговорил с ним в лаборатории. Эзреаль предположил, что это довольно логично — в конце концов, теперь была его очередь проявлять инициативу.       Зауновец заметно мешал Джинкс пакостничать, за что парень был ему крайне признателен. Эз чуть не надел лаборантские очки, полные блесток, но его пассия в последний момент аккуратно заменил их на обычные.       До конца дня Эзреаль так и не продвинулся в проектировании генератора в такой степени, в какой хотел бы, зато завершил намного более важный проект — записку с номером своего телефона. Когда Джинкс удалилась в поисках новых деталей, он подошел к Экко и протянул листок бумаги. — Это мой номер, — пояснил он. — Напиши, если захочешь как-нибудь потусоваться вместе. — стараясь еще немного угодить, добавил: — Я буду ждать.       Он сдул прядь лица с лица.       Экко даже не пытался скрыть смех. — Выглядишь глуповато, — он взял листок, и Эзреаль вздрогнул, когда их руки соприкоснулись. — Это чертовски мило.       Эз дерзко бросил: — Я знаю, — он вернулся на свое место, пытаясь сделать вид, что этот комплимент ничего не значил.       Но голос дрогнул.