Да восстанет Империя.

      - Не ведай я, какие года за твоей спиной, решила бы, что ты спятил, - поднимаю взор на мужчину, покачиваясь на задних ножках деревянного стула, одной рукой придерживаясь за край массивного стола, за которым на этот раз расположились лишь две персоны.       - В отличие от вашей троицы, мы встретились с напастью лицом к лицу, - похоже, сегодня Глава Штаба явно расположен к беседе. Либо немало рад произошедшему, либо ему вновь что-то необходимо. Отчего-то мне казалось зачастую, что столь высокопоставленные личности, даже в малых кругах, добровольно идут на контакт лишь в случаях присутствия необходимости с их стороны.       - Все что-то потеряли, Арион. Не тебе судить о моих поступках, - окидываю взором помещение еще раз. Похоже нынешнее расположение штаба на скорую руку разворачивали шестнадцать лет назад и доселе так и не добрались до перемен. В коридорах пол до сих пор скрипел, не везде должно освещались помещения, а в некоторых углах можно было наблюдать небольшие «горки» из деревянных ящиков и тренировочного оружия. По всей видимости, то заносили в помещение во время осадков или перед ними. Вспоминая вчерашний вид небес, можно сразу догадаться, что местный народ легко мог счесть это явление за предвестие грозы, аль бури, шторма, будь мы ближе к морю.       Цепляюсь взглядом за картину на стене. Искусство, в отличие от людей, бессмертно. Если, конечно, эти люди – не Первый. Вчера девчонка потребовала в порыве эмоций устроить ей встречу с ним. Мне ничего не оставалось, кроме как, проигнорировать ее просьбу. Я не проводник, как Сервай. Не могу ее так просто «перекинуть» с одного конца континента на другой. Вчера мы знатно поругались. Точнее, ругалась она. Я молчала, не видя смысла тратить свою энергию на объяснение того, что и без того более, чем очевидно. После выражения недовольства фактом того, что мы были вынуждены бежать с Границы, я поинтересовалась у нее, стоило ли мне позволить им умереть у тот день, она закрыла рот. И славно. Ее претензии были беспочвенны. Да, лишить ее памяти было исключительно моим решением, однако, тем я избавила ее от кошмаров и видений, как минимум, на период продолжительности жизни на Земле. Ей стоило бы поблагодарить. Но ладно, обойдусь. Я подозревала, что этот разговор выдастся намного труднее, чем он оказался на самом деле. Эйнар многое вспомнила. Не все. Мне предстоит еще осилить себя и потратить некоторое время на разъяснение основ. Или же я поручу это дело Серваю. После того, как хорошенько вмажу ему при следующей встрече.       - Все, кроме тебя. Тебе нечего терять, - очередная реплика мужчины выводит меня из раздумий. Возвращаю взор к его лицу, цепляюсь за шрам под глазом. Он прав. Пожалуй, я была на тот момент единственной, кому и вправду нечего было терять. Есть ли мне что терять сейчас? Разве что глупая двадцатилетняя девчонка. Полагаю, я бы не сильно убивалась, оставь она меня, вдруг.       - А тебе бессмысленно что-то скрывать, - о, я знаю, что его ничем не смогу удивить, дав понять, что я сама уже обо всем догадалась. Гольштейн достаточно умен, дабы заранее получить о собеседнике достаточно информации. Только вот, к его сожалению, на меня он не найдет никаких причин для манипуляции. Меня плохо запоминают люди, даже некоторые из тех, кого я встречала далеко не единожды. – Ты же хочешь использовать Предназначение, дабы можно было управлять волею наследницы, не так ли?       - Даже если и так, - похоже, Глава Штаба не намерен отрицать никаких своих помыслов. – Тебе не кажется, что это – отличный способ навести порядок в государстве? Она слишком мала, не осознает, какая власть оказалась в ее руках в мгновение ока, стоило ей лишь сделать первые шаги по землям Империи. Наследница слишком важна для народа, чтобы…       - У нее есть своя воля, Арион, - знаю, как не любит этот человек, чтобы его перебивали. Поэтому именно так и поступаю. Собственно, пусть ведает, что я не намерена нести ответственность за те последствия, которые могут быть по причине лишения Эйнар памяти на несколько лет. – Я на нее никакого влияния не имею. А ты – тем более. Да, она растеряна, напугана. Но единственное, на что мы имеем право в данной ситуации – это позволить ей сделать выбор. Самой добраться до истины. До своей истины. Не до твоей и не до народной. В представлении каждого события разворачиваются с разной перспективы. А девчонка талантлива не по годам. Ей нужно время. И возможность.       - О какой еще возможности ты говоришь? У нас в руках обе стороны Предназначения – величайшее из оружий, которое может только быть на этом чертовом континенте, который мы пытаемся вытащить из бездны порабощения и смятения, а ты говоришь о возможности…       - У вас было шестнадцать лет на попытки. Не видать перемен, Гольштейн. Плохо справляетесь. А теперь еще и собираетесь посягнуть на священность Предназначения. Полагаешь, тебе она позволит?       - Не собираюсь спрашивать у них разрешения. Это как разговаривать с мечом перед боем, интересуясь, разрешает ли он мне пользоваться им в битве…       - Я о Границе. Позволит ли тебе Граница нарушить ее устои? Сомневаюсь… - поднимаюсь на ноги, уж не позволяя ему вставить ни единого слова более. После нескольких шагов в сторону выхода из помещения, оборачиваюсь на момент подле двери уже. – Твой консерватизм не приведет ни к чему хорошему, Арион, - пауза. – Завтра на рассвете мы покинем поселение.