Неужели это будет продолжаться вечно?

      Дженни приподняла бровь, заинтересованная.       — Странные? Какие? Он тебя опять дразнил?       — Нет… это… сложно объяснить. Просто… я чувствую себя… странно. Когда он рядом. Как-то… необычно. Это… глупо, наверное. И страшно признавать.       Дженни, хитро прищурившись, продолжила.       — Глупо? Или… может быть, это не совсем ненависть? Знаешь, бывает, что ненависть — это всего лишь… очень сильно возбуждающее чувство, перевёрнутое на 180 градусов?       Ты скептически покачала головой, чувствуя, как краснеют уши.       — Не смеши меня. Я ненавижу его. Всегда ненавидела. И он меня тоже, это точно. Хотя… в последнее время… что-то изменилось. Я не могу объяснить.       Дженни, улыбаясь и подмигивая, загадочно прошептала.       — Ну посмотрим… Что из этого вырастет — бурная страсть или сладкая месть? Но одно я знаю точно: скучно тебе точно не будет.       Прозвенел звонок. Вы направились в класс, в который уже начинали стекаться как ваши одноклассники, так и ребята из двенадцатого класса. Воздух гудел от смеси обычного школьного шума и некоторой напряжённости, свойственной объединённым классам. Все опять хихикали, увидев тебя, но на этот раз Минхо просто сидел, уткнувшись в телефон, игнорируя тебя полностью. Никаких колкостей, никаких привычных ехидных замечаний. Его молчание было ещё более странным, чем его обычное поведение. Ты была немного в шоке. Это было непривычно и… даже немного пугающе. Было ощущение, что он… переменился.       На уроке корейского языка ты, болтая с Дженни о чём-то совершенно не связанном с грамматикой, украдкой поглядывала на Минхо. Он оживлённо беседовал с Хёнджином, но иногда ваши взгляды случайно встречались. Каждый такой случай заставлял тебя краснеть и смущаться. Дженни, конечно, всё это видела.       Её шёпот прервал рассказ преподавателя о какой-то корейской пословице.       — Ахах, Т/и, что с тобой?! Ты вся горишь! Даже корейские иероглифы не так сильно тебя волнуют, как кажется.       — Что со мной? Ничего. Просто жарко. Или, может, от этого корейского. Или от того, как Минхо на меня смотрит.       — Да я вижу, у тебя щёки румянцем покрылись… И да, я заметила, как ты на Минхо смотришь. Даже больше, чем на доску, хотя там намного интереснее.       — Да ну его!       И, не заметив, ты сказала это вслух. Тишина в классе резко оборвалась. Все снова начали шептаться, смешивая обсуждения корейского языка и объединённых классов с пересудами о тебе и необычном поведении Минхо. Твой румянец усилился ещё больше. Учитель резко прервал ваши перешёптывания.       — Т/и и Дженни! А ну-ка быстро расселись, а то вижу, вы всё знаете, и позволяете себе болтать на уроке.       С некой грустью ты пересела за парту, впереди Минхо и Хёнджин. Вроде бы всё хорошо. Ты наконец просидела этот урок. И вы пошли в столовку, где тебя, конечно же, ждали новые пересуды и взгляды одноклассников.       После уроков, в коридоре, тебя догнали Чонин, Дженни и Сынмин. Ян, с легкой ироничной ухмылкой, спросил.       — Т/и, что это было на уроке? Про кого ты там говорила? «Да ну его!» — это было очень выразительно.       Ты покраснела, понимая, что твой крик услышал весь класс.       — Про Минхо, Джи меня допрашивала… Мы разговаривали о его прикосновении… и о том, как я реагирую…       Дженни, вмешалась, с весёлым отрицанием.       — Такого не было! Мы разговаривали о корейской грамматике! И о том, как плохо ты её знаешь.       Сынмин, прищурившись, с намеком на улыбку.       — Так, девчонки, вы чего-то не договариваете! Рассказывайте всё подробно. Это интереснее, чем корейская грамматика.       Ты решилась рассказать пацанам о том, что произошло на перемене — о случайном прикосновении Минхо, о своей реакции и о разговоре с Дженни. Они были в шоке. Даже Сынмин, который всегда был спокоен и равнодушен ко всем женским драмам.       Парень, с раскрытыми от удивления глазами.       — Что-о-о?! Ты влюбилась, Т/и?! В Минхо?! Ты серьёзно?!       Дженни, подтверждающе кивнула.       — Видишь! Не только я так думаю! Я же говорила!       Сынмин, в своём обычном стиле, сказал, немного разочарованно.       — А-а-а! Это нужно отпраздновать! Надо вас свести! Устроим вам свидание!       Ты замялась, опустив глаза.       — Вы правда думаете, что я… влюбилась…       Все в один голос ответили.       — Да!       В твоей голове была полная каша. Ты не могла понять, как ты могла влюбиться в хулигана, который издевался над тобой весь прошлый год. Но его прикосновение, его взгляд… Всё это заставило тебя посмотреть на него по-другому. Возможно, это был не совсем тот Минхо, которого ты знала раньше. И теперь ты стояла перед сложным выбором — продолжать ненавидеть его или… попытаться понять свои чувства. А пока оставалось только краснеть и слушать радостные вопли своих друзей о неожиданном развитии событий.       Минхо, Хёнджин и Хан сидели за одним из столиков в школьной столовке, оживлённо переговариваясь. Их разговор прервал громкий ор Чонина и Сынмина, обсуждавших что-то с нескрываемой радостью.       Хёнджин, с явным раздражением, прошипел.       — Заебали, орать уже! Как будто землетрясение. Хан, улыбаясь, прокомментировал.       — Ага, наша Т/и влюбилась в кого-то. Они там что-то планируют. Свидание, наверное.       Минхо, покачивая головой, с нескрываемым интересом отметил.       — Хм, а вот это уже интересно. Что Чонин и Сынмин решили свести её с кем-то. Надеюсь, это не какой-нибудь придурок.       Хан, поддразнивая Минхо, спросил.       — А тебе-то какое дело? Вдруг, она в кого-нибудь другого влюблена? В какого-нибудь милашку из параллельной группы?       Минхо, с легким раздражением, отрезал.       — Заткнись, Хан.       Хёнджин, с ухмылкой, добавил.       — Ой, кажется, кто-то ревнует. Это так мило.       Минхо, пытаясь спрятать свою реакцию, отмахнулся.       — Какая ревность, Хенджин! Просто… меня это заинтересовало.       Выходя из столовки, ты заметила, как Минхо слегка погрустнел. Его обычная нагловатая ухмылка исчезла, сменившись каким-то задумчивым выражением лица. Он отделился от Хёнджина и Ханы, и, не оглядываясь, направился к выходу. До следующего звонка оставалось минут десять. Что-то в его поведении зацепило тебя, вызвало странное беспокойство. Решив пойти за ним, ты быстро прошептала Дженни, что пошла подышать свежим воздухом. Они направились в класс, а ты — за Минхо.       Он стоял около выхода, опустив голову, словно рассматривая свои ботинки. Его плечи были слегка опущены, и всё его поведение говорило о том, что его что-то волнует.       Набравшись смелости, ты подошла к нему.       — Минхо, ты куда? Уроки ещё не закончились. Ты сбегаешь?       Он медленно поднял голову, встретившись с твоим взглядом. В его глазах было что-то такое… не то что обычно. Меньше наглости, больше… уязвимости?       — Что? А, это ты. Чего вылупилась? И чего хотела? Ещё что-то надо?       Ты решила попробовать проявить заботу, хотя и не была уверена в своих действиях.       — Просто… я заметила, что ты какой-то… грустный. Что-то случилось? Может, Хёнджин опять тебя достал?       Он рассмеялся, немного язвительно, но в его смехе не было обычной наглости.       — Хах, а тебе какое дело до моего состояния? Тебя же это не касается. И Хёнджин тут не при чём.       Ты замялась, понимая, что напоролась на его обычное ехидство, но решила продолжить.       — Ну просто… я хотела убедиться, что с тобой всё в порядке. Ладно, забудь.       Ты повернулась, чтобы уйти, но он резко схватил тебя за запястье, его пальцы окружили твою руку с неожиданной нежностью. Этот жест стал полной противоположностью его обычного поведения. Ты застыла, чувствуя, как по телу пробегает волна чего-то… необычного.       — Стой… Слушай… Извини… Я… может быть… ты свободна после уроков? Я хотел бы поговорить. В кафе… в том, где вы работаете. Серьёзно, мне нужно что-то тебе сказать. И извиниться за всё…       Ты немного замялась, потом улыбнулась, чувствуя, как сердце ускоряет ритм.       — Хорошо. Часов в четыре?       — Отлично. До встречи. И… ещё раз извини за то прикосновение. В кафе я объясню всё. Мне нужно тебе многое сказать.       Встряхнув головой, чтобы отогнать остатки смущения от разговора с Минхо, ты развернулась и направилась обратно в класс. Сердце все еще бешено колотилось, а щеки предательски горели. Мысли о том, что произошло, всё ещё крутились в голове.       Подходя к столу, где сидели твои друзья, ты старалась выглядеть как можно спокойнее, но, наверное, это у тебя плохо получалось. Они, как всегда, оживленно обсуждали что-то своё, но замолчали, увидев тебя.       — Слушай, ну и где ты шлялась?! — спросила Джи, с задорной улыбкой поглядывая на тебя.       Ты глубоко вздохнула, готовясь к лавине вопросов.       — Минхо… он пригласил меня в кафе… — прошептала ты, чувствуя, как щеки сгорают от стыда и неловкости.       Молчание повисло в воздухе, затем Сынмин просто взорвался.       — А-а-а-а! Свидание?! — заорал он, с таким энтузиазмом, что ты чуть не подпрыгнула на месте. — Ты в натуре с Минхо на свидании пойдешь?! Ну ты даешь! Рассказывай всё!       — Сынмин! — прошипела ты, стараясь привести его в чувство. — Не кричи!       — Ладно-ладно, — он притих, но лицо его выражало живейший интерес. — Но правда, рассказывай! Если это настоящее свидание… то там точно будет много горячих поцелуев?!       — Может, он просто хотел поговорить, — тихо пробормотала ты, стараясь отвести его взгляд.       Чонин, наблюдавший за вашей разговорной бурей, улыбнулся своей загадочной улыбкой.       — Я, конечно, не против, чтобы ты встретилась с ним, но будь аккуратней. У меня сегодня смена до девяти, так что, если что… звони.       — И у меня тоже, — поддержала его Дженни. — Мы за тобой приглядим, если что. Ты только скажи. Но я бы на твоём месте была поосторожнее… Минхо… он же… ну ты понимаешь…       — Спасибо вам! — прошептала ты, чувствуя прилив теплоты и благодарности к своим друзьям.       Звонок, извещающий об окончании ещё трёх уроков, прозвенел как долгожданный сигнал к отступлению. Быстро собрав вещи, ты вылетела из школы. Такси ждало у ворот, и ты почти сразу оказалась дома. Стрелки часов показывали три часа дня. Времени было мало, но ты успела принять быстрый душ, чтобы смыть усталость школьного дня.       Выбор наряда был непростым. В итоге ты остановилась на ярком красном платье, которое подчёркивало фигуру и поднимало настроение. Лёгкий макияж: стрелки, тушь, блеск для губ — и ты была готова. Быстро проверила сумочку, убедившись, что всё необходимое на месте. Взгляд на часы — половина четвёртого. Быстро написав Феликсу сообщение о задержке, ты выбежала из дома.       В кафе ты пришла с небольшим запасом, немного раньше назначенного времени. Чонин и Дженни уже сидели за вашим столиком, весело общаясь и шутя. Увидев тебя, они замолчали, внимательно тебя рассматривая.       — Привет, красотка! — приветствовала тебя Дженни, её глаза с интересом оценивали твой наряд. — Как самочувствие? Нервничаешь? Готова к встрече с нашим Минхо?       — Привет, — ответила ты, присаживаясь рядом. — Да, вроде готова… только лёгкая тревога грызёт… Вдруг всё пойдёт не так?       Чонин, всегда бывший более спокойным и рассудительным, положил руку тебе на плечо.       — Расслабься, — прошептал он, легко сжимая твоё плечо. — Всё будет отлично. Ты прекрасна, и он, без сомнения, это заметит. А если что… мы рядом. И помни… сегодня вечер только ваш. Наслаждайся.       Его слова немного расслабили тебя. Вы посмеялись, и напряжение спало. Устроившись за столиком, ты погрузилась в напряжённое ожидание. Каждая секунда тянулась вечностью. Сердце колотилось в груди, будто стараясь вырваться на свободу. Мысли путались, перемешиваясь с тревогой и надеждой. Ты с трудом сдерживала дрожь в руках, стараясь выглядеть спокойнее, чем чувствовала на самом деле.       Наконец, он появился. Минхо. Его фигура в дверном проеме казалась не такой уверенной, как обычно. Его взгляд был напряжённым, даже испуганным, и ты поняла — это будет не простой разговор. В воздухе витало напряжение, оно было осязаемым, как тяжёлый туман. Заказав чизкейки и кофе, вы оказались погружены в тишину, ещё более тяжёлую и напряжённую, чем перед этим.       — Привет, — начал Минхо, его голос был тише обычного. — Как дела, красотка? Ты хорошо выглядишь в этом платье… оно так тебе идёт… подчёркивает… все твои прелести…       Он начал с комплимента, нехарактерного для него — сказал, что ты хорошо выглядишь в этом платье. Его слова прозвучали необычно мягко, словно он пытался смягчить надвигающуюся бурю. Ты покраснела, стараясь спрятать смущение и растерянность, но его слова вызвали в душе странную смесь приятного волнения и прежней осторожности. Неужели это он, тот самый Минхо?       — Нормально, — ответила ты, стараясь спрятать свое волнение. — А у тебя?       — Я хочу извиниться, — сказал он прямо, его взгляд был устремлён в пол. — За всё. За всё, что произошло. И я хочу пояснить некоторые моменты.       — Оу… — протянула ты. — Послушаю… И да, я хочу спросить… Это ты меня запер в туалете на Новый год? Я знаю, что это звучит странно, но…       — Нет! Клянусь! Я не имею к этому никакого отношения! Я бы никогда…       — Понятно… — ты кивнула, хотя и не была полностью уверена в его словах.       Минхо замолчал на несколько секунд, потом взглянул на тебя с болезненным выражением лица.       — Мне действительно очень стыдно. Я не знаю, что на меня нашло. После того, как ко мне вернулась память… Всё это было кошмаром. Прости меня, пожалуйста! Я был идиотом, полным идиотом! Я готов принять любое твое решение, потому что понимаю, какую боль тебе причинил… Я… я даже не заслуживаю прощения…       Он замолчал, его глаза налились слезами. Вид его раскаяния был настолько сильным, что тебе стало жалко его. Его рука дрожала. Ты протянула руку и сжала его пальцы в своих.       — Минхо… я постараюсь простить тебя… только потому, что ты понял свою ошибку. Но я не могу полностью тебе доверять… ещё не сейчас…       — Я понимаю… Ты стала закрытой… из-за меня. Ты перестала общаться с Хваном и Ханом… из-за меня. Я идиот. Если бы не я… ты бы ходила в платьях и юбках, а не в этих худи. Я навредил тебе… очень сильно. Когда мне рассказали, что с тобой случилось в больнице… я себя просто грыз…       — Минхо… главное, что ты понял… Да, так и есть. Но я смогу тебе вернуть доверие, только если ты перестанешь издеваться надо мной, и тех ребят, которых ты подговорил, тоже предупреди. Мне надоело. И это не просто слова…       — Я сделаю всё, что ты скажешь. Мне важно, чтобы ты простила меня… и чтобы ты стала снова такой, как раньше… такой радостной… такой… живой…       Его слова, полные раскаяния и боли, ошеломили тебя. Ты была немного в шоке, не знала, что и сказать, как реагировать. Голова была забита смесью эмоций: сочувствием, недоверием, надеждой и осторожностью. Чтобы выиграть себе время, чтобы немного прийти в себя и обработать поток информации, ты молча начала есть чизкейк, пока горячий чай согревал твои руки. Каждый кусочек казался необычайно вкусным, но в то же время ты чувствовала, как на тебя давит тяжесть недавнего разговора. Минхо наблюдал за тобой, его взгляд был полн тревоги и надежды. Это было напряженное молчание, которое прерывалось только звуками ложки и тихим похрустыванием корки чизкейка. Воздух сгустился от нерешенных вопросов и невысказанных чувств.       Наконец, он заговорил, его голос был тихим и немного робким.       — Можно тебя проводить? — спросил он, вглядываясь в тебя.       Его просьба прозвучала не как обычный жест внимательности, а как просьба о прощении, о втором шансе. В его глазах ты увидела не только раскаяние, но и надежду.       — Хорошо, — ответила ты, и в его взгляде увидел легкое облегчение.       Вы доели чизкейки и оплатили счёт. Прощаясь с Чонином и Дженни, ты почувствовала их молчаливую поддержку, их взгляды, полные не только дружеского интереса, но и некоторой осторожной надежды.       Вышли на улицу. Воздух был свежим и прохладным, но между вами висела тяжелая тишина. Она казалась невыносимой, пропитанной нерешенными вопросами и неопределенностью будущего. Ты решила нарушить ее.       — Что ты планируешь делать на выходных? — спросила ты, стараясь, чтобы твой голос звучал равномерно и спокойно.       — Да вот не знаю… — он пожал плечами. — А ты?       — Ну… было бы неплохо посидеть с братом… — ответила ты, на самом деле думая, что после этого стресса хочется просто побыть одна. Но вслух это говорить не стала, решив дать ему ещё один шанс. И возможность провести с ним ещё немного времени.       Морозный воздух щипал кожу, оставляя на щеках румянец. Снег хрустел под ногами, создавая мягкий, убаюкивающий звук, который, однако, резко оборвался. Приятный разговор с Минхо, его лёгкое прикосновение к твоей руке — всё это исчезло, заменённое резким запахом перегара и нарастающим чувством тревоги. Из темноты, словно призрак, вынырнул пьяный мужчина. Он шатался, его лицо было искажено злобной ухмылкой, глаза горели не здоровым блеском. От него исходил дурман дешёвого алкоголя, смешанный с тяжёлым запахом немытого тела. Он стал медленно приближаться, бормоча что-то несвязное, и ты инстинктивно прижалась к Минхо, чувствуя, как усиливается биение сердца.       Страх охватил тебя холодными цепкими руками. Мужчина сделал ещё один шаг, ещё… Ты зажмурилась, ожидая неизбежного прикосновения, чувствуя, как в теле накапливается беспомощный ужас. В этот момент произошло что-то резкое и быстрое. Глухой удар, пронзительный крик, и человек отшатнулся, покачиваясь, прежде чем исчезнуть в темноте, проклиная всё на свете.       Ты вцепилась в Минхо, трясясь от последующего адреналина и ужаса. Слезы хлынули из глаз, размазывая румянец на щеках. Твои плечи тряслись от рыданий.       Минхо, с заметным напряжением в голосе, спросил.       — Ты в порядке? Он тебя тронул?       Твои слова превратились в шепот, перебиваемый всхлипами.       — Нет… Но я… я так испугалась… Этот пьяный…       Минхо крепче обнял тебя, прижимая к себе. Его тепло проникало сквозь твою зимнюю одежду, стараясь успокоить трясущееся тело. Его руки были сильными, надёжными, и это помогало тебе понемногу обретать спокойствие. Он гладил тебя по волосам, шепча успокаивающие слова.       — Тсс… всё хорошо, я рядом. Больше ничего плохого не случится.       — Я… я очень испугалась…       — Я знаю. Но я с тобой. Всё будет хорошо. Просто дыши.       Вы долго стояли в объятиях, тепло его тела отгоняло холод и страх. В его объятиях ты чувствовала себя в безопасности, как никогда прежде. Его запах — смесь свежести и чего-то мужского, притягательного — успокаивал. Вы отстранились неохотно, как два магнита, которые тянет друг к другу.       — Ну… спасибо тебе за вечер, — ты смущённо улыбнулась. — И да, я всё-таки решила тебя простить.       — Что?! Правда?! — Минхо широко улыбнулся, его глаза засияли. — Спасибо! — он обнял тебя, прижимая к себе крепче, чем до этого, и поцеловал в щёку. От его нежного прикосновения у тебя покраснели щёки. Его губы на твоей коже оставили приятное ощущение тепла, которое распространилось по всему телу.       — Ну… давай, спокойной ночи! Завтра увидимся в школе! — прошептал он, его дыхание щекотало твою шею. Его голос звучал низко и притягательно, пробуждая в тебе желание продолжить этот момент.       — Д… да… давай! — пробормотала ты, едва сдерживая улыбку. Ты чувствовала, как по щекам распространяется жар, и быстро отвела взгляд.       Он отпустил тебя, и ты побежала домой, сердце билось как бешеное. Дома, быстро поужинав, ты отправилась в ванную. Двадцать минут пролетели незаметно. Выйдя из ванной, ты направилась в спальню.       Ты лежала в постели, погрузившись в приятные воспоминания о вечере. Его объятия, запах, взгляд… Всё это будоражило твоё воображение. Ты улыбнулась, представляя, как он ударил того пьяницу.       Минхо был сильным, защитил тебя… и это было так привлекательно. А его поцелуй в щёку… ты потрогала щеку, ещё чувствуя тепло его губ. Может быть, завтра… завтра он поцелует тебя ещё раз? А может, и не только в щёку… такие мысли наполнили тебя романтическим ожиданием. И ты снова улыбнулась, наконец, засыпая.