in my mouth.

—

      Принц Гоэтии лежит в своей постели, лишённый сна. В человеческом мире наступают более холодные времена и это сказывается на погоде в Аду. Вот почему последние пару недель здесь было холоднее, чем обычно. Столас выдохнул, ещё плотнее кутаясь в одеяло, которое было толще, чем его обычное. О, как же ему хочется, чтобы прямо сейчас его Блитси оказался рядом с ним под одним одеялом, чтобы прижался всем своим тёплым телом, обнял и согрел. А потом достал свой толстый, скользкий, пульсирующий член, чтобы выбить из принца всю дурь! О, это было бы так чудесно!       Одна только мысль об этом стала точкой невозврата и Столас с улыбкой представил, как его Блитси врывается в холодной ночи к нему в спальню и набрасывается на Гоэтию, как голодный хищник, кусая его до крови с несдерживаемым рычанием, оставляя глубокие укусы по всему телу, заставляя принца кричать от наслаждения, а затем стянет с себя джинсы и боксеры лишь для того, чтобы уткнуться головкой члена в мокрую щель совы с довольной клыкастой улыбкой и начать драть его так, словно завтра не наступит, вырывая из Столаса громкие крики и стоны. В конце-концов они оба одновременно закончили бы спустя несколько блаженных минут и упали в постель, вспотевшие и уставшие, обнимаясь. Блиц бы мурлыкал, засыпая в руках возлюбленного, а Столас бы завернул его в одеяло, чтобы его Блитси не замёрз.       Эта фантазия оставила после себя приятное ощущение тепла в низу живота Столаса и высший демон робко протянул руку между ног, чтобы прикоснуться пальцами к своей клоаке. Он сдержал стон, когда начал медленно гладить горячую плоть, представляя пальцы Блица на месте своих.       — О, Блитси… — на выдохе прошептал демон. — Папочка…       Называть Блица «папочкой» было отдельным кинком Столаса, а последний в ответ называл принца своим мальчиком. Либо шлюхой. Зависит от настроения беса. Но и тот, и другой вариант был идеальным для высшего.       — Ты был послушным мальчиком для папы? — спрашивает у Столаса воображаемый Блиц, практически рыча и птица содрогается от этой фантазии, намеренно вытаскивая из себя пальцы практически полностью, имитируя поведение своего парня. А Блиц постоянно дразнится.       — Да, папочка, я был послушным! — шепчет Столас, подушечкой пальца поглаживая края своей мокрой щели. Прошло несколько секунд в тишине, прежде чем раздался голос беса.       — Врёшь.       Столас прикусил нижнюю губу, окончательно убирая пальцы, жмурясь от потери контакта.       — Я нашёл несколько влажных пятен на кровати, когда пришёл сюда, — о, папа недоволен. — Ты ведь не скажешь, что пролил чай? Или что ты рыдал? Потому что мы оба знаем, что это всё было бы ложью, Столас.       Голос, хриплый, с диким рыком раздался у уха птицы, когда Блиц схватил перья на затылке Столаса, чтобы притянуть его поближе к себе. Сова захныкала, не глядя в глаза бесу.       — Прости меня, папочка! Я буду хорошим, я обещаю, что больше никогда не солгу тебе! Я никогда больше не буду ласкать себя, пока тебя нет!       Хватка на затылке стала слабее.       — Хороший мальчик. Ты ведь хотел папин член? — Столас кивает. — Что-ж. Теперь тебе придётся заслужить его.       Гоэтия снова хнычет, а спустя несколько секунд его снова дёрнули назад за перья на затылке и принц почувствовал боль, в уголках глаз от которой у него выступили слёзы.       — Что надо сказать? — рычит Блиц, снова сове на ухо.       — К-как я могу заслужить его, папочка?.. — тихо спросил принц.       — Ну, тебе придётся порадовать меня, прежде чем я дам тебе хотя бы немного этого члена. Покажи папе, как ты себя ласкаешь.       Эта просьба вызвала ещё одну волну дрожи по телу и Столас издал стон, снова начиная гладить края своего входа.       — Умница.       Его клоака пульсирует под подушечками пальцев, требуя большего, но птица подчиняется воображаемому возлюбленному, не смея менять правила игры. По его личику разливается мягкий румянец, пока он продолжает трогать себя, так мучительно медленно, что хочется плакать. Он на секунду просовывает кончик пальца в дырочку и тут же представляет, как Блиц грубо ударяет его по запястью мощным хвостом и рычит:       — Не вздумай.       Наконец, спустя ещё пару минут этой пытки Столас переворачивается на живот, ловко убирая руку из-под своего тела.       — Вот молодец. Такая хорошенькая птичка для папы.       О, да. Столас очень, очень хорошая птичка.       — Папочка… — стонет в подушку Столас. — Папочка, трахни меня…       Блиц убирает хвост принца в сторону и довольно улыбается, облизывая губы раздвоенным языком.       — О, это моя птица. Только посмотри на эти мокрые складочки.       Столас дразняще проводит по ним пальцами, имитируя движение любимого.       — Такой готовый для папочки.       Принц использует другую руку лишь для того, чтобы наложить на свою спальню звукоизоляционное заклинание, а затем при помощи магии достать из коробки фаллоимитатор, максимально схожий с членом его любимого беса. Такой большой, красный, толстый ствол. И вот, Столас подтолкнул игрушку к своей клоаке, её кончик коснулся входа и птица приподняла задницу с довольным мычанием, упираясь длинными ногами в матрас, всё ещё представляя своего Блитси позади себя. Плавно потерев игрушку о свои складки несколько раз совиный демон с громким стоном резко вставил её во всю длину, продолжая повторять обычное поведение любовника. Его хвост распушился, ноги немного подкосились, но всё отошло на второй план, когда Столас стал вынимать и снова вставлять ствол в свою дырочку в бешеном ритме, намеренно доставая ею до ноющей простаты, заставляя своё тело содрогаться с каждым толчком.       — АХ-Х-Х, БЛИТСИ!!! — взвыл Столас, яростно трахая себя фаллоимитатором. — О, ЗВЁЗДЫ, БЛИЦ! Папочка, трахни меня, трахни меня до бесчувствия, трахни меня, чтобы я больше не мог ходить!!! О да, пожалуйста, Блитси!!! Твой член так хорошо наполняет меня!!!       Он слышал непристойное хлюпанье собственной спермы, когда фаллоимитатор продолжал входить и выходить из его тела. Демон практически потерял контроль, забыв, что прямо сейчас трахает себя сам.       — О, Сатана, Блитси, Блиц, папочка, пожалуйста, ещё!       — Вот так, сучка, — раздаётся голос воображаемого Блица. — Чёрт возьми, как же узко… Столас, мальчик мой, ты, блять, такой узкий…       — Тебе это нравится, папочка? — спросил Столас сквозь тяжёлые вздохи и стоны.       — Мне это чертовски нравится. Ты мне нравишься. О да, сука…       Принц чувствует, как его дырочка плотно обхватывает ствол игрушки и понимает, что опасно близок к оргазму. Он жалобно стонет, надеясь на милосердие своего воображаемого любовника.       — В чём дело, шлюха? Ты ужасно близко, не так ли? — издевается. — Хочешь, чтобы папа был помедленнее?       Демонический принц отчаянно кивает головой и движения члена в его теле замедляются. Он тяжело дышит с ярким румянцем на лице, лениво двигая задницей навстречу резиновому члену, глядя в пустоту. Глаза затянула мягкая дымка и Столас даже почти начал засыпать, но вовремя вспомнил, чем сейчас занимается.       — Ну, моя птичка готова кончить на папин член? — прорычал чужой голос над ухом принца и сова снова кивает.       В ту же секунду скорость толчков стала прежней, а Столас позволил себе стонать ещё громче. Спина болела от столь неудобной позы, так что за пару секунд высший принял сидячее положение, начиная скакать на фаллоимитаторе с восторженными криками, трахая себя всё сильнее и сильнее. Не потребовалось много времени, чтобы его дырочка наконец дрогнула, проливая на искусственный член большое количество спермы, пока он с каждой секундой двигается всё медленнее, пока совсем не останавливается, глядя на то, как белая, вязкая жидкость пачкает простыню. Упав, Гоэтия с помощью всё той же магии вынимает из своей клоаки фаллоимитатор, чувствуя неприятную пустоту. Игрушка быстро оказывается в раковине, а Столас калачиком сжимается в своей постели с блаженной улыбкой.       И, может быть, сегодня он позовёт Блитси на свидание.