in my mouth.

***

      Столас сидел в своём кабинете, листая Гримуар, когда наткнулся на весьма интересное заклинание, которое не использовал уже очень-очень давно. Причина была самой что ни на есть очевидной — не требовалось, однако сейчас оно может быть очень и очень кстати. Принц хмыкнул, ухмыльнувшись одной стороной рта, потирая страницу между большим и указательным пальцем.       “Его стоит применить на практике сегодня же!” — подумала сова и взглянула на бордовое небо, на котором уже во всю красовалась полная луна. Кажется, сегодня кое-что изменится.       Блиц заполз на балкон, кряхтя и ругаясь себе под нос, спрыгнув на пол со стуком каблуков и сразу же направляясь к дверям, ведущим прямо в спальню высшего демона. Это уже стало рутиной, честно говоря — приходить во дворец к этой чёртовой возбуждённой сове каждое полнолуние, чтобы трахнуть его, да так, что искры полетят, а потом ложиться в эту мягкую, тёплую постель, утыкаясь в эти восхитительные, мягкие перья, пахнущие так успокавающе, что всё, что останется Блицу — это закрыть глаза и уснуть до утра… О, Сатана, нет! Это совсем не тот сценарий, к которому стремится Блиц, хотя, как бы он не пытался отрицать это даже для себя, в глубине души бес всё-таки хотел, чтобы так всё и заканчивалось.       Всё-таки есть в этой похотливой сове что-то притягательное. Помимо этих его потрясающих перьев, в которые хочется зарыться с головой, ну там… Его звонкий смех, когда Блиц выдаёт какую-нибудь из своих шуток, его голос, сладкий, как мёд, ласкающий слух беса всякий раз, как птица что-нибудь говорит, его нежные, мягкие прикосновения, словно Блиц не бесёнок, а фарфоровая статуэтка, его красные, глубокие глаза, взгляд, который говорит бесу больше, чем любые слова. Его долговязое изящное тело (пусть даже немного костлявое, плевать), к которому так и хочется прижаться в поисках тепла, эти любящие руки, которыми Гоэтия всякий раз обнимает импа, трогает, гладит. Гладит осторожно, вкладывая в каждое движение всю свою любовь к Блицу, урчит тихонечко, по-совиному. Однажды Блиц признается хотя бы себе, пусть не вслух, что на самом деле принц не так уж ему противен. Бывает, конечно, подбешивает, но в общем и в целом он… Не так уж плох. Но бес пока несколько далёк от этого.       Блиц лёгким движением отталкивает от себя двери, распахивая их и впуская в тёплую спальню ночную прохладу и тут же видит принца Гоэтии, который мирно лежит себе в постели, уткнувшись в какую-то книгу. Очевидно, очередной любовный роман. Но стоит ему услышать, что бес вошёл внутрь, как он тут же поворачивает голову в сторону бесёнка, откладывая книгу в сторону. Взгляд такой же, как и в каждую их ночь “страстного блуда” — жаждущий, пленящий. Ах, и влюблённый, конечно же. На белом личике появляется широкая улыбка и принц радостно произносит:       — О, Блитси! Я так заждался! — и встаёт с постели, чтобы подойти к своему импу и, присев на корточки, погладить его щёку. Бес невольно наклонился к прикосновению принца. Снова это. Как ни пытался отрицать, что принц ему небезразличен, всё равно тело выдаёт с потрохами. Все эти чёртовы чувства. Или это Столас так на него влияет? Не понятно.       — Да-да, ещё бы, — вздохнул краснокожий и заставил себя отпрянуть от тёплой ладони. А ведь так не хотелось. Неспеша снимает пальто, отбрасывая его на ближайший стул, затем идут пуговицы рубашки. Он краем глаза видит, что Столас смотрит на него с восхищением и не может не ухмыльнуться. Уж что-что, а внимание к своей персоне Блиц любит. И уж тем более когда дело касается высшего демона. Но в этом, он, опять же, не признается. Оголяет торс и невольно обращает внимание на своё отражение в зеркале. Всё же не зря Столас считает его сексуальным. Приступает к ширинке джинс и как раз в тот момент, когда рогатый уже расстегнул пуговицу Гоэтия вдруг решил заговорить.       — Блитси, я хотел узнать… — его голос тихий, робкий и бесёнок оборачивается, приподняв одну бровь, задавая немой вопрос сове. — Ты бы не хотел попробовать кое-что… Новое?       Блиц щурится, всем телом поворачиваясь к птице, складывая руки на груди.       — А что мы ещё не пробовали? Мне аж интересно стало.       Серьёзно. Кляпы были, порка была, связывание было, секс-игрушки были, горячий воск был, самые разные ролевые игры тоже.       — Смена ролей, Блитси.       Тут Блиц аж воздухом поперхнулся.       — Хочешь сказать, что ты наконец-то набрался смелости использовать страпон? — он закатил глаза лишь на пару секунд, прежде чем снова посмотреть принцу в глаза и последний нервно расхихикался, краснея. О, блять. Чёртов извращенец. Что на этот раз?       — Нет-нет, мой маленький бесёнок. Дело в том, что я нашёл одно заклинание и подумал, что было бы неплохо воспользоваться им.       О. О… Было совершенно очевидно, что рогатый бес в замешательстве.       — Так, будь добр, объясни. Не улавливаю, что ты хочешь донести.       Вместо объяснений Столас с улыбкой покачал головой и взял Гримуар со своего рабочего стола, открывая страницу с закладкой и в следующие несколько секунд начал шептать себе под нос какое-то заклинание, закрыв глаза. Блиц молча, но не без интереса наблюдал за тем, что сейчас должно произойти, но не замечал никаких изменений ни в принце, ни в себе, ни в окружающей их обстановке. Совиный демон отложил книгу обратно на стол и повернулся к Блицу.       — И… Что? — спрашивает имп, осматривая принца с ног до головы и Гоэтия хитро щурится, улыбаясь.       — Можем приступать, мой Блитси, — и садится на край кровати, похлопывая ладонью рядом с собой, приглашая Блица присоединится к нему и рогатый, всё ещё недоумевая, запрыгивает, подползая к сове. Одно только необычно — что-то он не спешит раздеться. В половине случаев он уже лежит голый и мокрый, в другой половине — в халате, кричащий, как Блиц нужен ему, и тоже мокрый, а сейчас сплошное спокойствие с щепоткой какой-то… Закрытости, что ли? Неужели не горит желанием трахаться? Вот только буквально через минутку Блиц всё поймёт. Наконец, джинсы падают с кровати на пол и бес, включив своё соблазнение, начал подползать к принцу. Облизывает губы, улыбается, крадётся, словно хищник, загнавший добычу в угол. Уже забыл о том, что сказал ему совиный демон в самом начале. Столас позволяет бесёнку впиться в свой клюв губами, укладывая ладони на его сильные плечи, мягко поглаживая, иногда переходя на спину, чтобы провести пальцами между шипов. Оба тихо стонут, наслаждаясь этой близостью всего лишь несколько секунд, после который нехотя разрывают поцелуй, тяжело дыша. Столас смотрит в жёлтые глаза импа всего мгновение, секунда — и Блиц уже лежит на спине, пока птица крепко держит его, прижимая к матрасу за плечи. Он опускает взгляд ниже, между ног птицы и о, всемогущий Сатана, теперь понятно, что задумал принц, и, словно прочитав мысли своего партнёра, говорит:       — Как я и сказал, Блитси, сегодня всё будет немного иначе. Или ты подумал, что я позволю тебе снова взять верх надо-мной? — после чего наклоняется ближе и шепчет страстно-страстно: — Мне надоело постоянно быть снизу, Блицик, не обессудь. А теперь будь хорошим мальчиком и откройся папочке.       Блицу показалось, что дышать стало в сотню раз тяжелее. Какого чёрта творит этот пернатый? Хотя, конечно, бес не то, чтобы был очень против, скорее наоборот — ему было интересно, на что способен принц Гоэтии. Столас отпустил плечи импа когда тот, казалось, немного расслабился, хотя его хвост всё ещё нервно шуршал на одеяле, метаясь из стороны в сторону, и скинул со своего тела бордовый халат, отбросив его на ближайший стул. Блиц снова невольно взглянул на член птицы, сев на кровати и с языка сорвался вопрос, над содержанием которого имп даже подумать не успел:       — А эякулировать эта штука может? — и тут же закрыл рот руками. Вот блять. Надо выкручиваться. — Н-не то, чтобы это имеет значение…       Но Гоэтия лишь мило хихикнул, прикрывая рот рукой.       — Да, если меня не подводит моя память. В любом случае, я думаю, что самое время это проверить, — и птица снова заставила бесёнка лечь, надавив на пятнистую грудь всеми пятью пальцами и Блиц почувствовал остроту совиных когтей. Столас берёт смазку прямо с тумбы возле кровати и, выдавив немного себе на пальцы, касается прохода беса, затем снова наклоняется и говорит: — Расслабься, детка. Я буду осторожен.       — Легко тебе говорить, ты свои когтище видел? — Блиц, казалось, не был очень доволен таким развитием событий.       — Не беспокойся, Блитси. Я обещаю, что всё пройдёт гладко.       Бес лишь выдохнул и постарался расслабиться, чувствуя, как Столас вводит первый палец. Блиц кусает нижнюю губу и тихо стонет от непривычных ощущений. Бля. Чувствует, как Столас гладит его изнутри и находит эти ощущения не только болезненными, но и приятными. Птица медленно добавляет второй палец, ещё сильнее растягивая тугую плоть и имп рычит, но не сопротивляется, прикрывая лицо предплечьем. Его хвост всё ещё дёргался, но уже слабее, чем раньше. Вот же чёрт. На что он подписался? Он издаёт громкий стон, когда демон задевает простату и всё его тело дрожит.       — Всё в порядке, Блитси? — заботливо спрашивает высший, прекращая двигать пальцами внутри тела беса.       — Да, всё в полном… порядке.       Столас тихо ухает и всё равно вытаскивает пальцы, посчитав, что этого будет достаточно. Блиц, почувствовав, что принц убрал пальцы поднялся на постели и тут же увидел, что птица готовится приступить к самой сладкой части их ночи. Тёплые ладони принца прижали пятнистые бёдра к пернатому телу, пока сам демон подыскивал наиболее удобную позу. Теперь этот волшебный отросток можно было разглядеть получше. Небольшой длины, серый и гладкий, с полупрозрачной капелькой преякулята на кончике.       — Ты готов, Блитси? — уточняет птица, когда член коснулся горячей плоти беса и Блиц кивает и стоит Столасу сделать первый толчок, чтобы вогнать член внутрь, как он издаёт сладкий стон, откидывая голову назад. Затем второй, третий, и их разгорячённые тела соприкоснулись. Высший демон делает пару толчков — смотрит на реакцию драгоценного бесёнка, пробует. Кажется, порядок. — Говори, если будет больно, крошка.       “Заботится,” — усмехается про себя Блиц и снова кивает. Первые толчки Столаса нежные, даже робкие, он смотрит в глаза своему бесёнку, ищет в них признаки наслаждения, а имп лишь стонет, чувствуя, как боль и удовольствие смешались воедино, образовав давно забытую смесь разных эмоций. И всё-таки он не хотел, чтобы птица останавливалась.       — Столас… — сорвалось с языка.       Бля.       — Детка…       Он не ожидал, что это будет настолько приятно. И этот птичий член ощущается просто идеально. Он слышит, как стонет над ним демон Гоэтии и эти стоны, кажется, возносят его прямо в Рай. Это не должно быть так хорошо, но, чёрт возьми, это так хорошо! Боль начинает отходить на второй план, толчки перестают быть такими же слабыми, как это было в самом начале. Блиц смотрит на свою птичку и о, Сатана, кажется, он постепенно входит во вкус. И бесёнку нравится видеть, как сова всё больше звереет, он решает, что будет правильным дать этому зверю внутри высшего демона немного больше свободы.       — Сильнее, — рычит Блиц и улыбается, когда Гоэтия начинает толкаться ещё грубее, теперь ударяя по чувствительному комку нервов в теле импа, заставляя его чувствовать себя так, словно он вот-вот распадётся на тысячи осколков. Стонать, рычать и подаваться навстречу. Кажется, им обоим сейчас снесёт крышу. Ну и пусть. — Ещё, ещё сильнее, ну давай, детка, я знаю, ты можешь лучше!       Дразнится, заставляя принца забыть обо всем рамках. Острые когти вонзились в кожу на бёдрах и Блиц ощутил, как капля крови скатилась вниз, но сейчас ему плевать. Как и потом будет, разумеется. Бес опирается на локти и довольно смотрит на Столаса. На этого стонущего, рычащего монстра. Бедняжке тысячи лет не давали никакой свободы, но Блиц не собирается держать эту пташку в клетке и дальше. И начнёт он хотя бы вот так. С постели.       — Блитси, Блиц… Я собираюсь… — вырвалось у демона. — Ах…       Имп жадно хватает ртом воздух, рассеяно улыбаясь птице перед собой с полуприкрытыми глазами.       — Давай, Столас, ещё немного, — и снова бесёнок стонет, подаваясь навстречу толчкам партнёра. — М-м-м, детка, ну же…       Гоэтия кричит от наслаждения. Это было так же прекрасно, как быть трахнутым, но наоборот. Мир вокруг снова перестал иметь значение, сейчас есть только он, эта комната и Блиц. Он старается уловить каждый стон своего бесёнка, каждое его движение, каждую дрожь его горячего тела. О, боги… Найти и использовать то заклинание было совсем, совсем не лишним. Он и забыл, как прекрасно это может быть. Более частые, грубые и громкие шлепки тела о тело раздаются на последних секундах, прежде чем Столас кончает с блаженным воплем прямо в тело Блица. Беса хватило ещё ненадолго и он кончил следом. Гоэтия вышел из тела рогатого, тяжело дыша и рухнул на мягкую постель без сил. Блиц прильнул к сове, чувствуя приятное тепло птичьего семени внутри себя.       — Детка, это было нечто… Ты был невероятен, — выдохнул бес, начиная гладить уставшее тело принца.       — Тебе… Тебе понравилось? — высший нашёл в себе силы открыть глаза и улыбнуться маленькому импу.       — Я думаю, что мы можем повторить. В другой раз, — и краснокожий игриво подмигнул птице. Столас радостно заворковал, прижимая к себе Блица и последний не стал отталкивать демона, а наоборот прижался к его мягкой грудке, начиная слушать биение его сердца. — Снов, пташка.       — Добрых, Блитси, — Столас нежно целует беса в щёку и роняет голову на мягкую подушку. В следующую секунду на пару упал тонкий плед и они оба уснули, довольные, уставшие и удовлетворённые.