Абстрактный бред

***

Каждый новый шаг приближал его к крыше. Заветному месту, где он и собирался покончить со всем этим. Кольта достало всё. Абсолютно всё. Ему не нужно было никаких сторонних причин и факторов, всё давно было предрешено, а остальное было лишь вопросом времени. К тому же, в любом случае, шериф мало чего потеряет. В бога тот не верит, да и не видит смысла искупать какие-то грехи молитвой перед смертью. Никто не примет его в Рай, если конечно, подобное священное место на самом деле существует, в чём парень очень и очень сомневался. Даже если этот самый абстрактный «Бог» есть, то он слишком жесток, чтобы поступать с людьми так коварно. И речь здесь не только про эту историю, точнее, ни сколько про этот «кусок творчества», а имеются в виду многие вещи творящихся в мире в целом. Нищета, голод, войны… Но, на самом деле, пьяного в ноль Кольта уже ничего из этого не заботит. Никакие абстрактные и философские вопросы. К чёрту. Всё к чёрту. Да и, не то чтобы подобная сторона людских поступков трогала его до глубины души раньше. Наверное, работа в полицейском участке значительно повлияла на его очерствение. Как известно, сочувствие присущее больше детям. У взрослого человека такие качества, как сочувствие, со временем притупляются. Несомненно, обидно и грустно что ужасные вещи происходят. Но, собственно, а что ты можешь с этим сделать? Ты не сможешь по щелчку пальца повлиять на что-либо. Да вообще никто не сможет. Одно дело, жертвовать какие-то суммы в благотворительные фонда, вот только это самое минимальное и порой единственной что ты можешь предпринять. Есть люди, что посвящают себя волонтёрству, вот только это очень эмоционально сложная работа. В любом случае, считаю, что это отдельная тема для дискуссий. К тому же, для этих самых дискуссий, сейчас вовсе нет времени. Ни времени, ни желания, ни смысла, по крайней мере, под конец существования, что вполне себе объяснимо. С каждым шагом Кольт приближался к месту самоубийства и искренне надеялся, чтобы крыша была открыта. Его шаги тяжелы, а пока что он неспешно выкуривает последнюю сигарету в своей никчёмной жизни. Пьяный разум почти полностью не смыслил ни в чём. Ружьё бесцельно висело у него на плече. Голова ужасно болела, ноги сделались ватными от усталости, хотелось чтобы это всё поскорее прекратилось. И эта усталость, несомненно прекратится, даже не сомневайся. Стоит тебе только зайти на крышу. И вот, дверь открывается… Зайдя на крышу, Кольт увидел Брока. А диджей, в свою очередь, как только услышал открытие двери, развернулся в сторону зашедшего. Он выглядел чертовски недовольным и злым, а его правый глаз слегка подёргивался. Oh shit… — Ну и какого хуя? — Ээ… Откуда ты… — Я спрашиваю тебя, КАКОГО ХУЯ?.. Как тебе вообще могло прийти в голову что-то подобное?! Ответь мне, для чего?! — со спокойной речи, Брок перешёл на крик. — Значит я за тебя беспокоюсь, а ты просто отключил телефон и неспешно идёшь сдыхать, выкуривая сигу?! — А-а… Это… Не-е знаю? — как уже упоминалось, будучи подвыпившим, Кольт не особо то и смыслил в происходящем, а тем более не особо-то и мог членораздельно разговаривать и быстро формулировать мысли. — Подожди ты…- Ты что в стельку?! — друг только сильнее разозлился. — Не-е-ет… Ну… Точнее… Не такой уж и… — Так, всё! Мы уходим и это не обсуждается! — Брок направился к выходу с крыши, попутно взяв Кольта за шкирку и насильно потащив отсюда. — Ну ты чего, не злись, успокойся пожалуйста… — поникшим голосом промямлил шериф, но как ни в чём не бывало продолжил курить сигарету. — Заткнись пока я не ударил тебя в ебало! А хотя, знаешь что? Первым делом, я разобью ебало автору этого дерьма! Только потом уже тебе! — А может не на-а-адо?.. А то она опять меня немым сделает… Или слепым… Глухим… — Тебе ничего не поможет, ты и так по жизни тупой! И да, я же просил тебя, выброси эту дрянь! — Почему ты так против курения? У тебя вообще-то любимый поэт Иосиф Бродский. — У Бродского, в отличии от тебя, в курении был смысл… — И какой же? — Он от него умер. А теперь пошли уже! Да уж, смешные такие… Решили разбить мне ебало, хах, да? Что ты мне сделаешь? Я в другом городе.