Полароид

°°°°°       —Отлично,Юнги! Радуешь превосходными результатами, можешь не беспокоиться об экзамене, ты точно справишься, — хвалил учитель, искренне улыбался, похлопывая Мина по спине.       Юнги поклонился на прощание и вылетел из кабинета, устремился по лестнице вниз, он хотел скорее поделиться своим прогрессом с Хосоком, сжать его в крепких объятиях, зарыться в мягкие волосы и смотреть вечность в его бездонные глаза, плавно растворяясь в них.       Мин резко остановился перед танцевальным залом, видя как из него, вывозят на каталке парня без сознания, а вокруг много напуганных студентов и учителей.Сердце Юнги начинает биться чаще, когда в парне он узнаёт Хосока,срывается с места, чтобы догнать врачей, но его хватают за запястье, останавливая,       —Отпустите, мне нужно узнать, что с ним, —пытаясь, вырвать руку кричал Мин.       — Врачи сами в замешательстве, но я уверен, что с ним все будет в хорошо, не беспокойся, — абсолютно спокойным голосом говорил тренер.       "Как можно не беспокоиться, когда дорогой тебе человек неизвестно в каком состоянии?Как можно не беспокоиться, когда сердце скрипит от боли?Как можно быть таким чёрствым?"—проносились мысли в голове.       Мин одёрнул свою руку и выбежал из стен школы, пытаясь догнать скорую, на ходу, набирая номер Хосока, надеясь услышать его голос.Спустя несколько попыток, вместо гудков слышится низкий бархатистой голос,       —Кто это?       Юнги опешил, тяжело дышал в трубку, пытался восстановить дыхание, чтобы ответить,       —Мин...Мин Юнги.Я друг...Хосок в порядке? Где он?—дрожащим голосом спрашивал Мин.       —Врачи еще ничего не знают, он в 7 больнице, на улице...— не дослушав полный адрес, Мин сбросил и на другом конце провода послышались гудки. °°°°°       Запыхавшийся Мин, подбегает к стойке регистрации, чтобы узнать куда ему идти.Подняшись на нужный этаж, он прошёл длинный коридор, в конце которого увидел, взрослого мужчину в костюме, его волосы были зализаны назад и блестели от лака, лицо не выражало никаких эмоций, он был словно робот, но его глаза добрые, как будто родные, выдавали в нем живого человека.       Юнги ходил из стороны в сторону, переступал с ноги на ногу, рассматривал щели в белых стенах, периодически проверяя время на телефоне, вообщем пытался всячески ускорить ожидание.       Мужчина указал взглядом на место рядом с ним, и Юнги сел, сгорбившись, уткнув взгляд в пол.       Гробовая тишина давила на обоих, Юнги нервно дергал ногой, мужчина накрыл его колено рукой, и решил разрядить напряженную обстановку,       —С ним все будет хорошо, он сильный,— холодно говорил мистер Чон.       —Я знаю,— кивал Юнги и закрыл лицо руками, чтобы скрыть красные от слез глаза.       —Знаешь, ты первый, о ком он мне рассказал, хоть мы и не часто с ним разговариваем, потому что я в постоянных командировках, за что себя очень виню.Когда я невзначай спрашивал про тебя, он так смущённо улыбался, я редко видел его таким счастливым, особенно после переезда.Спасибо, что ты его друг,—непритворно говорил Мистер Чон, поджимая нижнюю губы. Мин скромно улыбнулся в ответ.       Между ними снова повисло молчание, но оно уже не напрягало.Юнги клонило в сон, и его голова упала на плечо отца Чона.Мужчина растрогался от увиденной картины, нежно поглаживал ментоловые волосы парня, и тоже задремал.       В 4 утра из реанимации вышла медсестра, сообщив что состояние Хосока стабильно, но они смогут его навестить только в обеденное время.       Мин был полон возмущения, лицо краснело, а руки сжимались в кулаках, оставляя на ладонях следы ногтей "Разве я провел всю ночь в больнице, чтобы услышать это?".Мистер Чон похлопал по плечу Юнги, упокаивая.Они договорились встретиться около входа в больницу после того как Юнги освободиться.       Вернувшись домой, Мин уже не смог сомкнуть глаз, поэтому в школе все шарахались от его внешнего вида, сплетничали, когда Мин, словно зомби проходил мимо них, только Намджун знал какого ему, поддерживал его и был рядом.       После школы Мин сразу же поехал в больницу, где у входа его уже ждал мистер Чон.Они молча поднялись в палату, где их уже ожидали.       —Добрый День, мистер Чон.Я лечащий врач вашего сына,—они пожали друг другу руку, — Проведя осмотр, мы выяснили, что у Хосока порок сердца, Вы знали?— переводит вопросительный взгляд на отца, а затем на сына.       —Догадывался,— виновато пускает голову перед сыном.       —Возможно, эта болезнь передалась ему по наследству. У кого то из ваших родственников был такой диагноз?—спрашивает врач, смотря на отца.       —Да, у мамы, — отвечает Хосок, нервно перебирая простыни в руках.       —Могу обрадовать, что в твоём случае не потребуется оперативное вмешательство, но тебе придется ограничить физические нагрузки и принимать медикаментозные препараты.       Лицо Хосока стало бледнее, что он почти сливался с постелью,       —А как же танцы?       —Ты же слышал,что сказал врач, никаких танцев, забудь!—грозным голосом говорил отец.       Хосок опустил взгляд, пытался сдержаться, чтобы не заплакать и шмыгал носом,       —Когда меня выпишут?       —Думаю через пару дней—ответил врач, и повёл за дверь мистера Чона, оставляя парней наедине.       Мин стоял, как вкопанный, напротив Хосока и не знал, что сказать. А нужно ли было говорить?       Хосок вытянул руки, приглашая Юнги в свои объятия, и тот ни секунды не думая бросился навстречу.Юнги прижимался к груди Хосока и сжимал его так крепко, как будто боялся, что он сейчас испариться.Чон взял Юнги за подбородок, притягивая к себе, гладил большим пальцем по щеке, а затем накрыл поцелуем губы, по которым скучал.Пальцы Юнги зарывались в тёмные мягкие волосы, тяжёлое горячее дыхание парня скользило по шеи Чона, заставляя все тело покрыться мелкими мурашками. Юнги опустил голову на ноги Чона, осматривая его снизу вверх.Длинные пальцы Хосока гладили бархатную кожу лица и порозавевшие щеки, вызывая довольную улыбку у Мина.       —Я так переживал за тебя,— шептал Юнги.       —Прости, что заставил тебя нервничать,— извинялся Хосок.       По его щекам стекали слезы, Юнги медленно приблизился к его лицу, слизал солённые дорожки и поцеловал нежно в лоб.       —Тебе не за что извиняться. Хосок улыбнулся в ответ и для Юнги это была одновременно самая драгоценная и бесценная улыбка.       Они лежали в обнимку, изредка дарили ласковые поцелуи, вдыхали запах тела друг друга,который одурманивал обоих и просто наслаждались тихой и спокойной атмосферой, пока медсестра не ворвалась и чуть ли не пинками выгоняла Мина из палаты.       На улице уже стемнело, Юнги достал пачку сигарет, в которой оставалась последняя сигарета, слегка затянулся ею и поднял взгляд к небу, которое в этот момент было окрашено в сапфировый цвет, а вместо ярких звёздочек, из-за облаков вилнелась ясная Луна.Мин затушил, еще не начавшую тлеть сигарету, ногой и выбросил вместе со смятой пачкой в мусорку, вновь обратив свой завораженный взгляд на небо, и произнёс почти шёпотом,       —Луна и правда сегодня красивая... °°°°°°       После выписки из больницы прошло несколько недель.Хосок чувствовал себя лучше, нопродолжал ходить в школу искусств вместе с Юнги, наблюдая за нго занятиями на фортепиано.На лице Хосока всегда была влюбленная улыбка, когда он смотрел как играет Юнги, он восхищался и гордился им.       Да, о танцах пришлось забыть и ему было сложно это принять.Очень сложно.Он был не то чтобы огорчён, он был в ярости.Растроенный Хосок это еще ничего, Чон в гневе это страшно.Страшно, потому что обычно все свои эмоции он отдавал танцам, они освобождали его от негатива, а теперь он рвёт и мечет все на своём пути, но спасательные объятия Юнги помогали справиться с этим.Без Юнги он бы не справился.       Школа закончилась, в воздухе витает запах свободы, впереди одновременно пугающее и интригующее будущее.Скоро все друзья разъедутся и начнут новый этап в жизни, уже не такой беззаботный.       Волосы Хосока красиво развивались от порыва ветра из открытого окна машины, Мин смотрел на него завораженным взглядом, для него все это выглядело как в замедленной съёмке, они крепко держались за руки, не распуская их до конечной остановки.В машине играла glass animals-heatwaves на полную громкость, заглушая возмущённые крики Намджуна о том, чтобы Техён следил за дорогой, а не любовался собой в зеркало заднего вида, но тот его не особо слушал, потому что подпевал песне вместе с Чонгуком.Компания решила провести последние дни летних каникул вместе, перед тем как разъедутся по разным уголкам мира и начнут новую историю своей жизни.       Они бежали, спотыкаясь об свои же ноги, по прохладном песку, чтобы успеть запечатлеть красно-розовый закат.Морской бриз бил в лицо, освежая, а лёгкие наполнялись чистым свежим воздухом. Это казалось иллюзией, ощущалось как будто время замедлилось, давая возможность подольше насладиться этим моментом.       Техен старался изо всех сил придумать необычные позы для фотографий, использовал Чонгука в качестве личного фотографа, заставляя его прыгать перед ним как кролик, чтобы найти идеальный ракурс.Чонгук даже не перечит, ему нравится фотографировать, особенно, если это Техен.Он сам говорил, что Тэ произведение искусства и никто не мог с этим поспорить.       Намджун одиноко сидел и смотрел как бледно-малиновый закат превращается в багрянно-красный, игрался с песком, пропуская его сквозь пальцы, его это успокаивало.       Хосок бережно обнимал Юнги со спины.Мин повернул голову, встречаясь взглядом с Чоном, дарил ему ласковые поцелуи в щеки и нос, шептал что-то на ушко, отчего тот расплывался в довольной улыбке.       Техен прервал их идиллию,       —Хосок, давай сфотографируемся на твой полароид?Пополнишь свою коллекцию моими снимками,—подмигнул Техен.       —Твоими снимками может пополняться только моя коллекция, — шептал Чонгук на ухо Техена, шлёпнув его по заднице, заставляя покраснеть от смущения всех.       Они скучкавались максимально, чтобы поместиться в кадр,Хосок вытянул одну руку вперед, держа в ней полароид, а второй прижимал Юнги к себе поближе, *щелк*       Фото вышло отличным и целующиеся в засос на заднем фоне Чонгук с Техеном, не испортили его, а наоборот заставили всех похихикать.       —Эх, остался последний кадр,— почесывая затылок, упавшим голосом сказал Хосок.       Техен вырвал из его рук полароид, оттолкнув Чона и Намджуна в сторону, чтобы не мешались,       —Так, сладкая парочка, давайте-ка я вас сфотографирую.Улыбочку!— обращался он к Мину и Хосоку,—Держите, будите показывать своим детям,— он протянул уже готовую фотографию, искренне улыбаясь.       Солнце уже спряталось за горизонт, и холодный ветер трепал их одежду, забирался под, пуская мурашки по коже. На бесконечном синем небе появились тусклые звезды.       Они последний раз оглянули пляж, последний раз весело провели время вместе, и в последний раз крепко обнимались, но были невероятно счастливы и благодарны друг другу. °°°°°       Наступил день финального экзамена в школе искусств.Из открытого окна веяло прохладой, наполняя пространство свежестью, солнечные лучи плавно спускались по стенам.Юнги сидел за пианино хаотично перебирая пальцами по клавишам, нервно дёргал ногой, он очень переживал, ведь от этого экзамена зависело его место в консерватории. Тяжело вздохнув, он положил голову на клавиши, из-за чего пианино издало громкий звук.       От поясницы до шеи пробежались мелкие мурашки из-за касания чужой руки, Юнги вздрогнул.       —Что ты здесь делаешь?,— подняв удивлённый взгляд, спросил Юнги.       —Ты что не рад меня видеть?Я пришел поддержать тебя,— Хосок обвил обеими ладонями шею Юнги, сел к нему на колени, и уткнулся носом в шею, вдыхая аромат цитрусового геля для душа, которым любил пользоваться Юнги, и который сводил с ума Чона.       Юнги обнял Хосока за талию, прижимая ближе к себе.Провел кончиком носа по мягкой щеке, и прислонился к любимым абрикосового цвета губам, затягивая в нежном и таком невинном поцелуе, Чон отвечает взаимностью, прижимается ближе, ощущая своим бедром возбуждение Юнги,       — Все таки, ты рад меня видеть,— улыбаясь сквозь поцелуй, говорил Хосок.       —Неправда...—отвечал Юнги, не отрываясь от поцелуя.       Хосок делает плавные движения бёдрами, нарочно проезжаясь по бугорку на джинсах Юнги, отчего тот протяжно стонет ему на ушко, углубляяет поцелуй, сплетая их языки, возбуждение проходит сквозь обоих, словно их ударило током, они дышат в унисон, наслаждаются друг другом.       Руки Чона неторопливо скользят по горячему телу к ширинке, растегивают джинсы и охватывают такой же горячий напряжённый член Юнги, ведет медленно от основания и сжимает крепче, приближаясь к сочащейся преэякулятом головке.Мин нервно сглатывает, но не просит прекратить.Хосок продолжает интенсивно водить ладонями вверх вниз, постепенно ускоряя темп, Мин предвкушая скорую разрядку, притягивает за смолянистые волосы, и грубо впивается в губы Хосока, покусывая.Юнги изнуряюще стонет сквозь поцелуй и изливается в кулак Хосока, целует его в лоб, после они оба приводят себя в порядок.       —Я очень рад, что ты пришел,—застегивая рубашку, говорил Мин, в ответ получив ехидную улыбку Хосока.       Экзамен скоро начнётся, люди занимают последние места, и организаторы подготавливают сцену.Юнги осматривает зал испуганным взглядом, нервно теребя край рубашки, и покусывая губы.       —Эй, все будет хорошо, ты справишься,— поглаживая по плечам, говорил Хосок.       —Почему ты не в зале?       —Хочу посмотреть из-за кулис, а что?—избегая зрительного контакта с Юнги,спрашивал Хосок.       —Хосок, только не говори, что ты...—не успевает договорить Юнги, как Чон выталкивает его на сцену, потому что его уже объявили.       Юнги растерянно стоит на середине сцены, продолжал потирать край рубашки, он казался таким крошечным; бросил взгляд за кулисы, где стоял Хосок, показывая обеими руками сердечки, и шептал "Я люблю тебя". Мин глубоко вздохнул и направился к пианино, освященное ярким светом софита.       Полнейшая тишина, казалось можно было услышать чужое сердцебиение, но восхищённые возгласы Техёна, а потом и возмущение и попытки Намджуна заткнуть его, нарушили тишину и заставили зал рассмеялся, это хоть немного, но разрядило напряжённую атмосферу.       Только пальцы Юнги коснулись клавиш, в зале наступила гробовая тишина, все с замиранием в сердце вслушивались в каждую ноту, сыгранную Юнги.Было видно, что Юнги сам наслаждается своей игрой, тонкие пальцы плавно скользили, чередуя черные и белые клавиши, сыграв последнюю ноту, Юнги встал на поклон, опустил голову вниз и услышал восторженные крики и громкие аплодисменты. Поклонившись несколько раз, он убежал за кулисы, попадая в крепкие объятия Хосока, уткнулся в грудь, покрывая его белую футболку слезами,       —Эй, котёнок, ты чего?Ты такой молодец!Я горжусь тобой,— вытирая большими пальцами слёзные дорожки с щёк Юнги, говорил Хосок.       —Спасибо...,— шмыгая носом, благодарил Юнги.       —Ох, мне нужно идти, мой выход, —вырываясь из объятий говорил Хосок.       Мин схватил его за запястье,прижимая вновь к себе,       —Чон, тебе ведь нельзя танцевать,— все крепче сжимая запястье, твердил Юнги.       —Юнги, я ведь так долго и усердно к этому готовился.Мой тренер упростил хореографию, так что все должно быть хорошо, не переживай,— успокаивал Хосок.       —Хосок, ты же понимаешь...это опасно.Пожалуйста...— Юнги смотрел на него умоляющим взглядом, пытаясь отговорить его.       —Все в порядке...Я люблю тебя Мин Юнги,—Мин ослабил хватку, и Хосок выбежал на сцену.       Свет софитов и удивлённые взгляды, все было направлено только на Хосока, его плавные движения завораживали, от каждого взмаха захватывало дух и не хотелось, чтоб его выступление заканчивалось,Юнги наблюдал из-за кулис, нервно переступая с ноги на ногу, предвкушая что то не хорошее. Хосока летал по сцене, ощущал себя наконец свободным и это чувствовали все сидящие в зале.Каждое вщмах рукой, каждый поворот и прыжок точно передавали слова песни, вызывая у зрителей слезы, в то время как на лице Хосока сияла улыбка, а для Юнги это главное, но все же он не переставал переживать до конца выступления.       Исполняя последние движения, Хосок почувствовал резкую боль, которая свалила его с ног, он схватился за сердце, пытаясь хоть немного глянуть воздуха, но все тщетно.Его тело бездыханно упало на сцену под паникующие крики людей.       Юнги медленно шагает назад, пытаясь осознать происходящее, его взгляд мутнеет , и подкатывает тошнота.Сквозь громкий писк в голове, он еле слышит голос Намджуна, но ничего не понимает, что тот ему пытается сказать, Техен трясёт его за плечи, они пытаются привести его в чувства.       Веки Юнги начинают тяжелеть, в глазах темнеть, шум в зале становится еле слышно, как будто все проходит мимо Юнги, все происходящее вокруг теряет смысл и постепенно умирает. °°°°°       Открыв глаза, первое что увидел Юнги, это толпу людей, одетых во все чёрное, они стояли в полукруге, закрывая собой что то, вытирали слезы и успокаивали друг друга.Юнги перевел взгляд на себя, потом снова на толпу, которая уже постепенно уменьшилась.Юнги не сразу осознал где он находится, все было словно в тумане, к нему подошёл Намджун и взял его по руку, чтобы подвести к гробу и попрощаться, но Юнги оттолкнул его и ушел.       —Оставь его, —похлопывая по плечу Намджуна, говорил Техён.       Юнги шел стремительно, но куда он сам не знал, лишь бы подальше от этого места, лишь бы туда, где он не будет чувствовать эту горькую боль и пустоту.Ноги подкашивались и Юнги сел на ступеньку лестницы алтаря, достал пачку ментоловых сигарет,( да он вновь начал курить), в которой как всегда была одна сигарета, достал зажигалку, пытался прикурить, но сильный ветер не давал этого сделать.       Юнги в порыве гнева, сломал сигарету, выкинув ее в сторону вместе с пачкой, и хотел сделать тоже с зажигалкой, пока не увидел инициалы"Y.H.", которые остановили его.Он сжал крепко зажиналку в ладонях и убрал в карман брюк.       Глаза наполнялись слезами, обжигая нежные щеки и скатывались ниже по шеи, Юнги не мог сдерживать плач, ему хотелось рыдать навзрыд, кричать, лишь бы избавиться от этой мучительной боли в области сердца.       Вдруг Юнги почувствовал чужое присутствие, подняв заплаканное лицо, он увидел мистера Чона, его глаза были очень красными и в них уже нельзя было разглядеть ничего живого, сейчас он был точно похож на робота.Он протянул ему конверт,       —Он просил передать это тебе,—присаживаясь рядом, сказал Мистер Чон.Юнги с опасением принял конверт.       —Почему ты не подошел попрощаться с ним?       —Простите, мистер Чон, я не смог...я не смог уберечь его,—сквозь слезы извинялся Юнги.       —Ты не виноват, слышишь...,—прижимая Юнги к груди, успокаивал мистер Чон.Они сидели так еще несколько минут, пытаясь принять настоящее и понять куда двигаться дальше и правильным ли путем это будет.       —Мне пора...— грустным тоном проговорил мистер Чон.       —Вы уезжаете?—потирая уже до невозможности красные глаза, спрашивал Юнги.       —Да, в Лос-Анджелес, я не смогу остаться здесь, слишком много воспоминаний.А ты что будешь делать дальше?       Юнги не смог ничего ответить потому что действительно не знал ответа.Да он поступил в консерваторию, как и хотел, но не видел себя в будущем без Хосока.       —Юнги, он всегда рядом будет рядом с тобой,—указывая палтцем на сердце Юнги,—У тебя все получится!—потрепал его мягкую макушку, и напоследок напомнил ему о письме.       —Спасибо, мистер Чон.       На лице мистера Чона была едва заметна искренняя улыбка, поклонившись он скрылся на машине, оставляя Юнги на едине с самим собой.       Юнги вертел конверт в разные стороны, пытаясь оттянуть время, потому что боялся его открывать.Собравшись с силами, он тяжело вздохнул и открыл, в его руках было письмо и полароидный снимок, который сделал Техён, когда они были на пляже.       Юнги потер большим пальцем по краю фотографии, и принялся читать письмо.Прочитав первый строки, лист начал покрываться капельками слез, а затем на лице Юнги появилась искренняя улыбка, он поднял взгляд к небу, прижал фотографию и письмо к груди и прошептал,       —Я люблю тебя, Чон Хосок...