Анатомия

Взгляд цепляется за красоту линий и изгибов. Плотные жгуты выделяющихся мышц, название которых, видимо, во всём Мондштадте знал один Альбедо, прямыми линиями ведут прямо к яремной ямке, выделяя её углубление, отбрасывая слабую тень на белёсую кожу. Едва-едва из-под воротника виднеются островатые ключицы. На бледной коже они выпирают почти белым. Можно зацепиться за красоту аристократичных линий, за чёткость очертания костей, но взгляд невольно ползёт выше и останавливается, с интересом изучая ромбовидный символ на шее. Что это? Хочется коснуться жёлтой фигуры, понять, какая она на ощупь: это татуировка? рисунок? родимое пятно? Но ладонь в плотной перчатке прикрывает узор, прося не трогать — очень чувствительно. Кажется, что есть в этом какой-то подвох, и символ звезды подозрительно знаком, но откуда-то из прошлого, словно упоминался на скучных уроках истории в школе, где было как-то занимательнее рисовать на полях тетрадки соседа. Во всём Альбедо чувствуется этот странных подвох, и уже даже обидно, что школьные уроки прошли мимо — вдруг, там крылся ответ, почему так болезненно сложно оторвать взгляд от символа меж выпирающих ключиц.